Воришка из метро

      Феликс был очень неприятно удивлен, встретив Чанбина в том же университете. И, ладно, его можно избегать в течение дня, но во время тренировок этого делать не получалось. Даже сейчас, когда он пришел повеселиться на вечеринке, он то и дело натыкался на Чанбина, хотя, казалось бы, места в зале полно, гуляй не хочу, а они вечно сталкиваются в каких-то богом забытых углах, куда даже в дни генеральной уборки не заглядывают. Как же сложно держать себя в руках.       Очень зря Феликс отбился от Сынмина — так рядом был бы кто-то, способный потушить его ярость, но сейчас, когда Чанбин намеренно цепляет его плечом, разливая часть горючей жижи из стакана ему на футболку, Феликс не может оставить все так просто. Чанбин гораздо крупнее, хоть и ниже, но Феликс более ловкий, он с легкостью уклоняется от ответа на свой удар и снова бьет Чанбина по лицу, чтобы оставить как можно более явный след. Кажется, это только злит неуклюжего орангутанга, но Феликса это радует — чем злее Чанбин, тем лучше почувствует себя Феликс после выигрыша.              Однако, очень скоро Чанбин отвечает ему весьма сильным ударом в живот, и, когда Феликса начинают посещать мысли о поднятии белого флага, вмешивается какая-то девчонка. Она почти виснет на Чанбине, всем своим маленьким весом удерживая его на месте. Из-за шума в ушах Феликс не слышит, что она говорит, но Чанбин кивает ей, и уходит подальше. Феликс не считает это победой.       От мерзопакостного чувства на душе Феликс надирался в такую жопу, какой не видел в своей жизни ни разу. Все вокруг поплыло, и Феликс с трудом нашел место, куда усадить свой зад. Девчонка, та самая, что увела Чанбина, дернулась и напряглась, поэтому Феликс немного отодвинулся и дружелюбно улыбнулся. А потом заметил Чанбина и Лию. Улыбки как не бывало.       — Теперь Чанбин в паре со мной! — орет Лия, и Феликс закатывает глаза и недовольно фыркает.              Замечая странную атмосферу между лучшим другом и Хенджином, который Сынмина вроде как подбешивал и нервировал, — но сидя рядом он отчего-то чувствует себя вполне прекрасно, Феликс даже сказал бы уютно, — Феликс хотел сказать что-то изобличающее или колкое. Но это слишком сложно для обработки в настоящий момент, поэтому Феликс вернулся к игре, — которая тоже не слишком проста к восприятию его отлетевшего мозга, но они играют в парах, так что все не так плохо. Йеджи, подружка Чанбина, охотно отбивала ему пять за четырнадцать правильных слов, и даже стала немного менее напряженной. Феликсу кажется, что они могут подружиться. Хотя, если ее друг Чанбин, то это будет немного, совсем чуть-чуть, сложно.       Оттягивать Сынмина от Хенджина ему не привыкать, вот только интересно, почему никто кроме него даже не попытался. Лия только телефон достала, а Чанбин отвернулся, делая вид, что его тут нет. Придурок. А до этого так яростно пытался его взглядом испепелить.       Через какое-то время на диване они остались втроем: он, Чанбин и тихо сидящая между ними Йеджи, будто понимающая, что оставлять их наедине нельзя. Феликс, собирая остатки мозга в кучку, попытался разрядить обстановку и отстраниться от злости, чтобы не испортить себе вечер окончательно.       — Так ты тоже первокурсница? — неловко подкатывает он. Йеджи и правда очень милая, так почему бы и нет?       Девушка улыбнулась и кивнула, окончательно расслабляясь. Зато напрягся Чанбин. Он снова уставился на Феликса, даже, кажется, с большим усердием. Но Феликсу плевать. Он пришел веселиться, а не со всякими угрюмыми орангутангами в гляделки играть.       — Да, на искусство поступила, — Йеджи немного взволнованно улыбнулась и заправила прядь волос за ухо. Феликсу понравился этот жест. У Йеджи очаровательные уши, а милые серьги в них делали ее еще более обворожительной.       — А я спортсмен. С этим в одном клубе, — Феликс нехотя кивнул в сторону Чанбина, пару секунд напряженно водил взглядом по его лицу, считывая такое же густое недовольство, и тут же вернул все внимание Йеджи.       — Я заметила, — с раздражением протянула Йеджи, стараясь незаметно пнуть ногу Чанбина, который пытался обратить ее внимание на себя. Чанбин такой лузер, раз Феликс так легко смог отвоевать внимание его подружки.       Феликс злорадно ухмыльнулся и покосился на Чанбина, чтобы понаблюдать за его реакцией. Ничего нового он не увидел: Чанбин был все так же угрюм, раздражен и недоволен происходящим, — так что просто продолжил разговор с Йеджи. Чанбину бы свалить по-хорошему и не портить им приятное общение, раз не может остановить их.       — Слушай, я отойду на минутку. Не убейте друг друга, пожалуйста. Я серьезно, Бин, — Йеджи строго смотрела на Чанбина до тех пор, пока он не кивнул, и убежала в сторону Лии.       — Какого черта ты строишь глазки Йеджи? — Чанбин не повернулся к нему, наверняка, чтобы не разозлиться еще сильнее от самодовольного вида Феликса.       — Хочу и строю. Ты ее папочка, чтобы запрещать мне? — Феликс отпил из стоящего на столике стакана. На вкус горько, а после жжет сильно, но Феликса это уже не так сильно волновало. В мозг снова ударили расслабление и эйфория, а грубости Чанбина пролетали мимо ушей так же быстро, как собачий лай.       — Ты совсем в говно? Просто не приближайся к ней, пока я не надрал твой зад. Давно руки чешутся, — даже с поплывшим сознанием Феликс заметил, насколько тяжелее стал дышать Чанбин. Интересно, как скоро он взорвется?       — Ревнуешь, что ли?       Феликс, конечно же имел ввиду, что он ревнует Йеджи, но, кажется, Чанбин тоже чертовски пьян.       — Тебя? Иди со своим дружком так разговаривай. Он то явно не против мужского внимания.       Выпад в сторону Сынмина Феликс не оценил, но успешно проигнорировал. Чанбин тут же забудет об этом, а если Феликс начнет вступаться, вскоре подтянутся остальные, и тогда Сынмин может неожиданно стать объектом очень неприятных сплетен. И Феликс знает, что Чанбин чертовски прав на этот счет, но в данном случае этого нельзя признавать.              Но вот то, о чем подумал Чанбин на свой счет, весьма интересно. Феликс гаденько усмехнулся.       — А чего это ты так напрягся? Правда, меня ревнуешь? Со Чанбин, от ненависти до любви, а? — Феликс с удовольствием заметил, как расширились чужие глаза и ноздри от злобы, закипающей внутри. Чанбин гомофоб или это все действия Феликса? Скорее всего, все вместе. — Но ты прости, мне уже есть кому отдать свое сердце, а всякие тупоголовые обезьянки меня не интересуют.       Феликс усмехается, потому что слышит злобное шипение, и очень зря не оборачивается, чтобы увидеть, как кулак Чанбина движется прямо в сторону его лица. Феликс на мгновение теряет ориентацию, но быстро восстанавливается, находя Чанбина и, не сдерживая агрессии, наотмашь бьет его по лицу. Чанбин в стороне не остается и бьет сбоку под ребра, но Феликс успевает прикрыться и немного отойти в сторону. Он не замечает стоящего рядом стола и спотыкается об него, заваливаясь навзничь.       Чанбин запрыгивает сверху и хватает его за грудки, несколько раз ударяя корпусом в стол. Феликс пытается вырваться, но выходит плохо. Только спустя какое-то время ему удается опрокинуть Чанбина, но вместе с этим они скатываются со стола, устраивая еще больший беспорядок.       Студенты не сразу замечают потасовку, но уже скоро несколько человек бросаются разнимать дерущихся. Феликс и Чанбин оба взмыленные, мокрые из-за разлившегося повсюду алкоголя и израненные руками друг друга и осколками разбившихся бутылок, все еще пытаются вырваться и ответить на пропущенные удары, но они слишком пьяны, а удерживающих их людей гораздо больше, поэтому им не остается ничего, как смиренно повиснуть в чужих руках и дать себя увести в разные стороны.

