Сила, низвергающая Богов.

-Господин! – раздался удивленный голос сзади, - Как вы? Откуда вы упали?! Цинсюань обернулся, перед ним, держа в красных от холода руках корзину, с только что постиранным бельем, стоял мужчина. Его одежда была вся в заплатках, волосы короткие и неухоженные, но взгляд был честным и озабоченным. Ухватившись за его ногу, прячась и немного выглядывая, любопытно посматривал маленький мальчик. Ему было не больше шести лет, тогда как загораживающий его молодой человек на вид был уже совершеннолетним. Цинсюань поднялся во весь рост и прихрамывая вышел из воды. Любой ответ показался бы странным, поэтому он молчал, осматривая место, в которое попал. -Гэгэ, - тихо сказал мальчик, по всей видимости, они были братьями, - он такой красивый! Может это все-таки девушка? Ши Цинсюань искренне улыбнулся, услышав эти слова, собрал развевающиеся волосы в ладонь, укладывая их на бок. Подол мантии был мокрым насквозь, поэтому он, приподняв низ ткани стал выжимать его, наконец заводя разговор. -Уважаемый Гэгэ, подскажите, далеко ли отсюда до деревни Водных каштанов? – спросил он путников. -Деревня Водных каштанов…-подумал парень, который поставил корзину на землю, подходя к странному человеку ближе, - Никогда не слышал о такой. Боюсь я не смогу вам помочь, может стоит обратиться к кому-то в столице? -А далеко отсюда до города? -Да не особо, - этот бедняк был очень добр, поэтому побоявшись, что господин заблудится, сразу предложил свою помощь, - Послушайте, мы сейчас доделаем нашу работу и тоже направимся туда, подождите совсем немного. Ши Цинсюань послушно сел на разбросанные по всему берегу валуны и камни, стараясь, как можно быстрее просушить одежду на солнце. Он наблюдал, как старший парень, закатав низ своих брюк и рукава повыше, заканчивает стирку, в то время как маленький мальчик все ближе и ближе подкрадывался к бывшему Повелителю Ветра. Цинсюань любил людей, а к детям относился с еще большим умилением, поэтому, когда мальчик подошел достаточно близко, он протянул руку и погладил его по голове, давая понять, что не опасен. Ребенок расслабился еще больше и сел рядом. -Ваша семья живет в той деревне, которую вы ищете? – спросил он, пристально осматривая даже вблизи Ши Цинсюаня, убеждаясь, что тот все-таки мужчина, хоть и очень красивый. -Нет, там живет один мой хороший знакомый. -А семья? -Боюсь никого не осталось. Мальчишку окликнули, попросив не приставать с такими вопросами к господину, но ребенок, пытаясь загладить свою вину, тут же прощебетал: -У нас тоже никого не осталось, есть только я и мой старший братик. Но он у меня самый лучший! И мне больше никто не нужен! Цинсюань обнял мальчика, кивая головой в такт его словам. Паренек, повеселев и получив публику в его лице, стал тихонько петь все песни, которые знал. В то время как сам слушатель пустился в размышления, что же делать дальше. Наверное, глупо было искать Се Ляня, просить кров или помощь, может стоит попробовать пожить наконец самому? Начать все с чистого листа, без имени и прошлого… -Скажите уважаемый Гэгэ, а тяжело ли найти работу? – подойдя к закончившему работу парню, и, взяв часть его мокрого белья, принялся стряхивать остатки воды, укладывая в переноску. Тот покосился на нежные, не знающие работы и невзгоды, руки господина, уже собираясь сказать, что для него работы нет и не