Железный Лорд

Город не впечатлял. Огромные, белоснёжные арки, лепнина, которая представляла собой фигуры совокупляющихся красавиц и мужчин, огромный порт с сотнями кораблей на пристанях, чьи паруса отличались яркими, пёстрыми красками – белыми, красными иль чёрными. Великий Дворец, монументальное творение валирийских архитекторов, возвышался над всем городом и привлекал взгляд каждого, кто прибыл в островное поселение. Прекрасные, пышущие жизнью и ароматными запахами сады, увеселительные заведения или может игорные дома? Лис мог похвастаться многими развлечениями, самыми разными и извращёнными. А ещё своими жителями, как никто другой сохравнишие кровь Древней Валирии – большинство встреченных Теоном горожан представляли собой сереброволосых мужчин и женщин. Но город-бордель Грейджоя не заставил широко раскрыть глаза от удивления, или что-то подобное, коим страдают многие путешественники и иностранцы. Он никогда не был в Лисе, но видел города намного величественнее, чем этот. Очень давно, и не в этой жизни. “Через десять или пятнадцать лет я и не вспомню своё старое лицо”. Красивый город для многих, но через тысячи лет остров поглотит морская мгла. Зачем восхищаться тем, что не вечно и скоротечно? - Наставник, - улыбнулся Куор, высокий и черноволосый. Богатый чёрный бархат, высокие кожаные сапоги и тонкая шляпка с двумя сине-красными перьями, защищающая от солнечных лучей. Рука Злого Меча соприкоснулась с рукой Грейджоя, и Куор удивлённо вскинулся, почувствовав влагу на ладонях. Тонкая нить губ на холодном лице Грейджоя раздвинулась в жёсткой улыбке. Куор моргнул. С каждой новой встречей наставник стал всё больше его пугать. И сегодня не было исключением. - Как прошло предприятие Магистра Моредо? – спросил он ученика. - Кроваво и за одну ночь. Теперь от людей Мейгарисов не протолкнуться в любом месте города, а сам Лис стал его игрушкой, несмотря на ложную уверенность всяких Саанов и Драхаров. - Тиран значит. Тиран Лиса, - произнёс Грейджой, будто про себя, - или диктатор? Властитель? Они продолжили свой путь. Куор показал свой новый корабль, огромный и четырехпалубный, отбитый у неизвестных вестеросцев, чью принадлежность до сих пор не определили. - Тут гадать даже не нужно, чей раньше был этот боевой корабль, - усмехнулся Теон, - Хайтауеры. Считай, этот род теперь твой личный враг, ученик. Они подобного не забудут. “Возможно, тут сыграет даже не кража корабля, а личная месть. На таком судне мог находиться и один из потомков Предателя”. - Хайтауеры, - буркнул Куор, - буду я бояться их! - Они богаты, могут собрать самое большое войско в Просторе в десять – двенадцать тысяч копий, город, которым они управляют, является одним из центров торговли в Закатном Море, веры в Семерых и учёного мира. Ты не впечатлён? - В ваших словах я слышу насмешку. Теон промолчал, продолжая своё шествие по городским улочкам Лиса. Они направлялись в Великий Дворец, дабы провести переговоры с Моредо Мейгарисом. Магистру не терпелось увидеть лично Колдуна из Пайка, а Теону закрепить определённые договора и отплыть дальше, в Королевскую Гавань. - В некоторой степени… это действительно насмешка. Широкие улицы города давно были очищены от трупов и многочисленных пятен с лужами крови. Но витала в Лисе атмосфера, тяжёлая, сгустившаяся. Теон чувствовал её всеми фибрами души. Страх и неопределённость. Люди выглядывали из узких окон, высматривая странных иностранцев с гербами кракенов. Они шли пешими. -Куда ты направишься дальше, после Лиса? – спросил Грейджой, в окружении пары десятков железных гвардейцев. - На Летние Острова. А после домой, возможно… - следующие слова он сказал с затруднением, - к Одинокому Светочу. - И что же ты забыл там, ученик? – задал новый вопрос лорд Пайка, уже предугадав намерение Куора. - Друга. - Друга? – прищурился Теон, - тебе не стоит заниматься подобными глупостями. Даже если Эрих погиб, ты не найдёшь его останков в Закатном Море. - Мы с ним прошли многое, - честно сказал Куор, - и даже если мои попытки будут бесплодны, так просто я оставить это не могу. - Нет, - категорично запретил Теон, - ты не поплывёшь на далёкий Запад. Твоё место рядом со мной. После Летних Островов плыви в Королевскую Гавань. Возможно, ты займёшь там место одного из капитанов на королевской службе. - Я? – удивился Злой Меч, - из меня королевский капитан как меч из дерева. Да и когда пираты служили королям? Теон улыбнулся наивности в этом аспекте Куора. Служба королю и пиратство нередко шла рядом с друг - другом в его прошлом мире. Этот не сильно отличается. - Из тебя выйдет хороший капитан, но не уверен, что надолго. Милость короля это редкая штука и слишком недолговечная. Сегодня ему нужен Грейджой на посте Мастера над кораблями, а завтра Мандерли или Редвин. Очень скоро они подошли к ступеням дворца, где их приняли слуги магистра Мейгариса – в длинных шелковистых халатах и со странными причёсками. Теон такие видел впервые. Видимо, необходимые для статуса и роли человека. Магистр Моредо, с коим Грейджой имел долгие переписки, и общие планы оказался толстым мужчиной с блеклыми серебристыми волосами и мутным, ничего не выражающим взглядом. Лицо показывало радость и благодушие, но Теон видел этого человека насквозь. Они были одной породы и сути. - Лорд-Жнец Грейджой, - на высоком валирийском поприветствовал магистр своего союзника и гостя, - рад нашей первой встречи! Сегодня особенный день, вы не замечаете? Красные жрецы мне нагадали великую удачу, и я вижу эту удачу в вас! “Красные жрецы…” – пронеслась неприятная мысль. От них стоило держаться подальше. Кто знает, что взбредёт слугам Владыки Света, когда они увидят и познают суть Грейджоя? - Благодарю, - сухо сказал в ответ Грейджой, садясь за один из маленьких диванчиков. Неудобный, слишком мягкий и расслабляющий. Что же, магистр знает толк как принимать гостей. Один из летнийских мальчиков-рабов поднёс Теону стеклянный бокал, наполненный дорнийским вином. Вина из Дорна в Лисе любили. -Ну что вы! Вы мой самый большой благодетель по ту сторону Южного Моря! – с фальшивой благодарностью в голосе воскликнул магистр. “И единственный”. Их союзничество было основано не на династическом браке иль родственных чувствах. Всё сплошь было пронизано выгодой, как в торговом аспекте, так и в политическом. Пока лиссенийцы осваивают Летние Острова и держат остальные две Сестры подальше от Вечнозелёного Архипелага, железнорождённые уверенно подминают под себя тех самых летнийцев с другой стороны и помогают Лису в случае столкновений с другими Вольными Городами. И пока обеим сторонам было это выгодно, они готовы были расцеловать друг друга, не то чтобы петь хвалебные оды. Но всё может в любой момент кончится. Нужно лишь вовремя поймать момент… и найти нового союзника в случае чего. “Может Волантис? Или Тирош?”