
Пэйринг и персонажи
Метки
Драма
Повседневность
Романтика
AU
Hurt/Comfort
Ангст
Кровь / Травмы
Развитие отношений
Слоуберн
Отношения втайне
Сложные отношения
Второстепенные оригинальные персонажи
ОЖП
Неозвученные чувства
Дружба
Воспоминания
Разговоры
Современность
Ссоры / Конфликты
Запретные отношения
Социальные темы и мотивы
Совместное купание
Описание
Ему снился багрянец, расплывающийся поблёскивающим пятном по чёрному бархату. Снилось, что тело его летело в невесомости, чудесное свободное падение...
Над ним простирались звёзды. И, наверное, стоило бы считать это прекрасным. Но это приводило в ужас: звёзды были столь бледными, столь безликими, столь безучастными...
Сонхва распахнул глаза и резко сел на кровати, тяжело и загнанно дыша. Картинка звёздного непроглядно-чёрного неба отпечаталась в глазах чувством одиночества и неясной тревоги.
Примечания
Пока нет.
Потом объясню.
***
№ 25 в списках по фэндому BlackPink на 05.10.21
№ 30 в списках по фэндому EXO - K/M на 05.10.21
№ 41 в списках по фэндому MAMAMOO на 23.12.21
***
№ 10 в списках по фэндому MAMAMOO на 20.01.22
№ 29 в списках по фэндому Red Velvet на 18.01.22
***
№ 38 в списках по фэндому MAMAMOO на 01.02.23
№ 38 в списках по фэндому MAMAMOO на 06.04.23.
(11/1) Безмятежные дни
08 марта 2023, 03:28
"Каникулы", на которые их отправили всей группой сразу после БиДиДи, стали для Сонхва самым приятным и радостным событием за всё последнее полугодие. Он успел навестить маму, более-менее примириться с отцом, пообщаться с братом и его женой. По телевизору безустанно крутили новости и разборы итогов БиДиДи: видные критики анализировали оценки голосования, выносили свои вердикты, хвалили и бесконечно ругали выступления участников.
Но больше всего шума уделялось во всём этом новостном безумии, конечно, именно молодым новичкам, "дерзнувшим посягнуть на Олимп".
ATEEZ возвеличивали, порицали, восхищались, нарекали новыми королями сцены.
Плакаты с ними, рекламные объявления вывешивали и транслировали повсюду, везде можно было приобрести очередной девчачий журнал с анкетами и фото улыбающихся мемберов, их было так много и лица их теперь были настолько повсюду, что Сонхва делал то единственное, что ему хотелось, — бежал прочь от медийности.
Дома у родителей телевизор был выключен, немногочисленные родственники не были приглашены, оставались лишь самые близкие для Сонхва люди, которые, прекрасно осознавая каково ему сейчас. Сонхва гулял только ранним утром или поздним вечером, предпочитая одиночество другим компаниям.
Хонджун и Юнхо поочерёдно с остальными бомбили ему в личку, сообщая о новых съёмках в готовом скоро появиться на экранах сериале, о запланированной фотосессии сразу для нескольких журналов, о новой линейке одежды…
Единственным, кто никак не участвовал и не выходил на связь вообще ни с кем, был Минги — он, как ранее и пообещал, пропал из чата совсем, не посещая соцсети и позволяя менеджеру Вону разбираться с фанатками за него.
Сонхва же тем временем проведя в родительском доме целую неделю, собрав вещи, отправился на оставшиеся дни отдыха к Мирэ.
Короткое возмущение подруги он пропустил мимо ушей, обещая, что надоедать ей не станет и обязуется убираться в квартире в течение всего срока своего пребывания. Дилемму, постигшую его, Мирэ узнала буквально тем же вечером:
— Она отказала мне во встрече. — признался за скромным нетяжёлым ужином Сонхва, когда они уже пили чай. — Меня это волнует. Я хотел просто небольшое свидание — даже фактически сумел его одобрить. Выбрал место — уютное немноголюдное кафе и парк с видом на озеро и храм. Она — сказала "нет". Я выбирал кино — ранние, совсем утренние сеансы, когда никого фактически нет, когда нас не подловили бы папарацци, однако она всё равно сказала "нет". Последнее моё предложение — классический отдых в парке аттракционов с мороженым и такояки — она тоже отвергла. — Сонхва тяжело вздохнул, опуская уже заблестевшие непролившимся дождём глаза на поверхность горячего чая в кружке. — Я уже не знаю, что предложить, Мирэ.
— Она как-то аргументировала свой отказ? — чуть нахмурившись, осторожно спросила Мирэ.
Сонхва выглядел… несчастным и затихшим. От былого порыва "покорить мир" не осталось ни следа: Мирэ всерьёз опасалась за чувствительного друга. Не последнюю роль в этом страхе сыграл факт того, что Баэм Су — была его первой любовью, а потому могла иметь бесконтрольное влияние на эмоциональное состояние Сонхва.
