Красная луна

Феликс почувствовал, как открывает глаза, и тело заныло от приятной боли. Медленно моргая и осматриваясь, он увидел над собой балдахин кровати Хёнджина. От воспоминаний и ощущений прошедшей ночи тело парня снова начало гудеть. Плотно завернувшись в одеяло, он тихонько улыбнулся сам себе, позволяя эйфории от прошедшей ночи все еще пробегать по телу. Ликс чувствовал себя особенным и любимым — чувства, которых он так долго жаждал, и именно Хёнджин дал ему их. Сердце начало трепетать в груди, когда он почувствовал, любовь. Перевернувшись на кровати, он слегка застонал от боли. С некоторым усилием, поднялся и сел на кровати, слегка поморщившись, но это было приятно. Приподнявшись, он начал осматривать комнату в поисках Хёнджина. Обшарив все углы комнаты, вампира нигде не было видно. Вздохнув, Феликс встал на шаткие ноги, обойдя кровать, держа руку на всякий случай наготове чтобы не упасть. Нагнувшись в поисках своей одежды, Ликс схватил выброшенные рубашку и брюки, медленно натянув рубашку через голову. Подойдя к зеркалу, он встал перед ним и начал надевать штаны. По мере того как он одевался, улыбка не сходила с его лица, а щеки были мягкими и теплыми, что придавало ему легкий румянец. Сердце было полным и довольным, он был счастлив, что наконец-то почувствовал себя нужным и любимым. Просунув ноги в брюки, Ликс подтянул их, начав застегивать пуговицы. Стоя уверенно, во весь рост, Феликс поправил волосы и нежно похлопал себя по щекам. Повернувшись, он почувствовал громкий грохот, заставивший Феликса подпрыгнуть и схватиться за грудь. Сердце заколотилось от неожиданного испуга, грохот повторился, но на этот раз громче. Хёнджин. Чувствуя, как сердце ушло в пятки, Феликс выбежал из комнаты, побежав по длинному коридору. Он бежал, следуя за шумом грохота. Он становился все громче и теперь сопровождался чьими-то криками. В ушах Ликса зазвенело, когда он завернул за угол, и почувствовал, что мир, в котором он оказался, рушится, когда он увидел, что перед ним. Остановившись на месте, парень окинул взглядом окружающий его разрушающийся мир. Посреди тускло освещенного коридора стоял Хёнджин, а у его ног на полу лежала женщина, не двигаясь и, предположительно, не дыша. Разбитые осколки стекла и керамики усеяли пол вокруг, а сломанный декоративный столик был перевернут набок. Свет, который освещал Хёнджина, теперь исчез. — Х-хёнджин? — Феликс задохнулся, и тот повернул голову в его сторону. — Феликс… это не т…— Хёнджин начал говорить, подходя к Феликсу и опуская кинжал, который он держал в руке. —Не то, на что похоже, верно? — Не первый раз слышу. — Ликс огрызнулся на вампира, слезы градом катились по лицу. — Феликс… пожалуйста…— Хёнджин начал тихо умолять, медленно подходя к нему. Сквозь затуманенное зрение Ликс отступил от Хёнджина, качая головой. Повернувшись, он позволил эмоциям полностью захватить его и побежал, побежал так далеко, как только мог. Рыдания начали срываться с губ, его ноги бежали так быстро, как только могли, стуча по полу замка. С каждой секундой в его колотящемся сердце нарастали боль и обида. Ни разу не повернув головы, чтобы посмотреть, следует ли за ним Хёнджин, Феликс добрался до входной двери замка. Не обращая внимания на все вокруг, Ликс бежал через лес, скрывавший замок. Ветки царапали лицо, а лодыжки слегка пошатывались, когда он перебегал через сломанные ветки и поваленные деревья. Отгородившись от окружающего мира, Феликс позволил своему разбитому сердцу вести его за собой. В небе сверкнула молния и раздался гром, парень резко споткнулся о большую упавшую ветку. Феликс закричал, когда почуствовал в лодыжки нескончаемый поток боли, распространившийся по телу. Упав на мокрую землю, Феликс зарыдал во всю мощь своих легких, когда дождь и слезы залили лицо. Все в Феликсе болело: тело, все еще болевшее после вчерашнего вечера, сердце, разбитое на мелкие осколки, жгучая боль в лодыжке и то, что ему не куда податься. Громко рыдая, Феликс наконец-то смирился со своей жизнью. Он никогда не почувствует любви, не будет любим и никогда не сможет сохранить любовь. Ему предстояло провести остаток своих жалких дней в одиночестве. Чувствуя, как боль сменяется холодным онемением, Феликс позволил своему телу свернуться калачиком на твердой лесной земле. Холодный воздух и дождь промочили его насквозь, а Феликс лежал и смотрел в глубину леса, не в силах ничего сделать, кроме как смотреть. Проходил час за часом, пока звуки леса отдалялись эхом, а холодный утихающий дождь и ночной воздух начали донимать Феликса. Его тело сильно дрожало от холода, что усиливало боль в теле. Истратив все слезы, он крепко зажмурил глаза, надеясь, что все это скоро закончится. Закрыл глаза, перед его мысленным взором промелькнули образы Хёнджина, отчего его разбитое сердце пронзила острая стреляющая боль в груди. Открыв глаза, Феликс снова уставился в даль леса, не в силах вынести боль. Прошло несколько часов, и солнце начало сменять ночное небо. По лесу зазвучали голоса утренних птиц, и все вокруг начало просыпаться к новому дню. Феликс оставался неподвижным, лежа на лесной подстилке, не в силах пошевелиться, чувствуя, что он уже мертв, но каким-то образом все еще дышит. Звук громкого треска ветки заставил утренних животных быстро разбежаться в рассыпную, а парень лежал неподвижно, не обращая внимания на звук. Эхо шагов раздавалось все ближе и ближе, хрустели листья и трещали ветки. — Ф-ф-феликс?! — раздался знакомый голос. Не в силах осознать, что его зовут по имени, Ликс не пошевелился, а продолжал смотреть вдаль, позволяя своему телу оцепенеть. —Ф-ф-феликс! Боже мой, Феликс? — Голос беспокойно кричал, когда шаги становились все быстрее и ближе. Услышав, как что-то упало, и ощутив внезапную тряску, Феликс снова почувствовал боль, прокладывающую себе путь. Сморщившись от боли в лодыжке, Феликс перекатился на спину, зажмурившись от резкой боли. — Феликс! Ты жив! Открыв глаза, Феликс медленно моргнул, приводя зрение в порядок. — Чан?