Золотая клетка.

      С того вечера я держала с Нильсеном дистанцию. Старалась по крайней мере. Даже пыталась уйти спать на диван в свою комнату, но всё равно оказывалась на супружеском ложе. Чувствуя сквозь сон, как горячие руки шведа прижимают меня к себе, неуклюже его отталкивая, а потом вновь засыпая. Утром он рано уезжал в офис, и я бродила целыми днями по дому одна, а вечером старалась допоздна засиживаться в библиотеке или смотреть фильмы в ноутбуке.       – Александр просил собрать твои вещи, – ко мне подошла Рейчел как раз в тот момент, когда я досматривала последнюю серию сериала. К слову самим Нильсеном в доме не пахло от слова совсем.       – В смысле? – оторвалась от ноутбука я.       – Через два часа у вас самолет до Доминиканы. У Александра там важные переговоры о поставках и приём у одного из партнёров по бизнесу, ты должна сопровождать его.       – А меня он не захотел спросить?       – Ты как жена должна присутствовать на всех важных мероприятиях, – пожала плечами Рейчел, – да и к тому же ты не отвечаешь на его звонки. Да и это всего на пару дней.       – Не хочу с ним разговаривать, – вздёрнула носик я.       – Так какие вещи мне складывать?       – Я сама всё сделаю, не беспокойся, – кивнула я, пытаясь унять пламя внутри.       – Не забудь взять купальник, – подмигнула блондинка. – Там сейчас самый сезон.       Собирая чемодан, я материлась, ибо терпеть подобное не могла. Мои сборы всегда проходили строго по списку, иначе я обязательно забуду самое нужное. Но сегодня я ходила туда-сюда, не зная с чего начать. Я понимала, что Александру не трудно купить мне нужную вещь в Доминикане, а еще я понимала, что хрен я его о чем-нибудь попрошу.       Конечно, прерогатива на пару деньков улететь в солнечную страну очень прельщала, но вместе с тем, я бы предпочла провести этот отдых одна, чем в компании эксцентричного шведа.       Надо было видеть моё лицо, когда я поняла, что летим мы на частном самолёте, полёт на котором априори можно было запланировать на удобное время, а не собираться в темпе вальса. Мое лицо злобного сурка, наверняка, порадовало Нильсена, и этот эмоциональный вампир наполнился энергией.       – Как это я могла подумать, что мы полетим, как простые смертные, – закатила я глаза, садясь напротив мужа в салоне.       – Если тебя что-то не устраивает, могу купить билет в экономкласс, на любой другой рейс, – не отрываясь от ноутбука, в котором работал, произнес Нильсен.       – К чему тебе таскать меня по своим делам?       – Ты теперь моя жена, а значит обязана сопровождать меня на важных деловых встречах и приёмах. К тому же приём сегодня в семь, а встреча и ужин с партнёрами завтра в девять, у твоей аппетитной задницы будет куча времени, чтобы пройтись по магазинам и позагорать. Завтра у нас запланирована прогулка на яхте.       – Тест-драйв для партнёров?       – Не совсем, – ухмыльнулся Нильсен. – Просто решил показать одной маленькой особе, с чем работает её муж.       – Не стоит утруждаться, мистер Нильсен, – повела носом я, принимая из рук стюарда бокал с шампанским.       Я демонстративно достала айрподсы, вставляя их в уши. Нильсен в сотый раз за последние дни тяжело вздохнул, переключаясь обратно на работу.       Большую часть полёта я продремала, а остатки времени потратила на фильм.       – Прекрати на меня обижаться, – повёл бровью Нильсен, когда я пропустила очередную его фразу мимо ушей, глядя в экран телефона. – Агата, – его тон вновь стал строгим, как в тот вечер.       – Я не обижаюсь, – хмыкнула я и чуть тише добавила, – и имею ли я на это право вообще?       Отставив ноутбук в сторону, Александр встал со своего места и опёршись руками о моё кресло, навис надо мной.       – Разве тебе было плохо в тот вечер? – он провёл пальцами по моим волосам, – сомневаюсь, – его взгляд блуждал по моему лицу, особенно задерживаясь на недовольно сжатых губах. – Судя по тем громким стонам, что я слышал, тебе было очень даже хорошо.       – Умение хорошо трахать не делает тебя хорошим человеком, Александр, – сощуриваю глаза я, смело заглядывая в голубые оазисы мужа.       – А что я сделал плохого, Агата? Я не доставил своей жене удовольствия? Я принудил тебя насильно?       – Я говорила тебе нет.       – Твои губы говорили одно, а вот тело делало совершенно другое. Ты сама не знаешь, чего хочешь, дорогая. Когда девушек насильно принуждают, они так не текут, и оргазмы явно не получают.       – Ты...       – Я плохой человек, я помню, – Нильсен хищно улыбнулся, садясь обратно на своё место, забавляясь тем, как моё лицо покрывается красными пятнами от злости.              Доминикана была прекрасна. Океан даже из окна машины казался просто нереальным. Погода, в сравнении с Лондоном, была шикарной, и это даже при учёте, что в Англии в этом году довольно тёплое лето. В таком месте не хотелось посещать деловые вечера, а хотелось просто развалиться на пляже, попивая какой-нибудь коктейль со льдом, получая солнечные ванны и не думая о насущном.       Апартаменты Нильсен, естественно, выбрал не ниже президентского люкса. Номером у меня это даже язык не поворачивался назвать, скорее квартира. Проторчав в душе добрый час, я зашла в спальню и увидела приготовленное для меня платье. И это при учёте, что я как бы привезла своё...       Муж подготовил для меня платье в пол, цвета индиго с весьма пикантным, но в то же время скромным вырезом от колена. На туалетном столике лежала бархатная коробочка с украшениями.       – Через час придёт визажист и парикмахер, – фраза, опалившая моё ухо, от которой я невольно вздрогнула, удивляясь тому, как не расслышала приближение Нильсена за своей спиной.       – Учту, – довольно холодно произнесла я. – Но я привезла своё платье, – его рука скользнула по моему банному халату, ложась на талии и слегка притягивая к себе.       – Каттен, будь хорошей девочкой, – его губы обхватили мочку моего уха. – Хочу, чтобы на этом вечере моя жена сверкала именно в этом платье.       – Я подумаю, – сквозь зубы произнесла я.       – Ты уж подумай, – он оставил на моей макушке целомудренный поцелуй, уходя в другую комнату. Его невероятно огромное эго и самоуверенность однажды снесут меня.              К семи часам вечера я стояла перед зеркалом, облачённая в платье, купленное Александром, и отмечала, что вкус у него однако хороший. Я конечно для сравнения примерила и свое платье, но оно и рядом не стояло по утонченности и элегантности. Волосы были уложены в идеальную голливудскую волну, а акцент на глазах только добавил этому образу сексуальности.       – Идеальна, – улыбнулся муж, явно тешась тем, что я всё-таки остановила свой выбор на его подарке. Взяв со столика колье, подобранное им же, мужчина одел его на мою шею, прикасаясь к коже пальцами, заставляя тело покрыться мурашками.       Кажется, даже на свадьбе в мою сторону было обращено куда меньше взглядов и вспышек фотокамер. Выход Нильсена с молодой женой произвёл просто фурор. Многим было непривычно видеть шведа в сопровождении не просто пассии, а именно спутницы жизни. Женщины завистливо смотрели вслед, а мужчины облизывали меня взглядом, но, видя тяжелый взгляд Алекса, быстро тушевались. Все сливки общества сегодня собрались здесь.       Навстречу нам шёл мужчина лет пятидесяти. В меру подкаченный, самоуверенный взгляд, костюм с иголочки и походка слегка вразвалочку.       – Это мой главный поставщик древесины и, по совместительству, хозяин этого вечера, так что будь паинькой и не заставляй меня краснеть, – шепнул мне Нильсен.       – Александр, – мужчина улыбнулся, пожимая мужу руку и приобнимая. – Давно тебя не было на нашем острове.       – Сам понимаешь, куча работы, но я смог выкроить немного времени для нашего сотрудничества... Ну и чтобы попробовать фирменный бренди, который теперь выпускает твой сын, – мужчина засмеялся и повернул голову в мою сторону. Окинув меня быстрым взглядом, мужчина одобрительно кивнул.       – Но время, чтобы заполучить в жёны такую красавицу у тебя определённо нашлось, – меня так и подмывало сказать, что на все формальности ушло буквально двадцать минут, так что Нильсен особо и не утруждался. – Фил Кадоган.       – Агата теперь уже Нильсен, – улыбнулась я, протягивая мужчине руку, которую он не преминул поцеловать. – У вас случайно нет парочки рыженьких сыновей?       Мужчина широко улыбнулся, разворачиваясь и показывая в левую сторону, где я увидела две знакомые макушки.       – Вы должно быть о моих племянниках. Прекрасные парни, – кивнул хозяин дома. – Их отец мой родной брат, – Кристофер и Эдвард, словно почувствовав взгляды на себе, обернулись и заметив меня, направились в нашу сторону.       Не знаю как для остальных, лично для меня эти близнецы всегда были легко отличимы. Особенно, если один из них начинал говорить.       Эдвард самоуверенный, местами хамоватый, по жизни жуткий лидер, звезда школы. Кристофер обычный спокойный парень, которому неплохо живётся в тени брата. Со вторым я общалась довольно неплохо с первого класса, у нас были совместные дополнительные лекции по истории и алгебре, оба были хорошистами и гордостью своих родителей. Кадоганы в Англии довольно известны. Эти два рыжих оболтуса – наследники огромной нефтяной империи и завидные женихи с самых пеленок.       – Агата, какой сюрприз, – улыбнулся Кристофер, приобнимая меня.       – Привет, – улыбнулась я. Эдвард лишь кивнул, вставая рядом с дядей и пожимая руку моему мужу.       – Как тесен этот мир, – улыбнулся хозяин дома.       – Это точно, – кивнул Александр, окидывая близнецов взглядами. – Твой брат тоже здесь?       – Нет. Прислал этих сорванцов, чтобы хоть немного вышли в свет. И если Эдварду это по душе, то Кристофер, по-моему, уже ищет пути к отступлению.       – Дядя, – закатил глаза парень.       – Ладно, молчу-молчу, – засмеялся Фил, а в зале заиграла музыка.       – Вынуждены на время покинуть вас, – кивнул мужчинам Александр. – Мне жизненно необходимо пригласить свою супругу на танец.       Нильсен повёл меня в середину зала, одной рукой обхватывая мою талию, а второй сплетая наши пальцы. Его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего.       – Эдвард не сводит с тебя глаз, занятно, – хмыкнул Нильсен.       – Разве? Мы даже друзьями никогда не были.       – Он не ищет дружеских отношений, Агата. Только плотский интерес.       – Я не его типаж, – буркнула я.       – Ты вообще видела себя сегодня? – Нильсен приблизился к моему ушку. – Если завязать глаза каждому, кто раздел тебя взглядом, все мужчины в этом зале потеряют способность видеть.       – То есть в обычные дни я страшненькая? – выгнула бровь я.       – В обычный день ты прячешь своё прекрасное тело под мешковатыми футболками и джинсами.       – Это удобно.       – Не спорю. Но твоё тело, молодое и фигуристое, может свести с ума любого, – его приятный бархатный голос возбуждал, заставлял узел внизу моего живота натягиваться с новой силой. Боже, на что ещё этот мужчина способен и как его елейные речи могут вот так запросто свести с ума, когда я ещё пару часов назад готова была закопать этого засранца на заднем дворе?       – И возможность обладать этим телом подстёгивает твоё и так бескрайне раздутое эго, – ухмыльнулась я.       – Не без этого, – согласился Нильсен. – Знать, что твои стоны буду слышать только я, что твои чудесные ножки будут только на моих плечах, и что только я буду знать, что под этим платьем.       – Слишком самоуверен, – пальцы Нильсена больно впились в мою талию, и я вспомнила, как точно также вывела его из себя на приёме у мэра.       – С теми, кто меня предаёт, я безжалостен, Агата, запомни это раз и на всю жизнь. И впредь, чтобы подобного я не слышал.       Вечер протекал спокойно. На следующей медленной мелодии ко мне подошёл Кристофер и пригласил на танец, естественно, сначала спросив у моего мужа, который оглядев его с ног до головы кивнул, продолжив разговор с одним из знакомых, но при этом не сводя с нас взгляда.       – Разговоры о вашей свадьбе не утихают, – улыбнулся Кристофер, ведя меня в танце.       – Поскорее бы люди нашли новый повод для сплетен, – вздохнула я.       – Всем понятно для чего был нужен этот брак, но не всем понятно, почему Нильсен выбрал именно тебя.       – Намекаешь на мою непривлекательность? – вздёрнула бровь я.       – Я намекаю на твой возраст. Согласись,он мог жениться на любой из своих ровесниц. Александр входит в касту тех людей, которым ни одна нормальная женщина не откажет, – забавно, ведь я бы отказала, если была возможность.       – Неужели мы совсем не выглядим влюблёнными?       – Вы хорошо играете на публику, но я не первый год знаю тебя и вижу, как ты напряжена. Александр же собственник по натуре своей и бесится, когда вокруг тебя вьются парни. Особенно такие как мой брат. Я еле успел перехватить тебя пораньше.       – Тебе надо было в психологи идти, а не нефтью торговать, – удивилась я тому, как всё точно сказал бывший одноклассник.       – Ты же знаешь, это не моя мечта. Отец заставил нас подать документы в Гарвард на экономический факультет. Надеюсь, что однажды компания перейдет брату, которому я с радостью продам все свои акции и отмоюсь от всего этого.       – В этом мы похожи, – кивнула я. – Но видел бы ты лицо Сьюзен, когда мы вышли в свет с Нильсеном. Боже мой, почему я не засняла это?       – Их до сих пор распирает. Эдвард общается с некоторыми из класса. В один момент ты переплюнула всех по социальному статусу. Сьюзен вроде даже была на вашей свадьбе.       – Возможно. Честно, там было столько гостей, что мне не вспомнить и половины.       – Он не обижает тебя?       – Нет, – соврала я. Не могу же я рассказать Кадогану о том, что Нильсен связал мне руки и оттрахал против моей же воли. Против же?       Мелодия закончилась, и Кристофер, поцеловав мою руку, удалился к брату. Муж не заставил себя ждать, приобнимая меня за талию.       – Кристофер приятнее своего брата, но, похоже, тоже в своё время неровно дышал к тебе, а возможно и сейчас.       – Будешь в каждом мужчине искать соперника? – тихо рыкнула я.       – Несомненно, каттен, несомненно.       Домой мы возвращались уже ближе к полуночи. Ноги ныли от высоких каблуков, голова от количества людей, с которыми мне пришлось разговаривать на приёме. Ладонь Нильсена покоилась на моем колене, но мне ужасно хотелось её убрать. В целом мне хотелось остаться одной, снять это вечернее платье, смыть боевой раскрас, переодеться в пижаму и лечь спать. Такой образ, конечно, прекрасен, но это не я.       Вернувшись в номер, я сразу побежала в ванную, снимая платье, кидая белье в корзину для стирки, ибо такие номера обстирывались каждый день, и встала под душ, блаженно выдыхая от капель, скатывающихся по моему телу.       Дверь я предусмотрительно закрыла. Хоть раз в день мне нужно оставаться наедине с собой, иначе я сорвусь, ибо когда я рядом с Нильсеном, эмоции меня переполняют.       