***
Как всегда незаметно для себя хмурясь за работой, Сережа погряз в важных бумагах и договорах. Когда у тебя настолько крупный бизнес, на занятия, так сказать, по профессии, времени почти нет, и рабочие часы, то есть практически все часы, он тратит на управление большой компанией, на подпись целых папок макулатуры и ведение онлайн-совещания.
И сейчас он сидит, сгорбившись, сосредоточенно бегает глазами по черно-белым строчкам, периодически поглядывая на экран, и вздрагивает слегка, когда чужие ладони опускаются на его плечи.
- Не горбись, - низкий голос звучит приглушённо над его головой, а ладони Олега ведут от острых плеч к шее и по спине, разминая затекшие мышцы. Сережа послушно выпрямляется, подставляя плечи и спину под крепкие руки, и закрывает уставшие от работы глаза.
- Уже очень поздно, хватит работать.
И, действительно, за панорамными окнами кабинета над тёмным Питером потихоньку начинает заниматься рассвет.
Серёжа только вздыхает тяжело, потирает глаза руками в думах о том, что опять так мало успел за сегодня, но его отвлекает поцелуй в макушку, и эти мысли покидают рыжую голову, пока он просто наслаждается редкой нежностью от Волкова.
Но Олег отходит от стола, освобождая проход Разумовскому, и кивает в сторону дивана, на котором Сережа обычно коротает ночи, потому что так удобнее, ведь
"не надо тратить время на дорогу до офиса" и так далее.
Как будто это единственная причина.
- Марго, спокойной ночи, - даёт команду Волков, на что программа отвечает электронным голосом: "Спокойной ночи". Приглушает постепенно свет в помещении, пока Сережа поднимается из-за стола и неспешно проходит к дивану. Олег следует за ним и заботливо накрывает Разумовского мягким пледом, когда тот отворачивается привычно к спинке дивана, удобнее устраиваясь на подушках.
Волков садится рядом, решив остаться посидеть с Сережей недолго, гладит его по спине через плед, пальцами пересчитывает торчащие от худобы позвонки и остается так до тех пор, пока дыхание Разумовского не выравнивается, и тот не проваливается в неспокойную дрему.
Брюнет аккуратно встает и тихо двигается к выходу, но видимо сон Сережи слишком чуток, чтобы не ощутить резкое отсутствие теплых рук на своей спине, и Волков слышит сонный голос за спиной:
-
Олег.
Он останавливается, оглядывается и в легких предрассветных сумерках видит силуэт Сережи, сидящего на диване, пока с тихим шелестом его плед скатывается на пол.
- Останься, пожалуйста... - Серёжа опускает взгляд в пол, ведь несмотря на то, столько лет вместе, ему все ещё неловко просить о таких вещах, но, переборов себя, он проводит рукой по месту на диване рядом с собой.
Молча Олег возвращается, снимает свой чёрный пиджак, небрежно кидая его на диван где-то в ногах рыжеволосого, и опускается рядом с Серёжей, поднимая плед и накрывая их обоих, укладывается рядом прямо в кофте и штанах. Разумовский устраивается поближе, прижимаясь к Волкову, и тот приобнимает его слегка, так, чтобы обоим было удобно. Сережа заглядывает в светло-голубые глаза, и несмотря на холодный оттенок, в них тёплая нежность, хотя лицо почти не трогают эмоции.
С таким детством, как у них, ты вырастаешь, почти не зная достаточного количества прикосновений, и тактильный голод преследует тебя на протяжении всей жизни. Но, благо, они есть друг у друга и могут делить такие ночи-утра на двоих. И сейчас, после взглядов таких откровенных, что ток пробирает и по коже бегут мурашки, Олег наклоняется к Сереже и накрывает его губы своими в нежнейшем поцелуе. Отстранившись мягко, он дарит рыжеволосому легкий поцелуй в лоб, и тот, уткнувшись Волкову лицом куда-то в грудь, наконец расслабляется после тяжелого дня. От ощущения сильных рук, обнимающих за талию, он чувствует себя в безусловной безопасности, пока Олег устраивает голову удобнее на подушке и закрывает глаза.
Это не первая их ночь в объятиях друг друга. И не последняя.
***
