Дело №482

– Подумать только! Он все это время имел подозреваемого, но нам ничего не сказал! Невероятно. Удивленно-раздосадованный Малфой прошел в мой кабинет и скинул свою мантию на диван. В ту же секунду, как она коснулась обивки, ткань сама по себе аккуратно сложилась в идеальную стопочку. А мои брови улетели в неведомые дали. – Малфой. Ты говнюк, ты знаешь? – я завистливо смотрел на его уютно сложенную мантию и свою - мятую и в нескольких местах грязную. – Если ты про то, что твоя секретарша мне улыбнулась, а тебе нет - то я здесь не виноват. Мое природное обаяние и харизма не поддаются контролю. – Я про мантию. Твою безупречную, сука, мантию. – я грозно посмотрел на него, когда он спокойно уселся в свое кресло. – Брось, Поттер. На ней всего лишь пара заклинаний. – он сложил руки домиком у своих губ, пытаясь скрыть улыбку. – Самый настоящий говнюк. – я покачал головой и постарался аккуратно сложить свой предмет гардероба. Вышло на редкость паршиво. Я молча и с насупленными бровями прошел к столу, уселся в кресло и демонстративно открыл первый попавший под руку отчет, углубляясь в изучение. – Ты ведь не серьезно? – хмыкнул Драко, удивленно смотря на меня. Я молчал. – У нас с тобой есть что обсудить, а ты просто уткнулся в материалы дела про… – он бесцеремонно, развернул к себе папку на несколько секунд, вчитываясь в неровные строки. – …про миссис Уэтлби, которая жалуется на мужа за то, что он забрал у нее пульт от маггловского телевизора и не отдает? Она правда считает это домашним насилием? Ты не должен быть серьезным сейчас. Поттер! Я безмолвно развернул дело к себе, вновь выискивая глазами строки, на которых остановился. – Ты идиот? Я, не торопясь, снял с чашки с чаем чары Стазиса и от нее снова повеяло приятным, теплым паром. Я отхлебнул немного удивительно слаженного по вкусу напитка и с содроганием вспомнил, что не смог сделать даже второго глотка мерзости из кружки профессора. – Так, я понял, Поттер. Ты выиграл. Вот, смотри. – невыразимец глубоко вздохнул, очень печально кивая головой, но наложил на мою мантию такие же заклинания, как на своей. – Доволен? – Вполне. – я хитро улыбнулся и отложил скучное дело о «домашнем насилии» на край стола. – Ты просто ужасен. Да еще и ведешь себя, как ребенок. – пробурчал недовольный Малфой. – Тогда ты педофил. Напомнить, какая это статья и на сколько ты грозишь загреметь в Азкабан? –приподнял одну брось спросил я. – Иди в книззлью сраку, придурок. – он насупился и уставился взглядом в стену, напротив себя. Игнорировать собрался. Ну-ну. – У нас вырисовывается очень интересная картина, Малфой. – я даже не собирался искать прощения у его величества, он сам вернется из своего царства обиженных и несправедливо оскорбленных, как только услышит про наше дело. – У нас есть подозреваемый, который исчез сразу после пропажи книги. Подозрительно? Очень. Непонятно, почему мы не узнали про это раньше? Безумно. Вопросов еще много, но главным остается поиск этого Винсента Годри. Очень подозрительного молодого человека 25 лет. И зачем ему господство над миром? – в полу-шутку спросил я. – Вот сейчас придет твой ненаглядный Финниган с собранным досье на этого помощника профессора и узнаем. Но ты мне лучше скажи, – он все-таки повернулся ко мне и с его лица пропали любые намеки на обиду. – Что там с изучением образцов Ванессы Велдс? Это точно она? Я снова прокрутил в памяти информацию, которую Марсия любезно прислала мне час назад, пока мы еще были у профессора Боде дома. И эти результаты не вызывали во мне никаких положительных эмоций. – Да, они точно принадлежали ей. И эти части тела были посмертно оторваны от тела. – Он ее убил и отправил в воронку нескольких аппараций? – тихо спросил Драко, сам не веря в свои слова. – При отсутствии контроля над перемещением тело расщиплет даже при одном вихре, а тут… от нее вообще хоть что-то осталось? – Практически нет. Все, что осталось от Ванессы Велдс, теперь помещается в коробку из-под волшебной палочки. – Сколько было аппараций? – Не менее пятнадцати. Мы все еще ищем места ее…расщепления. – Мерлин Великий… – невыразимец сполз на кресле ниже и прикрыл глаза рукой. – Он чертов псих. – Я думал, ты это понял еще в тот момент, когда проводил вскрытие новорожденной девочки, которая успела сделать лишь один вдох в своей жизни. Мы замолчали