If I Can't Have Love, I Want Power

Halsey - You asked for this

Библиотека стала новым убежищем для Питера, который уже нигде не мог чувствовать себя в безопасности, разве что кроме тренировочного зала, где проходили их со Старком тренировки. Он осознавал, как при малейшем ощущении дискомфорта и запаха его мужа, начинали трястись руки и выступал холодный пот. Тело постоянно ждало боли и ударов. А здесь, среди бесконечных книжных шкафов, было тихо и спокойно. Если раньше принц твердо решил учиться, чтобы самому не сгинуть в этом дворце, то сейчас у него появилась новая мотивация — помощь народу, которому, кажется, к зиме стало совсем туго. Обычно Квентин не допускал Питера к государственным делам и информации о состоянии королевства, но на одном из официальных приемов, где присутствие принца было обязательным, один из министров решил завести разговор о чудовищном упадке жизни населения. Юноша осуждающе посмотрел на короля, но промолчал, понимая, что в ином случае с него спустят три шкуры за излишнюю болтливость. Не нужно быть ученым, чтобы понять, что народ рано или поздно взбунтуется. Видимо, Квентин думал, что спокойно сможет подавить мятеж силой и сохранить трон, а вдогонку увеличить налоги в назидание за неповиновение. Но Питер почему-то был убежден, что такой план не прокатит. Хотя, вполне возможно, что такая уверенность короля будет ему лишь на руку. Он всю жизнь прожил на окраине столицы, где процветала бедность и высокая смертность от антисанитарии, голода в неурожайные годы и плохого климата, и прекрасно понимал, что народ не может долго мириться с этой несправедливостью и наплевательским отношением. Уже пару лет назад начали ходить слухи о назревающем бунте, люди принялись организовывать подпольные собрания, составлять план и назначать лидеров. Королевский двор тогда спас поистине богатый урожай пшеницы, который успокоил население. Но что будет сейчас? Надо было срочно придумать план, но просто уговорить короля подумать о людях было слишком глупо. Во-первых, тот не послушает, а во-вторых, Питеру от этого не будет никакой выгоды. Теперь надо быть взрослым мальчиком. Пару лет назад он сам этого хотел: самому принимать решения, брать ответственность, взвешивать риски. Сейчас принц был потрёпанным и уставшим. Моральных и физических сил становилось все меньше. Надо действовать быстро и осторожно. Иногда ему на помощь приходил Старк, пусть неосознанно, но Питер ценил его искреннюю заботу, но не понимал, почему ему помогают. В этот раз с очередным отрядом солдат на бойню отправился один из генералов, главнокомандующий нужен был королю здесь. Питер, узнав это, выдохнул. Ему не хотелось терять общество единственного человека, который относился к нему здесь, как к равному. Мысли о Старке или Тони, как принц иногда называл его в своей голове, будоражили его, заставляли думать о том, что и мужчина доверился ему, поведав, можно сказать, о государственной тайне касательно причин войны. «Революции и бунты. История». Такую книгу сегодня выбрал для себя Питер, тихо и медленно перелистывая страницы, будто боясь, что его могут услышать на другом конце дворца. Он хотел понять, как заставить людей и не бунтовать, но и не поддерживать короля. Необходимо поднять свой авторитет в их глазах. Хороший правитель должен опираться на две вещи: армия и народ. Питер не просто так относился к солдатам со всем уважением, играя на контрасте с Квентином. Тот был слишком высокого мнения о себе, забылся, заигрался в жестокого правителя. Он был у власти уже десять лет и не сделал совершенно ничего. Разве что переспал с влиятельной девушкой прямо на ее свадьбе. Раньше Питер ненавидел короля сугубо по личным причинам, но теперь понимал, что тот отравлял собой все государство. Однако, размышляя о своем плане, принц не мог просто