На удивление швед промолчал, когда я вышла из душа спустя где-то минут двадцать. Он за это время воспользовался уже другой ванной комнатой и теперь готовился ко сну. Я вырубилась почти сразу, ибо силы были уже на исходе. Перелёт и шумный вечер высосали из меня последние силы. Сквозь сон я почувствовала, как Нильсен притягивает меня к себе, зарываясь носом в мои волосы. Я уже даже не противилась, хотя и привыкнуть к этому не могла. Пусть делает что хочет, я слишком устала, чтобы возмущаться.       ***       Плотно позавтракав, Нильсен сказал мне собираться, и что в скором времени нас ждут на яхте в порту, который находился совсем рядом с отелем. Надев поверх купальника тонкое и быстро снимающееся платье, я очень надеялась, что смогу сегодня не только искупаться ,но и позагорать. Эта аристократическая бледность, которая царила на моем бренном теле, внушала только тоску.       Александр сегодня был одет непривычно для меня. Белая хлопковая летняя рубашка и шорты смотрелись на нем слишком непривычно. Голубые оазисы были скрыты солнцезащитными очками.       Улыбчивый мужчина, явно из местных, проводил нас к одной из самых шикарных яхт в порту, но остался на берегу и более того, когда я взошла на палубу, то поняла, что здесь совсем никого нет.       – Мы отправимся в плавание одни? – вздёрнула бровью я.       – Было бы странно, если бы человек, занимающийся производством яхт, не умел бы с ней управляться.       – А как же режим: «Я крутой начальник и у меня тысячи людей в подчинении?»       – На ближайшие пять часов мы с тобой совершенно одни, – эта фраза не внушала доверия и радости от слова совсем.       Океан был прекрасен. Он был настолько прозрачен, настолько чист, что завораживало дух. Берег оставался всё больше позади, и я решила снять одежду, намазывая тело маслом для загара.       Нильсен стоял у штурвала, делая вид, что сосредоточен на водной глади, но я всем своим нутром ощущала его внимательный взгляд. Решив не обращать на это внимания, я отправилась изучать устройство яхты и спустя минут пятнадцать отметила, что здесь вполне можно было жить. Уютные каюты, обеденная с небольшой кухней, лежаки и диванчики на палубе. В холодильнике обнаружились фрукты и холодное шампанское.       Нарезав дыню и арбуз, я налила себе бокальчик шампанского и вышла на палубу.       – Агата, не будь такой эгоисткой, – ухмыльнулся Нильсен.       – Мистер Нильсен, вы у руля, а я ещё хочу вернуться на берег, – хмыкнула я, поднимаясь к нему с бокалом и кусочком невероятно сладкой дыни в руках.       – У меня огромный стаж управления малыми судами, – улыбнулся Нильсен, нажимая какую-то кнопку, и судно начало замедлять ход, а миллиардер повернулся в мою сторону. – Боишься доверить мне свою жизнь? – он сделал шаг в мою сторону, а я упёрлась в парапет.       – Боюсь, – сорвалось с моих губ. Нильсен поднял очки на голову, разглядывая меня и невольно задерживая взгляд на лице, когда я облизала сладкие от сока губы.       – Не стоит, – он подошёл почти вплотную, забирая из моих рук бокал, ставя его на верхушку приборной панели, а после и остатки от дынного кусочка оказались в его пальцах. – Последнее, что я хотел бы сделать, это причинить тебе вред, – он приставил дыню к моим губам, заставляя обхватить ее губами, вкушая сладость и не удерживая несколько капель сока, что покатились вниз по моему подбородку. Остатки он забросил себе в рот, не отрывая взгляда от капли, которая потихоньку скатывалась к ложбинке между грудью.       