Дитя для Брока. Новая встреча

Ямайка. Кингстон. Вряд ли их кто-нибудь здесь стал бы искать, в этом большом порту, оборот которого — тысячи человек в год. Именно за это Брок и выбрал этот город, а, вернее, пригород, в котором обосновался со своей дочерью Дженни, Ледышкой и няней Радмилой. Зимний Солдат, приняв своё прозвище, не соглашался ни на какое другое имя, словно чувствовал, что где-то найдётся его настоящее, а Брок против и не был, привыкнув называть его Ледышкой. Радмила тоже звала его Ледышкой, но на сербский манер, как и Дженни, называя её Пахулицей, то есть Снежинкой. Прошёл уже год, как они обосновались в пригороде Кингстона в зелёном районе с домиками, стоящими довольно близко друг к другу, но всё равно чувствовалось уединение за широким высоким забором из кустарника, который постоянно цвёл и просто невероятно пах. Его очень любила Дженни, а вот Брок терпеть не мог, слишком сильным для него был запах. Зимний тащился от этой живой изгороди, ровнял её, подстригал, даже поливал какими-то удобрениями, и Броку казалось, что ему просто не хватает кого-нибудь, о ком можно заботиться, ведь Дженни с каждым днём становилась всё более самостоятельной, и вот её уже не нужно кормить с ложечки, потому что она с удовольствием делает это сама, не нужно постоянно держать на руках, чтобы не плакала, ведь теперь она спала всего раз в день, и Зимний расстраивался, что больше не нужен малышке. — Ты идиот, — повторял Брок с завидной регулярностью. — Кого Дженни просит почитать на ночь? — Меня, — насупился Зимний. — С кем она больше всего любит играть? — не унимался Брок. — Со мной, — в очередной раз повторил Зимний. — Ледышка, ты ей нужен больше всех, для тебя у неё есть нежное “папочка”, тогда как я просто папа, а Рада просто Рада, — выдал последний на сегодня аргумент Брок. — Поэтому не выёбывайся и живи себе спокойно. Поливай изгородь, играй с Дженни и ни о чём не заморачивайся. Надо сказать, что в свои даже не полтора года Дженни по развитию была скорее двухлетка. Она так ничем ни разу и не болела, даже зубки, выросшие по возрасту, ее почти не беспокоили. Брок понимал, что пока что Дженни беспроблемный ребёнок, но что будет дальше, не знал никто. Это сейчас она развивалась объективно быстрее своих сверстников, но Брок, прочитавший на пару с Зимним не одну книжку о детях, замечал, что развитие медленно, но угасает, приближаясь, если не к норме, то становится не таким уж и заметным, если не говорить, сколько на самом деле Дженни лет. Сегодня прошёл ровно год, как они с Зимним и Радой уехали на Ямайку, чтобы тихо переждать битву “bobra s oslom”, как любил говорить Зимний. Брок не понимал смысла этого выражения, пока Зимний не сказал ему, как по-русски будет битва добра со злом, вот тогда Брок долго ржал от такого странного созвучия. И вот теперь от Стикса, который держал ситуацию под неусыпным контролем, пришло сообщение, что можно возвращаться. Всё, что Брок отдал Коулсону, было проработано: кого-то посадили, кто-то сбежал, а кто-то умер. Куда делся Пирс, пока оставалось загадкой, потому что под суд он не пошёл, но и трупа его нигде не было. Стикс предполагал, что тот сбежал и будет мстить, но, раз будет мстить, уже неважно, разбросаны они по миру или собрались все вместе. — Ну что, Ледышка, — спросил Брок, умывая Дженни после завтрака, малышка уже научилась есть так, чтобы замурзанными оказывались только ручки и личико, ну и слюнявчик. — Молодец, Дженни. Домой хочешь? — Домой? — немного удивлённо спросил Зимний. — А можно уже? Пирса не нашли, насколько я знаю. — А разница, где он нас попытается достать? — пожал плечами Брок. — Про Дженни он всё равно не догадывается, так что я думаю, можно вернуться. Ребята тоже лыжи навострили домой. Ну что, Ледышка? — Если ты хочешь, то поехали, — ответил Зимний, обнимая Брока со спины и кладя голову ему на плечо. — Я попробую сам найти Пирса и грохнуть. — Так, давай недетские разговоры оставим на потом, — серьёзно сказал Брок. Отчего-то он был уверен, что Дженни всё запоминает, схватывает на лету, и о некоторых вещах говорить при ней просто нельзя. Потому что у неё был уже довольно богатый, но очень специфический словарный запас, и некоторые слова