. -Я вижу город ещё не отошёл от наказания… предателей? – спросил Теон, желая перевести тему. Магистр Мейгарис вяло и лениво взмахнул одной рукой – нечего беспокоиться. - Придёт время и Лис примет ту ночь. Она была необходима для процветания нашего города! Уверенность. Как многие тираны и владыки были уверены в правоте своих действий, вырезая целые страны и народы? Теон подобным не заморачивался. Лишние моральные терзания ему не к чему. Они вредны для планов. - А как вам город, милорд? – угодливо улыбнулся Моредо. Грейджою пришлось растягивать губы. До сих пор получалось плохо, но к Королевской Гавани, скорее всего ему станет намного легче. Сны уже не так сильно беспокоили Грейджоя… привык. - Заслуживает своего звания, - улыбнулся Теон. И пусть Моредо гадает, звания города-борделя или райского островного местечка. Магистр притупился от тяжёлого взора союзника. С самого начала встречи лорд Железных Островов вызывал зуд и опасения. Зуд в руках и ногах всегда появлялись в моменты, когда Мейгарису грозила смерть иль другая неприятность. Прошлое капитана небольшой наёмничьей кампании сказывается. Многочисленные письма, договора и общение через посланников… Мейгарис в очередной раз убедился, что написанные слова не смогут передать истинную суть человека. Нужно видеть и понять. И Моредо понял, что перед ним сидит… что-то страшное. Человек ли это вообще? И откуда такое мерзкое ощущение склизкости и холодный пот на спине. - Рад это слышать, - сказал магистр и услышал в своём голосе нотки неуверенности. Хотелось скривиться, но Мореда спасли годы правления и подковёрных интриг. Они обсудили старые договора и заключили новые. Теперь железнорождённым купцам дозволено беспошлинно швартоваться в лиссенийском порту и торговать на площадях города – но лишь тем, кто носит с собой гербы Грейджоев. Мейгарис узнал, что лорд Пайка отправляется в Королевскую Гавань по королевскому приглашению и пожелал ему все удачи в исполнении роли Мастера над Кораблями. Напоследок магистр насладил своего гостя небольшим пиром в его честь. Множество танцовщиц в полупрозрачных одеждах наслаждали взор Мейгариса и людей Грейджоя. Теон с внутренним раздражением пытался выискать трезубой вилкой в блюде что-нибудь остренькое или солёное. На девушек внимания лорд Пайка не обращал. - Вы равнодушны к женским телам и усладам? – удивился Мейгарис, позволив себе наглость спросить об этом. Но уж слишком странным было такая явная холодность к красивым лиссенийским танцовщицам. Ещё никто на его памяти не смотрел на них такими блёклыми, словно у рыбы, глазами. - Я женат, - напомнил Грейджой, - а в наложницах или шлюхах не нуждаюсь. Сидящий рядом с лордом Островов магистр вздрогнул, когда тот вновь посмотрел на него. Опять это ощущение, словно длинные щупальца опутывают тебя и склизкими конечностями щекочут нервы… В уме Мейгарис сделал себе зарубку не дарить новых рабынь-танцовщиц. Неизвестно, что случилось с прежним подарком, но сомнительно, что лорд Пайка им воспользовался по назначению. Это не расстраивало, но магистру хотелось сделать подарок, которым будут пользоваться. На следующий день Грейджой покидал Лис, сделав все свои дела в этом городе. Магистр на прощание дал в подарок лук из драконьей кости в память о первом прозвище Теона. Теон-Стрелок. Как давно он его не слышал из человеческих уст? Колдун из Пайка, вот как теперь зовут Теона. А с недавних пор к нему прицепилось новое прозвище. Мокрорукий. Или Мокрые Руки. Он поблагодарил магистра за необычный и экзотичный подарок. У него было множество луков из самых разных материалов – в оружейной Пайка хранилось, как минимум пять сотен экземпляров из златосерда. Но из драконьей кости ему ещё не доводилось держать в руках. Чёрный, гибкий и прочный, по слухам лук из костей дракона бил дальше, чем даже летнийский из златосерда. В мире было достаточно останков драконов, но луки из них делают не так часто, чем, например, обычные вещи. И то, что держал Теон, он мог спокойно продать где-нибудь в Пентосе или Браавосе за четыреста или даже пятьсот золотых драконов. Целое состояние по меркам этого мира. И двадцатая часть налогов с острова-вотчины. - У тебя остался второй корабль. “Воронья Обитель”, если я правильно помню. Ты решил продать его здесь? – спросил Теон ученика перед тем, как покинуть Лис. Уже не мальчишка, а мужчина улыбнулся. - Нет, наставник. Пожалуй, найму ещё ребят, назначу капитаном судна кого-нибудь из верных людей. Своего старпома, например. Денег у меня хватает, а с оружием и целями налёта проблемы отсутствуют. - Твой новый корабль слишком огромен для налётов. Каждый желающий заметит его издалека, Куор. Лучше продай этот корабль, и купи вторую ладью или небольшую галею, - посоветовал Грейджой. Право трофея Теон нарушать не собирался, но может быть удастся купить четырёхпалубный корабль? Грейджою такой пригодится, а корабельщики вдоволь тот исследуют. Куор снова улыбнулся, но уже ехидно, прекрасно видя намерения Теона. - Нет, учитель, этого гиганта я не отдам никому! А насчёт налётов… всегда есть “Воронья Обитель”. Да и может быть, к концу этого или к началу следующего я сделаю новый заказ корабельщикам Лордпорта. Грейджой ничего не ответил. Пусть будет так. Может быть, в будущем, Куор наберёт достаточно мощи в своих руках, чтобы стать чем-то большим, чем вольным капитаном на службе рода Грейджой. Может быть… лордом? Щербатый был бы доволен успехами своего отпрыска точно. -Не забудь про мою просьбу, - напомнил Теон, - я жду тебя в Королевской Гавани. Куор кивнул, и Грейджой, больше ничего не сказав, прошёлся по трапу на “Железный Молот”. Через несколько часов куполообразные очертания города пропали из виду, и они оказались в открытом море. Ненадолго. Теон видел несколько раз корабли без гербов – явная черта местных пиратов. Но трогать судна Грейджоев, особенно “Железный Молот”, они побоялись. Встретились они и с дорнийским морским патрулём, с коим пересеклись довольно плотно. Капитан одного из дорнийских галей и командир патруля, смуглокожий и чернявый дорниец по имени Аррон Блеклый ловко перепрыгнул на судно железнорождённых и поприветствовал Теона коротким поклоном. - Милорд Грейджой! – с уважением произнёс Аррон, - в южных морях дорнийцы всегда рады видеть друзей дома Мартелл. Грейджой принял гостя радушно в своей каюте. После недолгого разговора, Теон понял, зачем дорниец решил с