— Она отказывает мне в третий раз — переносит встречу и говорит, что нужно найти более подходящее время. — ответил он ей через паузу, когда Мирэ ободряюще сжала его руку в своей. — Говорит, что хочет провести как можно больше времени со мной, чтобы мы без смущения могли узнать друг друга. Она пишет, что скучает, — и у меня в груди плавится сердце от этих её слов. — Сонхва наконец оторвал свой взгляд от чашки, смотря на неё с едва заметной болью и печально улыбнулся, будто бы признаваясь вы своём бессилии. — Я так хочу увидеть её, Мирэ, просто увидеть и обнять. Клянусь, — мне большего было бы не нужно: только держать её за руку, ощущать, что она рядом и гулять с ней, где угодно. — он трепетно сжал её руку в ответ, закрывая веки на мгновения и голос его сорвался вниз — на чуть хрипловатый нежнейше-хрупкий шёпот: — Хотел бы просто смотреть как лёгкий ветерок играется с её локонами…
Такое Мирэ была не в состоянии вынести.
Ей отчаянно захотелось приободрить Сонхва, вытянуть его из пучины мрачного, готового затянуть своей темнотой, тихого отчаяния.
— Хва, — она потрясла друга за плечо, силясь вернуть его в реальность, и когда карие глаза распахнулись, улыбнулась самой своей нежной улыбкой. — Вы непременно сходите на свидание и у тебя непременно всё получится, и ты будешь смотреть как ветер играет с кончиками её волос, а потом предложишь ей куртку…
— Как в тех клише из дорам? — улыбнулся Сонхва, когда Мирэ с облегчением обняла его за шею.
Сонхва уложил голову ей на грудь, отворачиваясь от стола, обвил её талию своими руками, баюкая стройную фигуру в колыбели ладоней и длинных пальцев. Мирэ перебирала его волосы, массировала у корней, гладила его шею, после — перешла на напряжённые взбугрившиеся мышцы плеч.
Она усиленно разминала пальчиками твёрдые узелки под кожей, сосредоточившись на этом и совершенно не обращая внимания на участившиеся дыхание друга.
— Мирэ.
Она на миг вздрогнула, отрываясь от своего занятия, когда ощутила, как широкие ладони Сонхва в полуласковом-полугрубоватом жесте обхватили её ягодицы, притягивая ближе к юноше и вынуждая оказаться меж его раздвинутых бёдер.
Их глаза встретились, искрясь золотом из-за света вечерней лампы, чувственные губы едва приставшего Сонхва оставили на губах Мирэ призрак поцелуя.
— Ты знаешь, как выглядеть соблазнительно, — усмехнулся он и хлопнул руками по коленям, отводя взгляд и прикусывая губу.
Мирэ проскользила самыми кончиками пальцев по его щеке, развернув лицом к себе, взглядом огладила, казалось бы, каждую чёрточку, каждую жилку, каждое микровыражение, прежде ласково прильнуть ртом к его приоткрытому рту в куда более глубоком и обязывающем жесте.
Мирэ огладила его шею, обнимая кольцом рук, руки Сонхва плавно скользнули под край домашней широкой футболки, обжигая шорохом прикосновений покрывшуюся мурашками чувствительную кожу.
— Мирэ… — девушка оторвалась от ласкового покусывания его ушка, вопросительно посмотрев в чёрные помутневшие глаза. — Приподнимись…
Мирэ даже не успела осознать, как её тело на миг оказалось в невесомости, ловко подброшенное им, а затем ноги её окольцевали крепкую талию: низом живота она ощутила, как напрягся его пресс, как руки с проступившим рельефом мышц иллюзорно осторожно-ненавязчиво придерживали бёдра теперь. Мирэ ахнула от жаркого мокрого укуса в основании шеи прямо над ключицей и запоздало схватилась за его плечи в попытке вернуть себе хотя бы часть опоры.
— Хва, постель…
Он поднял голову к ней, весь взъерошенный и с диковатым взглядом и совсем неблагопорядочной ухмылкой, позволяя запустить пальцы в чёрные взлохмаченные волосы, и влажно и голодно поцеловал.
— Не волнуйся, мы и до постели дойдём… — с мрачноватым хрипловатым смешком заключил он.
Такой Сонхва нравился Мирэ безгранично, а потому она оставила ненужные самокопания на другой раз.
Если Сонхва было хорошо, нравилась эта их игра, и его не мучила совесть — что ж ей тоже всё равно. В конце концов Баэм Су возможно просто дурочка, раз способна отказаться от такого…
Ощутив достаточно жёсткое соприкосновение со стеной — Сонхва буквально впечатал её в холодную поверхность, — Мирэ почти жалобно простонала ему в рот что-то неразборчивое, а пальцами вцепилась в его футболку, пытаясь притянуть ближе — будто это было возможно: он и так прижимался к ней всем телом. Пухлые раскрасневшиеся от поцелуев губы незаметно ухмыляясь ловили её тихие вздохи, не давая им прозвучать; изящные тонкие пальцы сжимали её таз, не позволяя сбежать — Мирэ бы и не захотела.