она пока произносила так, что только родители могли понять, что это значит. И слова “грохнуть” в её лексиконе пока не было, что очень радовало Брока, потому что он замучался объяснять Дженни, что pizdetc — плохое слово, и хорошие девочки таких слов знать просто не могут. Надо сказать, что Дженни росла очень шустрым и любознательным ребёнком, но слово “нельзя” уже понимала, хотя реакция была разной, смотря кто это скажет. Броку, к примеру, стоило только бровью повести, и Дженни уже останавливала свою бурную деятельность, Раду она слушалась с переменным успехом, но та просто умела находить для Дженни другие занятия, чтобы отвлечь её, а вот Зимнему доставалось по полной. Любимый папочка как только ни выказывал свою строгость, не мог совладать с малышкой, только если брал её на руки и играл в самолётик или парашютиста. Он только один раз попробовал применить устрашающую мину Зимнего Солдата и строго сказать, что нельзя есть траву, как Дженни посмотрела на него огромными серыми глазами-плошками и так расплакалась, что больше Зимний даже не пытался применять подобный взгляд. Он тогда долго сидел с Дженни на газоне и извинялся, что напугал её. Рада и Брок очень хотели, одна высказать, что детей пугать нельзя, а второй просто выпороть и оставить без секса, но слёзы Дженни уже были наказанием для Зимнего, больше никто ему ничего не сказал. Но с тех пор Зимний даже не пытался Дженни что-то запрещать, он просто объяснял ей последствия её действий. Это тоже имело нужный эффект. Самым странным в Дженни было то, что если умственно и эмоционально она развивалась быстрее своих сверстников, то вот физическое развитие было медленнее, и это иногда мешало самой Дженни, если она хотела что-то сделать, а не могла. Сейчас, в свои год и три месяца она очень хотела бегать, особенно с Броком, который иногда сажал ее в слинг и бегал по пляжу ранним утром, но трястись и смотреть на мир её не устраивало, приходилось вытаскивать и давать самой бегать и ковыряться в песке, что быстро увлекало малышку, и она забывала про пробежку не только свою, но и Брока. Чтобы ребёнок не мешал Броку бегать, с ним какое-то время назад стал ходить и Зимний с ведёрком, формочками и прочими пляжными прибабахами. Они уляпывались песком насмерть, а потом шли купаться. Зимнему нравилась Ямайка, хотя английский здесь был просто чудовищный. Но это не помешало им объехать весь остров, прежде чем окончательно осесть в Кингстоне. Рада только и делала, что благодарила их, ведь сама она никогда бы никуда не выбралась, так и просидела бы всю жизнь в одном городе. Хотя в молодости ей довелось немного поездить по Европе, но жаркая Ямайка с её пляжами просто покорили сердце Рады, уже немолодой женщины. Но и ей пора было вернуться домой, к своей семье, повидать внуков. Улетали они с Ямайки совершенно официально, как прожившие там пару месяцев туристы, чтобы вернуться в родной Нью-Йорк и понять, как теперь жить дальше. Рада как няня была чрезвычайно хороша, Дженни подхватила от неё несколько сербских словечек, а от Зимнего — русских. Но большая часть её слов была на английском, что Брока радовало, потому что не понимать, что тебе говорит твоя дочь, а Дженни вросла в него так, что никем, кроме как дочерью, Брок её уже и не считал, было бы просто кошмарно. Но он осознавал, что уже сейчас нужно решать, хочет ли он, чтобы Дженни говорила разом на трёх языках, потому Брок был уверен, что она сможет. Поэтому он задумывался, останется ли Рада с ними, или пора найти хороший садик на полный день, попробовать вернуться на прежнюю работу и как-то легализовать Зимнего, который так и не придумал себе никакого имени, а по документам был Джон Доу. Когда-то давно — самое обычное имя. Джон и Джон. Но дома он откликался исключительно на Ледышку или папочку. Нью-Йорк встретил их теплом наступающего лета, ветром с залива и привычными запахами, которые Брок, казалось, уже успел забыть. Запахами дома. Взяв такси, они по вечерним пробкам доехали до дома Брока почти быстро. Хотя Брок уже давно успел отвыкнуть от пробок. Кингстон, конечно, был большим городом, но там заторов было как-то меньше. Или это сейчас Броку так казалось, он не знал. В машине работал