выбросить из этого сложного уравнения одну значительную переменную — он был омегой. Омеги редко становились лидерами в любой престижной области, ведь традиционно альфы считались более подходящими для этого. Конечно, исключения случались, но не часто, поэтому они и оставались исключениями. Народ и армия могут просто не пойти за омегой. Как ни странно, сейчас для Питера в приоритете были его люди, для которых он, пусть и невольно, стал принцем. Он улыбнулся своим мыслям: еще несколько месяцев назад ему было плевать на всех, кроме семьи, а сейчас сердце болит от осознания, что в столице голодают люди. Свою любовь к Мэй и друзьям он переключил на подданных, на налоги которых он жил. Когда колокол пробил четыре вечера, Питер нехотя встал, поставил книгу на место, поправил пиджак и направился в спальню, чтобы переодеться для тренировки, надеясь, что на пути ему никто не встретится. Тучи над дворцом сгущались. Солнце заволакивали плотные серые облака, поглощая синеву. Юноша слышал, как дождь бьётся о позолоченную крышу, когда начался спускаться в крипту. В зале его уже, как и всегда, ждал Старк, встретив теплой улыбкой. В этот раз в его руках было настоящее копье. — Не хочешь сегодня потренироваться так? — с энтузиазмом спросил Старк. Питеру было боязно по понятным причинам, но азарт взял вверх. Ощутив в руке копье, Питер покрутил его, сделал тренировочный выпад, сменил хват. Плечо отдало болью, когда оружие оказалось в левой руке. Рана от выстрела все еще давала о себе знать, пусть и нечасто. Воображаемый круг снова стал точкой их взаимодействия. Шаг и еще один перекрестный шаг. Сегодня они оба атаковали аккуратнее, чтобы не задеть друг друга остриями. Питер вспомнил, как его учили танцам, позволял ногам и рукам двигаться без объяснений самому себе, зачем эти движения нужны. Он — омега, гибкий, пластичный, но совсем не слабый. Выпад. Старк сразу отразил его. Смена хвата, еще выпад. Снова отразили. Еще одна смена хвата, в одной руке копье, другая рука хватает чужое копье. Удар был бы нанесен прямо в грудь, если бы принц не остановился. Главнокомандующий явно не ожидал, что Питер без подсказок разнообразит свои приемы. — Очень хорошо. Ранил прямо в сердце, — мужчина ухмыльнулся. — Не думаю, что в реальной жизни к вашему сердцу так просто добраться, — юноша убрал копье от груди Старка. — Но тебе же как-то удалось это сейчас сделать. Питер в растерянности посмотрел на Старка, не понимая то ли он шутит, то ли флиртует. Но разве главнокомандующий осмелится заигрывать с мужем короля? Принцу хотелось верить, что да. После победы парня в дуэли, Старк снова выдал каждому из них тренировочные палки, объявив, что тот готов для более сложных комбинаций с активным участием ног и свободным передвижением. Сняв с себя довольно тяжелый груз настоящего копья, Питер попытался размять плечо, чем привлек внимание мужчины. — Все еще болит? — обеспокоенно спросил он. — Да. — Постарайся быть поаккуратнее. Я все еще ощущаю вину за это. — Вы не виноваты, — Питер ободряюще улыбнулся. — Могу я попросить у вас тайну в обмен на тайну? — мужчина явно намекал на его откровенность о не самом благородном поступке короля. — Смотря какую тайну вы хотите от меня, — юноша прекрасно понимал, о чем его спросят. Старк не забыл его синяки и загадочное молчание насчет слухов об их отношениях с Квентином. — Почему вы убегали тогда? И почему Его Величество приказал вас пристрелить? — Если бы вы спросили меня об этом пару месяцев назад, я бы ответил без промедлений, но сейчас… Могу я попросить вас о времени для ответа? — Старк сжал кулаки. Его явно огорчил ответ, но поделать ничего он не мог. — Хорошо, — кивнул мужчина. — Но если вам понадобится помощь, любая, то вы сразу же обратитесь ко мне. — Спасибо, — благодарность Питера была самой искренней.