***

— Ниже. Грудью пола касаемся! Вы еще смеете халтурить после того, что устроили?       Даже спустя несколько дней тренер кричал так громко, что Феликс не слышал собственного дыхания, хотя оно сбилось и должно было перекрывать все звуки своей тяжестью. Подумаешь, сломали стол. Ну да, до этого они ужрались, испортили обивку на нескольких матах и устроили драку, но это не такая большая проблема. Наверно. Они добросовестно все вычистили и спрятали то, что исправить не получилось.       Все тело Феликса содрогалось от напряжения и усталости. Он не знал, сколько прошло времени, но точно знал, что отрабатывать им еще долго. А потом еще несколько дней получать недовольные и злые взгляды от команды, которая ни в чем не была виновата, но терпела все те же муки, что и Феликс с Чанбином. Тренер сразу сказал: «один за всех, и все за одного», чтоб его.       Стоящая в планке напротив него Лия, так же отбывающая наказание, — потому что менеджер несет ответственность за команду, — одними губами шептала в их сторону проклятия, как это можно было понять из выражения ее лица. Феликс сглотнул и опустил взгляд в пол, чтобы лишний раз не провоцировать. Одной драки вне ринга ему хватит до конца учебы.       — Шею я тебе сверну, когда в общагу вернешься, — шикнул Сынмин, уже уходя в раздевалку. У них сегодня ночевка, и ключи Сынмин забрал еще до тренировки. Ну, рукоприкладством он точно заниматься не будет, а вот отчитывать его за неразумность будет еще долго. А потом еще полвечера причитать о том, какой Феликс дурак и как сильно заставил его волноваться, узнав обо всем на следующее утро из общего чата.       Несколько кругов по залу и вот, долгожданная свобода так близка, но не тут-то было. Тренер с каким-то садистским удовольствием вручает им тряпки, ведра и открыто гиенящую Лию в надсмотр. Оттирать магнезию с татами и пола не самая благодарная работа.       Начинают они с разных концов зала, чтобы свести все перепалки к минимуму, а к тому моменту, когда они встретятся где-то на середине, сил на препирания у них не останется — схема не отработанная, но вот сейчас они ее и опробуют.       Феликс с недовольством смотрел на слой грязи и невольно задумался о том, что к этому привело. Со Чанбина стоит держать на расстоянии и ни при каких обстоятельствах не позволять себя провоцировать. И не провоцировать его самому.       — Вы тут закругляйтесь, а я пошла, — Лия элегантно перекинула сумочку через плечо и, ступая ровно по разметке, отправилась на выход из помещения.       — А не охренела ли ты, госпожа менеджер? Хочешь, чтобы мы тут снова подрались? — возмутился Чанбин, со стоном разгибая спину и поднимаясь на ноги. — Тебя следить за нами оставили. Не боишься получить от тренера?       Лия громко злорадно рассмеялась, но тут же ее лицо приняло выражения полного безразличия с ноткой раздражения, и она, так ничего и не ответив, продолжила свой путь. Чанбин тихо прошипел «вот стерва» и снова согнулся к полу. В его словах Феликс не услышал злобы, скорее что-то дружеское, укоризненное, но восхищенное.       Из звуков в ближайшие пятнадцать минут в зале слышались только тихие шуршания тряпки, тяжелые усталые вздохи и увесистые переступания одеревеневших в неудобной позе ног. Швабру никому из них не дали, потому что наказание должно быть наказанием со всех сторон. Хорошо, что щетками тереть полы не заставили.       Почти дойдя до конца, Феликс плюхнулся на задницу и громко протяжно простонал. Казалось, что зал бесконечно длинный, и этот пол никогда не закончится.       — Опять в последний момент сдаешься? — Чанбин не звучал насмешливо, правда интересовался, что заставило Феликса немного настороженно нахмурить брови. — Вроде, переборол эту привычку в последние несколько лет, что опять случилось?       Феликс закатил глаза. Не хватало еще, чтобы Со Чанбин лез в его дела.       — На драку нарываешься, орангутанг? — в словах Феликс не было угрозы, скорее подколка. Ему драться точно не хотелось.       Чанбин угрожающе вскинул бровь, впрочем, так и не произведя должного эффекта, и поднялся с пола, уходя к раздевалке. Феликс раздраженно фыркнул и вернулся к натиранию пола.       