red lips.

Утро в квартире Разумовской начинается с кофе. Буквально. Первое, что чувствует Игорь, открывая глаза — это запах чёрного напитка, который давно стал ему настоящим другом. За окном не прекращал стучать дождь, а в квартире, помимо запаха кофе, витал аромат блинов. На кухне играла какая-то приятная русская песня с не очень радужными словами в тексте. —...и никогда не умереть, никогда не умереть... —слышится хриплый голос Лизы, что подпевал песне из её плеера. Громов приподнялся, глазами ища свою футболку, которую он вчера кинул куда-то в сторону. Кожа на спине неприятно заныла и мужчина сжал зубы, вставая с мягкой постели подходя к зеркалу в полный рост. Он повернулся спиной, разглядывая множество царапин, оставленные Лизой в пылу страсти. “ Это ещё неделю, как минимум, будет красоваться на моей спине.” — недовольно про себя отметил Гром, быстро умывшись в ванной и одевшись. Он вышел из спальни, замечая Разумовскую, что уже доедала свой завтрак, сидя за своим небольшим столиком на кухне, хоть у неё и был большой длинный стол в гостиной. Рыжеволосая качала головой в такт песне и негромко ей подпевала, прикрыв глаза, будто она ловила настоящее удовольствие от мелодии, которая стояла у неё на повторе. Игорь поджал губы и подошёл к плееру, выключая песню. Девушка едва заметно вздрогнула и недовольно обернулась на неё, чуть хмурясь. — Это моя любимая песня! — хмыкает она, вновь поворачиваясь к своей тарелке и съедая кусочек блина. Гром подходит к столу и садится напротив Разумовской, некоторое время молча наблюдая за ней. — Хочу тебя кое-что спросить, — мужчина внимательно смотрит на свою собеседницу, которая с интересом поднимает на него свой взгляд и сразу же ему улыбается, будто ребенок, который знает чей-то секрет и хочет с ним поделиться скорее. —Спра-а-шивай, милый, — растягивая слова шепчет она и наклоняется к нему чуть ближе, смотря на него своими хитрыми зелёными глазами, что сверкают нездоровой искрой. — Я веду одно дело, и сейчас я в… —...тупике? —...во временном замешательства, — поправляет её Игорь, а она глубоко вздыхая, опуская взгляд. —Ну, спрашивай. — Разумовская пожимает плечами, вставая и беря в руки тарелку. — Хотя не знаю. Чем могу тебе помочь? — девушка усмехается и подходит к раковине, поправив цветок, что стоял рядом. Необычный цветок. Желтого цвета, который стоит в полупрозрачной вазе. В вазе нет воды, что Игоря на мгновение смущает, но он быстро отгоняет от себя совершенно ненужные мысли. — Твой друг Гречкин, — хрипло произносит Игорь, замечая. что Лиза на мгновение застывает, но затем спокойно поворачивается к нему и поднимает брови. — Кирилл? Что он натворил? — рыжеволосая начинает теребить край своего халатика, чуть нервно, однако весьма незаметно. Просто очередная нервозность Разумовской. — Пока что ничего, что ты знаешь о “Морской птице”? Его семья владеет этим клубом, да? — Громов встаёт и делает шаг к Лизе. Девушка смотрит на него совершенно спокойно, но едва заметно вздрагивает, когда Игорь подходит неприлично близко, опираясь руками о тумбу и нависая над Разумовской, смотря прямо в её хитрые зелёные глаза, которые пытаются сохранить спокойствие. —Значит это я тебе оказалась нужна, м? — рыжеволосая усмехается, качая головой и отводя свой взгляд в сторону. — Ты пускаешь меня в свою жизнь только когда тебе что-то нужно. Она едва толкает Грома, заставляя от себя отстраниться. Она слаба, что Игорь заметил ещё вчера. Он бы мог и не отстранятся, однако идёт на уступок. Он не из тех, кто пугает девушек, а особенно в физическом плане. У него это, кажется, получается и без этого. — Простой клуб, много таких. — холодным тоном произносит Разумовская, отходя от раковины и уходя в сторону спальни. — Не для всех, конечно, но я была там пару раз. Грому приходится проследовать за ней. Его смущает её поведение, сегодня она нервнее, чем вчера. Всё это видно в мелочах: в том, что она часто касается своего халата, нервно поправляет волосы и судорожно вздыхает, отчаянно пытаясь привести свои нервы в порядок. “Что-то не так.” — шепчет подсознание Грому. — Сможешь меня провести туда? — Игорь останавливается и у входа в спальню, внимательно наблюдая за переодевающейся девушкой, которая опять надевает платье с закрытой шеей и руками, в попытке скрыть следы от их бурной ночи. Разумовская усмехается и поворачивается к нему, поднимая брови. Игорь даже почувствовал себя ребёнком, который спросил у мамы какую-то элементарную и глупую вещь. Она берёт со своего рабочего столика красную помаду, не сводя глаз с Игоря. — Нет. — Нет? — Гром приподнимает брови. Но почему он был так уверен, что она согласиться? — Игорь, мы всего лишь трахаемся и не больше. Я не буду тебе помогать копать под моих друзей, — она улыбается и качает головой, начиная аккуратно красить свои губы в алый. Она что-то скрывает. Игорь чувствует это, он видит это, хотя она и пытается делать вид, что у неё всё под контролем. Но Гром знает, что она лишь блефует. — Друзей наркоманов, — Гром едко усмехается. Лиза на мгновение вновь вздрагивает и её помада чуть выходит за контур губ. Она поднимает на него взгляд, а затем хмурится. — Кирилл не наркоман, — чуть зло произносит она. Впервые так зла с ним. Такой Елизавету Разумовскую он ещё не видел. — Тогда кто наркоман? Твой брат? Кого ты покрываешь? Мы ведь оба знаем, что “Морская птица” не просто клуб, да? — Громов улыбается. Издевательски. Ждёт когда она взорвётся. — Пошёл на хуй, Гром.