***

Перед юношей лежала большая карта их королевства. Он устроился на полу библиотеки, прихватив с собой несколько подушек с кресел. Некоторые графства и особо крупные города, где точно была нужна помощь и могли подняться мятежи, были отмечены чернилами. Питер надеялся, что никто не уличит его в порче карты. Обставившись книгами о сельском хозяйстве и способах взаимодействия с толпой, он принялся придумывать способы урегулирования непростой ситуации. Скорее всего ему этот план и не понадобится, ведь никто его мнения не спросит. Но в душе тлела надежда, что Квентину не долго осталось сидеть на троне и играть жизнями людей. Он должен показать себя и доказать, что умен и годится не только для роли матки при этом дворце. Питеру нравилось чувствовать, что он способен на анализ такого количества информации, что он делает что-то для тех, кто действительно в этом нуждается. В голове иногда всплывал случайно услышанный разговор гостей на юбилее королевства, признававшие глупость Квентина и заслуги принца, который до сих пор является знаком, что Питер идет в правильном направлении. Сегодня пришлось раньше закончить свое занятие из-за традиционного ежемесячного приема, на котором собирались министры и исследователи со всего королевства. Несмотря на то, что это задумывалось, как обсуждение важных проблем государства, обычно все сводилось к рассказу последних новостей с войны и восхвалениям короля. Питер там находился в качестве красивой куклы с белоснежной улыбкой. Ради такого случая он позволил прислуге одеть себя, ведь планировал завоевать сердца гостей со всего королевства и осмелиться встать поперек слов Квентина, если придется. Его тело уже предвещало наказание, которое он получит, но желание лицезреть злость на лице мужа было сильнее. Встретившись с королем у входа в зал, где их уже ждали, Питер взял его под руку и, глубоко вздохнув, позволил увести себя внутрь. Он улыбался и махал рукой всем, кто их приветствовал. Солнце все еще светило ярко, даже шторы его не останавливали. Королевская пара села на троны, Квентин произнес вступительное слово, все еще держа мужа за руку и вонзившись своими ногтями ему в ладонь. — Первым со своим докладом прошу выступить Энтони Старка, главнокомандующего нашей армией, об успехах, которые мы достигли в ходе военной кампании. В центр зала вышел Старк, вызвав у Питера спазмы в животе. Принц не хотел видеть его в такой обстановке, без теплой ухмылки на лице, в официальном мундире, будто он тоже относится к юноше, как к куску мяса. Отогнав от себя неприятные мысли, Питер сосредоточился на речи Старка, понимая, что это в любом случае важно. — В последние два месяца мы несем большие физические потери. Из-за этого армия противника продвигается все ближе к нам. Ожидается получение серьезного ущерба, если войско Ника Фьюри дойдет до границ. Для исправления ситуации нам необходимы еще люди, а также запасы провианта. Солдаты сильно болеют из-за нехватки витаминов, хорошего питания и сильного физического истощения. — При условии хорошего здоровья и достаточного количества людей, есть ли у вас план, с помощью которого мы сможем исправить ситуацию и развернуть врагов в бегство? — спросил Старка король. — Да, Ваше Величество, — главнокомандующий продолжил говорить, а Питер не мог оторвать от него глаз, стараясь не потерять ход мысли. Он не должен отключаться из-за того, как ему в нос бьет запах Старка, вкусный, пряный, сковывающий все тело, превращающий боль в плече в наслаждение от того, что именно он оставил там рану. Квентин удовлетворенно кивал, слушая одного из самых влиятельных людей в государстве, радуясь тому, что войну все еще можно выиграть. Но, судя по словам Старка, победа будет стоить многого: пять легионов солдат и натуральные налоги из всех