Когда он вошел в раздевалку, Чанбина там не оказалось. Из душа доносились звуки льющейся воды и тяжелые нервные вздохи. Феликс решил не терять времени на нежелание сталкиваться с Чанбином лишний раз и в два движения сдернул одежду.       Чанбин даже не обернулся, когда Феликс встал через один пролет от него. Обычно никого в команде не смущало отсутствие перегородок, но находясь полностью обнаженным наедине с Чанбином, Феликс чувствовал себя странно. В первую очередь очевидная разница их размеров совсем немного угнетала. У Со Чанбина — орангутанга Со Чанбина, хотя, возможно, он скорее похож на гориллу, — были широкие массивные плечи, выдающаяся объемная и наверняка очень упругая грудь, слегка проступающий пресс и крепкие короткие ноги. Но также, благодаря особенностям строения своего тела и функционированию гормонов он не был сухим и жилистым, так что жировая прослойка делала его очень мягким с виду, его кожа, точнее то, что под ней, немного тряслась при каждом движении. В пальцах немного закололо от желания хорошенько прощупать наиболее подвижные участки.       «И почему всяким мудакам достаются идеальные тела?» — обиженно фыркнул Феликс в мыслях, осмотрел свои тощие конечности, и снова украдкой глянул вправо. Чанбин широкими движениями разминал усталые мышцы и легко постанывал, сгоняя напряжение. Густой пар клубился вдоль его тела, и Феликс невольно задумался, хотел ли бы он, чтобы эта слабая пелена пропала, предоставляя возможность рассмотреть даже самые мелкие скрытые из-за морока и распаренной кожи детали.       На мгновение они столкнулись взглядами. Чанбин тут же отвернулся, будто ничего и не случилось, но для Феликса прошла целая вечность, прежде чем он смог взять себя в руки и продолжить растирать кожу мочалкой.       — Лиа присела мне на уши с заключением перемирия, — сказал уже полностью одетый Чанбин, когда Феликс выбил, в буквальном смысле, — о стену, — странные навязчивые идеи из головы и, закрутив большое ярко-желтое полотенце на поясе, вышел в общую зону. — Я считаю это плохой идеей, потому что на дух тебя не переношу, — откровенно продолжил он.       — «Но»? — Феликс уловил это в его интонации. Слова не были категоричными и давали место воображению. Ни на что хорошее надежды в этом все еще не было       — Но мы все еще можем просто игнорировать друг друга и не доставлять проблем клубу, — Чанбин чуть сильнее, чем нужно, захлопнул дверцу шкафчика и попятился, останавливаясь так, чтобы смотреть прямо в лицо Феликсу.       — Ты ведь помнишь, что у нас нихуя не выходит? — недоверчиво изгибает бровь Феликс и садится на лавку. Он тоже не знает вариантов лучше, но этот они просто не в силах выполнить.       — Плохо старались? Нет, ты, конечно, можешь свалить из клуба, чтобы никому из нас больше не пришлось испытывать трудности, но ты ведь не согласишься, — в его голосе слышалась надежда на обратное. Даже его взгляд излучал желание избавиться от маячащего перед глазами раздражителя, но Феликс только фыркнул, в миг затушив слабую искру.       — Еще чего.       Спустя пару секунд настойчивых переглядок оба раздраженно выдохнули и закатили глаза. Удивительно, как хорошо они ощущают неприязнь друг друга и копируют ее проявления.       — Просто, как только замечаем друг друга, сразу же разворачиваемся и идем в разные стороны, — еще раз подтверждает Чанбин, пожимая плечами.       — Тогда, не попадайся мне на глаза, орангутанг, — в коем-то веке расслабившись рядом с ним, выдохнул Феликс.       — И ты, далматинец.       Они смерили друг друга презрительными взглядами напоследок, а потом Чанбин закутался в свою байкерскую косуху и самыми широкими шагами, на которые способен, вышел из раздевалки, громко шагая по плитке.       Выходя из университета, Феликс наткнулся на сцену того, как Чанбин о чем-то активно спорил с Чонином. Они слишком далеко, и Феликс боролся с желанием подойти ближе и узнать, в чем дело, но замер, когда Чонин яростно замахнулся на абсолютно неподвижного Чанбина. Хотелось сорваться с места и разнять драку, но в последний момент Чонин опустил руку и ушел. В этот раз Чанбин не пытался его остановить, только зло пнул воздух и оперся на свой байк.       Феликс удирал оттуда так быстро, как мог. Ему повезло, что Чанбин не заметил его.

