Баллада об учительнице, убивающей мужланов

ГЛАВА 19 — YOUniverse Я супергероиня. True/False/Not stated Как-то странно. Кажется, будто ей дали эту премию из-за того, что она женщина и азиатка. Все хотят быть героями в своей истории, а некоторые даже пытаются добиться приставки «супер», но ни одна история не обходится без злодея и худшей его версии — суперзлодея. Часто происходит недоразумение и злодеи считают себя героями. Они не прислушиваются к окружающим и творят зло, обернутое тонким слоем добра. Если в истории нет мерзопакостного злодея, велика вероятность, что этот злодей — главный герой. Телеведущая новостей обеспокоенно тараторила, глазами белая по тексту: — В Подмосковье продолжают исчезать люди разных категорий: и молодые, и пенсионеры. От учителя истории и обществознания до музыкального исполнителя. Ученики и фанаты в страхе. До сих пор остается загадкой, кто же зверски убивает народ. Организуются поисковые отряды. Чтобы присоединиться к поиску, отсканируйте QR-код с экрана телевизора и перейдите по высветившимся ссылкам. В школах, детских садах, торговых центрах ужесточились меры безопасности. Нежелательно гулять после десяти часов вечера. В случае чего будьте бдительны. — Выруби телевизор, — попросила я и выдавила: — Пожалуйста... Максим послушался. Его руки лелеяли мою кожу, будто я оригами лебедь, острая и колючая, но хрупкая и нежная. Мною легко порезаться; меня нетрудно порвать, сжечь или смять. Вчера я взбодрила Максима алкоголем и не пожалела: он не контролировал образ порядочного молодого человека. Сжимая бедрами и вдавливая меня телом в постель, он представился властным и жадным. «Я лучше него?» — безостановочно повторял Максим, поцелуями прилипая ко лбу. Я, удовлетворенно хихикая, сбивала его с толку. Сегодня утром он умирал со стыда и просил прощение, всячески угождая мне. Шанель хрюкнула. Особняк Максима ей был по нраву. Она определенно не в команде за Масика. Я не любила проблемы и врачей. Проблемы, потому что они приносят неприятности. И врачей, потому что они рассказывают о проблемах, которые приносят неприятности. Конъюнктивит, из-за которого у меня было ощущение, что в глаза попала ресничка. Перелом большеберцовой кости, из-за которого я мылась с пакетами на гипсе. Бородавки на стопах, из-за которых мне жидким азотом полгода жгли кожу и которых в итоге удалили лазером, когда врач поняла, что бесполезно из меня крики выдавливать. Прыщи на плечах, щеках и груди. Желтая кожа из-за проблем с печенью, о которой мне стали напоминать даже ПОСТОРОННИЕ (мать отказывалась идти сдавать анализы, придерживаясь дурацкой теории папы, что я пожелтела от мандариновой кожуры; отец вообще посоветовал есть гранат, чтобы я покраснела). И неправильная осанка. Мама считала нужным приказать мне выпрямиться при всех. «Не будь сутулой собакой», — советовала она намеренно громко в очереди в магазине одежды. И неправильная походка. «Опять эта дурацкая походка», — замечала она на прогулке со мной. В конце концов она отвела меня к остеопату, который, делая массаж, облапал меня со всех сторон (особенно прошелся своими грязными руками без перчаток по моему лицу, к которому даже я не смею прикасаться из-за прыщей и возможности разнести их по лбу и подбородку). Главное, что меня волновало в остеопате, было то, что он верил в бога. На стенах в его кабинете висели иконы Богородицы. Как может врач верить в бога? Если он и есть бог. Тогда я окончательно осознала, что этот не внушающий доверие мужик не изменит мою осанку. Еще этот урод сказал, что у меня одна ягодица больше другой. Грубее оскорбления я не слышала. «Кто храбр – тот жив. Кто смел – тот цел», — сболтнул какой-то там мужик