Хищно улыбнувшись, Нильсен опустился ближе к бюсту и заглядывая мне напоследок в глаза, приник губами к этой несносной капле сладчайшего сока, подключая язык и проводя им путь до самого подбородка. Кажется, я забыла как дышать, на фоне чего, сердце стучало как бешеное. Хотя, возможно, в этом был виноват один несносный швед, который обхватил своими зубами мою нижнюю губу, оттягивая её, почти кусая, следом зализывая это место и в конце концов приникая к моим губам в страстном поцелуе с привкусом дыни. Я даже пискнуть не успела ,как его рука обхватила мою шею притягивая ещё ближе к себе.       Он целовал глубоко, а его язык творил внутри моего рта что-то невообразимое, заставляя почти задыхаться. Его руки уже развязывают завязки моего купальника, отправляя его куда-то на пол, а мои руки беспорядочно путаются в его волосах, и плевать мы оба хотели на то, что они липкие.       Нильсен берёт мою пышную грудь, проводя по ней демонстративно языком, после слегка прикусывает сосок и видит, как я блаженно закатываю глаза. Это явно является стимулом для него, чтобы продолжить свои действия. Во время секса я не язвлю и из моих губ вырываются только стоны, что муженька вполне устраивает.       Губы шведа целуют мой животик, а проворные пальцы тем временем стягивают трусики и проводят между половых губ, где уже скопилась влага, а чувствительный клитор так и просил прикоснуться к нему. И он прикоснулся. Языком, чтоб его.       – Ах, – я захлебнулась громким стоном, опираясь локтями о парапет в поисках опоры. А Нильсен тем временем творил нечто невероятное между моих ног, отчего я не выдержала, запустив пальчики в его волосы, сама двигая тазом навстречу. – Да, черт... ещё чуть-чуть, – я чувствовала, как оргазм постепенно накатывает. И уже стоны превратились в хныканье, но когда приятная лавина тепла прошлась по моему телу, я выгнулась дугой, а с губ сорвался вскрик.       Перед глазами плясали искры, а грудную клетку жгло от сбившегося дыхания. Нильсен поднялся с колен, похотливо заглядывая мне в глаза, а после чего целуя, оставляя мою же смазку на моих губах, передавая свой собственный вкус.       – Спускайся на палубу. Позагорай немного, сегодня такое яркое солнце, – сказал он и отправился куда-то вниз к каютам, а я, ещё полностью не отошедшая от оргазма, пошла вниз.       Солнце приятно ласкало мою кожу, морской тёплый ветер слегка развевал волосы. Хотелось остаться в этом месте навсегда. Здесь было невероятно тихо и поблизости, на удивление, не было ни одной яхты. Хотя, возможно, многие выходят в плавание ближе к вечеру, когда становится попрохладнее.       На палубе появился Нильсен, в руках которого было ведёрко со льдом, внутри которого была бутылка шампанского и фруктовая нарезка. Уже более разнообразная, чем моя.       Скользнув по моему обнаженному телу глазами, он довольно хмыкнул, похоже радуясь тому факту, что я решила не обременять себя купальником. Так и загар ровный получится, да и стесняться здесь некого.       Подойдя к краю палубы, он начал вглядываться вдаль. Я проследила за его взглядом и даже прищурилась, чтобы удостовериться.       – Это что, акулы? – несколько плавников кружили довольно далеко от яхты. Но всё же кружили. Просто скажите, что это, мать их, дельфины.       – Акулы,– кивнул Нильсен. – Довольно редкое явление так близко к коралловому рифу, который не пускает их к побережью. Не бойся, палуба очень высокая, им тебя не достать... Если, конечно, ты случайно, – на последнем слове он сделал ударение, – не упадёшь за борт.       – А ты, конечно, приложишь к этому все усилия? – приподняла бровь я, подходя к нему сзади, проводя пальцами по лопаткам и вставая рядом.       – Только если будешь плохо себя вести, каттен, – промурлыкал Нильсен, отходя на секунду, после чего опустил одну руку на край ограждения, а губы его оказались возле моего ушка. – Хотя я знаю сотни более приятных способов наказания, – вторая его рука начала скользить по моему животу тыльной стороной, заныривая между бедер. – Ты слишком аппетитная, чтобы скормить тебя акулам и не полакомиться самому, – его ладонь опустилась к клитору, и я тут же вздрогнула, хватаясь за поручень от резких ощущений, ведь этот красивый нахал всё это время зажимал в правой руке льдинку.       – Алекс...андр, – я томно сглотнула, поворачивая голову в его сторону.       – Слушаю тебя, – в эту секунду он вталкивает льдинку внутрь влагалища, и я буквально начинаю дрожать в его руках, а слова как-то сами застревают где-то в глотке. Льдинка мгновенно тает, и прохладная водичка начинает стекать по моим бёдрам, обдуваемая лёгким ветерком.       Рука Нильсена начинает нежно массировать мой клитор, а губы прикасаются к щёчке, оставляя мягкое прикосновение. Я моментально краснею, то ли от жары то ли от того, что творит этот мужчина с моим телом.       Его рука скользит по моей спине, заставляя каждую клеточку, каждое нервное окончание встрепенуться. Он слегка надавливает, заставляя меня прогнуться, скользит ладонью между ягодиц, после чего с силой сжимает одну из них. Завтра точно останутся синяки.       Сзади раздается шорох. Александр приспускает шорты, а рубашка его уже давно покоится в одной из кают. Скользя членом между моих ног, муж плавно входит, проникая сначала наполовину, а позже и целиком, заставляя меня блаженно прикрыть глаза, до побеления сжимая пальцы на поручне.       Он двигался нарочито медленно, заставляя подмахивать задом и показывать степень моего нетерпения. Слегка навалившись на меня, он проскользнул пальцами по трепещущей коже животика, животно-грубо сжимая грудь и доходя до нежной шеи, которую он целовал в порыве, заключая её в капкан большой ладони, выпрямляя нас, но продолжая толкаться в моё лоно.       – Как думаешь, стоит ли тебе получить оргазм, каттен? – прошептал он мне на ушко, зубами прихватывая мочку. – Ты игнорировала меня всю неделю, к тому же уже получила свою порцию удовольствия совсем недавно.       – Алекс, – это был настолько умоляющий стон, что он ухмыльнулся в своей самодовольной манере. – Какой же ты... Нильсен, будь человеком.       – Я плохой человек, ты забыла? – эти мои слова, он, кажется, будет помнить даже на смертном одре. Он погладил мой подбородок двумя пальцами, что раньше перекрывали нормальный поток воздуха в организм, поднося их к моим приоткрытым губам, проталкивая внутрь. Я попыталась отвернуть лицо, но он лишь зафиксировал мой подбородок, не давая вырваться. – Пора занять твой рот более полезным делом, чтобы из него не вырывались колкости. В этот раз это пальцы, но в следующий ничего не могу обещать.       Левая рука опустилась на мою грудь, с напором сжимая её, а движения бёдрами набрали более резкую интенсивность, впрочем и движения пальцев в моём рту. Слюни уже стекали по подбородку, а в уголках глаз скапливались слезы.       Резко вытащив пальцы из моего рта, Нильсен с силой вновь прогнул меня, больно ударяя по левой ягодице рукой, срываясь на бешеный ритм, рыча от того, как внутри меня всё начинает сжиматься от его резких движений, попадающих по нужным точкам.       Я взорвалась с громким стоном, а Нильсен последовал следом за мной, последний раз входя максимально глубоко.       С минуту мы пытались отдышаться.       – Твоё поведение тебя погубит, Агата, – выходя из меня, произнёс муж. – Всё могло быть совсем по-другому, но этого не хочешь ты, – он снял до конца свои шорты, направляясь в каюту, а я, облокотившаяся на поручни, сложила голову на руки, глотая слезы обиды, чувствуя себя максимально грязной и униженной.       Ненавижу.