***

      Залетая в свою комнату, Феликс около полуминуты пытался отдышаться. Он не понял, что больше всего его испугало или, правильнее сказать, удивило, но это было действительно то, чего он не должен был видеть.       Только немного отойдя от шока, он понял, что не слышал ничего вкруг, — звонкий голос Черен неожиданно резанул уши. Феликс вздрогнул и попытался сделать вид, что все в полном порядке, что нет на свете вещей, которые могли бы пошатнуть его обычно жизнерадостное шкодливое настроение, но по лицам друзей видел, что у него совершенно не вышло.       — Хочешь поговорить? — без капли упрека спросила Черен через пять минут всеобщего молчаливого залипания в быстро переключающиеся кадры погони в ноутбуке. Она, вроде, не выглядела заинтересованной, но Феликс знал, чего ей стоит это напускное спокойствие.       — Нет.       Не то, чтобы он не хотел говорить, просто не знал, о чем. Типа, он видел ссору человека, которого ненавидит, с человеком, перед которым испытывает огромную вину, от которой не может избавиться из-за постоянных напоминаний себе о своей мразотности в тот момент, и никак не может отпустить ситуацию. И что? Он просто запутался и не понимает, что происходит, возможно, только возможно, испытываемая вина давит на него теперь с чуть большей силой, потому что он даже не попытался подойти и разнять начинающуюся драку.       Хотя, что бы он сделал? Стал третьей стороной, которую они вместе отпинали бы вместо друг друга? Да, уйти — было хорошим решением. Или все же нет?       Феликс тяжело вздохнул, оперся на плечо Сынмина, который тут же принялся гладить его по голове, и отчаянно замер. Действия друга заставили его почувствовать себя немного лучше. Черен так же навалилась на него с другого боку, сонно перебирая его пальцы, а после тихо засопела.       Время близилось к ночи, Феликса и самого уже клонило в сон. Сынмин напряженно подергивался, явно чем-то обеспокоенный, но, понятное дело, говорить сейчас он об этом не стал бы. И Феликсу хочется перевести внимание на Сынмина, заставить выложить все, что его беспокоит и попытаться утешить, только вот Сынмин, этот упрямый баран, скорее пошлет его, чем скажет что-то по чужой просьбе. Пока сам не дойдет — другим нет места в его голове.       — Точно не хочешь поговорить? — переспросил Сынмин, поглубже зарываясь пальцами в волосы.       — А ты? — попробовал Феликс, стараясь не говорить громко и не двигаться, чтобы не потревожить сладкий безмятежный сон их принцессы.       Сынмин фыркнул неразборчивое «ну и ладно», и ногой прикрыл крышку ноутбука. Они немного сползли, аккуратно уложили Черен, прикрыв одеялом, а сами перебрались на узкий футон — изначально, ночевка Черен не планировалась, так что никто из них не подумал, что места может не хватить. Ну, спать в обнимку им не привыкать, тем более одну ночь они точно переживут.       — И, все же, ты должен рассказать мне, что за дела у тебя с Хенджином, — полусонно настаивал Феликс, поудобнее закидывая руку на Сынминов бок. Сынмин плотнее прижался спиной к его груди и на секунду замер, глубоко напряженно дыша.       — Нет никаких дел, — Сынмин сказал это явно собираясь оборвать разговор, но уже через пару секунд и один тяжелый — очень тяжелый — вздох продолжил: — Как только что-то произойдет, ты узнаешь первым.