Ощутив его твёрдость внизу, Мирэ опустила одну руку вниз, расстёгивая сначала пуговицу своих шорт, а потом и помогая Сонхва с его штанами. Она оперлась одной рукой на стену, второй рукой требовательно дёргая футболку на теле парня: Сонхва коротко-хрипло хохотнул, отпуская её язык и обрывая их по-подростковому жадный поцелуй, но футболку послушно снял. Решив, что Мирэ он ещё непременно успеет раздеть, он не мешкая вошёл в неё одним глубоким медленным движением.
Обождав пока она привыкнет и вернёт обе руки ему на шею, Сонхва расставил пошире ноги для своего удобства и задвигался, старательно вколачиваясь в мокрое столь великолепно принимавшее его нутро и зажмурившись. Мирэ скорчила жалобное выражение, ощущая пикантную лёгкую толику боли, которая грозила почти сразу же привести к фееричному финалу: она тоже зажмурилась, всецело отдаваясь полузабытому ощущению и опустила тонкие игривые пальчики к месту стыкования их тел.
На самом пике Мирэ простонала в поцелуй отчаянно и громко, Сонхва низко зарычал одновременно с ней, агрессивно сминая её губы своими губами. Горячие белёсые капли брызнули ей на живот, пачкая и футболку и шорты: но пока её била крупная послеоргазменная дрожь, ей было бесконечно всё равно до подобных мелочей. Мирэ удалось слегка отстраниться и прижаться лбом ко влажному лбу Сонхва, пока он частично удерживал её на весу, опустив одну ногу. Они оба смотрели друг на друга почти неверяще, с тёплой не до конца выраженной привязанностью и благодарностью за причинённое удовольствие.
— А ведь обещал не наводить беспорядок… — осипшим голосом полупростонала Мирэ, но во взгляде её играли довольные чертята, и на губах капитулирующе быстро расцвела улыбка.
— Я обещал, что буду убираться пока я здесь, — усмехнулся в ответ Сонхва, облизывая пересохшие губы. — И, по-моему, сегодня ты совсем не против если я понадоедаю тебе ещё немного…
***
Утро встретило Сонхва ярким солнцем на безоблачном небе и прохладным сквозняком из приоткрытого окна. Вторая половина постели рядом с ним была пуста — только скомканное одеяло небрежно валялось клубком. Усмехнувшись, Сонхва сел, протёр глаза и решительно поднявшись, потянулся. Он заправил постель — что всегда делал сразу же после пробуждения, — и, не став накидывать футболку, в одних пижамных штанах отправился на поиски Мирэ. Она обнаружилась практически мгновенно — на кухне, у плиты. Аппетитные ломтики бекона зазывающе хрустели и шипели на сковородке разнося по кухне ароматы, от которых рот сам собой наполнялся слюной. Крепкие жилистые руки обвили её стан, к спине прижалось горячее стройное тело, а в покрывшуюся мурашками шею ласково зашептали. — Мирэ, ты же понимаешь, что мне нельзя на него даже смотреть? Мирэ лопаточкой поворошила бекон, рассматривая поджаристую корочку и не поворачивая головы твёрдо ответила, убеждённая в своей правоте: — Когда я была на стажировке по ту сторону океана, я поняла насколько важно хорошо и плотно позавтракать. Ты можешь не ужинать, Хва, но порадовать себя хоть раз в месяц отличным завтраком ты просто обязан! — Неужели? Если бы она могла видеть с каким предвкушением он ухмыльнулся, задавая будто бы невинный вопрос, наблюдая за тем, как тонкие пальчики будничным движением заправили прядь тёмно-русых волос за ухо. — Я смотреть не могу, как ты давишься этими бесчисленными овощными салатами и йогуртами! — возмущённо отозвалась Мирэ, и глаза Сонхва сверкнули хищным прищуром. — В таком случае ты не возражаешь, если я возьму что-нибудь очень вкусное на завтрак?.. — длинные узловатые пальцы, восхищающие своим безупречным изяществом и запредельной ловкостью, скользнули на её бёдра намекающе сжимаясь. — Мне кажется что-то сладкое будет самое то... — низкий шёпот в самое ухо и влажные губы захватили мочку, оттягивая и заставляя вздрогнуть. — С-сладкое на голодный желудок вредно-о... — голос предательски задрожал, когда одна из рук, нырнула в её шортики, а вторая забралась на плоский животик, невесомо поглаживая. — Ну, что ж, значит один раз в месяц я порадую себя отличным, но таким вредным завтраком. — раздалось в ответ тихое рычание парня, а после ровные зубы сомкнулись на её загривке, прихватывая кожу возбуждающим полуукусом. Мирэ всхлипнула и выгнулась, ощутив, как тонкие пальцы сжали и покрутили сосок и мягко задвигались внизу, потирая чувствительный бугорок и увлажнившиеся складочки. — Х-Хва!.. — попыталась отвлечь его Мирэ, распахивая глаза. — Бекон, он..! — Шшш... Он уже готов. И он подождёт. — Н-но он остынет... — Мирэ. Он. Подождёт. А вот я — неееет...