на несколько минут, не в силах продолжить этот разговор. Я, чтобы отвлечься, достал из своих запасов одну бутылочку с Бодрящим и опрокинул ее в себя, понимая, что энергии осталось не на много. Малфой, проследив взглядом за моими действиями, лишь неодобрительно покачал головой, но все же вернулся к основной теме разговора. – Почему именно с этой семьей он настолько жесток? Что в них особенного? – Симус сейчас также проверяет эту информацию. Судя то тем данным, что были у нас - они ничем не примечательная пара, а их дочь должна была родиться с умеренно средним уровнем магии. – Он нас постоянно запутывает. В одно мгновение у нас столько зацепок, что устанешь раскручивать, но все они пустые, не серьезные. За что нам хвататься? – он смотрел на меня с надеждой, но я не мог дать ему ответов. В этот момент в кабинет зашел Симус с двумя папками в руках. Мы с невыразимцем в нетерпении встали на ноги. –Привет, Гарри, Малфой. – он пожал мою руку и вежливо кивнул Драко. – Сразу расскажу о самом главном - миссис Велдс оказалась не так проста, как мы раньше думали. Ты был прав, Гарри. И даже не поверишь, кем она являлась. Он протянул мне папку, и я схватил ее, открывая. Малфой тут же обошел стол и прижался ко мне, из-за плеча заглядывая в написанное. На минуту мы замолчали, вчитываясь в строки. – Симус…ты уверен? – ошарашенно спросил я, отказываясь верить в написанное. И еще пару раз перечитал. – Она была потомком Певереллов? – Именно! – торжествующе ответил глава аналитического отдела. – Я проверил эту информацию раз пятьдесят. Все верно. Малфой перехватил папку из моих пальцев, пробегая взглядом по досье вновь и вновь. – А теперь все вместе вспоминаем историю магических семей Британии. – он захлопнул ее и продолжил говорить. – Семья Певереллов по мужской линии прервалась. Остались только потомки по женской линии. И эти потомки разделились на две семьи. Мы с Финниганом с интересом слушали невыразимца, пока он не остановился и не уставился на нас. – Неужели вы не в курсе? – его лицо вытянулось, а мы с бывшим гриффиндорцем лишь переглянулись. – Несмотря на то, что вы оба полукровки, вы не можете этого не знать. – Малфой, это лишь ваши аристократичные мозги были помешаны на чистокровности и всяких родовых связях. Нам это не особо интересно. – Ты не знаешь даже историю родословной ветки Поттеров? Не в курсе истории собственной семьи? – он шокировано уставился на меня. Мы с Симусом вновь посмотрели друг на друга, пытаясь понять, почему Малфой такой зануда. Подумаешь, не знаю своих родственников. Они все равно все мертвы. – Ты просто не можешь быть таким невеждой. Это поразительная тупость. – Малфой! – повысил голос я. – Либо продолжи посвящение нас в историю семьи Певереллов, либо замолчи нахрен. Справившись со своими эмоциями, Малфой, все еще неверяще качая головой, продолжил рассказ: – У Певереллов остались лишь две потомственные ветви по женской линии - это Дом Гонтов и ветвь, которую создала внучка Игнотуса Певерелла Иоланта. Она вышла замуж за Хардвина. – Малфой сглотнул. – Хардвина Поттера. – Да ладно?! – как сквозь толстенный слой ваты разобрал я восклицания Симуса. Слова Малфоя дошли до моего сознания и что-то переключили в нем. Я смотрел на Драко и понимал, что слегка потерялся в пространстве, руки и ноги стали ватными и практически не ощущались, а сам я будто парил в воздухе. Невыразимец испуганно скользил по мне взглядом, отмечая, наверняка, ненормальную реакцию моего тела на его слова. Он протянул ко мне руку и бережно схватил за предплечье, уводя к дивану. Также нежно и аккуратно, как обращался со своими телами на вскрытиях. – Так, Финниган, задание - свалить отсюда сейчас же. Как будешь выходить из кабинета скажи миссис Симонс, что нужен зеленый чай с ромашкой и успокаивающая настойка. Живо. – раскомандовался Малфой. После хлопка входной двери, которая поглотила Симуса, он склонился ко мне и заглянул в глаза, проверяя реакцию. – Ты в порядке? Я не понимал, что происходит с организмом. Он резко предавал меня – головокружение и боли в висках, спертое дыхание, тяжесть в легких, при попытке сделать хоть один вдох, туманность сознания…и, почему то, на вершине всего этого – четкое понимание того, что я потерял последнего родственника. Мое сознание отказывалось отзываться на мои приказы не думать об этом и раз за