кондиционер, но Дженни всё равно раскапризничалась, отказываясь сидеть в кресле, но и вынуть её никто не имел права. Зимний и Рада как могли, развлекали малышку, то предлагая ей бутылочку с водой, то развлекая игрушкой. Но Дженни всё не нравилось. Водитель минивэна, дородный негр, только улыбался, поглядывая на Дженни в зеркало заднего вида, но молчал, хотя, Брок был уверен, что у него есть, что сказать. А потом он просто включил медленный, успокаивающий джаз. Дженни с первых аккордов ещё пробовала плакать, но музыка заинтересовала её больше, потому что была совершенно новой, никто не предполагал, что ей может понравиться что-то подобное. Но нет, чем дальше лилась музыка, тем спокойнее становилась Дженни, прислушиваясь к струящейся, словно медленная река, музыке. А потом и вовсе заснула. — Спасибо, — искренне поблагодарил Брок, когда все выдохнули и въехали в пригород. — Да ничего, — добродушно отозвался водитель, — у самого трое. Когда они уже подъехали к дому, Дженни, словно почувствовав, проснулась, хотела заплакать, но Рада тут же вышла из машины и вынула её и отпустила на газон, который стригли каждые две недели и раз в месяц прибирались в доме, поэтому, когда Зимний распахнул дверь, на него пахнуло свежестью чистых полов и стираных занавесок, а не затхлостью пыльного, давно забытого помещения. Даже укрывающие мебель чехлы были сняты, Брок озаботился, чтобы в доме можно было жить сразу. — Ну что, заносим вещи и располагаемся, — скомандовал Брок. — Рада, помогите нам немного и поезжайте домой, отдохните. — Конечно, — за этот год Рада стала гораздо лучше говорить по-английски и, как ни смешно, стала больше американкой на Ямайке, чем была здесь. — Сейчас, только ужин приготовлю вам и поеду. — Так, Рада, ужин мы и сами способны, — заверил Брок. — А вам надо отдохнуть немного от нас. Вы только не обижайтесь. — Да я понимаю, — улыбнулась Рада. — Сейчас наведём порядок в детской, и я поеду домой. Своим я уже сказала, что приезжаю, они ждут. Пока раскладывали вещи, пока Брок заказал доставку еды навынос, на город опустилась темнота ночи. Раду отправили на такси домой к родным, а вот Дженни долго уложить не получалось. Выспавшись в дороге, да в незнакомом месте, а Брок был уверен, что этого дома она не помнит, малышка разгулялась, знакомясь с новым для себя домом, и только к полуночи вымотанный донельзя Брок смог уложить её спать — засыпать с Зимним Дженни не желала категорически, требуя одну за другой сказки. — Вот мы и дома, — вздохнул Брок, когда они с Зимним устроились в постели. Тот ласковым урчащим котом свернулся, положив голову Броку на живот, а тот забрался пальцами в его волосы, мягко поглаживая. — Дома, — отозвался эхом Зимний. — Я хотел домой. С тобой и Ирни. — Теперь не нужно никуда уезжать, — Брок вздохнул. — Ни от кого прятаться. Скоро меня и моих ребят вернут из отпуска на службу, а ты пока посиди дома с Дженни, хорошо? А Рада тебе поможет. — Буду домохозяином? — тихо рассмеялся Зимний. До этого он и так занимался полностью домом и Дженни, Рада его научила, как вести хозяйство и следить за ребёнком, чтобы всё успевать, но они не собирались отказываться от её услуг, если только она сама не захочет уйти. Но Рада, похоже, не хотела. Зимний чувствовал, что она привязалась к Дженни, а малышке нужна была женщина в семье. — Да, будешь домохозяином, — усмехнулся в темноте Брок. — Все мои уже вернулись домой, мы последние. Я списывался с Коулсоном, нас ждут в конце недели из отпуска, так что предлагаю завтра устроить внеочередной сбор. Ты как? — Давай через пару дней, — попросил Зимний, — пусть Дженни освоится в новом для себя месте, а потом можно и барбекю. — Хорошо, давай так, — согласился Брок, понимая правоту Зимнего по поводу того, что сначала надо дать освоиться малышке, а потом уже решать все свои взрослые дела. Зимний уже давно уснул, а Броку всё не спалось, в голове крутились всякие мысли о том, что ждёт их в будущем, как защитить Дженни и Зимнего от этого большого мразного мира, который так и норовит протянуть свои склизлые лапки к его любимым людям. Потому что Пирс был неизвестно где, они сами сдали только тех членов Гидры, про кого точно знали, а кто остался, было