графств королевства, которые будут разорены из-за наступления зимы. — Спасибо. Приводите ваш план в исполнение, — дал отмашку король. «Иди и будь большим мальчиком», — сказал про себя Питер и осмелился сказать: — Могу я спросить? — все внимание теперь было обращено на него, чужие ногти вцепились в его руку еще сильнее, а потом рука Квентина сместилась на левое плечо омеги, сжав ее. Питер был готов взвизгнуть от боли, но закусил губу. Обведя взглядом из-под опущенных ресниц всех собравшихся, он заметил, как Старк пронзительно смотрит на него и руку его мужа на плече. — Спросить? — как можно непринужденно прошипел Квентин. — Да, — смело кивнул Питер. — Откуда вы будете брать пропитание для солдат? — Конечно же, из запасов городов и деревень. Это разве неочевидно для принца? — юноша оценил попытку короля пристыдить его, но отступать не хотел. — Очевидно, но что будут есть люди до первого сбора урожая, первых грибов и ягод? Зимние культуры? Они совсем не питательны, и их недостаточно для того, чтобы прокормить все государство. Как минимум, одна треть население может просто вымереть из-за отправки их запасов на войну. Все в зале напряглись. Никто не осмеливался раньше перечить королю. Конечно, за это никого не убивали, но могли лишить званий и денежной поддержки. А вот Питеру терять было нечего, титул ему был даром не нужен, и смерть теперь казалась ему не таким уж плохим выходом из его положения. Всяко лучше проводить каждую ночь в постели с мужем. — Мы делаем это для защиты народа. Если враги дойдут до границы, то уже ничего не будет иметь значения, — грозно ответил Квентин. «Но ты ведь можешь прекратить эту войну!» — подумал юноша. — Но нельзя же оставлять народ даже без простых объяснений, почему у них забирают пищу. Обычные оправдания о благом деле им уже безразличны. Разве у вас нет сообщений о людских настроениях в крупных городах? Господа? — несколько людей расступились, а вперед вышел невысокий, кучерявый человек в очках и стопкой бумаг в руках. Он не был похож на других, собравшихся здесь. — Мое имя Брюс Беннер, Ваше Высочество, королевский политолог и социолог, — он говорил чуток неуверенно и прерывисто, видимо, не привыкнув к тому, что его слушают. — К сожалению, я не знаком с порядком выступлений. Но, если никто не против, мистер Беннер, выступите, пожалуйста, сейчас, расскажите о ситуации в столице и других городах, о которых у вас есть информация, раз это важно для принятия решения. Король откинулся на спинку трона и невыразительным жестом позволил Беннеру начать, чтобы не поднимать шум. Тот снял очки, вышел в то место, где раньше стоял Старк, и, пару секунд покопавшись в своих листах, начал. — Картина происходящего в столице не может не настораживать. Многие семьи за последние два месяца лишились всех запасов на зиму, закололи скотину раньше времени, а также влезли в достаточно сильные долги у местных купцов и владельцев постоялых дворов, чтобы достать пропитание. Стражники, дежурящие на главных улицах города, сообщают, что сильно вырос уровень преступности. Начали поступать сообщения о небольших народных выступлениях. Люди требуют продовольствия и снижения налогов. Страже удавалось разгонять протестующих, но, если смотреть на ситуацию в целом, можно точно сказать, что эти выступления будут продолжаться и горят перерасти в бунты с серьезными последствиями. — И как же вы предлагаете снизить риск этих бунтов? — спросил Квентин. — Если ситуация не позволяет удовлетворения требований народа: продовольствия и снижения налогов, то остается пока стараться контролировать их настроения. Для этого необходимо постоянно общаться с людьми, выходить к ним, успокаивать, чтобы они видели, что монархи — не просто куклы, сидящие во дворце и живущие на их деньги. Надо