ним остановиться. - Принц Доран умер неделю назад, прямо за день до того, как мы отправились на патруль, милорд, - сообщил дорнийский капитан, - умер от подагры. Да благословят его Семеро. Давно нашим краем не правил столь мудрый и терпеливый правитель. - Многие считают терпением слабостью, - заметил Грейджой, пододвигая тарелку с нарезанными апельсинами. - Люди знатные да, но простолюдины, из которых вылез и я, считают ровно наоборот. Многие из женщин и стариков до сих пор славят принца Дорана за то, что тот не вступил в войну против Роберта Баратеона после убийства королевы Элии. Капитан распрощался с ним, отправившись на север, на Ступени. А сам Грейджой сменил курс на запад, в сторону Дощатого Города. Смерть старого змея это не то событие, которое пройдёт бесследно. Теон понимал, что в Дорне политическая обстановка сменится радикально и стоило увериться, что старые договоры о торговле останутся в силе. А ещё надо получше узнать, что из себя представляет новая правительница Дорна – Арианна Мартелл. “Как всё не вовремя. Смерть Дорана Мартелла, неожиданное приглашение короля на пост Мастера над кораблями… первое несёт проблемы, от второго отказываться в данный момент не стоит. Кабы король не обиделся, а в данный момент не стоит злить дракона, когда кракен осваивает Летние Острова”. Два корабля железнорождённых прибыли в Дощатый Город через два дня после встречи с Арроном Блеклым. Город ничуть не изменился – всё те же десятки пристаней и деревянных мостков, соединяющих поселение на воде. Деревянные лачуги смешались с приличными домами с искусной резьбой на дверях и стенах. - М’лорд, - обратился один из осведомителей Теона, давно живущий в Дощатом Городке и деликатными путями добравшийся до таверны, в которой на половину дня остановился Грейджой, - принц Доран умер полторы недели назад и его похороны уже прошли. Есть сведения, что сразу после смерти лорда Мартелла, его сын, Квентин вместе со свитой и супругой, леди Гвинет Айронвуд покинули Солнечное Копьё. - Есть известие куда он направился? – тихим голосом спросил Теон склонившего к его уху человека. Заполнившие первый этаж харчевни железнорождённые старательно делали вид, что шпиона не существует. Тот скрыл своё лицо перед входом в здание глубоким капюшоном и маской, несмотря на жару. - Принца Квентина видели перебирающегося по Зеленокровной, в сторону запада. “Айронвуд. Он направляется в дом своей жены. Неужели в Дорне что-то намечается?”. Грейджой почувствовал лёгкое раздражение. Не хватало и гражданской войны в Дорне. Поставки так нужного лимона пропадут, и придётся договариваться с волантийцами, беря их втридорога. Это не считая того, что Дощатый Город перестанет быть безопасным для железнорождённых. Ещё неизвестно, что думает на этот счёт старшая дочь старого змея. Год назад он приказал лорду-капитану Саурону начать посадку лимонных деревьев в Готланде. На удивление, подобных деревьев на Вечнозеленом Архипелаге не водилось. Лорд Пайка решил исправить этот недостаток, но достаточное количество плодов для Железного Флота будет поставляться не меньше, чем лет через десять-пятнадцать. Возможно восемь. Они направились в Солнечное Копьё ближе к вечеру, когда станет прохладнее. С началом Лета в Дорне стало жарче не хуже чем в Лисе или в других южных Вольных Городах. К ночи, а возможно и к утру, они прибудут. Выкупив верблюдов, оставив половину экипажа в Дощатом Городке, Теон отправился в замок. Они останавливались несколько раз в оазисах, дабы напоить экзотичных животинок и утолить жажду самим. Пошли бы они днём, умерли бы от жары и вечных песков. Сидеть на верблюде было непривычно. Но Грейджой справился, хотя животинка иногда и странно взбрыкивала. “Боится. Чувствует и понимает, кто сидит на нём”. Они видели другие караваны людей на верблюдах или лошадях с множеством знамён. Золотая кисть Аллирионов, владык Дара Бога, чёрный гриф, уносящий младенца Блэкмонтов, один из представителей, которых был легендарным Королём-Стервятником, скорпионы Кворгилов, падающая звезда Дейнов и многие, многие другие. Все знатные люди Дорна направлялись в Солнечное Копьё, дабы почтить память старого принца и принести клятву новой принцессе. На их фоне Грейджой выглядел слишком инородно со своим золотистым кракеном на чёрном поле. Солнечное Копьё не изменилось. Как и практически десять лет назад, возвышалась Башня Солнца, из хрусталя и увенчанная громадным куполом с позолотой. Рядом соседствовало Башня Копья, самая высокая, сорока пяти метров ростом, заканчивающая шпилем в виде стального наконечника копья. Высокие, цвета песчаника стены и многочисленные круглые башни, внутри которых прятали свои жала, словно пауки, стреломёты. Изучая фортификационную историю Вестероса от мейстера Элриса, Теон помнил, что дорнийцы после вторжений Таргариенов имели в своих замках как минимум по пять-шесть стреломётов. В Солнечном Копье Теон насчитал пятнадцать, причём улучшенных. Их отряд прошёлся через Тенистый Город, расположенный впритык к крепости. Всё те же лимонные деревья, растущие рядом с домами, безобразная планировка, здания из глины и соломы, шумные базары. И люди оставались прежними – смуглыми, чернявыми иль блондинистыми, облачённые в лёгкие, удобные одежды, плотные и закрытые. - Ничего не изменилось, - пробормотал Теон. Взятый с собой один из командиров сотни железной гвардии, Торон, странно поглядел на своего господина. Их приняли радушно – они прибыли прямо под утро, вместе с людьми Айронвудов, с которыми пересеклись по дороге. Принц Квентин в отряде отсутствовал, как и его супруга или малолетний сын. Леди Арианна приветствовала их в главном холле замка, на резном, каменном троне цвета песка. Два каменных копья высились сверху, на спинке трона, а меж ними стояло солнце с ветвистыми лучами. - Верховный Лорд-Жнец Железных Островов, Теон Грейджой, и Лорд Андерс Айронвуд, Хранитель Каменного Пути, Королевская Кровь! – Объявил высокий, смуглокожий герольд в синей котте на весь холл. Лорд Айронвуд наметил короткий поклон, в то время как Грейджой просто склонил голову в знак приветствия равного по статусу правителя. Несмотря на титул принцев Дорна, они были на одном уровне. В чёрном дуплете, с нашитыми золотыми нитями в виде кракена, Грейджой привлекал внимание всех придворных замка. Железнорождённые очень редкий гость в Дорне. И не всегда приятный. Были редкие исключения из древних королей, предпочитавших грабить не устья Мандера или бесконечные каменистые берега Севера, а жителей Зеленокровной. Это было давно, но память людей удивительная вещь. Способность долго помнить причинённое