из истории. Его фамилия, по-моему, Суровый. Я не задумывалась, что эту фразу мог запомнить не только человек, преподающий историю, но и человек, изучающий ее. Настя Непейвода — любимица Бориса Федоровича, занимающаяся с ним индивидуально после основных занятий. Мы с ней познакомились в необычных обстоятельствах. Я полагала, что спасение от насильника сделает нас подругами. Похоже, ошиблась. Почему она стремится выгнать меня из школы? Чем она недовольна? Что ей не нравится? Чего она опасается? — Я больше не могу! — Я ударила себя подушкой, спугнув Шанель. — Разве я плохая?! Почему Настя пытается избавиться от меня??? Я же идеальная учительница. — Ты злобная, — призналась Полина, — ядовитая, вредная, нетерпеливая громкая, токсичная, требовательная... мне продолжать? — Твой набор оскорбительных прилагательных можно заменить одним словом — строгая. Я строгая, как Нина Васильевна. Иначе я бы не добилась дисциплины. Нельзя умалчивать, что я бываю доброй, милой, веселой. — Я почитаю тебе комментарии, вызывающие приступы неконтролируемой агрессии, чтобы ты отвлеклась, — прервала Вика. В видео девушка отказывает мужчине в знакомстве. «Девушка, можно с вами познакомиться?» «Я не знакомлюсь». «Вы такая красивая». «Спасибо, но я не знакомлюсь». «На кофе вас можно пригласить?» «Я не знакомлюсь». «Да блять шо ты уперлась? Идем». «Нет». «Тебе шо не нравится? Надо было на бэхе подкатить к тебе или шо? Иди нахуй». Она получила очень милые и поддерживающие комментарии: «Он прав, на бэхе она бы отдалась», «Воооот оно... Че по месту, че по времени, че по одежде? А?», «Красава мужик все по делу», «По факту послал», «Мужик прав на все 100%», «Когда тебе предлагают, ты должна идти и делать то, что тебе говорят», «Знаете, в 90х девушки были другие, куда-то не туда мы свернули...», «Все правильно сказал», «Умница мужик», «Мужик красава; золотые слова», «Женское нет — это да», «Сказала нет, потому что недостаточно настойчивый», «Лайк пацану лайк пацану лайк» «Мужик по фактам раскидал», «Красава», «Бро фактанул», «Пацан красава», «По фактам разложил», «Долго репетировали?», «Оскар в студию», «Та это постанова», «А собственно в чем этот достопочтенный гражданин не прав?», «У нее брови больше чем моя зарплата... Я бы тоже знакомиться с ней не стал...», «Можно бригаду, что не так?)», «Внатуре, а че уперлась», «Так, а что он не так сделал и сказал», «По факту брат сказал». Мать особенного ребенка со слезами на глазах просит родителей здоровых детей объяснять им, что есть другие дети и что издеваться над ребятами с особенностями нельзя. А ей пишут: «В мире не все как вы хотите» и «В этом мире нельзя быть слабым». На видео помощник депутата Госсовета Чувашии Маркел Егоров на обочине избивал и таскал за волосы супругу. Пользователь Сергей Янукян отвечает: «Вроде все нормально) Просто она не понимает с первого раза (⁠•⁠‿⁠•⁠)». Девушка рвет сердце, рассказывая, как ее мать в детстве лупила her шнуром от фена, и получает: «Некрасиво. Поливаешь грязью родителей на весь земной шар. Ты зазвездилась. Не приживешься в Корее и к маме побежишь. И обрати внимание на свою дочь — у нее уже проблемы. Бумеранг существует», «Все равно кроме матери ты никому не нужен((((», «Никому не давайте обижать свою маму. Человек нагадил, пошел, а ей травма. Она вас воспитывала так и по-другому не умела. Любите и цените мать, другой не будет». Трек Smart от южнокорейской женской к-поп группы LE SSERAFIM завирусился в русскоязычном ТикТоке и попал в рекомендации к мужским особям, слушающим только кальянный реп от армянинов, у которых уровень русского -А1. Какой-то казахстанец выпустил видео, где заявил, что не позволит своей девушке