неизвестно совершенно. Так что война не была закончена, просто у них была возможность переждать её самые активные действия. — Спи, — буркнул Зимний, когда за окнами заалел рассвет, перевернулся, подминая под себя Брока, и тот отпустил мысли, закрыл глаза, чтобы уснуть в объятиях любимого человека. Человека, которого искромсала, растянула, словно на дыбе, но не сломала Гидра, человека, который, не зная своего “я”, полностью отдавался и Броку, и маленькой Дженни, своей дочери, которую, даже через машину и забвение, сумел спасти, вытащить из лап Гидры и принести Броку, каким-то шестым, если не седьмым чувством зная, что Брок справится, вытащит всё и всех. И он справился. Да, всё и всех, кто был ему дорог, он вытащил. Проснулся Брок в одиночестве, прислушался, но на втором этаже никого уже не было, а снизу раздавались какие-то невнятные звуки. На часах было половина десятого утра. — Что-то я заспался, — потянулся Брок. В своей постели просыпаться было привычно и удобно, словно и не было этого года на Ямайке, словно не было этого года с Дженни и Зимним, и Радой. Броку на мгновение показалось, что он вернулся в далёкое прошлое, когда был очень одиноким командиром Страйка. А сейчас у него были не только его ребята, но и семья, о которой Брок никогда не думал. Его вроде бы всё устраивало, но потом появилась Дженни, а за ней и Зимний, который оказался не просто отморозком, а невероятно чутким, отзывчивым и не только любовником, но и просто человеком. И Броку было очень жаль, что он ничем не может помочь Зимнему в вопросах его прошлого. И хотел бы, но не мог. Брок пробивал Зимнего по всем каналам, искал в сводках без вести пропавших за, наверное, сотню лет, но ничего не нашёл. Значит, Зимнего никто не искал, а если и искали, то давно уже бросили это гиблое дело. Брок сам не понимал, почему ему так важно узнать прошлое Зимнего, открыть ему, кем же он был, как его зовут на самом деле, а то ни дурацкое Джон, ни ещё более дурацкое Ледышка его самого не устраивали. Брок ополоснулся в душе, глянул на себя в зеркало, потерев рукой модную небритость, попытался слегка уложить волосы, но плюнул на это. Зимний с Дженни и так его любили, а наводить марафет больше было не для кого. — Доброе утро, — услышал он голос Зимнего, когда спустился вниз. — Даёте вы спать, командир. — Папа! — обрадовалась Дженни, уже уверенно выходя к нему из кухни. — Папа есть? — Да, — кивнул Брок. — Папа будет завтракать, а ты ела? — Дя! — улыбнулась ему Дженни, дойдя и ткнувшись в колени. Брок тут же подхватил её на руки, поцеловал в тёплую розовую щёчку, радуясь, что Дженни у него есть. Что он послушал Зимнего, не стал отдавать Дженни чужим людям только потому, что Зимний ему ничего не объяснял. Рад был, что оставил, и теперь был вознаграждён сполна не только любовью маленькой девочки с чистым сердцем, но и любовью Зимнего. Да и сам Брок любил их не меньше. — Ты омлет хочешь? — спросил вышедший из кухни Зимний. — С беконом. Или что-то другое? — А у нас есть варианты? — вскинул бровь Брок, подходя к Зимнему и легко касаясь губами губ. — Будут, — уверенно сказал Зимний. — Если ты отпустишь меня в магазин, потому что яйца и бекон я выменял у соседей взамен на тяжелый рабский труд… — Не пи… — Брок прикусил язык, сам же требовал, чтобы при ребёнке не выражались, — ты съездил в магазин, пока я спал, и затарил холодильник на пару недель вперёд. — Ну предположим. А ещё я нажарил тебе мяса, — улыбнулся Зимний. — Так что да, у тебя есть выбор. — Дженни, хочешь сложить паззл? — спросил Брок, видя, что на столике лежит несобранная картинка. — Дя! — обрадовалась она и захлопала в ладоши. — Паллс! — Тогда давай я тебя посажу в твой стульчик, и ты поиграешь, пока я буду завтракать? — уточнил Брок, что он собирается сделать. Это было прекрасно, когда Дженни играла одна, и это время стремительно увеличивалось, но иногда нужно было просто находиться рядом, чтобы ей было не скучно сидеть одной. А иной раз вы вроде бы договорились, но не поняли друг друга, и ты что-то делаешь, а оказывается, что Дженни хотела совершенно обратного. Усадив Дженни в кресло со столиком, Брок зафиксировал её там, чтобы случайно не уползла и не упала, и подтянул к себе