разом погружало меня в отвратительное депрессивное состояние. Во мне как будто жило две сущности – первая, это я сам, а вторая та, которая взяла под контроль все мое физическое и психологическое состояние. Сейчас я не представлял из себя ничего, автоматически отдав контроль над собой неизвестно откуда взявшейся неведомой херне. – Я, думал…думал…– слова в голове смешались в кучу, и я никак не мог выбрать из нее нужные. Те, которые описали бы то, что я хочу сказать. – Я думал, что у меня больше не осталось родных. А Ванесса…она была моей семьей? И я был уверен, что это не мои слова. Их не было в моей голове. Я так не думал. Мой язык говорил что-то, что не контролировалось мной. Мне это вообще не было интересно. – Нет, нет, нет, Гарри. – Драко взял мои руки в свои ладони и ждал, придавая уверенность. – Это маловероятно. Послушай меня… Его перебила открывающаяся дверь в кабинет и суетящаяся миссис Симонс, которая, увидев разворачивающуюся драму, соориентировалась, и присела на колени прямо на пол, рядом со мной. Она поставила поднос у ног и влила несколько капель настойки в чай. – Мой дорогой. Я здесь. Все хорошо. Мы с Драко оба здесь. Давай руку, выпей чаю, все будет в порядке. Давай, родной. – она обхватила моей ладонью чашку и ненавязчиво приподняла руку ко рту. Я автоматически сделал пару глотков и непонятное давление из груди и с головы пропало. – Что с ним, Драко? – поглаживая меня по колену, спросила моя помощница. – Ничего страшного. Это от усталости и огромного количества выпитых Бодрящих. В его истощенном организме скопилось много компонентов цинготной травы, которая входит в состав зелья. А из-за того, что сейчас он услышал информацию, которая его потрясла, выработалось большое количество гипофизотропных гормонов, которые при взаимодействии с остаточными компонентами цинготной травы дают такие результаты. – он приподнял мою руку с чашкой, и заставил отпить еще несколько глотков. – Они влияют на реакцию организма. Сейчас он в состоянии аффектации - неестественно эмоционально неустойчив и психологически чувствителен. Ему нужно дать пару минут. Настойка подействует. – В такие моменты она всегда помогает? Буду знать. А то, сейчас бы я растерялась, если бы вас не было. – все еще взволнованно сказала миссис Симонс. – Она помогает всегда, но в данном случае, аффектацию нейтрализует соединение лаванды и крокодилового сердца, которые входят в состав настойки. – он взял меня за руку, чуть ниже запястья и отсчитал пульс. – Ну вот. Приступ закончился. Гарри, ты в порядке? Я кивнул, не в силах говорить. – Сделай еще три глотка чая и полностью отпустит. Голова придет в норму. Я послушал его и допил до дна несколькими мелкими глотками. Через секунду все спазмы прошли, а в голове перестало шуметь. – Что это было? Так паршиво мне не было давно. – протянул я, откидываясь на спинку дивана. – А ты побольше своих Бодрящих пей, каждую неделю так летать будешь. – проворчал Драко, помогая миссис Симонс собрать всё обратно на поднос. – Я ведь тебе говорил, чтобы ты не злоупотреблял ими. – Малфой, у меня нет другого варианта. Мне нужно работать. – прикрыв глаза, ответил я. – С этого дня ты пьешь только мои зелья. Понял? Чтобы больше ни одного покупного или сделанного не мной в твоем доме и в этом кабинете не было. – он учтиво закрыл за моей помощницей дверь, и снова сел рядом. – Я сегодня тебе принесу все, что нужно. Пообещай, что заменишь зелья. – Обещаю. – я открыл глаза и улыбнулся. – А ты сам то что? Испугался? – В отличии от остальных, я знал, что это, поэтому присутствовало лишь легкое волнение. Совсем легенькое. – А руки почему тряслись тогда. Если лишь легенькое волнение? Он фыркнул и не стал отвечать на мой вопрос, гордо уставившись на манжеты своей рубашки, ища в них дефекты, которые можно исправить. – Спасибо тебе. Правда. – я протянул свою руку и сжал его пальцы. – Не знаю, смертельно это было или нет, поэтому говорить что-то пафосное типа: «Ты спас мне жизнь», я не буду. – Ты бы не умер, поэтому простого «спасибо» мне хватит. – он сжал руку в ответ. – Ну что там с ветвями Певереллов? Пока я здесь находился в эмоционально-неустойчивом состоянии, я половину рассказа пропустил. – Да, да…ммм, – невыразимец вспоминал, на чем он закончил объяснение, а я пытался понять, почему сказал эту странную фразу. «Я думал, что