зло обошлась в недостаток быстро забывать добро. - Милорды, я рада, что вы посетили мой дом в такой нелёгкий час, - произнесла Арианна Мартелл. Сидящий рядом с ней муж, чернобородый и высокий, последовал её примеру и поблагодарил их повторно. Морлан Гаргален был воином от макушки до пят. Мускулистый, с мозолистыми руками. На поясе мужчины висел настоящий стальной клинок. Шесть лет назад принц Доран устроил брак второго сына лорда Гаргалена, и своей дочери и с тех пор у них родилось двое сыновей и одна дочь. Он был соправителем, но реальной власти не имел, в этом Теон успел убедиться. - Это наш долг, как верных вассалов, - произнёс Андерс Айронвуд. За прошедшие несколько часов назад, Грейджой успел с ним немного поговорить. Самый могущественный из лордов Дорна, он одевался достаточно скромно, но обладал гордым, и даже самоуверенным характером. А ещё явной нелюбовью к Мартеллам, и покойному принцу Оберину в частности. “Странно, что он вообще позволил одному из них жениться на родной дочери”. В хитросплетениях взаимоотношений Мартеллов и их вассалов можно было запутаться. Но у Грейджоя сложилось впечатление, что власть принцев Дорна держится лишь на милости драконов или большем количестве копий, хотя это было не так. - Принц Доран был моим близким другом, - улыбнулся Грейджой, взглянув на облачённую в лёгкое платье Арианну Мартелл. Стройная, с оливковой кожей, с копной вьющихся длинных иссиня-чёрных волос и невысокого роста, она моргнула от удивления. Что-то странное было во взгляде прибывшего лорда с Железных Островов. Под плёнкой равнодушия пряталась отнюдь не похоть, не страсть или желание. Что-то неприятное и склизкое. Теон Грейджой ещё парой фраз намекнул о желании деликатного разговора, но Арианна Мартелл предпочла проигнорировать их и объявила, что как только прибудут последние ожидаемые гости, в Солнечном Копье будет пир в честь памяти о принце Доране. Лорда Пайка и его свиту расселили в самом донжоне, в приятных глазу и телу комнатах. Мирийские ковры, кровати с мягкими перинами и вода… много воды. “Если Арианна Мартелл зачем-то тянет время… что же, подождём. Королевская Гавань тоже подождёт. Может быть, Король с Королевой прибудут в Дорн на своих летающих ящерах, чтобы почтить память принца Дорана? Самых верных союзников стоит чтить и уважать, иначе они могут превратиться в самых лютых врагов”. Вспомнились Железные Острова. Грейджою не очень и хотелось плыть в Гавань, но и отказывать королю не стоило. Бросать беременную жену это не то, чем стоило гордиться, а оставлять вотчины на присмотр других, хоть и доверенных, но людей не хотелось. Отдавать власть в одни руки на Архипелаге Теон не стал. Родрик Харлоу был назначен Верховным Стюардом Железных Островов, в то время как полноту власти в самом родном острове Пайк Грейджой отдал лорду Лордпорта и кастеляну замка. Некоторые титулы, дающие право править землями Пайка Теон дал и Гвин. Это могло создать неразбериху, но Теон чётко обозначил обязанности людям, которые будут править в его отсутствие. В текущих условиях, это лучшее что он мог сделать. “Не считая Бейлифов, коих я ввёл три года назад в качестве должности сборщика податей и судей”. Если ранее на Железных Островах людей преступивших закон судили обычно лорды или поставленные в их отсутствие кастеляны, то теперь должность Бейлифа из Вестероса распространилась и туда. Ожидаемые гости полностью прибыли к четвертому дню пребывания Грейджоя в Солнечном Копье. За это время он развлекал себя разговорами с местными феодалами, более плотным изучением Дорна и попытками провести деликатный разговор с Арианной Мартелл. Определённые договорённости необходимо было обсудить, ибо они были действительно деликатны… “Как, например, Ступени и Летние Острова”. Дорнийцы наиболее плотно были связаны, как и с первым, так и со вторыми. И могли вмешаться, благо Доран Мартелл немало намекал об этом. Пришлось идти на некоторые уступки и… заключить парочку тайных договоров. Но Арианна Мартелл продолжала избегать Грейджоя, отчего у того закрались мысли покинуть Солнечное Копьё. Порой эти избегания были настолько нелепы, что Теону хотелось сначала улыбнуться… а после опасно прищуриться. “Либо у принцессы Дорна новое видение политики своего гранд-лордства, либо Доран в многочисленных, долгосрочных интригах что-то намудрил и забыл об этом уведомить дочь”. Лорд Пайка решил не задерживаться после пира. Почтить память старого дорнийца стоило, хотя бы из уважения, но более его ничто не держит в самом южном из королевств. Но произошло нечто ожидаемое… но маловероятное. Чёрные, достигающие практически двенадцати метров крылья. Глаза, горящие огнём, яростным и неутихающим. Спинные пластины, на которых, без седла восседала и крепко держалась королева Семи Королевств. С последней встречи Дрогон, один из драконов явственно стал больше, массивнее и страшнее. Если человеку и хотелось увидеть Балериона, то Дрогон был его копией… или тенью. И если пройдёт ещё пару десятилетий, дракон дорастёт до уровня легендарного ящера, сжёгшёго Харренхолл. -Ваше Величество, - поприветствовал её Теон на пиру. Мартелл посадила Грейджоя рядом со своим мужем, а королеву рядом с собой, на высоком помосте. Они главенствовали за столом, отчего привлекали внимание всех лордов. - Не ожидала увидеть в Дорне нового Мастера над Кораблями, - изобразила удивление королева Семи Королевств выгнутой бровью, - и думала, что муж мой встретит вас первым. Но эта удача досталась мне. - Это честь для меня, моя королева, - слегка раздвинув краешки губ, ответил Теон, - принц Доран для меня был старым другом… и партнёром во многих делах, касающихся только нас обоих. Мартелл лишь на секунду изменилась в лице, прекрасно осознав в чью сторону была направлена замаскированная колкость. Дейнерис Таргариен улыбнулась. - Что же, печально, что мой муж не может прибыть сюда и почтить своего дядю. Королевские заботы захватили его разум полностью, и он давно не обращает внимания на такие события. - Но вы не забыли почтить память моего отца, - вклинилась в беседу принцесса Арианна, - и Дорн не забудет вашей доброты и почтения. - Я лишь выполняю свой родственный долг. Мартеллы и Таргариены связаны кровью со времён Дейрона Доброго и подобное не забывается одним мановением руки. “Интересно”. Возможно, король действительно не мог прибыть из-за королевских дел. Но, по словам Дейнерис, создаётся ощущение, будто её супругу наплевать на родство с дорнийцами и крепкий союз, что сомнительно. Грейджой успел убедиться за последние десять лет – Эйгон не из таких глупцов, что совершают подобные ошибки. И