станцевать под этот звук. Прикол был в том, что twerking — часть хореографии припева. Этот парень считал неприличным танцевать под песню. Толстая девушка сняла ответку: «Как я рада, что мой парень ни за что бы не подумал запрещать мне танцевать под этот трек». Ей написали: «Съела парня», «Он просто знает, что ты не понравишься другим парням», «Ну просто он понимает, что конкурентов у него все равно нет», «Я бы тоже не запретил тебе, так как знал бы, что никто не посмотрит», «Он понимает, что на тебя смотреть никто не будет даже», «Ему просто не о чем волноваться». — Фух, спасибо, полегчало, — поблагодарила я. Мы спрятали полицейского в подвале, наручниками приковав к трубе. Максим сказал, что заказов не намечается и нечего пустовать подвалу. Вика подкармливала пленного хот-догом по-французски. — Ешь. — Сувала она ему в рот сосиску. — Нет. — Он надулся, отвернувшись. — Ешь, говорю. Он замотал головой. — Отпустите — поем. — Ага, отпустим — ты нас сдашь. — А кто не сдал бы? — возмущался он. — Легко вам. Не вас же взаперти держат. — Хочешь в свиной загон переехать? — поинтересовался Максим. — Могу устроить. — Обойдусь. Обеденный перерыв, растянутый благодаря возникшим окнам, подходил к концу. Максим заводил машину. На его телефон пришло новое сообщение. — Какой пароль? — спросила я, наткнувшись на блокировку. — Поцелуй. — Я выброшу его в окно, — опустив стекло, угрожала я. — Загадка: он может быть частью твоей обуви, и за ним ты можешь быть замужем. — Нечестно. Загадка без ответа. — Ну из чего состоят туфли? — Подошва, стельки и... каблук! Но при чем тут каблук? Пароль-то цифры требует. — Дальше сама. Подсказки кончились. Каблук по-английски — heel. Я представила в мыслях написание слова и перевернула его. 1664 Я вбила ряд цифр. Прошло! — Гениально. — Я нырнула в бесконечные чаты с учителями, родителями и учениками, вылавливая сообщение. — О нет. — М? — Настя Непейвода забирает документы из школы и никак не найдет тебя. Она вздумала сбежать от меня, испугавшись смерти. Она осознала, что рано или поздно я пойму, кто свиное рыло с моей фотографией подкинул, кто написал цитату давным-давно мертвого дядьки, кто составил задачку на основе ОГЭ по информатике, кто стишочек на английском сочинил. Максим закрыл на ключ дверь за Настей. Кабинет информатики стал для нее ловушкой. — Колись, — потребовала я, закинув ногу на ногу. Максим горой возвышался за моей спиной. — Выкладывай. Настя сложила руки на груди. — Не понимаю, о чем вы. — Она загадочно повернула голову в сторону окон, не встречаясь с моим взглядом. Я тоже так отворачивалась, когда обижалась на неподобающее отношение бывшего лучшего друга ко мне. Когда он меня променял. Я, вспомнив ее милый стих, сказала: «Your screams for me are lullaby, It's time to say to your love “goodbye”. Fly away like a fragile butterfly, It's a mistake if you're still alive». — Как красиво, — она улыбнулась. — Вы сами сочинили? Она не боялась дерзить и не контролировать свои эмоции. Ей терять нечего. Настя переводится в другую школу. Здесь ее ничто и никто не держит. Она воздушный змей без веревочки, улетающий прочь. — Не притворяйся дурочкой. Ты умная. Очень умная. Настя напоминала мне Полину в школьные годы. Обе красивые, способные и отстраненные. Они безупречны. На них не хочется смотреть, как восхищаются голыми греческими статуями. В отличие от тел обнаженных скульптур, в Полине и Насте меня привлекает их непорочная и обворожительная красота ума и внешности. — Полегче, — шепнул Максим. — Вы смущаете меня, Анфиса Владимировна. Я краснею. — Ее бледное лицо светилось в лучах солнца. — Заканчивай этот концерт. — Какой концерт? — удивилась Настя. — Вы пожелали