у меня больше не осталось родных». Почему сознание зацепилось именно за часть, которая вела к низкой, но все же вероятности, нашего родства с Ванессой Велдс? Я знал, что у меня не было родственников по отцовской линии. Остались только Дурсли по материнской…но это семейство вообще лучше вынести за скобки и никогда не вспоминать. Я не страдал из-за того, что у меня не было семьи или родственников. За столько лет пришло смирение с этой мыслью. – Драко, я хочу спросить. – я потер большим пальцем нижнюю губу, раздумывая, надо ли задать этот вопрос, или все же спросить, что-то отвлеченное, не имеющее отношения к теме. – Почему я сказал ту фразу, когда начался приступ? – Я знаю, что для тебя тема семьи уже давно не остра и не актуальна. И если ты сам смирился с этой мыслью, то твое сознание все равно возвращается к ней. Ты все детство закрывал от себя эмоции и чувства, связанные с потерей родителей, и они создали психологическое напряжение в голове. Но ты отгородился и забыл о нем. Хотя оно осталось с тобой. В твоей голове. И сейчас, из-за незащищенности блоками сознания, потому что Бодрящих надо пить меньше, в голове всплыла эта тема. Ты думал, что перерос ее, переступил, но нет. Ты все равно мечтаешь о семье, как бы ты не убеждал себя в обратном. – А ты еще и психолог? – я хмыкнул и поднялся на ноги, проверяя, не кружится ли голова. – Лишь самую малость. Драко, как будто почувствовал мое нежелание продолжать этот разговор, и переключился на объяснение родословных. – Как я и говорил, Певереллы по женской линии оставили лишь два рода. – Поттеры и Гонты. Я помню. Но никак не могу сообразить, кто такие эти Гонты. – я снова сел за свой стол и открыл папку, которую принес Симус. – Ванесса из их семьи? – Семья Гонтов образовалась из-за смешения семей Слизерин и Певерелл. Если пропустить все неинтересные подробности, то в начале двадцатого века дочь Марволо Гонта - Меропа - родила от маггла по имени Том… – Сына, которого назвала в честь отца. – я вздохнул. И почему ты, хитрый ублюдок, никак не можешь оставить меня в покое, даже после смерти. – Том Марволо Реддл был ее сыном. – Да. Все верно. – Давай пока с Гонтами остановимся и разберемся с Поттерами. – родовую ветвь Поттеров легче отследить. Просто нужно удостовериться, что никто из прадедов и прабабок не нагулял себе внебрачного ребенка. – Иоланта Певерелл вышла замуж за Хардвина Поттера. Несмотря на то, что у Хардвина было еще 6 братьев и сестер, никто из них не выжил, поэтому он стал первым основателем рода Поттеров. – Насколько велика вероятность того, что Ванесса все же происходит из рода Поттеров? – сердце почему-то подозрительно громко застучало, и я откашлялся, потому что мне казалось, что оно очень громко бьется о грудную клетку, и, чтобы Драко не услышал этого, нужно заглушить его посторонним шумом. – Ты, конечно, такие вопросы задаешь. – он тихо засмеялся, опустив голову. Его копания в памяти я не решился прерывать, а вместо этого открыл вторую папку, которую принес Симус. Она была тонкой, но содержала всю основную информацию о человеке, который был нам интересен. – Так, если моя память меня не подводит, а она никогда меня не подводила, у твоих прапрапра бабушки и дедушки Дореи Блек и Чарлуса Поттера родился один сын, который умер во младенчестве. Но у Чарлуса был брат, который женился на девушке из рода Флимонтов. Не помню, как ее звали. У них родился сын Генри, а у Генри родился сын Флимонт, которого он назвал в честь рода матери. Там запутанная история, не будем углубляться. – он махнул рукой. – Флимонт вместе с Юфимией… – Мои бабушка и дедушка. – я потупил глаза и вздохнул. – Да. А дальше… у твоих родителей больше не было детей. Остальные ветки обрубаются. – Может быть внебрачные дети? Или еще какие-то. – Нет. В Мэноре висит родовое полотно. Я знаю его наизусть. Твой род когда-то смешался с моим, поэтому историю твоей семьи я знаю. Потому что это и моя семья. Я знал это. Где-то на подкорке создания эта информация в голове была, но, когда он сказал это… произнес эти слова…грудь снова закололо, а воздух перестал поступать в легкие. – И кто ты мне? – с улыбкой произнес я, хотя под сердцем горело нещадно. – А черт его знает, – хмыкнул он. – там длинная цепочка, тянущаяся от Блэков. – Может мое сознание после этого прекратит раздувать проблему из-за