будет, но, посмотрев в глаза, которые, казалось, прожили несколько жизней, передумал. Бывший Повелитель Ветров был интересным человеком. Он легко заводил новые знакомства, чувствовал, что и когда лучше сказать человеку, и как найти ту самую нить разговора, которая приведет их к взаимопониманию. Он в чем-то был наивен, а иногда, когда его обуревала энергия, даже слишком приставучим и громким, но его смелость и озорство сыграли ему на руку. Не боясь трудностей, он находил подработки. Руки его становились всё грубее, одежды проще, но глаза сияли ярче. Цинсюань жил среди бродяг, уличных артистов, а благодаря своим рассказам о небожителях, их подвигах и сплетнях из Небесной столицы прослыл Стариной Ветром. Ему было стыдно показаться Се Ляню на глаза, поэтому похоронив свое имя и прошлое, он больше никогда не спрашивал, где находится та деревня. Но судьба совсем скоро вновь свела их вместе, не давая Ши Цинсюаню так просто пропасть из судеб небожителей. Возможно, так оно и было задумано судьбой? Ведь в момент, когда Се Лянь оказался практически беспомощным, отчаянно разыскивая людей, чтобы спасти весь мир от очередной вспышки Поветрия Ликов, со стороны людей вышел единственный человек. Тот, кто был готов вверить ему в руки свою жизнь и жизни еще двухсот человек. Если бы Хэ Сюань не низверг его с небес, нашел бы Се Лянь подмогу среди простых людей? Что если бы он опоздал, убеждая всех и тратя на это время? В то время как Ши Цинсюань, будучи небожителем, был бы, как все остальные, заточен Владыкой на небесах. Кто знает, что было бы. Но вышло именно так, как должно было… Помогая Се Ляню, Цинсюань наконец почувствовал, что, даже будучи человеком, мог быть кем-то. Кем-то важным, связующим звеном между делами небес и миром смертных, это по крупицам выкладывало в нем уверенность в собственных силах. Поворотным моментом, когда он окончательно почувствовал, что ответственность за его поступки и действия несет только он сам, и за ним больше нет никакого старшего брата, который бы Невидимой силой заставлял молчать всех ненавистников и был бы почвой под ногами, стал момент, когда Черновод подменил Хуа Чэна. Для самого Ши Цинсюаня это сначала осталось незаметным, как и для владыки небес, но настоящий Собиратель Цветов уже давно был с любимым, думая, как спасти его. С небес летели обломки столицы, горящие в огне, словно метеоры, намереваясь разорвать круг из людей и убить всех, кто сейчас находился в столице. -Собиратель Цветов под Кровавым Дождем!!! – закричал Старина Ветер, увидев, как к нему приближается «Хуа Чэн», - Наконец-то ты вернулся! Какого черта ты так долго отсутствовал? Быстро придумай, как помочь мне в первую очередь справиться с ситуацией здесь, ты же видишь все те огненные камни, летящие с неба? Заставь своих бесчисленных бабочек взлететь и прогнать их или что-то еще, иначе мы умрем… «Хуа Чэн» не произнес ни слова, позволив Ши Цинсюаню на одном дыхании произнести всю эту гигантскую кучу слов, и, наконец, как будто ему надоело слушать, резко оборвал его на полуслове: -Разберись с этим сам. -Что? Как, по-твоему, я могу остановить это? Мне это больше не по силам! – раздражаясь, на спокойно стоявшего перед ним Хуа Чэна, который тратил драгоценное время, высматривая что-то в лице Цинсюаня. «Хуа Чэн» вытащил его наружу из кольца, но он не ограничился лишь этим и слегка