если Дейнерис так открыто пытается перетянуть к себе Дорн и настроить одного верховного лорда (принцессу) против короля на глазах другого... Теон окончательно понял, чему будет посвящено немалая часть его времени в столице. Держаться подальше от двух фракций и их интриг. “Нужно ли мне это всё?” – хмуро подумалось лорду Железных Островов. В душе крылось понимание, что в столице Грейджой ненадолго. Ни на чью сторону Теон вставать уж точно в ближайшей перспективе не собирался. По крайней мере, пока окончательно не поймёт все карты на политической арене Вестероса, которая медленно, но верно начинает бурлить, словно горячий чан с фекалиями. “И чего он так разгневался на Велариона? Неужели только из-за воровства и ужасного состояния флота? Если и так, то либо Эйгону совсем недосуг следить за этим, либо лишь сейчас додумался устроить внеплановую проверку”. Грейджой глупостью не страдал и внимательно следил за состоянием Железного Флота и воровством. Оно было, но быстро и жестоко пресекалось, благо Виктарион тоже не любил воров, и покрывать их не собирался. Народ веселился. Многих прибывших с Теоном железнорождённых посадили за стол оруженосцев или слуг. Барды воспевали грустные дорнийские песни. “Элия Дорнийская” о несчастной судьбе сестры принца Дорана, “Десять тысяч кораблей” повествующая о бегстве Ройнаров и новом доме, “Тысяча лет войны” о давней вражде с Простором и Штормовыми Землями. Одна из бардов, Нимена Горькая, оказавшаяся на удивление железнорождённых женщиной, сладким и печальным голосом спела новую, придуманную лично песню – “Принц Доран”. - Трогательная песня, - произнесла Дейнерис, - может быть эта женщина захочет оказаться в моей свите? Последние слова будто были сказаны в воздух. - В Королевской Гавани могут не так отнестись к женщине-барду, - осторожно произнёс муж Арианны, Морлан Гаргален, - как известно, севернее Красных Гор отношение к женщинам отличается. - И это меня печалит сильнее, чем даже гибель драконов, - ответила Дейнерис, стрельнув глазами на Арианну Мартелл, - почему же женщина не может править? Только ли потому что у неё меж ног отсутствует отросток? Грейджой молчал, не желая вмешиваться в этот странный разговор. Он предпочитал следить за передвижениями своих людей – кто с кем разговаривает, пьёт ли он или просто сидит, отдыхает. Так, в расслабляющей обстановке люди нередко раскрываются в полной мере. - А вы Лорд Грейджой, как считаете? Может ли женщина править единолично и справедливо, как и великие короли прошлого? “Прощупывает почву?” -На Железных Островах хватает женщин воительниц, но у железнорождённых никогда не было королев. - Я слышала, ваша покойная сестра была известной налётчицей и даже брала на приступ целые замки, командуя тысячами мужчин, - елейным и умиротворённым голосом, будто невзначай вставила принцесса Дорна, - или это всего лишь слухи? - Всё верно, - не отрекался Грейджой, - но она мертва и погибла от рук своего дяди. Поднятая принцессой тема очень не понравилась Теону. Будь она рангом ниже, лорд Пайка бы заткнул её, но формально Арианна Мартелл была даже выше него по статусу. - Резня на Старом Вике, - продолжала Мартелл, - я слышала об этом ещё десять лет назад. Говорят, море было красным от пролитой братской крови, и сам Утонувший Бог проклял тех, кто нарушил закон Гейлона Белый Посох. Королева молчала, прислушиваясь к словам Мартелл. С историей Вестероса она была ещё не сильно знакома, и некоторые прошедшие события прошлого покрывались для неё тёмным куполом мрака. - Человеческие амбиции иногда могут привести к самым неожиданным последствиям… или нарушениям. На пути к власти люди могут совершить и более ужасные преступления, чем убийство братьев по вере и роду. Арианна Мартелл хотела продолжить провоцировать. И что стояло за этими попытками, было неизвестно даже её супругу. Но взглянув в глаза лорда Пайка, она словно ошпаренная уткнулась в свою чашу, наполненный красным дорнийским. Королева уже по - настоящему удивлённо вскинула бровь от такого неожиданного поворота в разговоре. Точнее, его конца. - Милорд, вы пьёте вскипячённую воду? - Да, Ваше Величество. - Неужели вино вам противно? - Вино притупляет не только разум, но и печень. Портит и превращает в гнилой, чёрный кусок, тянущий всё человеческое тело к смерти. С серебряной тиарой с ярким самоцветом в центре на голове, королева странно посмотрела на лорда Грейджоя. Новый Мастер над Кораблями обещает быть необычной фигурой в столице. Взвинтившийся шум в уши заставлял раздражаться. Иногда сжимая зубы, Теон кончиком мизинца дотронулся до воды в чаше и почувствовал успокоение. Вокруг всё пестрило яркими экзотичными нарезанными фруктами и необычными блюдами. Теон ел только крабов и змей, удивив дорнийцев своим необычным выбором. Они просто были достаточно хорошо нафаршированы и достаточно острыми, чтобы Грейджой ощущал хоть что-то на языке. Дальше разговоры с королевой и принцессой не пошли. Её муж завязал с Теоном беседу о новой угрозе с востока, Джогос-Нхайских ордах и вскользь при королеве упомянул, что все жители Вольных Городов, от последнего нищего до самого богатого из магистров молятся на помощь Короля-Дракона. Дейнерис предпочла не обратить на это внимание и продолжила переглядываться с Арианной Мартелл. По сведениям Теона, Эссос сложа руки не сидел. В Волантисе всю полноту власти взяли партия тигров, под предводительством некоего Волакво Мейгира, старого магистра, подмявшего всю партию древней аристократии под себя. И сейчас активно заключает союзы со всеми соседями, с которыми это возможно – Норвос, Квохор и города-государства Залива Работорговцев. Мирийцы и Тирошийцы активно поставляют зерно по дешёвой цене, в то время как Браавос и Пентос были заняты друг другом и мало обращали внимание на остальной мир. Лорат, вечно молчаливый из Вольных Городов, был верен своей политике изоляции. В Эссосе надвигалась невиданное противостояние меж Западным Эссосом и новой угрозой, которая не принимает даров и отмахивается от послов. Словно монолитный строй, они уже разграбили Лхазарское царство и Миерин, и сейчас осадили Юнкай. Один из мудрых господ Юнкая, собрав немалое наёмничье воинство из рабов-солдат Астапора, квартийских и волантийских отрядов, пытался дать бой кочевникам после падения соседнего Миерина. Заманив их в предгорья, он смог лишь с ужасом наблюдать, как низкие, но чересчур выносливые лошади спокойно разгоняются в неудобной местности и уничтожают наёмников. Джаттар, командующий этим несметным и непобедимым войском кочевого народа, приказал сделать из погибших огромный похоронный холм и