отсутствия родственников, и, наконец, успокоится? Получается, что у меня есть семья. Это ты. После того, как я увидел, как Драко нервно сглотнул и отвел взгляд, я вновь прокрутил в голове последнюю фразу и тоже смутился. – Прости. – Ничего. – Просто так выходит. Исторически. Ты сам об этом говорил. – Да, говорил. По факту так и есть. – Но мы можем забыть об этом. Мы же очень сильно дальние родственники. – Да, да. Можем забыть. – Ну и отлично. – Но если тебе приятно думать о том, что мы имеем родственную связь, то… – Нет, нет. Ничего такого. – Хорошо. – Хорошо. – Да. Этот диалог пролетел молниеносно. Мы были смущены, и практически перебивали друг друга, а в конце резко замолчали. Сердце продолжало ухать в груди. Я не был так смущен еще с Хогвартса, когда нелепо приглашал на бал Чжоу, а она отказала. – Если с Поттерами мы разобрались, то вернемся к Гонтам. Ветвь Гонтов до появления Тома Реддла младшего была не запятнана. Они строго соблюдали чистоту крови и явно не рожали детей вне брака. Верно? – Да. Но, я сейчас вспомнил, что у матери Волдеморта был брат - Морфин. И я ничего про него не помню. Ванесса вполне может быть его внучкой. – А если у Морфина не было детей? – подводил я к главному вопросу. – У Меропы точно был только один сын. – Драко не хотел говорить об этом и оттягивал момент. Это было видно. – Давай я просто скажу это. У Волдеморта могла родиться дочь. И это могла быть Ванесса. – Поттер, ну зачем ты… – Драко закатил глаза и раздосадовано потряс головой. – Ты думаешь об этом. Так же, как и я. Почему тогда мы не можем поговорить об этом? – Пока ты не произнес это вслух это было просто мыслью, которую можно было прогнать. А теперь это…очень похоже на правду. – Давай отбросим версию с Морфином. – Мы не можем взять и просто отбросить ее. Она может быть рабочей. – Мы можем уточнить это у кого-то? – Можем, но я бы не хотел… – Малфой, у нас на руках дохеренно огромная гора трупов. Давай ты еще поломаешься, пока эта гора не увеличится. Он ничего не ответил, но было видно, что он сомневается. Понимает, что это нужно сделать, но никак не может заставить себя. – Ладно, хорошо. Ты прав. Просто сузим круг поиска. А для этого нам нужно знать ответ. Он сел прямо, ровно держа спину, и достал палочку. Несколько мгновений мял деревце пальцами, но потом вздохнул и призвал патронуса. – Эм… привет, пап, мам. Как у вас дела? – я замер, не в силах поднять на него глаза. – Я по срочному вопросу. Мне нужно знать родственную ветвь Марволо Гонта. Я знаю, про Меропу и маггла Реддла, но про ее брата я вспомнить ничего не могу. Вроде у него не было детей. Или были? – он сбился и еле заметно помахал рукой, отгоняя сомнения. – В общем, мне надо знать это. И чем быстрее, тем лучше. – пауза. – Люблю вас. Голубоватая дымка исчезла в воздухе. – Я мог бы выйти. – через пару секунд молчания произнес я. – Из собственного кабинета? Не смеши. – Я не хотел, чтобы ты чувствовал себя некомфортно. Не знал, что именно им ты хочешь отправить патронуса. – Больше некому. Отец знает про семью Реддлов больше, чем кто-либо другой в этом мире. Мы замолчали. Сегодня на протяжении всего дня мы чувствуем себя неловко друг с другом. Что это за чертовщина? – Почему у тебя патронус дымки? Он не сформирован до конца? – решил перевести тему я. Когда я обучал Отряд Дамблдора в Хогвартсе, у большинства не выходило ничего, кроме вспышки света. Но мы усердно тренировались и, в конце концов, у всех образовались формы. И если у Драко были с этим проблемы, то я без проблем мог бы помочь. – Нет, он сформирован. У меня есть животное. Просто оно скрыто. – он вновь вызвал свое облако, и оно появилось рядом с его рукой. – В отделе запрещено иметь отличные от всех патронусы. Чтобы мы не могли выдать себя. Ты же видел, что прислал мне Цильсман - патронус один в один как у меня. – Но дымка еще более подозрительна, чем заяц или улитка. – Я тоже так считаю, – он улыбнулся и прикоснулся к своему облаку. Оно тут же засветилось ярче и немного увеличилось в размерах. – Иногда я скучаю по… Он не договорил, явно намеренно остановив себя. – Ты не покажешь мне его? – я держал себя в руках чтобы самому не распушить это облако и не выдернуть из него настоящего патронуса Драко. – Зачем? Тем более нам нельзя этого делать. – он поглаживал бока своей дымки, а она уютно переливалась под