замахнувшись рукой, шлепнул по плечу Повелителя Ветра, но не учел, что сила в его прикосновении была слишком велика, тем самым отправив Ши Цинсюаня в полет, передав тому часть магических сил. Выбросив правую руку в сторону отряхивающегося Повелителя Ветра, он что-то бросил в него. Не задумываясь, Ши Цинсюань поймал это, но, когда увидел, что это было, его лицо побледнело. В руках он держал веер Повелителя Ветра! Пылающий метеоритный дождь вот-вот должен был обрушиться на землю, и люди, составлявшие человеческий барьер практически ощущали волны тепла, хлынувшие на их лица, пробираясь как холодным, так и горячим потом, задаваясь вопросом действительно ли все будет хорошо? Ши Цинсюань сжал веер, на тыльной стороне его ладони вздулись вены, а глаза испещрялись красными прожилками. Мгновение спустя он резко обернулся и взмахнул рукой! С совершенно плоской земли вдруг взметнулся вихрь и устремился к небу. Пылающий метеоритный дождь мгновенно развернулся и полетел обратно к небесам! С другой стороны, Ши Цинсюань все еще сжимал веер Повелителя Ветра, рассеянно отвечая на шутки других, отчего краски на его лице, покрытом холодным потом, сменялись с красного на белый. Он поднял голову, словно желая задать вопрос, но «Хуа Чэн» уже давно исчез. А дальше был год. Год полный метаний, сомнений в себе, своих силах, год ошибок, новых шагов и поиска себя. Он часто возвращался к встретившимся ему в самом начале мирской жизни двум братьям. Они принимали его словно родственника, делясь по возможности кровом и едой, получая взамен такое же тепло. Однажды поздно вечером, когда костер тихо догорал, а ребенок уже видел седьмой сон, Ши Цинсюань задал вопрос старшему: -Ты бы смог совершить грех ради своего брата? – задумчиво спросил, наблюдая, как тот только что положил свое одеяло поверх одеяла младшенького. Ночи становились холоднее, они все еще пили согретое в кастрюле вино, которое достал Старина Ветер. -Какой например? – удивился вопросу парень, садясь обратно и отхлебнув напиток. - Да хоть украсть, убить или сделать так, чтобы Боги дали ему чью-то предначертанную судьбу, взамен на убийство твоей. Даже если от этого зависит жизнь твоего брата, смог бы? -Да. – серьезно ответили ему, не думая ни секунды. Цинсюань опешил от быстроты ответа, он повернулся и с жаром спросил в ответ: -Почему? Что если за это, он сам тебя возненавидит и никогда не скажет спасибо? Ты все равно это сделаешь? -Даже так, если это спасет или продлит его жизнь. -Я не понимаю… Ему тихо, чтобы не разбудить спящих, рассмеялись в ответ. -Пускай он ненавидит меня сколько душе угодно, я хочу знать, что он проживет дольше меня и надеюсь счастливо. Но пока я могу честным трудом кормить его и давать веру в будущее, я буду продолжать заниматься даже такой мусорной работой, не прося у Богов большего, стараясь не совершать грехов. Не знаю оценит ли мой брат это в будущем или пойдет противоположной дорогой, я не осужу его. Мы семья. И каким бы я и мои поступки ни были, я люблю его. Цинсюань слушал его, а когда разговор иссяк, улегся спать. Но сон не шел, он думал только о том, какие решения принимал его собственный брат. Наверное, этот человек прав, поступки Ши Уду - это его дело, и Цинсюань может быть с ними не согласен, но это не значит, что нужно хоронить все свои чувства к брату. Они все же были семьей. А идеальных