показать, что вы такие же люди и стараетесь ради них. Сейчас же они этих стараний не видят, потому что вы не выходите на контакт. — И кого же стоит посылать для общения с народом? Есть хорошие кандидатуры? — В идеале это должны быть вы, Ваше Величество, или же Его Высочество принц. Именно в вас народ видит главную поддержку. Остальных лиц, живущих при дворе, обычные люди могут даже не знать. И сделать это лучше до того, как вы объявите о новых налогах и рекрутировании. Квентин посмотрел на мужа и сразу же отвернулся. Ему не нравилось, что этот социолог загнал его в тупик. — Что же, как только у меня появится свободное время, я организую поездку в столицу. Затем спланируем дальнейшие действия по передаче провизии солдатам. После этих слов Питер понял, что дальше ему можно не слушать, так как лимит на здравые мысли на сегодня был исчерпан. Прием и речи остальных министров протекали медленно. За окном успело стемнеть. Юноша просто мечтал оказаться один в библиотеке, в своем личном закутке. Или на тренировке со Старком. Как только всё завершилось, все приглашенные люди направились к выходу из зала, Питер решил не откладывать этот разговор в долгий ящик и, когда король тоже собрался уходить, кое-как встав с трона, остановил его: — Почему я не могу поехать на встречу с народом? — спросил он, смотря Квентину в напряженную спину. — Ты? Думаешь, я так просто позволю тебе выйти за пределы дворца? Да еще и отпущу в твой родной город? Не держи меня за дурака. Ты просто сбежишь. — Я и не рассчитывал, что ты отправишь меня одного. Приставь охрану, няньку, кого угодно. Проблема в том, что я лучше справлюсь с этой задачей, и ты это знаешь, — настаивал Питер. Теперь, когда они были в большом зале лишь вдвоем, его голос эхом отражался от стен. — И почему же? — кажется, король был заинтригован, как же ему собираются переубедить. — Если бы ни я, ты бы даже и не подумал о том, что народ может взбунтоваться. Я жил в этой среде всю жизнь, знаю, что сказать, на каких чувствах сыграть. Если ты появишься перед ними и снова будешь говорить о справедливой войне и их безопасности, то огребешь прямо там. Квентин замолчал на несколько секунд, отвел взгляд, не желая признавать правоту мужа, но потом согласно кивнул. — Хорошо. Ты поедешь к ним, но в сопровождении Старка и нескольких солдат. Они будут ходить за тобой по пятам, и, если решишь снова сбежать или, не приведи господь, сказать что-то, что может подорвать мой авторитет, стрелять будут уже на поражение. Понятно? — Да, — Питер покорно согласился, понимая, что это лучшее, на что он может рассчитывать. — Тогда отправляешься послезавтра. А теперь иди в спальню и жди меня. Здесь ты сегодня больше не понадобишься.

***

Весь следующий день Питер не находил себе места. Ему наконец позволили выйти за пределы дворца, пообщаться с людьми, снова сделать что-то важное. Он знал, что сможет выступить с речью в самом конце своего пребывания в городе, поэтому над ней нужно будет хорошенько подумать. Конечно, он не собирался идти на поводу у короля и обещать людям радугу с пони, рай и несметные богатства, если они поголодают с полгода. Всего лишь полгода, подумаешь. Но и напрямую обвинять Квентина было крайне глупо, ведь действительно можно было словить пулю прямо в лоб. Солдаты, конечно, вряд ли будут вникать в его слова и искать подтексты, их этому не обучали, а вот Старк вполне может. Питеру до сих пор не хотелось посвящать его во все грязные подробности своей жизни. Но попросить об одолжении можно. Тем более главнокомандующий сам предлагал помощь. Сегодня тренировка была отменена. И Старк, и Питер были заняты организацией завтрашнего визита в столицу. И все же принц умудрился найти мужчину в его кабинете. Тот уже традиционной улыбкой поприветствовал юношу. — Вы