пальцами. – Ты мне доверяешь? – Поттер. Это не так работает. – он посмотрел на меня и мотнул головой. – Мне плевать. Ты же знаешь, что… – «стал мне очень дорог и я в жизни не предам тебя». – ... я очень любопытный. – Я не… Рядом с невыразимцем выросла точно такая же субстанция белого ничего и Драко растворил в воздухе первую. – Рада слышать твой голос, родной. У нас все в порядке. Ждем субботы, чтобы уже увидеть тебя. Очень скучаем, особенно Скорпиус. Он давно не видел брата. Но, не буду об этом. Возвращаясь к твоему вопросу. Мы переговорили с отцом. И его и мои воспоминания о семействе Гонтов и дальнейших его ветвях сходятся на том, что у Морфина не было детей. Он погиб в молодом возрасте, не успев обзавестись наследниками. Если тебе нужны еще какие-то факты, мы готовы помочь. Целую тебя, дорогой. Голос Нарциссы Малфой растворился в тишине, а облако, принесшее ответ испарилось. – И все-таки…это он. Он ее отец. – Это многое объясняет. Например то, почему его дочь стала жертвой нашего психа - если в Ванессе текла кровь Певереллов, да и Тома Реддла…она была очень сильна магически. Не говоря уже про ее мужа, у которого тоже довольно заполненное ядро. Их дочь могла родиться с невероятным по мощности потенциалом. Смешение крови и магической силы одного из древнейших и мощнейших родов и близкое родство с Темным лордом…как бы я не ненавидел Тома Реддла, я всегда признавал его невероятную силу. Он был одним из самых могущественных волшебников в истории – он прокачал свое ядро самостоятельно, используя темномагические способы, но всё же стоит признать, что он был великим. – А жестокость к Ванессе объясняется местью? – Драко нахмурился и задумчиво остановил взгляд на моем большом пальце правой руки, которая лежала на столе. – Может быть такое? Убийца ненавидит Волдеморта. И решил выместить злость на дочери Тома. – Я не знаю. Может и так. Сказать сложно. Она очень хорошо смогла скрыться. Работала продавщицей, несмотря на мощную магию, умело прятала ее ото всех. Возможно, даже муж не знал о том, кем она была. – я пошевелил пальцем, глаза Драко забегали, следя за ним. А потом он отмер и хмыкнул, переведя взгляд на меня. Я улыбнулся. – Но как мог узнать об этом убийца? Даже Аврорат не смог разобраться с первого раза. Если бы не твой инстинкт, мы бы и не перепроверили данные по Велдсам и не узнали о Ванессе. На этот вопрос было сложно ответить. Но нападавший не выбирал своих жертв бессмысленно. Они все были его целями. Он мог даже следить за ними какое-то время. Ему нужны лишь самые сильные и магически наделенные люди. Он не будет тратить время на бесполезных, по его мнению, средних волшебников. Только отборные. Только элита магического мира. – Он мог знать об этом с самого начала. – предположил я. – Он может оказаться бывшим пожирателем. Представь: он с юности являлся последователем Волдеморта, чтил его кодекс чистокровности. Он был допущен ближе многих, ведь он был в курсе рождения дочери у Тома. Но потом он узнает что-то нелицеприятное, что заставляет его усомниться в мощи Темного лорда. Вскоре это углубилось и сомнения переросли в уверенность, а затем и ненависть от того, что его обманули. Возможно, после рождения ребенка всплыл факт нечистой крови самого Волдеморта. Он понимает, что все это время верил в человека без будущего и начинает злиться. Думает, что он больше подходит на роль лидера, что Том занимает его место… не знаю. Это лишь версия, которая пришла в голову. – Поттер, а сколько ей лет? Ванессе? – он пододвинулся ближе к столу и положил на него локти, оказываясь еще ближе к моему лицу. И сейчас не самое лучшее время для того, чтобы думать о его губах. – Тридцать четыре. Я раз десять прочитал ее досье, которое Симус принес. – Я не знаю, может ли это быть связанно, но… – Драко нахмурился, как будто копаясь в своей памяти. – Не помню точно, но примерно в то время он начал слабеть. Как раз в период предположительного рождения дочери. – Но ты еще не родился тогда. Откуда ты можешь это знать? – я, не контролируя свои желания, также придвинулся ближе, отчего наши пальцы, сложенные в кулаки, уткнулись костяшками друг в друга. – В нашей семье есть супер способность - мы умеем разговаривать ртом, Поттер. – скривился невыразимец, и я понял, насколько сплоховал. – Удивительно. – хмыкнул я, признавая всю глупость