семей, как известно, не бывает. Он постарался найти, как можно более тихое и далёкое от людей место у реки. Люди редко гуляли и веселись в этом месте, оно было полностью укрыто деревьями. На берегу среди камней Ши Цинсюань установил каменный столб с инициалами брата. -Дорогой братец, спасибо за все то, что ты сделал. Думаю, тебе было не просто принимать такие решения, возможно, именно из-за такого меня, тебе пришлось поквитаться со своей совестью и стать сильным. Если ты возродишься, и мы вновь встретимся в других обличиях, мой черед будет заботиться о тебе. А пока отдохни здесь… я люблю тебя, каким бы ты ни был… За этот год он несколько раз посещал Се Ляня, который тоже терпеливо переживал собственную боль и одиночество, ожидая воссоединения со своим любимым. Каждый человек живет своими бедами, но Ши Цинсюань, став более зрелым, как мог ухаживал за другом, пытаясь занять год его ожидания хоть чем-то. А когда его Се Лянь наконец встретился с возлюбленным, распространил по всей стране слух «о легенде Мусорного божества и Демона в красных одеждах». Им начали строить храмы, вырезать статуи и поклоняться. Наконец состоялась пирушка на открытие монастыря в деревне Водных Каштанов. Старина Ветер привел всех тех, кто помогал в битве, всем тем, кому была обещана тарелка риса и курочка. Он собирался наесться до отвала, но увидев счастливых Хуа Чэня и Се Ляня, в голове вновь появились вопросы, которые были до конца не решены, разговоры, которые были брошены на полуслове. Он подошел к паре, стоявшей державшимися за руки, у стены монастыря. -Собиратель Цветов под кровавым дождем, думаю за столь частое пользование моим телом во время битвы, ты у меня в долгу, - озорно улыбаясь, стараясь не выдать истинные эмоции и нервы, бросил он им. Хуа Чэн нахмурил брови, но чувствуя, что правда обязан бывшему Повелителю Ветра, промолчал, скрестив руки на груди, внимательно слушая. -Я лишь хочу спросить. Могу ли я как-то увидеть Черновода? – выдохнув и собрав всё свое спокойствие, спросил он. -Но зачем тебе это Цинсюань? – удивился Се Лянь, опасаясь за друга, хоть он и слышал, что тот, якобы, не сделал ничего плохого и страшного его другу, в нем закрадывались сомнения. -Есть вещи, которые мне хотелось бы ему лично сказать, и, наконец, оставить это в прошлом. -Ты опоздал. – ледяным тоном отчеканил Хуа Чэн, - Он был тут пару минут назад, пока ты сидел за столом. Налетел, как ураган на кухню, съев все, что стояло и исчезнув. Ровным счетом, как всегда. -Что?! – удивился парень, и, грустно улыбнувшись, разочарованно продолжил, - хах, ну видимо и правда не судьба. Он развернулся, собираясь вернуться к шумно сидящей компании. -Разве я сказал, что не знаю, как его найти? – сказав это и остановив своей фразой Цинсюаня, Хуа Чэн ударил ладонью по закрытой двери кухни, - Открой. Ши Цинсюань какое-то время стоял неподвижно, но медленно взялся за ручку и приоткрыл дверь, из щели повеяло холодным ветром, который заставлял снежинки просачиваться в теплую комнату. -Я не ручаюсь за твою безопасность, - услышал Цинсюань, открывая дверь и наконец переступая порог. Остановившись на месте и подумав над словами Собирателя цветов, он повернул голову и смотря в озабоченные глаза Се Ляня, спокойно сказал: -Не переживайте, Ваше Высочество. Дверь захлопнулась, а попавшие в тепло снежинки бесследно растаяли.