устроить мне прощальный вечер? Так мило с вашей стороны... — Не признаешься — не получишь документы. Не забывай, что мне не составит труда написать негативную характеристику. — Вы не моя классная руководительница. — Она права, Анфис, — хмыкнул Максим, и я наступила ему на ногу, чтобы он попридержал язык. — Я обзвоню все школы города и представлюсь твоей одноклассницей. Я скажу, что ты меня травила. — Откуда такая уверенность, что я буду учиться в нашем городе? Куда она собралась? В Москву? — Говори. — Пусть Максим Александрович покинет кабинет, — согласилась она наконец-то. — Не в обиду. Это касается меня и Анфисы Владимировны. Максим с замешательством вышел в кабинет. — Отойдите от двери! — прокричала Настя. — Пожалуйста. Послышались удаляющиеся шаги обиженного Максима. — Я жду, — напомнила я, затарабанив маникюром по столу. Сглотнув, Настя призналась: — Я чрезмерно благодарна вам за... ну знаете... спасение от изнасилования?.. — Воспоминания о той ночи страхом и ужасом вросли в ее память. Лицо того мужика сорняком расцветало перед ее глазами при мысли о клубе. Она никогда не оправится. Настя не неуязвима. — Я выбежала из машины, надеясь, что мы больше не встретимся. Я мечтала остаться забвением для вас. Я глупо надеялась, что вы спишете меня на плод фантазии от опьянения. Я почудилась вам или что-то типа того. Но нет. Мы столкнулись в школе. И я не была подготовлена к встрече с Настей. — Независимость — то, что мне нужно. Я зависима от родителей. Они не хотят меня отпускать. Они не хотят мириться с тем, что я не маленькая, что я выросла и скоро отправлюсь строить свою жизнь. Они даже не хотят слышать, что я собираюсь поступать в Питер. «Это немыслимо!» — папа заявляет. «Опасно!» — соглашается мама. Она настаивают, чтобы я поступила в местный колледж! После 11 классов! Как знакомо. Моя мать тоже выбирала мне судьбу. Я также понимала Настю, потому что местный колледж далеко не уровень ее знаний. Ни одна шарага нашего никчемного микрорайона не достойна Насти Непейводы. — Клуб — моя первая попытка выбраться из-под контроля. И она оказалась неудачной, — Настя оборвалась. Еще не дослушав до конца, я простила ее. Она имеет право вести себя как злодейка. Она злодейка в моей истории. Я злодейка в ее истории. Мы неидеальны, ведь нас ограняют не ювелиры, а окружающие люди: родители, друзья, учителя, кассиры, уборщики, бабушки в маршрутках, поющие в электричках инвалиды, спящие на лавочках бездомные, орущие на детей мамочки, беззубые алкаши в подъездах. — Я боялась, что вы разрушите меня, когда сорвете маску идеальной ученицы. Невзлюбите. Разболтаете. — Она утратила веру в человечность. — Начнется травля, и я буду вынуждена перейти в другую школу, где я тоже не выживу — всегда найдутся друзья, разлученные учебными заведениями. И сплетни посыплются вновь. Настя задрожала. Ее глаза налились слезами. — Поэтому я решила любым путем вас выгнать из школы. Образование помогло бы мне вырваться, освободиться от родителей. Ради знаний я терпела Бориса Федоровича! — всхлипнула она. — Я не сдам ЕГЭ без него! Встрепенувшись, она поправила прическу. — Теперь все напрасно. Если бы я знала, что мою жизнь разрушите не вы, а родители, я бы... устранила их. — Я явно оказывала плохое влияние на детей. — Из-за работы отца мы вынуждены переехать в Сибирь. Я не представляю свою жизнь в глуши. Оттуда я не свалю. Настя ощущала себя инвалидкой-колясочницей, свалившейся в не наполненный водой бассейн в заброшенном аквапарке. Безысходность проглотила ее. — Я... могу убить твоих родителей, родственников и удочерить тебя. — Не знаю, о чем я думала, когда выпалила это, но мне не казалось мое предположение