названный Джогос-Нхайцами Холмом Победы. Юнкайцы дали этому месту более печальное имя – Позорный Холм. Ибо половина из мудрых господ города погибло там, погребённых вместе с рабами и наёмниками. И именно после этой битвы по Эссосу стало греметь имя того самого полководца-джаттара, ввергнувшегося половину континента в хаос. Хбарак Разоритель. Ещё одна орда джогос-нхаев вторглась в земли Кварта под предводительством другого джаттара. Красная Пустошь не стала преградой для выносливых и готовых к долгим, утомительным дневным переходам по пустыням кочевников. Пал Порт Ихос, Кваркаш и лишь к подступам Кварта Джогос-Нхаи были остановлены, и кочевникам пришлось уйти обратно, теперь уже не в Дотракийские равнины, а Джогос-Нхайские. Или Кровавые, как их окрестили волантийцы. Мир медленно, но верно превращался в одно поле битвы. И лишь Вестерос, управляемый волей Короля-Дракона держался в шаткой стабильности и мире. Пир закончился и следующим днём Грейджой покинул Солнечное Копьё, на последок попрощавшись с Королевой. Теон теперь даже и не знал, чего ожидать от жаркого и непонятного Дорна с его новой повелительницей. “Железный Молот” и “Крохобор” покинули причал Дощатого Городка рано утром, отправившись в сторону Ступеней, на север. Ступени, каменистые острова, они проплыли быстро. Стало относительно прохладнее и люди вздохнули с облегчением. Для железнорождённых жара всё ещё являлась проблемой, несмотря на опыт Летних Островов. Грейджой посетил Нефрит по дороге – замок Эстермонтов на одноимённом острове. Скалистый, но не лишённый растительности в виде высоких и крепких сосен и дубов, слабозаселенный, но обладающий парочкой портов, он имел довольно неплохое положение. Впрочем, Тарт всегда забирал все последствия выгодного местоположения себе, отчего местные не особо любят жителей Сапфирового Острова. Лорд Эндрю Эстермонт принял нежданного и неожиданного гостя с почётом, как и подобает, принимать любого гранд-лорда. Нынешний повелитель Нефрита оказался бывшим сторонником Станниса, а значит… и недругом лорда Коннигтона. Теон признавал, что осведомителей и шпионов по другую сторону Вестероса у него было мало, но тут и к гадалке не надо ходить, чтобы понять как многие штормовые лорды относятся к своему сюзерену, бывшему изгнаннику. “И о котором ходят очень поганые слухи”. Они переплыли Гневный Мыс, полуостров, откуда и началось возвращение Таргариенов. Немало знатных семей на этой земле прекратило своё существование пятнадцать лет назад и немало получило своё начало. Король отблагодарил Золотых Мечей во многом за счёт полуострова – больше половины на нём принадлежат бывшим капитанам и лейтенантам легендарной наёмничьей роты. Залив Разбитых Кораблей для жителей Железных Островов оказался неприятным местечком. Нередко можно было наткнуться на сгнившие остовы суден, врезавшихся в скалы или небольшие островки земли. Воды были спокойны, но вернувшийся беспокоящийся Цицерон явственно сказал Теону, что скоро нагрянет буря. - М’лорд, боюсь, через несколько часов тут будет неспокойно, - заметил Лорик Трехпалый очевидную для лорда Пайка вещь, - нам стоит переждать её. - Что ты предлагаешь? – спросил Грейджой. - Штормовой Предел, господин. Недалеко от замка есть порт, в которой наши корабли могут переждать бурю. Она обещает быть сильной. - Вижу, что обещает быть сильной,- нахмурился Грейджой. Перспектива приближаться к Штормовому Пределу оказалась для него неприятной, - как думаешь, успеем ли мы доплыть до Тарта? Лорик покачал головой. Теон и сам понимал, что не успеют. Для этого понадобиться как минимум половину дня, а хмурые тучи видны уже невооружённым взглядом. Мучительно не хотелось оказаться в такой твердыни, как Штормовой Предел. Пальцы стало колоть, желание прыгнуть за борт и оказаться в холодной, но приятной морской воде еле удалось заглушить. Захотелось есть. Но это был не голод Теона. И не Цицерона. Было даже страшно вспоминать, какой неестественный жор чувствовал Грейджой сразу после пробуждения. Сотни тысяч лет прошли, словно мгновение и чудовища, обитающие на далёком западе, осознали что слово “чудовище” понятие сильно растяжимое. - Плывём в Штормовой Предел. Но в замок мы не отправимся. Переждём бурю в небольшой портовой деревушке. Лорик пожал плечами, не понимая такого нежелания господина переждать ночь и буйство стихии за самым крепким замком континента. Полтора часа понадобилось, чтобы добраться до замка. Стихия уже начинала свои завихрения и железнорождённые поспешно прикрепили свои корабли к каменным портикам на полугнилой деревянной пристани. - Не думал, что всё тут так плохо. Но думаю, камень будет крепче бури, - сказал старпом. Покрытые растительным дёрном покосившиеся дома, немало из которых оказались заброшенными и пустыми. Вдалеке виднелась громада Штормового Предела – мрачного, с одной высокой башней, чей конец казался сжатым кулаком. Высокие, слишком высокие и широкие стены из серо-белого камня. - Ужасная крепость. Никому бы не советовал её брать на штурм, - пробормотал Грейджой. Люди Грейджоя уже нашли жителей, готовых их приютить. Некоторое количество нашло дом под крышами маленькой таверны. Сам Теон уже нашёл место в доме старосты, но всадники с оленьими гербами помешали ему обустроиться в нём. - Милорд Грейджой, - говорившим был мужчина, щетинистый и невысокий. Шпоры говорили о его принадлежности к рыцарскому сословию, - леди Ширен, приглашает вас в Штормовой Предел. Негоже верховному лорду пережидать опасную ночь в здешнем месте. Теон благодарно кивнул, но отрицательно покачал головой и дал свой отказ. Рыцарь, сир Дюрр продолжал настаивать, приводя множество аргументов. Грейджой заметил взгляды некоторых своих людей – ютиться в местных каморках им не особо хотелось, а рыцарь посулил приютить всю свиту лорда Пайка. “У Баратеонов не особо идут дела с деньгами, а тут такая роскошь”. Некоторое мгновение ему хотелось дать новый отказ, но Теон резко передумал. Если леди Баратеон так желает видеть его в качестве гостя собственного замка, пусть так. Грейджой войдёт в обитель потомков богини ветра. Пальцы вновь неприятно кольнуло раздражением. Быстро собравшись, лорд Пайк со своими людьми отправился в замок в сопровождение сира Дюрра. Сам рыцарь болтал без умолку с Теоном, а Грейджой предпочитал отвечать простыми “Да” или “Нет”. -Вы слышали недавно, что у лорда Коннигтона жена разродилась новым сыном? Грейджой повернул голову от созерцания мрачных скал и утёсов в сторону уродливого сира. - Новым? Это второй по счёту, если я не ошибаюсь. - Да, всё так, милорд Грейджой. И десница назвал его в честь принца Рейгара. И как у такого мужеложца вообще встаёт на женщин? Небось, один из валирийских мальчиков помогает, - и сир Дюрр расхохотался. Смех его был столь заразительным, что сзади послышались смешки идущих следом железнорождённых. Теон не смеялся. Даже не улыбнулся, чем ввёл сира в неловкость. “Удивительное отношение к верховному лорду. Но учитывая, что Дюрр присяжный рыцарь Баратеонов, а Баратеоны не особо любят десницу, короля и вообще половину Вестероса впридачу...”