пришли поговорить со мной о чем-то? — видимо, Старк надеялся на откровенность, о которой просил ранее. — Да, вернее попросить, — начал Питер издалека. — Вы наверняка знаете о дезертире, который получил наказание в размере тридцати ударов плетью пару месяцев назад. — Знаю, — подтвердил мужчина. — Все эти солдаты, которые присутствовали при исполнении наказания, и в том числе наказуемый еще живы? Они до сих пор служат? — Да, большинство из них сейчас во дворце. Двое, если мне не изменяет память, ушли на войну, — Старк прищурился, желая понять, что же хочет от него юноша. — Насколько я понимаю, вы отбираете солдат для моей охраны на завтрашнее… мероприятие? — мужчина кивнул. — Тогда не могли бы вы выбрать именно их? Я знаю этих людей, поэтому буду ощущать себя в большей безопасности. — Слышал, что именно вы прекратили наказание. Думаете, что теперь они благосклонны к вам? — А вы бы были благосклонны в такой ситуации? — спросил Питер, глядя мужчине прямо в глаза. — Да, — ответил тот после пары секунд тишины, кивнул сам себе и согласился с доводами принца. — Хорошо. Они едут с нами. — Спасибо. Питер тщательно подбирал свой костюм для поездки. Нельзя было казаться слишком… слишком принцем. Нужно было сойти со своего, но и продемонстрировать, что его голос что-то да значит, чтобы народ к нему прислушался, а не поднял на вилы. Когда пришло время выбирать украшения, Питер сначала сразу же закрыл шкатулку, блестящие грани которой светились на солнце, но затем принялся надевать на себя кольца, серьги, пару браслетов, даже положив несколько драгоценностей себе карманы, проверив на ощупь, чтобы их не было заметно со стороны. Он глубоко вдохнул три раза, дабы снять нарастающую тревожность, помассировал свои виски и направился к выходу из спальни. Его тело все еще немного потряхивало, пока юноша преодолевал путь от своих покоев до главного входа во дворец, где уже собрались все, кто отправлялся с ним. Король, к счастью, решил пропустить это мероприятие, то ли будучи занятым своими делами, то ли просто не считая происходящее достаточно важным делом. Питер узнал поданную ему карету. Это была та самая карета, на которой его привезли сюда, та самая позолота, та самая обивка сидений. В голове сразу всплыли неприятные воспоминания, его мертвая семья, тот ужас, который он испытал, находясь с незнакомым солдатом-альфой, который хотел наброситься на него прямо там. Старк пригласил Питера сесть внутрь. Тот послушался, устроившись на одном из сидений. В карете оказались лишь они вдвоем. Остальные солдаты остались снаружи, оседлав лошадей. Принц испытал чувство и эйфории, и страха, когда экипаж выехал за главные ворота. Он, по правде говоря, уже и не верил, что сможет оказаться за пределами дворца. Всю поездку стояла тишина, нарушаемая лишь цокотом четверки лошадей и скрипом колес кареты. Питер смотрел в окно, вспоминая те места, мимо которых проезжал три месяца назад. С пришествием зимы все вокруг поменялось: листья почти полностью опали, дорогу немного размыло, и некоторые места лошади тяжело преодолевали, солнце лишь иногда пробивалось сквозь тучи. Парень немного разомлел от запаха альфы, сидящего напротив него. Старк пах чем-то сладким и успокаивающим. От него не исходило аромата вожделения или опасности. В этот раз Питер чувствовал себя спокойно, зная, что на него не накинуться при любых обстоятельствах и совсем не потому, что он муж короля. Когда карета въехала в столицу, сразу послышались удивленные и радостные возгласы толпы. За прошедшие сутки им уже успели сообщить, что в город едет принц. Питер чувствовал неловкость, когда мальчишки в совсем не зимней одежде бежали за экипажем, пытаясь просто взглянуть на него. Здесь совсем ничего не изменилось, стало даже хуже: дома разваливались, люди