неправильным или неприличным. Она почти совершеннолетняя. Мне не придется возиться с пеленками, поделками и игрушками. Она дернула головой. — Может, неизбежная карма за запугивание вас меня настигла. — Может, мы можем противостоять карме. «Единственный конец злодейки — смерть?», — спросил лучший друг. «Единственный конец злодейки — эпилог, где раскрывается, что она не злодейка», — ответила я. — Борись за свое счастье, — сказала я. — Многие привыкли, что счастье заключается в любви и детях. Чепуха. Счастье — знания. Не иди у дураков на поводу. Придумай что-то. — Но что же? — Это не моя работа. Ты достаточно умна для индивидуального выполнения поручения. Новое домашнее задание: помешай распоряжаться собой. Тебе без пяти минут восемнадцать, солнце. И не забывай, что я тоже натерпелась. Мое доверие к тебе потеряно. Стихи, задачка, свиное рыло, цитата. С меня хватит. Домой — к Максиму — я вернулась убитая. Меня не сбил грузовик (к сожалению), я не провалилась в канализацию (я зря прыгала на люке), никакая дворняжка не перегрызла мне горло (напрасно я провоцировала их). Моя социальная батарея на нуле. Я насилу волочила ноги. Максим предупредил, что задержится в школе. Вика и Полина оставались на страже. За полицейским нужен глаз да глаз. Я нашла подруг сидящими на столешнице. Напряженная атмосфера сидела за столом, мыла и протирала посуду, готовила ужин, меняла лампочку в люстре, чинила розетку и ссорила их двоих. Заметив меня, они оживились. — Вернулась! — прочирикала Полина. — Сколько двоек нахватала? — защебетала Вика. — Прикончила Настю? — Ты с ума сошла?! — Полина мигом перестала притворяться, что они помирились. Я не догадывалась в чем причина их спора. — Она ребенок! — Психопаты — сорняки. Их нужно срывать с маленького ростка! — Чем мы тогда отличаемся от психопаток? Мы убиваем людей! — Полина побагровела от злости. Что-то рухнуло в подвале, но я сконцентрировалась на подругах. — Мы хорошие! — Вика показала крошечные сердечки, наложив большие пальцы на указательные. — Мы делаем то, что не выполняют люди, которым подвластно улучшить положение народа, — отчищаем мир. Сколько пустых обещаний, что все наладится, ежегодно скармливают жертвам бытового насилия? Как долго будут педофилы подпускаться к детям? Какое число девушек выйдет замуж против своего желания? — Получается, мы и есть эти монстры! Мы убиваем себе подобных! — Мы убиваем за дело! Полина была слишком правильной. Безжалостно убивать и беззаботно обсуждать смерть — для нее шок. Она может отключать во время убийства чувства, но эмоции растают и вспыхнут осознанием спустя день-два. — Нам место в тюрьме, — всхлипнула Полина. — Скоробогатая, — обратилась Вика, — мы и Тушинский, Иртышов, Васильев, Муханкин, Михасевич, Стороженко, Пичушкин — не одно и то же. Чтобы тебе было понятнее, объясню на цифрах: они отрицательные числа, мы ноль. Нас нельзя назвать положительными числами, потому что мы нейтральны. — Мы — Салтычиха, — не сдавалась Полина, — а она отрицательная бесконечность. — Ты чего засуетилась? — наглым тоном спросила Вика, оскалившись. Давно я не видела Лютую so... лютой. — Чего заволновалась? Сдать нас решила? — Она занесла кухонный нож над Полиной. — И на полицая поглядывала многозначительно. Полина вскрикнула. Я выбила нож из руки Вики, и он проскользнул по полу. — Запомните главное правило: никогда не убивать друзей. — Что за глупое правило? — усмехнулась Полина. Кажется, она только что пересмотрела свое мнение и теперь не против прикончить Вику. — Кто его придумал? — Вика потерла запястье. — Я. И я рассказала свой самый страшный секрет и раскрыла им тайну, из-за которой Иисус посещал мои сны, превращая их в кошмары.