вопроса. – Короче, родители как-то рассказывали, что в то время, когда, вероятно, родилась Ванесса, он начал странно себя вести. Отец говорил, что его силы постоянно подводили его. Он мог опустошить половину ядра за использование одного Люмоса, а мог сутки напролет мучать людей Круциатусом и практически не тратил на это сил. – К чему ты ведешь? Что это рождение ребенка так влияло? – Я не знаю точно. Это просто как предположение. – Она высасывала из него силу? Пару раз я сталкивался с такими делами, когда ребенок непроизвольно забирал силу у матери, но этот происходило из-за того, что магия в нем долго не могла пробудиться и для этого требовалась подпитка, которую младенец забирал у ближайшего родственника. Но в нашем случае такой вариант даже не рассматривался – Том не был матерью, а сама девочка родилась с таким потенциалом, что без последствий могла наполнить пару сквибов магией. – Непонятно. Тогда почему с Круциатусом проблем не возникало? Он мог держать под заклятием человека несколько часов и ни одним мускул не дрогнул бы на его лице. – я помотал головой. – А может имеет смысл то, что ему стали сложнее даваться обычные заклинания не имеющие темномагическую окраску? Типа того же Люмоса или Экпеллиармуса? А вот Авады и Круциатусы, вылетали, как родные? – Может. – я выпрямил один палец и провел им по костяшкам Драко. – Но при чем здесь Ванесса? Как она могла влиять на это? – Ну он когда-то же сделал тебя своим крестражем? Непроизвольно и не горя желанием, но это вышло. Может здесь тоже что-то такое? – он не убирал руку и не отрывал взгляда от моих касаний. – По-твоему она могла вытягивать из него силы? – Почему бы и нет? – он сжал свободной рукой висок, как будто пытаясь остановить взрыв в голове. – Но это точно как-то связано. – Давай попробуем не углубляться в это. Мы теперь знаем, что два эти события связанны между собой, пока этого хватит. Если появится необходимость определить точное взаимодействие магических потоков Тома и Ванессы, мы вернемся к это вопросу. Хорошо? Я видел, как он старался вспомнить что-то еще, что могло бы помочь с этой темой, он пытался выжать из себя все знания, которые хоть что-то бы прояснили, но ничего не получалось. Было тяжело смотреть на его потуги и все больше отчаивающееся лицо. – Я знаю, что я смогу вспомнить что-то еще, я точно м… – Послушай меня. – я уже полностью обхватил его ладонь своей. – Твой охрененный мозг, и правда, охрененный. И сейчас он мне нужен совсем для другого. У меня есть вопрос, который не дает мне покоя. Он пару раз похлопал ресницами, и взгляд начал сосредотачиваться на мне. Драко вынырнул из своих мыслей и вполне осознанно смотрел на меня. – Кто ее мать? – Я не знаю. – растеряно проговорил он. – Давай думать. Это явно не кто-то с улицы. Несмотря на то, что Том сам полукровка, но был помешан на чистоте крови. Значит это кто-то из древних магических семей Британии. Включай мозг. Кто входит в перечень самых чистокровных семей… Может это кто-то из ближнего круга. – В ближнем кругу не так много женщин было… – Может не сами женщины-пожиратели, а жены или дочери пожиратетей? Может быть такое? – Вполне. Большая часть ближнего круга просто поклонялась Волдеморту. Они готовы были умереть за каждый вздох в их сторону. И уж тем более рождение наследника для Темного лорда - это могло быть очень почетно. Даже если бы женщина не захотела, ее муж мог настоять. – Но после рождения ребенка эта женщина должна была куда-то деться. Она не могла разгуливать на свободе после такого. Никто не знал о существовании дочери Тома. Значит, это либо Обливейт, либо Азкабан, либо поцелуй, чтобы много не болтала, либо сама Авада. Было что-то такое в то время? – Как ты пять минут назад сам сказал - я в то время еще не родился. Я не знаю всех этих закулисных интриг. Может кто-то и пропадал. Может и убили кого-то. В этом вопросе нужны свидетели, я ничем больше не помогу. Я знал, что эта мысль когда-нибудь появится у меня в голове. И я знал, что она очень не понравится Драко, но это было единственным решением, поэтому я спросил: – Драко, а что Нарцисса говорила про то, что в субботу вы увидитесь? Он было открыл рот для ответа, но остановил себя. Затем широко раскрыл глаза и отдернул руку, которую я держал в своей. – Поттер. Нет. Даже не думай. – Это важно. –Я не пущу тебя в собственную