. Севший на плечо хозяина Цицерон брякнул: -В к-каждой ш-шутке есть д-доля истины! Рыцарь зябко поёжился от скрипучего голоса здоровенного попугая. Наконец они дошли до Предела. В близком ракурсе он оказался ещё более огромным. Грейджой насчитал тридцать метров высоты и поразился этому гиганту. Харренхолл казался даже меньше, выигрывая скорее в масштабе, чем в высоте и ширине своих стен. Железнорождённые были без лошадей, поэтому сразу отправились в башню-донжон, в которой помещается пиршественный зал, казармы и амбары одновременно. Это если не считать множества покоев для знатных гостей и самого хозяина твердыни. Или хозяйки. С самого момента как он вошёл, Теон чувствовал себя обрезанным от внешнего мира. Попугай заклекотал, недовольно и яростно, вызвав ненужное внимание прислуги и воинов. Дюрр привёл лорда Пайка и парочки сопровождающих гвардейцев в тронный зал Предела – место, где царила молчание и пустота. Лишь трон, каменный, резной, с толстыми подлокотниками и покрытый тёплыми шкурами, да цветные гобелены на стенах. На троне сидела невысокая девушка. Её нельзя было назвать красивой – но и уродливой язык не повернётся сказать. Отметку, оставленной серой хворью на лице скрыла странная полумаска. Чёрно-жёлтый бархат, расшитый целой дюжиной оленей. Странная тиара с небольшими оленьими рожками. Леди Штормового Предела любила одеваться странно. Ширен Баратеон, дочь Станниса Баратеона, недавно отметила двадцатый год своей жизни – очередной безрадостный, наполненный постоянными неприятностями и всеобщей отчуждённостью. - Теон Грейджой, лорд-жнец Пайка и Верховный Лорд Железных Островов! – объявил на весь зал стоящий в углу герольд, седой старик в замызганной чёрной котте. Грейджой наметил кивок. Занимай Баратеоны прежнее положение, Теон, конечно же коротко бы поклонился. Как никак, дом который правил целых пятнадцать лет целым континентом и три столетия одним из регионов. Но теперь Баратеоны это просто мелкий дом, в королевском дворе которому ничего не светит как минимум несколько поколений. Горели масляные лампы, освещая тёмный зал. Тени создавали причудливый танец на лице Ширен Баратеон, странно разглядывающей Грейджоя. Он напрягся. - Рады вашему приглашению, - бросил Грейджой. Стоящий рядом с Ширен Баратеон воин в простом дуплете, но опоясанный, незаметным для многих, но не для Теона, вернул хозяйку Предела в исходное состояние. Та никак не показала своего смущения и ровным голосом ответила: - Всем лордам Вестероса рады в моём замке, будь он из Севера или Дорна. Короткая беседа ничего не дала. Грейджою и его людям дали кров, вполне пристойный. А через несколько часов, как начался ужасный шторм. Стены замка слишком толсты, чтобы такое явление им было страшно, но грохот и протяжное завывание ветра не давали заснуть. Гром гремел и именно в такие моменты он чувствовал небывалое раздражение. Впервые за последние годы он вновь ощущал жажду крови. Свою жажду. Пришло и беспокойство за корабли. Не снесёт ли их таким ужасной бурей? Не хотелось терять личный корабль и добираться до Королевской Гавани на лошадях. Он вышел, желая хоть глазком взглянуть через одну из узких окон в сторону деревни. Башня, в которой поселился Теон, была достаточно высока, чтобы всё можно было увидеть сверху. “Сомнительно, что я что-то увижу сквозь густой, громкий дождь и темень, но попытаться стоит. Для собственного успокоения”. Бойниц или окон со стороны моря не было. Правильное решение. Теон шёл по узким коридорам, пустых и тёмных. Никаких статуй, собранных рыцарских комплектов брони или гобеленов. Лишь практически голые стены, на которых изредка виднелись вырезанные фигуры оленей и молний. Здесь всё пропахло Штормом. От последнего камешка до хозяйки замка. - Ищите кого-то, милорд? – спросил хриплый голос из темноты. Теон, с масляной лампой в руке повернулся. Перед ним стоял тот самый воин в простом дуплете и опоясанный. С холодным пониманием, Теон осознал, что свой клинок не взял. - Ищу вид на деревню недалеко от замка. Люблю такие виды. Рыцарь улыбнулся. Искренне. - Это окно недалеко, буквально через несколько коридоров и пиршественный зал. Позвольте мне сопроводить вас. - Прежде чем мы пойдём, скажите своё имя… сир. - Станнис. Сир Станнис Сиворт, - назвался рыцарь, молодой, но выглядящий лет на тридцать. Зубы его на удивление были чистыми, лицо полным красок, а глаза горели ярким огнём молодости. Он смотрел на Теона с интересом, подправленным подспудным опасением. В последнее время все, кого встречал лорд Пайка, боялись его… неявно, но Грейджой видел. “Теперь ничего не будет прежним”. - Сиворты, - словно попробовав эту фамилию на вкус, произнёс Теон, - мне смутно знакомо это имя. История о Луковом Рыцаре и осажденном Штормовом Пределе. - Мой отец всегда рассказывал нам эту историю, перед тем как покинуть нас, - сказал Станнис, ведя Теона через коридоры и пиршественный зал, - но в последний раз отца я видел ещё маленьким десятилетним ребёнком. С тех пор минула целая вечность. В голосе сира чувствовалась потаённая грусть. Грейджою, помнящего своего отца, грустить, никак не получалось. Скорее, давно задавленное, но все ещё существующее раздражение. Через десять минут они оказались у того самого окна, открывающегося вид на деревню издалека. Теон приглядевшись, ничего так и не смог высмотреть. В уши долбился завывающий ветер, а дождь градом падал с неба, создавая непередаваемый шум. - Вы можете не беспокоиться за свои корабли, лорд Грейджой, - попытаться убедить его Станнис Сиворт, - в Штормовых Землях буря – привычное дело, отчего и порты с пристанями здесь строят по-другому. - Верю, - сухо ответил лорд Пайка, - но всё же. Не хотелось добираться до Королевской Гавани на лошадях. Скрывать цель своего путешествия не было. Вести о новом Мастере над Кораблём уже ходили по Дорну, а что известно южнее Красных Гор, уже знакомо севернее. - Я хотел сообщить, - начал Станнис неловко, как и свойственно людям молодым перед более старшими и незнакомыми, - что Леди Ширен была бы очень рада увидеть вас на утренней трапезе. Теон моргнул. Немного раздумывая, тяня время, он ответил согласием. Штормовой