тарелку с жареным мясом, овощами и картофельным пюре. Да, больше походило на обед, да минус пробежка этим утром, но отчего-то есть хотелось просто неимоверно. — Рада приедет после обеда, — сказал Зимний, — я предлагал ей взять недельку выходных, но она уверена, что два мужика с маленькой девочкой — вечный бардак и сплошное нарушение режима. Хотя я ей и говорил, что мы люди военные, у нас режим в подкорке. — Ничего, пусть приезжает, — махнул рукой Брок, у них с Зимним будет возможность побыть вместе не только на супружеском ложе. — У тебя какие-нибудь планы есть на сегодня-завтра? — Мы с тобой пойдём гулять с Дженни в парк, когда она проснётся, Рада сможет пообедать спокойно и, может, найдёт, что прибрать, хотя мы ничего и раскидать не успели, — стал рассказывать о планах Зимний. — Вечером уложим Дженни, оставим Раду на попозже и смотаемся в кино. Как тебе предложение? — Ты хочешь в кино? — удивился Брок. — Хочу, — улыбнулся Зимний. — На страшное кино с тобой. Чтобы бояться и хватать в особо страшных местах тебя за руки и бёдра. — Ты можешь этим и дома заняться, — не понял предложение Зимнего Брок. — Какой ты неромантичный, — притворно обиделся Зимний. — Значит, в парк пойдём бегать, раз ты сегодня с утра не сподобился. — Вот, давай лучше побегаем, — согласился Брок. Отчего-то поход в кино, даже с Зимним, казался ему какой-то глупостью, с учётом того, что у них был домашний кинотеатр. Смотри, сколько хочешь. Только вот Дженни ложилась рано… Кажется, Брок понял, чего это Зимнего потащило в кино. Он просто реально хотел посмотреть что-то, что своими звуками не разбудило бы Дженни. — Ладно, побегаем, — вздохнул Зимний. — Погоди, набегаемся ещё, — изменил своё решение Брок, хотя и не сильно-то он любил кинотеатры. — Давай сходим, на что ты там хочешь, молодая девица, которая собирается весь фильм бояться. Зимний аж засветился весь, потому что на Ямайке они в кино не ходили. Почему, Брок и сам не знал, но спрашивать сейчас не стал. Зимний или сам расскажет, или это уже не важно. Рада пришла как раз когда Дженни пора было спать, и Зимний уже готов был на долгое укачивание, но Рада просто взяла малышку, и уже через пятнадцать минут та спала крепким здоровым сном маленького ребёнка. — Ну что, — спустилась Рада из детской, улыбаясь, — вы свободны, отцы. Теперь мы и сами справимся. — Да нам, вроде, и делать-то нечего, — изумился этому странному положению Брок. Там, на Ямайке, они постоянно куда-то ходили, переезжали с места на место, а тут Зимний уже смотался в магазин и купил всё, что смог придумать, и даже сиропов для своей кофейной бурды, дома было чисто, потому что они приехали только вчера, только если обед приготовить. Да, это было единственное из занятий, что Брок смог себе придумать, поэтому взял Зимнего и они обосновались на кухне. Раз было время и продукты, можно было приготовить что-то сложнее пасты или лазаньи. — Давай, Ледышка, пошли, поможешь мне, — Брок поднялся с дивана. — Рада, отдыхайте, пожалуйста. — Непременно, — заверила Рада. Пожив бок о бок вместе целый год на Ямайке, сейчас отчего-то Брок терялся, словно заново знакомился с новыми порядками, новым режимом, а потом и старой-новой работой, до которой оставалась всего неделя. И за эту неделю нужно было привыкнуть к своему родному дому, придумать, чем занять Ледышку, хотя тот прекрасно справлялся с обязанностями домохозяина и, похоже, это ему даже нравилось. Что ж, это было хорошо, потому что Брок на самом деле терпеть не мог все эти хозяйственные дела, он больше любил просто готовить, и эту возможность показать себя у него никто не отнимал. — Ну что, Ледышка, когда будем устраивать барбекю? — спросил Брок, занимаясь готовкой, а Зимний просто сидел на кухне и что-то кликал в ноуте. — Давай через два дня, — предложил Зимний. — Как раз все привыкнем уже, вольёмся в жизнь. — Хорошо, — кивнул Брок выдал Зимнему свой телефон. — Тогда отправь сообщение всем в чат, когда собираемся. — Ага, — Зимний взял уже активированный телефон Брока и отправил сообщение. Почти сразу телефон замигал ответными сообщениям. Вся банда Брока ответила, что будет обязательно. Теперь осталось самое простое — прочувствовать, наконец, что ты дома.