выглядели очень уставшими и потрепанными, на улицах лежала грязь от первого в году мокрого снега. В карету уже проникал знакомый до боли сырой воздух и запах болот, расположившихся неподалеку. Питер углядел вдалеке толпу людей, ждавших его. Видимо, эта площадь и есть место, куда они едут. Мысли о побеге молнией появились в его голове. Старк ничего не заподозрит, позволит немного отойти, а потом юноша сможет быстро улизнуть. Он знает этот город, знает, где спрятаться. Он может вырваться на волю, убежать от этого кошмара. Но что тогда будет со Старком и солдатами, которых он сам взял с собой? Их точно убьют. Принц не мог так подставить своих же людей. Пусть мнимая, но свобода от короля сейчас туманила рассудок. В этом месте у Квентина почти нет власти над ним. Питер мужался и держал все в себе слишком долго, не желая, чтобы дьявол видел его слабость. Но теперь можно было расслабиться хотя бы на минуту. Он больше не мог быть большим мальчиком. Юноша и сам не заметил, как слезы полились градом, смывая черный карандаш на глазах. Они уже подъехали, солдат слез с лошади, чтобы открыть дверь для принца, но Старк, увидев это, быстро захлопнул карету, попросив пару минут для них. Он не ожидал такого поворота, честно говоря, не знал, что сказать, как отреагировать на желанную откровенность со стороны Питера. И вот парень полностью обнажил душу перед ним, сидел в слезах, схватившись за голову, а сорокалетний главнокомандующий, выигравший не одну войну, в панике подбирал слова в голове. — Ваше Высочество, — тихо позвал он. — Ваше Высочество, скажите, те слухи… — Он насилует меня, — через рыдания, заикаясь, выпалил Питер, закрыв глаза и отвернувшись от человека, сидящего напротив. — Постоянно бьет, берет без согласия почти каждую ночь. Поэтому мне иногда больно на тренировках, больно сидеть или двигаться. Только сейчас Старк осознал, что все это время надеялся услышать просто опровержение слухов, гуляющих по дворцу, но сейчас, услышав горькую и ужасающую правду, он снова не знал, как поступить. Он ощутил, как горе и сожаление сжимают сердце. Расположенность к этому юноше застала его врасплох, как и желание засадить королю нож прямо меж глаз. А слезы Питера все не останавливались. Мужчина достал из нагрудного кармана платок и, сев рядом с принцем, принялся вытирать его лицо, аккуратно касаясь кожи, будто боясь сломать красивую статую, которую и так пнули все, кому не лень. — Могу я как-то помочь вам? — вопрос крайне глупый, но Старку необходимо было, чтобы Питер сам прямо сказал, чего хочет от него, боясь совершить ошибку и ранить юношу еще сильнее. — Поддерживайте меня. Вы — единственная моя поддержка во дворце, — мужчина хотел прикоснуться к юноше, рука неосознанно потянулась к плечу, но в последний момент мужчина осекся, положив ладонь на левое предплечье. — Конечно, — сказал Старк мягко и успокаивающе. — А теперь вам необходимо привести себя в порядок, — добавил он беззлобно. — А то люди ждут, и, судя по их возбужденным крикам, уже готовы раскачивать карету, а я плотно поел перед отъездом. Питер искренне усмехнулся, взял платок из чужих рук, вытер всю влагу с лица, высморкал все сопли, которые скопились в носу. — Простите, — сказал он, глядя на платок. — Я подарю вам новый, честно. — Это совершенно необязательно, — успокоил его Старк и постучал в дверь, подавая сигнал, что они готовы. Питер зажмурился от прямых солнечных лучей, которые совершенно неожиданно вышли из-за постоянных туч над городом. Услышав удивленные голоса, он понял, что для народа это тоже стало неожиданностью. Юноша пригладил костюм, волосы, еще чуть-чуть пошмыгал носом. Старк вышел первым из кареты, подав руку принцу. Тот грациозно ее принял и, настроившись, ступил на первую ступеньку, сияя в дневном свете.