Предел он покинет днём, но утром можно, и разделить трапезу с хозяйкой замка. Замок ещё оставался неприятным местом для лорда Железных Островов. Цицерон, его питомец остался в комнате, дезориентированный неожиданной поверью связью с другим существом. В Пределе жила магия, древняя, чуждая для Теона и враждебная. Он не до конца понимал, что его ждёт среди толстых стен этой твердыни, но осознав в полной мере всё, корил себя за любопытство. Рыцарь, ещё потоптавшись, ушёл. Грейджой смотрел ему в спину и размышлял, какую роль занимает этот юный сир. Леди Ширен, нежената, как и Сиворт. У Баратеонов мало друзей в Штормовых Землях и роднится с Сивортами это не самый плохой ход. Заснуть было тяжёло, половину ночи Теон пытался привыкнуть к отсутствию дурных снов или видению бесконечных морских глубин. Связь чувствовалась, но тонко и как-то… оборвано? Пожалуй, он покинет Предел сразу после утренней трапезы. Утро было злым и промёрзлым. Буря прошла, сильнейшая за последние десятилетии и оставила после себя слякоть во внутреннем дворе, половину снесённых домов недалеко от замка. Корабли выстояли, и их не унесло штормом. Станнис Сиворт не обманул. - Милорд, вижу, ночная буря была для вас неприятной, - заметила Ширен Баратеон, беря в руки намазанный расплавленным сыром хлеб и куриное яйцо. Прежняя странность в общении исчезла и теперь хозяйка замка смотрела на него равнодушно, а в голосе царствовал лёд. - Не люблю ночные бедствия. Особенно такие громкие и буйствующие. - Эта буря была действительно сильной, - промолвил сир Ламберт Шторм, один из немногочисленных присяжных рыцарей Баратеонов, - мой отец, лорд Арстан Селми говорил, что последняя сильнейшая буря была семьдесят или даже семьдесят семь лет назад. За большим, дубовым и лакированным столом сидели не только Теон и Леди Ширен. Трое присяжных рыцарей, мейстер и ещё парочка важных слуг. Видно, что Баратеон не чувствовала отвращения сидя за одним столом с челядью и понимала важность слуг. Рыцарей в замке было едва ли с десяток, слуг еле наберётся в пару десятков, а гарнизон насчитывает меньше двухсот воинов. Сам стол был украшен небогатыми яствами – густой суп из ячменя и оленины, капустняк с фаршем, запечённые яблоки и самое большое блюдо – жареный гусь, обложенный кисло-сладкой капустой. Вспоминая как его потчевал лорд Эстермонт, Теону хотелось качать головой. Ему было равнодушно цена блюд или их экзотичность, но всё же такая бедность Баратеонов вызывало диссонанс в разуме. Баратеоны были королями Вестероса, и Теон прекрасно помнил об этом и успел пожить в этом промежутке царствования оленей. - Вы бастард лорда Селми? – без обиняков спросил Теон Шторма. Тот без всякого смущения ответил: - Верно, лорд Арстан мой отец, а матерью моей была обычная служанка. Барристан Селми является мне двоюродным прадедом, - напоследок сообщил он всем. Люди наверняка уже не раз слышали эту присказку и некоторые не смогли спрятать ехидные улыбки. - Как жаль, что сир Барристан уже не сможет увидеть одного из своих потомков, - заметил Теон, - говорят, старик умер на своём ложе, тихо и с умиротворённым лицом. - Говорят, вся Королевская Гавань оплакивала его смерть. Несколько дней в Великой Септе Бейлора не смолкали колокола. - И Король объявил сбор лучших рыцарей Вестероса в столице, чтобы заполнить пустоту в Белых Плащах, - сказала Ширен, - думаю, этим человеком станет сир Сервин Хасти, племянник покойного сира Бонифера Доброго. Известный турнирный боец в Штормовых Землях. - Я слышал, сам Гарлан Тирелл хотел вступить в Белые Плащи! – вставил Ламберт Шторм. - Чушь! – сказал сир Станнис Сиворт, сидящий рядом с леди замка, - сир Гарлан женат, имеет нескольких детей. - Сира Гарлана видели в последний раз на турнире в Горьком Мосту год назад вместе со своим старшим сыном-оруженосцем. Говорят, он побил всех участников и стал победителем. Между рыцарями завязался разговор-спор об известных турнирных бойцах и последних турнирах в Вестеросе. Были упомянуты некие Седрик Шторм, Бастард из Бронзовых Врат, Маттис Хорп Бледноголовый, Уилл Коль Кольценосец, один из бывших наёмников Золотой Роты. Имён было много, и все они относились к Штормовым Землям. Из тех знаменитых рыцарей, что были родом из других королевств, Теон услышал всё того же Гарлана Тирелла, Герольда Дейна, лорда Уолдера Чёрного, сделавший себе несколько громких побед в Сигарде и Риверране. Леди Ширен изредка вставляла свои фразы, купаясь во внимании среди своего окружения. Сам Теон слушал всё это сборище имён и турниров краем уха, уйдя в себя. Ему вспомнились его нынешние оруженосцы – Рикон и Дагон. Брать их с собой в Королевскую Гавань Теон не спешил. Не стоит им лезть в такое змеиное гнездо. Да и Грейджой не верил, что продержится там больше года. Занимать чью-либо сторону Теон точно не станет, предпочтя остаться в стороне от дрязг и политических интриг. После беседы об известных бойцах и рыцарей, мейстер, молодой, но уже с проседью в волосах вставил своё веское слово. Чем очень сильно расстроил хозяйку Предела: -Миледи, через несколько дней к нам прибудут представители от Железного Банка Браавоса. Лицо Баратеон стало недовольным и неприятным, а мейстер осознав свою ошибку, незаметно скукожился и сгорбился. Теон ничего спрашивать не стал. То, что король Эйгон навесил часть долгов на дом Узурпатора, секретом для него не являлось. О банкирах забыли, словно о чём-то несущественном. Рыцари стали болтать меж собой, а леди Ширен туманными фразами намекать лорду Грейджою. Что именно пыталась намекнуть Баратеон, не понял даже Теон. И было ли это намёками? Лорд Пайка предпочёл не занимать себя лишними хлопотами. Ему хотелось поскорее покинуть замок. После утренней трапезы, Теон громко отблагодарив хозяйку за кров и подарив ей в ответ парочку луков из златосерда, вместе со своими людьми покинул неприятную твердыню. Чего хотела дочь покойного Станниса Баратеона, он не знал, и знать не хотел. Брак? Теон был женат, а его дети слишком малы для неё. И никогда Грейджой не подгадит своим потомкам кровью богини ветра в их жилах. Корабли пережили шторм самым наилучшим образом. Поэтому железнорождённые, подгоняемые своим господином торопились покинуть местные земли как можно быстрее. Как только Теон покинул Штормовой Предел, ему стало лучше. Ушло вечно болтавшиеся внутри раздражение, и в голову ударил букет полузабытых за одну ночь ощущений. Сладостных и приятных. Хотелось окунуться в большую бадью с тёплой водой, чтобы познать их во всей мере. Никогда больше нога Теона не ступит в Штормовой Предел. И пусть Утонувший Бог будет ему свидетелем.