семью. Вы не в особо хороших отношениях, чтобы я раскрывал тебе их местоположение и водил в гости. Нет. – Непреложный? – на удачу спросил я. – Я накануне раскрыл тебе секрет, как эти Непреложные можно обходить. Ты серьезно думаешь, что я рассчитываю на них? Он сакрастически посмеялся, и покачал головой. – Стоп. – до меня дошло кое-что, что казалось теперь странным. – Тогда зачем я дал тебе три Непреложных в начале нашей работы? – Ну, по первых, это безопасность. – он загнул один палец, – Никто не сможет обойти Непреложный, только если этот человек не из Отдела. А для моих коллег дело «Октирона» очень важно, да и к тому же оно находится в моих руках. Они не станут применять к тебе наши чары. А если и применят, не смогут никому рассказать об этом. В этом я абсолютно уверен. – Но сейчас то же самое. – воскликнул я, немного громче, чем было положено в приличном обществе. Но из приличного общества здесь был только Малфой, а он видел меня в еще более компроментирующих ситуациях, чем эта. – Нет. Это моя семья. И если кто-то узнает о том, где они, произойти может все что угодно. – он оставался непоколебим. – Погоди-ка. А вот это? Это не является доказательством того, что я не предам тебя? – я отдернул рукав и оголил руку выше запястья, показывая родовую метку Малфоев, которую он оставил по ощущениям несколько лет тому назад. Как долго длятся эти дни. – Да, но… – Я. Не. Предам. – настойчиво сказал я. – Только не тебя. Он только поднял руку, чтобы поправить пряди, упавшие на лоб, но так и замер с пальцами в волосах. – Ты ведь знаешь меня. Знал еще тогда, когда мы начали работать вместе. С первого дня. Я не предатель. И после всего того, что мы прошли с тобой за эти дни, ты должен понять, что я не способен так разочаровать тебя. Я, как будто, только сейчас начинаю понимать, что у меня не так много людей, которые с полной уверенностью могут сказать, что я за ними готов и в огонь, и в воду. – я посмотрел на него, замечая, что он даже не моргает. Да и дышит тяжело и через раз. – И ты один из них. Конечно, ты недавно вошел в этот список, но уже надолго. Последней фразой я попытался разрядить обстановку, привнеся в нее немного юмора, но Малфой его не понял. Не понял, потому что для него мои слова звучали, как завуалированное признание в… чувствах? Каких-то пока не совсем понятных, но с каждым днем укрепляющихся в районе сердца. Мы неловко замолчали. Он продолжал смотреть на меня едва слезящимися от нехватки увлажнения глазами. Ведь он все еще не мог позволить себе хотя бы раз моргнуть. Думал, что я испарюсь? Смешно. В конце концов, я не выдержал первым - прочистил горло и взял в руки вторую папку, которую принес Симус. – Это досье на Винсента Годри. Ты хочешь его посмотреть сам? – я протянул папку, но, так и не дождавшись, что ее перехватят, все таки поднял взгляд. – Драко? – Почему ты сказал это? – еле слышно прошелестел он. – Эм…потому что потом ты сам распсихуешься, что я не показал тебе такую важную деталь, как досье на подозреваемого. И мне попадет. А я не хочу, чтобы мне попадало. Я все-таки разумный человек. И у меня есть чувство самосохр… – Ты понял про что я говорю. Не строй из себя дурака. – Давай мы поговорим об этом позднее. Сейчас перед нами есть более важное… – Тогда, помнишь… – он прикрыл глаза, но через пару мгновений открыл их снова. И теперь они не казались такими воспаленными. –… в доме Велдсов. Ты пришел и увидел, что я отвечаю патронусу своего…ммм…приятеля. Помнишь? Ты тогда еще очень разозлился, что я занимаюсь этим на месте преступления и хотел меня выгнать из комнаты? – Ну я не прямо-таки разозлился. – хотя разозлился. Это факт. – И выгнать не хотел. – и это тоже не правда. – Я тогда сказал ему, что между нами все кончено и попросил больше меня не беспокоить. Ты оказался прав, когда сказал, что он мне не нужен. – Я рад, что… – что «что»? – …помог. «Что ты несешь? Какой помог?» Мой мозг уже три раза за эту секунду мог закатить глаза и испытать испанский стыд. И да. Я не знаю, как вести себя в такие моменты. – Помог? – Малфой был солидарен с моим сознанием и усмехнулся. – Ладно. Будем считать, что это было помощью. Он покачал головой и резко изменился. Весь подобрался, вновь задышал ровными вдохами и выдохами. Настроился на рабочий лад. А мои ощущения вновь кричали, что я опять что-то испортил.