***

Вся поляна была покрыта снегом, который тонким одеялом накрыл распустившийся ликорис, кое-где снег уже начинал таять, скользя каплями с красных лепестков. Взглянув на все пространство, казалось, будто поляна медленно покрывалась пятнами крови. Но ликорис больше не пугал Ши Цинсюаня, он казался ему нежным и трепетным цветком, означающий самую глубокую привязанность, которую только может испытывать человек. Дверь позади него исчезла, как и тепло монастыря. Он немного поежился от холода, который забирался под его тонкое одеяние, но перестав сомневаться и оглядываться, пошел к фигуре, стоявшей в центре поля. Темная мантия, рукава и воротник, покрытые золотыми нитями, собранный хвост, и пряди, свисающие на лицо – Черновод стоял перед четырьмя каменными столбами. Он никак не отреагировал на появившегося рядом с ним человека, продолжая расставлять зажжённые благовония. Палочка еще не успела истлеть, а Черновод, решив, что с молитвой окончено повернулся и начал отдаляться от Цинсюаня, будто не замечая присутствие того. Ши Цинсюань закрыл глаза, понимая, что такой шанс навряд ли снова появится. Он развернулся и крикнул уходящему Князю Демонов. -Я не прощу тебя! Черновод остановился в ожидании продолжения, но услышал достаточно близко звук шагов и обернулся: -Я не прощу тебя за то, что ты сделал. – сжав кулаки, твердо сказал Цинсюань, смотря в холодные, равнодушные глаза, а затем сделав еще шаг продолжил, - Но я благодарен тебе за дружбу, за то, что ты никогда не манипулировал мной, а давал мне действовать самому. Заставлял меня принимать собственные решения…То, что я все равно действовал так, как действовал, ища одобрение брата, это уже моя вина, и совсем другой разговор… Князь Демонов всё это время, надевая маску безразличия, которая была для него своего рода защитой, пытался унять панику, которая возникла сразу, как он почувствовал, что Повелитель Ветра появился рядом. -Тебе не стоит благодарить меня за дружбу. Мы не были… -Да заткись ты! – раздраженно оборвал его на такой знакомой фразе Цинсюань, -Сколько хочешь можешь не считать меня своим другом, но ты был моим другом! И я понимаю, что ты вынужден был сблизиться со мной, но ты все равно вел себя как Хе Сюань, действовал как Хэ Сюань, тот друг которого я знал и имел, это был не какой-то там Повелитель Земли Мин И, это был именно ты. И я благодарен тебе за это! Практически тыкая пальцем в лицо Хэ Сюаня, закипал бывший Повелитель Ветра, не замечая, как легкая розовинка вдруг появилась на лице у Князя Демонов, который впервые услышал свое имя из уст Цинсюаня. - Это всё? – сдавленно спросил он, пытаясь унять желание, которое постоянно преследовало его весь этот год – украсть Повелителя Ветра, продолжая быть таким же самодуром, каким он был раньше, каким был Ши Уду, не давая Цинсюаню выбора и собственной жизни. Черновод весь этот год то отчитывал себя за слабоволие, он вновь и вновь искал способ, как присмотреть за «стариной ветром», как бы случайно встретить его, принимая облики различный людей, но никогда не подходил близко. Его беспокоило, чем тот питается, что будет если простынет, достаточно ли одет? Возвращаясь в чертоги, он хвалил себя за то, что сдержался от помощи, радуясь, что Цинсюань действительно становится самостоятельным, а потом ругал себя, что вообще лезет в его жизнь. Но смотря на знакомую улыбку и сияние глаз хотя бы раз в неделю, давало ему столько тепла и поводов, чтобы расти самому, что он возвращался к нему снова и снова… Цинсюань, разозлившись, ударил со всей силы в бок Хэ Сюаня кулаком, но тот даже не шелохнулся, лишь отвел глаза, почувствовав прикосновение. -Нет, не всё! – прокричал Повелитель Ветра, - Я чертовски скучаю по своему другу! Хэ Сюань, мы достаточно причинили друг другу боли, давай уже пойдем дальше? – смотря на то, как с треском разваливается маска безразличия, а глаза Черновода смотрят все более ошарашенно, он продолжил уже более спокойно, сжав холодную ладонь демона, - Я не знаю, как долго я смогу помогать тебе идти по жизни, но мой выбор – это надоедать именно тебе, Хэ Сюань. Цинсюань полностью спрятал замёрзшие пальцы в ладони Хэ Сюаня, который совершенно не верил в то, что произошло. Но тело демона не грело его, поэтому он потянул Черновода в сторону от поляны. -Ты слышал, какую красивую историю я сложил про Се Ляня и Хуа Чэна? Хочешь я тебе расскажу? Она, кстати, разошлась по всей стране! – веселым голосом, чувствуя себя счастливым, говорил Цинсюань. Черновод шагал следом, держась за руку Повелителя Ветра, а второй пытался спрятать возникшую улыбку на лице, которая никак не хотела исчезать…