Солнечное затмение

       Начало званого застолья прошел как по маслу, хоть Шэнар прислушивался и мысленно едва ли не ругался, ведь нужно позаботиться о том, чтобы и Айлан поел, а эти все посиделки порой тянутся достаточно долго. Поэтому и переживал за короля, хоть и тщательно скрывал под маской невозмутимости. Приходилось делать заинтересованность, поддерживать эти высокопарные речи, но при этом остро приходилось балансировать между «да» и «нет». Вот только под конец, когда случайно смахнул кубок с содержимым, к которому так и не притронулся немного подвис, наблюдая за разводы. Серебряная отделка изнутри, чтобы защитить от отравления. Она почернела тонкой полоской в той степени, по которую было налито питье. Нужно будет найти Наиля, раз он так разбирается во всем этом.        Извиняясь за свою оплошность, но всецело сохраняя невозмутимость, цепко, но осторожно всматривался в ту, кого ему пытались пропихнуть в невесты. Что-то было в этих глазах. Уж слишком этот взгляд был лихорадочным и излишне блестел. Да и не только у нее. Еще у пары фавориток королевы-матери. Благо, что с ней было все в порядке, но до поры времени? Как подобает этикету, он сделал все и спокойно оставил всех обсуждать и дальше какие-то пустые мелочи. Но стоило очутиться в коридоре, как вновь уловил чей-то взгляд в спину, причем назойливый такой. Потому и направился прямиком в кабинет короля. Уж там точно его не достанут, а приковывать внимание к спальне было бы слишком излишним.        Убедившись, что хвост оторвался еще до того, как достиг дверей кабинета, Шэнар быстро скользнул внутрь и закрыл за собой дверь. Облегченно выдохнув, прислушался, да принялся припоминать были ли запасные входы сюда. Были… два. Один вел в его башню, а второй все еще оставался неизведанным. Подойдя к столу, тут же резво принялся перебирать бумаги, чтобы докопаться до портретов и писем, которые их отцы и строчили, пытаясь расписать. Тщательно перебирая, уже рассортировывал все это на различные стопки, отмахиваясь от бесполезных, оставляя сомнительных иже взаимосвязанных. Появление короля от него не скрылось, потому и посмотрел через плечо. Корона само собой украшала не голову Шэнара, а рядом стоящий пока еще выключенный светильник.        – Я не могу найти ее портрет… Кто она? Должны же где-то быть записи кто и когда приезжает навещать… – тихо произнес Шэнар, проявляя беспокойство и настороженность. - Простите, я забыл принести обед... необходимо исправить это.        Отволоченный на кухню правитель, вспоминая поведение слуги, изобразил его и выпросил поесть. Разошлись мужчины в неприметном коридоре, у тайного хода, оба терзаемые мыслями.        Слишком все сложно было возможно не только для самого Шэнара, но и для Айлана, который не особо понимал всего, что здесь творилось. Но среди прочих бумаг он действительно нашел занимательное письмо, которое бы объясняло, почему он не увидел некоторых лиц среди портретов тех, кому было бы суждено выйти замуж за Айлана или как-то по-своему скрепить союз.        Шэнар не забывал, что он никто и всего лишь в какой-то мере самозванец, но то, что пытаются отравить обоих, уже настораживало, да и вряд ли все было так просто. Похоже, придется обратиться к тому, по чьим рекомендациям попал сюда. Все слишком запутанно для него одного, а найти такого кукловода в одиночку, даже если и остальные заинтересованы, слишком сложно.        Сидя в комнате с книгой, Айлан то и дело смотрел на часы. И когда понял, что слугу что-то задержало, решил зайти в кабинет. Где того сразу и встретил. На фразу о еде, мужчина улыбнулся с ощутимой горечью.        – Я ел с Наилем. Яд он уже вывел, незаметно капнув на еду настой шиары. – редкость эльфийского противоядия уже вошла в легенды, как и его польза с универсальностью.        – Простите… меня, Ваше Величество. – немного устало и в какой-то доле обреченно выдохнул и медленно сполз на пол, все еще сжимая злосчастное письмо в руках. Привычно рассевшись на полу, да опираясь спиной, он внимательно смотрел в лицо короля, не смея отказываться хоть в такой мелочи, хоть хотелось совершенно другого.        Король явно был расстроен, но на извинения просто отмахнулся, фыркнув:        – В чем твоя вина? Ты наоборот всячески стараешься помочь... – несколькими шагами подойдя к слуге, вытянул из его рук письмо, сразу принимаясь изучать.        – Кому еще можно довериться кроме Наиля? – на грани слышимости произнес Шэнар и немного ослабил шейный платок, который, казалось бы, его и вовсе задушил. – Понимаю, уже немного поздно, но вообще возможно ли выбраться за пределы дворца под видом поиска развлечений? tab> – Довериться кому-то еще? Рискованная авантюра, я бы никому кроме Наиля не доверял. Хотя... – Айлан задумчиво нахмурился. – Разве что прошлому дознавателю, да только он отошел от дел года три назад. Преемника, разумеется, оставил, но с ним, как личностью, я не слишком знаком...        В письме были лишь извинения от одной страны, что не могут предоставить кандидатов для пассии короля. Вроде бы и обычное формальное письмо, но все равно что-то было здесь не так. Шэнар слишком хорошо знал этот почерк, но не знал, с какой целью писали подобное. Он не был в курсе вещей, творящихся за пределами дворца, потому и казалось постоянно, что что-то упускал.        Ведь судя по всему, они возможно догадались кто он, но все равно это были лишь догадки, которым нужны ответы, но здесь было слишком опасно. Только в кабинете он не ощущал такого давления и чужого пристального внимания. Задумка была достаточно рискованная, но решать было все же в какой-то мере королю и его доверенным лицам, в противном случае Шэнар не стал бы делать ничего или все проворачивал сам. Но оставлять одного Айлана с такими змеями не рискнул бы. Слишком все болезненно жалось в груди, что когда-нибудь возможно придет время уйти.        – У меня есть одно предложение… Все зависит от вашего доверия ко мне. Достаточно будет если оно небольшое и если хотите понять кто я. – И да, разве мое доверие к тебе все еще под вопросом? Казалось бы, все очевидно.        – У Вас есть Наиль, у меня есть такой же человек… Хоть он и должен ненавидеть меня… – чуть вздохнул, понимая, что многое очевидно, да и не стоит доверять такому как он. Шэнар лишь вздохнул, чуть прикрывая глаза, пытаясь совладать с возникшей глухой болью внутри себя, с которой он привык жить, да и начинал сомневаться, останется ли в этих стенах после, как найдется тот, кто это учинил.        Разведя руками, Айлан указал на стеллажи с некоторыми документами, огражденные магической стеной, не дающей посторонним приблизиться, намекая на знакомство только по досье и паре встреч.        – Желаешь ознакомиться? – поинтересовался, невозмутимо подойдя к бумагам.        Выдохнув, все же поднялся с пола и приблизился к бумагам, которые скрывала магия. Ему это было недоступно, а теперь вот так, пусть и немного, но все же открылись. Шэнар не стал касаться, лишь бегом пробежался по меткам, и рука нависла над одной, тут же раскрыв его. Простое формальное письмо, написанное рукой советника его отца, но в нем скрывалось какое-то предостережение. И датой за несколько дней до его смерти, но спустя пару лет после как отец умер.        – Что-то не так… Почему в строках предостережение, а если не вчитываться, то просто формальный ответ… – взяв бумагу, Шэнар подошел к лампе и зажигая ее, осветил лист, выявляя скрытые надписи, его этому учил отец, но скрытно ото всех. Нет, не отец… И Шэнар осознал только сейчас. У них мало времени… И кто-то подозрительно был у двери.        – Что за... – Айлан растерянно смотрел на проступающие надписи, но изучить их не успел, заслышав шум за дверью. Подобравшись, подобно хищнику, он коснулся рукой висящего на стене рядом декоративного кинжала. Только вот с виду изящная вещь, вполне могла и вспороть кому-нибудь глотку.        Погасив лампу, мягко вновь взял за запястье короля и, захватив корону, убедился, что все исчезло, и утянул в спальню через потайные ходы. Благо, что он не был запыленным и извилистым, как тот, который вел к башне, где он обитал.        Прикосновение Шэнара смело охвативший гнев, несмотря на то, что дворец так и оставался средоточием интриг. Оружие осталось висеть на месте, пока они петляли по коридорам, это было к лучшему. Убивать не хотелось, пусть кровь уже была на руках, но в битве все воспринималось иначе.        – Ваше Величество… – уже, будучи в комнате, отпустил руку и надел на голову тому этот венец. – Сделаем вылазку… Все будет под видом, словно вы хотите поразвлечься с девицами. Я найду ваших. Без этой маскировки… Здесь не безопасно говорить…        Последнее он произнес так тихо, но благо что стоял достаточно близко к королю, чтобы тот его расслышал, и практически на ходу раздеваясь, избавляясь от королевской одежды, да и кулон снял, пряча его в карман, но не снимал кулона-меча. На всякий случай… Всю одежду загреб, чтобы постирать, ибо негоже это оставлять в шкафу. Остался лишь в рубахе да в штанах, чтобы хоть как-то дойти до комнаты.        – Пусть будет так, – вздохнул король, наблюдая за действиями слуги и одобрительно кивнул, заметив, что защитный кулон по-прежнему остался на шее.        Маскировочная вещица соскользнула с Айлана следом за чужой одеждой и плавно легка на столик. Для прогулки он выбрал простенький костюм, в котором тренировался. И, не раздумывая, закрепил на себе перевязь с мечом.        – Встретимся у конюшни, я позабочусь о лошадях… – бросив немного грустный взгляд в сторону окна, пытаясь не смотреть в глаза королю, хоть Шэнар и говорил искренне. Сам же благополучно скрылся в ходах, пусть все, кто шарится по коридорам потеряют их след. На время…        Шэнар стоял неподалеку от конюшни, придерживая двух коней, один из которых принадлежал самому Айлану, но и радовало, что получилось выкрутиться и выманить доверенных стражников из уютной казармы для сопровождения. Наиль конечно на него недобро посматривал, оставался лишь только сам король.        Когда Айлан, наконец, добрался до лошадей и заметил воинов, он оценил старания слуги легкой одобрительной улыбкой. Вспрыгнув в седло, мельком заметил наблюдающего Наиля и еле сдержал смех. Делиться друг недолюбливал даже работой, что уж говорить о детском товарище. Это, в принципе, играло на руку - тайного лекаря считали обычным выскочкой, стремящимся возвыситься.        Шэнар сохранял спокойствие, дожидаясь короля, ведь он-то куда шустрее все сделал, да и Айлану не обязательно было его слушаться, мог бы и отказаться. Но все же вот и он. Почему-то это отозвалось теплом в груди, хоть стражники и скрывали свои чувства от слуги. Ну да, он выглядел как выскочка, да и порой не чурался, чтобы чего не вытворить с актерскими замашками.        Если воинам что-то и казалось подозрительным, то они предпочли благоразумно промолчать. За ворота выезжали в молчании, но провожаемые взглядами. Королю даже казалось, что ему в спине прожгут дыру.        Дождавшись пока Айлан сядет в седло, Шэнар без запинки практически махом влетел в свое и, поправив капюшон, произнеся тихое что-то коню и тот довольно всхрапнув, дернулся в путь по мощеной дороге. Его всего скрывала накидка, которая выглядела как дешевка, но не для тех, кто разбирается в тканях. Он чувствовал прожигающий взгляд в спину, потому пока что ехал по дороге.        Демонстративно осматриваясь вокруг, будто и впрямь был на прогулке, король следовал за Шэнаром. Когда тот перешел на другой язык, сопровождающие настороженно вскинулись, но их остановили категоричным жестом. Айлан знал этот язык, не превосходно, но достаточно хорошо. И не считал произошедшее поводом сомневаться в их проводнике.        Стоило скрыться от взора тех, кто мог наблюдать из окон дворца, как Шэнар жестом поманил за собой, тут же что-то произнеся на своем наречии, отпустил поводья, давая простор коню. Тропа, по которой они передвигались, казалось вела в городок, что славился своим празднеством да борделями, но нет, Шэнар тут же ушел немного в сторону, ведя за собой. Он чувствовал напряжение, но сейчас подавать голос было слишком опасно. Их могли выследить. Чуть сдав позицию, поравнялся с конем короля и отдал кулон, что дарил им маскировку.        – На всякий случай… для опознания, что «свои»… – шевельнул лишь своими губами и, взглянув на стражников, прекрасно понимал, что причин для недоверия много. Поправив капюшон, вновь пришпорил коня, уводя дальше вглубь.        Кулон он принял, пусть на его лице и отразилось непонимание. "Свой" он спрятал перед дорогой и искренне считал, что о необходимости этой вещи ему бы сказали. И думал так ровно до того момента, как слугу ранили. Остановился только у заброшенного указателя и прислушался, подав знак остановиться стражникам и королю. Чутье не подвело… В Шэнара полетела стрела, угодив прямо в плечо и чудом не сбив с седла.        – Черт… Свои же! – стоило рявкнуть под конец на своем языке, чтобы охранные чары не смели нападать, вцепившись в луку седла. Как только раздался знакомый щелчок, лишь раздраженно зарычал и заставил коня отойти назад, пропуская огороженную свиту. И только после замыкал все это, чтобы магия закрыла за собой проход. Уже подъезжая к небольшому особняку, недовольно всматривался во встречающую их всех фигуру.        – Знаешь, что ядом меня не взять, что за паранойя… – раздраженно посмотрел на друга и давнего спасителя. – Казнили б на месте, если б нашли.        – Шэн… – и тут же запнулся человек, который носил похожие чем-то черты лица как у Шэнара, но они были куда более резкие. – Я же предупреждал без кулона не соваться.        Шэнар лишь раздраженно фыркнул и, посмотрев на торчащую в плече стрелу, резким жестом выдернул, едва слышно взвыв от боли, прикусывая язык. И только после спрыгнул с седла, чтобы подойти к королю.        Выскользнув из седла, он почти не обратил внимания на хозяина, хотя и поздоровался со всей возможной вежливостью и оказался возле Шэнара, тревожно вглядываясь в лицо:        – Нужно было взять Наиля! – с досадой высказался, доставая из-под одежды обоих два кулона меча и соединяя вместе. Те резонировали в ту же секунду, отдавая в пальцы слабыми разрядами и приостанавливая так пугающее правителя кровотечение.        – Айлан… не стоило… – с укором произнес, хоть и был ошарашенный тем, что король все же вытащил и соединил кулоны, пытаясь остановить кровотечение. – Спасибо… Только не касайтесь стрелы, это опасно… для вас.        Голос предательски дрогнул, едва не выдав публично все то, что чувствовал к королю, но после взглянул на стражников, один из них и впрямь копошился в поисках чего-то в седельных сумках. Наверняка что-то да выдали на дорогу, благо, что не накинулись с мечами.        – Ваше Величество, это Райсэн. Бывший дознаватель и брат советника моего покойного отца… – придержав за поводья лошадь, внимательно посмотрел на него и после на тех, кто ехал с ними. – Здесь можно говорить спокойно, чары не пропустят ни звука. Но помните, все, что сказано здесь, должно оставаться до поры времени в секрете.        – Шэнар… – голос Райсэна звучал мягко, но под этой мягкостью было сокрыт стержень и можно было услышать долю укоризненности. – Добро пожаловать, Ваше Величество. И вы... – обращение уже было к стражникам, – проходите в дом… О лошадях позаботятся.        – Ваше величество, вы отдали... – изумлению одного из воинов не было пределов, а другой не успел его одернуть, пока искал одно из лекарств, всунутое в седельную сумку Наилем.        – Это очевидно, – вздохнул немного успокоившийся Айлан, думая, что все происходящее уже сидит в печенках. И нужно определенно вначале вылечить советника, так как лицезреть его рану больно. Как только кровь приостановилась, он вдруг качнул головой, мысленно вынося себе приговор - "Я сошел с ума!", и отступил.        – Действие не продлится долго, около десяти минут, нужен лекарь, – кулон почти нестерпимо жег грудь, взывая ко второму, и правитель серьезно задумался над тем, не связали ли они себя с Шэнаром куда крепче, чем планировали. То сияние, при активации кулона королевы, уже почти забылось, но что-то... Точно пошло не так.        – Райсэн подлатает, как ни ему об этом знать. Он и похлеще видел… – немного грустно улыбнулся, прекрасно понимая друга, который не знал толи обращаться официально, толи все же по имени, но радовало, что предпочел имя.        – И Райсэн… Можешь порадоваться… На бумаге я мертв, – как-то уж недобро получилось это, но в ответ бывший дознаватель лишь закатил глаза и едва ли не за шкирку потащил в дом, чтобы заняться лечением. – Вы ему не говорили?        Шэнар лишь отрицательно качнул головой и как-то грустно улыбнулся, но тот все понял, как и понял, что тревожило сердце того. Накидка полетела махом на вешалку, а рукав рубахи и вовсе порвали, чтобы осмотреть рану и приняться за обработку. Кулон-меч в унисон отражал то, что испытывал король, это и заставляло нахмуриться немного. Когда завершил лечение травами и зафиксировал бинтом рану, то принялся за гостеприимство, ибо негоже же короля и его свиту держать без чая. Когда все уселись, Шэнар присел рядом с Айланом и начал тихо рассказывать.        – Ваше Величество, то письмо. Там было предостережение вашему отцу, поскольку убили моего… Я принц соседней страны, который ныне считается мертвым. По найденным с Райсэном зацепкам след вел в вашу страну… И идя по этому следу, мы чуть не погибли… Но почему-то решили, что мы мертвы и письмо от королевы этому стало подтверждение, – говорить подобное было тяжело, потому что Шэнар не желал ни мысленно, ни воспоминаниями возвращаться в прошлое. – Меня и отца можно было убить приворотом, яды нас не брали… Но как только отца убили, меня подвергли пыткам… Я не знаю сколько это продолжалось… Пока Райсэн и советник, под личиной моего отца, не вытащили. Но все же с того момента я перестал существовать как кронпринц. Да и титул принца, очевидно, носил лишь на бумаге… Полное мое имя Шэнар ван Ройан де Коррэ. Но ныне я мертв и существует лишь простолюдин Шэнар.        Айлан ощутимо расслабился и тихо выдохнул, оказываясь рядом с подлеченным слугой и непроизвольно касаясь его ладони в невинной ласке. Правда, заметив, руку убрал и внимательно выслушал. И кивнул своим мыслям:        – Твои знания, манеры, внешность и язык... Я.. Предполагал подобное, как и Наиль. Я ждал твоих слов, но дворец превратился в крайне опасное место, да и настаивать в подобных обстоятельствах... И все равно я повинен перед тобой, своими действиями, твоим статусом... Не отрицай, – покачал головой. – Я не хочу закрывать глаза на свои ошибки. Что важнее, с этим надо что-то делать. Чем быстрее мы покончим со всем этим, тем больше шансов тебе вернуть свою родину.        – Ваше Величество, но… – пытаясь прекратить этот поток извинений, да и самому не хотелось опять, чтобы к нему выкали. Возможно, слишком отвык, может самому не нравилось, поскольку чувствовал себя скованным рамками, титулом и ответственностью. Разве что дышать дозволялось так, как хотелось. Но мысль о том, что придется вернуться домой, не то чтобы печалила, она вызывала отвращение, отчего Шэнар и поморщил нос, а после чуть вздохнул. Когда нет приятных воспоминаний и возвращаться не хочется, даже если все сможет изменить.        – Ваше Высочество, хватит так себя называть… – и, конечно же, прилетел подзатыльник от Райсэна. – Прошу прощения Ваше Величество, король Айлан, но он меня достал уже этим…        Как бы он там ни старался, этого было не изменить. Разговор, конечно, будет долгим, да и сам слуга не был уверен, что припомнит абсолютно все мелочи, которые могли бы пригодиться. Конечно, впереди только ночь и под утро придется возвращаться, но все равно зависело лишь от самого короля. Он отпил травяной отвар, хоть тот и был горьким на вкус, но восстановить организм от кровопотери и вернуть силы после выведения яда, было необходимо.        Голос его был спокойным, рассудительным, но внутри поднялась настоящая буря. Чего, собственно, ожидал?.. О нем заботились, стали близки, но никто не обещал, что так будет вечно. Когда все закончится, их дороги разойдутся, как бы в груди не стискивало болью. До этого момента, король не осознавал, как прикипел, переплелся судьбой с Шэнаром... И тепло чужого голоса резало лишь сильнее.        – Если быть честным, я не хотел так продвигаться сильно по ступеням вверх, хотел быть незаметным слугой… Который вроде бы и был, да после ушел, не выдержав нагрузки… Но когда встретил вас и видя то, что пытались вам устроить, я понимал, что все так просто оставить не могу… – мягко, даже тепло так произнес, вспоминая тот момент, когда сам того не желая влюбился. – Но чем ближе я к вам находился, тем больше я видел то, что происходило за вашей спиной… Мне хотелось уберечь вас от всего этого, чтобы вы могли без оглядки мудро править… Наверное, это звучит глупо.        Поймав на себе задумчивый взгляд Райсэна, Шэнар немного замолк, понимая, что возможно слишком перешел на личное в рассказе, раз царила такая тишина в комнате, а его голос так отчетливо был слышен, пусть и звучал приглушенно. Чашка была пуста.        – Я, почему и привел сюда, чтобы познакомить с Райсэном и попросить его о помощи. Если создать тайную стражу, будет куда легче выследить, чем я буду разрываться, чтобы защитить Вас и найти убийцу, который проворачивает такое… – чуть вздохнув, и после посмотрел на бывшего дознавателя, а после на стражников. Нужны проверенные люди, но как это сделать, Шэнар и сам не знал, но здесь что-либо такое обсудить было безопаснее, чем там во дворце.        – Райсэн… Его Величество… Ситуация с ним и с отцом повторяет мою. Только это было недавно… А недавно в чай подмешали сильный приворот с вербеной… – немного задумчиво озвучил и вздрогнул, услышав как лопнул фарфор в руке дознавателя. – Не переживай, меня откачали, хотя думал, что умру. Даже после этого были попытки отравить… У некоторых фавориток глаза блестели как у матери и ее фавориток.        – ЧТО?! – бывший дознаватель аж вскочил и с некоторым недоумением уставился, выжидая чего-то большего и сердито хмурился. – И ты ничего не нашел?        – Ваше Величество, вам дурно? – заметил невнятный проблеск эмоций на лице правителя один из воинов. Походную аптечку он, кстати, так и не нашел.        – Все нормально, – Айлан смочил чаем пересохшее горло и рассказал все как о прошлом отравлении, так и о недавней попытке. - Наиль предупредил, что вывод приворотов в течение долгого времени может погубить Ш.. – он запнулся, продолжив уже иначе. - Его Высочество.        – Шэнар, так и называй. Без этих вот «Высочество»… – мягко, но заметно сдержанно, чтобы не выказать раздражения на это обращение, но Шэн все же вздрогнул когда к нему приблизился Райсэн и протянул руку. – Что?        На возмущения Райсэна лишь недобро так усмехнулся, но ничего не сказал, поскольку сейчас рассказ вел сам Айлан и все внимательно слушали. Внезапно нависла тишина, словно все были в раздумьях. Шэнара по правде начинало малость коробить, что к нему уже применили возвышенную форму.        – Давай сюда… – бывший дознаватель ведь прекрасно знал самого Шэнара, и сострить глупую рожицу тому не получилось бы. – Давай сюда, я посмотрю и побеседую с людьми Айлана, а после решу. И да, идите отдыхать. Проведи до своей комнаты. Насчет приворотов, я хоть и не высококлассный целитель, но что-нибудь придумаю.        Вздохнув, вытащил из потайного кармана рубахи сложенные в несколько раз листы, которые были написаны его рукой. Там были те две писанины и еще его отчет, на случай если погибнет, не успев добраться. Посмотрев, чуть щурясь, Шэнар все же встал со своего места и, произнеся тихое «идем», поманил за собой короля, направляясь к лестнице, что вела на второй этаж к жилым комнатам.        Еле заметным жестом одернув воинов от попытки последовать за ними, Айлан, все еще в смятении чувств, последовал за Шэнаром. Воины переглянулись, и один из них нерешительно произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:        – Мне кажется, или с Его Величеством что-то не так?..        Второй с неодобрением покачал головой и пошел к хозяину дома, буркнув:        – Наше дело - защищать его, а не лезть, куда не просят, Вэр.        Только вот покои самого Шэнара находились на чердаке, который он довольно уютно и обустроил. Конечно не королевская опочивальня, но все необходимое было.        – Я не стал говорить о родителях, потому что, зная, что ваши люди к подобному относятся с негодованием… Заходи и располагайся удобнее… – тихо произнес это, пропуская Айлана вперед и после закрыл за собой дверь. Комната была увешана легкой магической паутиной, защищающей от прослушки. Он не был магом, но у него были артефакты, которые могли подобное сделать. Светлые стены, большая кровать в центре с занавесками, небольшая кушетка у окна и шкаф, вмонтированный в стену, где была одежда.        – Между родителями был заключен династический брак… Только мать была влюблена не в моего отца, а в советника… – чуть грустно улыбнулся. – Правда тому не нравилось, что она пыталась с ним близиться, поскольку его сердце уже было занято. И это было взаимным. У нас на мужеложство не смотрят как на какое-то дикарство, да и по большей части закрывают глаза поскольку важнее чтобы кто-то был счастлив… И чтобы мать не доставала советника, появились эти кулоны. Отец умело пудрил мозги матери, а советник разбирался там, где король был слаб. Помимо меня есть еще и брат-близнец. Я о нем упоминал, когда заплетал косу. С нашим рождением, мать словно подменили. Она стала холодна ко всем. Отец выбрал меня, хоть я и был младшим. Но когда мне было семь, нас пытались убить, подлив в безобидный сок яд. Но это не сработало, а когда отец сокрылся под личиной советника, подлитый приворот сыграл смертельную шутку… Я не помню, почему оказался в каземате на допросе у дознавателя… - голос предательски дрогнул и Шэнар затих.        – Райсэну и советнику удалось меня вытащить оттуда, найдя доказательства… Но я почему-то стал для всех чужим. Советник как мог, тянул, что с правителем все хорошо, но артефакт так долго не мог держать связь. Он исчез, оставив мне эти украшения, свое завещание и какие-то зацепки по которым мы с Райсэном и пошли... – медленным шагом приблизился к окну и выглянул, словно сверяясь, что там происходило, хоть волноваться о безопасности не было нужды. Об этом было больно вспоминать, да и как-то начинал ощущать усталость.        Комнату король осмотрел бегло и присел на кровать, наблюдая за слугой и слушая его рассказ, с губ невольно сорвался горький смех:        – Определенно, связь между тем, что уже свершилось и тем, что происходит – очевидна. Поэтому ты спрашивал о матери?.. Нет, в это я не верю... – было неуютно говорить подобное. – И для отца и для матери я всегда был любимой и желанной "жемчужинкой". Тем более я – единственное дитя моей матери, у меня не могло быть ни сестер, ни братьев. Но любовь матери – страшное оружие. Могли ее обмануть или опоить?        Вскочив, хмурясь, стал расхаживать по комнате, пытаясь связать воедино все, что знал и, вспоминая, не вела ли королева-мать себя как-то странно. Одна мысль о том, что кто-то мог причинить ей вред, заставляла кровь кипеть.        – Нет, так мы ничего не поймем. Тем более маловероятно, что схема будет полностью идентична, – наконец остановился он рядом с Шэнаром и выдохнул вопросы, что с некоторых пор волновал не меньше: – А что ты будешь делать, когда все это закончится? Вернешься к семье, брату?        – Схема не может быть идентична, где-то и что-то куда более усовершенствовали или что-то изменили… – немного отрицательно качнув головой, невольно погружаясь в раздумья, правда вопрос о том, что он будет делать дальше, заставил поморщиться. – Поставь себя на мое место. Ты бы захотел возвращаться туда, где нет хороших воспоминаний?        Блеск глаз Айлана в легком сумраке казался лихорадочным, почти болезненным. Будто ответ его и вовсе не волновал, он продолжил говорить:        – Понимаю, правда. Но я – чертов эгоист! Не хочу тебя отпускать, слышишь?! – с губ сорвался глухой смешок. – Или Наиль не такой хороший лекарь, или я точно... Наверное, я выгляжу как мальчишка, смешно и глупо?        Но, похоже, Шэнара особо и не слушали или не хотели слышать. Очередной раз вздохнув, уже готов было повторить все то, что пытался донести до всех. Он уже устал доказывать одно и тоже, что уже и сам запутался. Все что желала его душа - это свободы и кого-то дорогого сердцу рядом. Поймав взгляд короля, аж немного опешил и после нахмурился. И после слова Айлана были подтверждением тому, что все-таки не желали слушать то, что он говорил.        – Айлан! – как-то низко зарычал, сократив расстояние между ними, бесстыже нарушив личное пространство, но лишь для того, чтобы заткнуть его поцелуем. В какой-то момент где-то в глубине души отлегло, что у него есть возможность остаться, но все же напрягся от того, что было страшно, если все же оттолкнут. Но все же придержал за талию, чтобы король не сбежал.        Правитель трепыхнулся лишь раз, скорее от неожиданности и растерянности, чем действительно стремясь вырваться. А после, с тихим, зачарованным стоном, прикрыл глаза и сам потянулся навстречу, стремясь насладиться лаской.        Дразняще и коварно так провел по губам своим языком, упиваясь происходящим довольным видом. Скользнув пальцами по его запястью и привычно обхватив, прижал его ладонь к своей груди, чтобы прислушался к этому бешеному сердцебиению. Когда необходимо, Шэнар действительно умел витиевато плести слова, но не когда это было нужно и тем более это необходимо сделать куда более открыто и искренне.        – Только от тебя, мой король, зависит, останусь я подле или нет. – Шэнар прерывисто тихо выдохнул прямо в губы, борясь с желанием накинуться и спугнуть своим напором. – Если не хочешь отпускать, так не отпускай и привяжи к себе ближе…        Слова доносились как сквозь пелену, отдавшись на волю сдерживаемых чувств, Айлан понимал скорее сердцем. Заалев, посмотрел ему в глаза и шутливо сказал:        – Я могу приковать тебя в своих покоях, – а потом, продолжил, легко и свободно улыбаясь, как будто сбросил груз всех печалей. – Или сам надеть кулон королевы. Лишь бы ты остался и продолжал желать быть рядом.        – А разве ты мне его не надел? – чуть рассмеялся, прижав к себе короля ближе, всматриваясь в эти глаза, как хищник на добычу. Завидев румянец, не мог не улыбаться, да еще с таким довольным видом, как кот, покусившийся на самые вкусные сливки. Но и устоять не мог даже от таких простых поцелуев.        – Как принц я мертв. Мертв уже несколько лет как. Я не хочу никуда возвращаться, – уже не так напористо, но все еще тихо произнес Шэнар, внимательно смотря в эти глаза. – Я хочу быть подле тебя, слышишь, Айлан?        Айлан шутил и не шутил одновременно. Легкий поцелуй в подбородок последовал за речью и протянулся цепочкой мелких до чужих губ.        – Это безумие... Сладкое безумие, свободы от которого я не желаю... Вот только... – он был смущен и сдерживал смех одновременно. – Я ни черта не умею, так что помучится тебе явно придется... Надеюсь, это тебя не спугнет?        – Мучиться? Неет, Ваше Величество, я уверен вы будете способным учеником… – дразняще так произнес и даже в какой-то мере опасно, но теперь у Шэнара было полное право сделать то, о чем запрещал себе и думать даже. Но если и собрался искушать, то надо сделать все в должном виде.        – У нас есть ложе, мой Король… – правда немного все же путался в своих желаниях, стараясь все же держать себя, но это было слишком сложно. Жадно поцеловав в губы, немного игриво, словно извиняясь за грубость, провел язычком по губам, прежде чем все вылилось в страстный поцелуй. Он опомнился, когда боль пронзила плечо, но не понял момента, когда успел повалить на кровать Айлана. Тихо проклял ту стрелу, из-за которой плечо до сих пор побаливало, хоть уже и не должно было беспокоить из-за выпитого отвара.        Поцелуи пьянили сильнее, чем когда-либо, сильнее, чем самое лучшее вино. Тело уже подрагивало от возбуждения, и держался на ногах король, по большей части только за счет того, что держался за плечи возлюбленного. Только рухнув на постель и услышав болезненное шипение, с ужасом понял, что отнюдь не нежно касался раны.        – Шэнар, прости, я... – извинения после шутки прервались неожиданной лаской, вызвавшей тихий вскрик. Бурлящие чувства стократ обостряли ощущения, тело непроизвольно выгнулось, подставляясь.        – Прости, твоя Королева малость не в форме… – попытался как-то отшутиться, пока сам же нагло не полез под одежды, намереваясь раздеть полностью и подарить, куда большее наслаждение, чем эти короткие зажимки с девицами. Тем более такой молодой и здоровый организм куда более охотно реагировал на прикосновения даже сквозь ткань. Или это так хотелось самому Шэнару видеть.        С хитрой улыбкой на губах, да отвлекая поцелуями то в губы, то в шею, шустро так избавил от того, что мешало добраться до желанного тела, да и сам ничуть не был этому против. Разве что тихо шипел, но не от боли, а от возбуждения и нежелания, чтобы что-то остановило.        – Постараемся вести себя тихо… – и вновь накрыл сладкие губы Айлана, чтобы слиться в жаркий поцелуй, пока пальцами ловко раскрывал потайное удовольствие. Да и не хотелось упустить ни одного прерывистого стона, желая слышать голос полный не только страсти, но и чего-то большего…        От слов про тишину щеки Айлана раскраснелись еще больше. Он почти хныкал, сдерживаясь и цепляясь рукой за здоровое плечо Шэнара, изредка прикусывая то его губу, то свою. Затуманенный взгляд был прикован к принцу, в то время как тело сотрясала все более крупная дрожь.        – Я не могу... – застонал правитель. – Больше...        Бедра непроизвольно вскинулись, и его выгнуло от наслаждения и освобождения, в то время как с губ сорвалось имя любовника.        Шэнар и понятия не имел, что мог испытывать такое влечение, что ему так понравится наблюдать за королем и это ощущение власти над кем-то пусть даже в наслаждении. Когда так цепляются, когда непонятно хотят ли ближе прижать или же отстранить. Когда близость поистине дурманит как ничто другое…        Ласки незатейливые, но ощутимые для них двоих. Но даже пусть так, когда все тело охватывает поистине сладкий экстаз, заставляющий вздрогнуть, желать прижаться ближе. На губах принца появилась хитрая улыбка, хоть и сбито немного дышал.        Тяжело дыша и уже приходя в себя, король коснулся ладонью чужой щеки.        – А... Ты?... Мне тоже...        – Нет, Айлан, не нужно… Смотреть на тебя и ощущать твое желание… Я не мог желать чего-то большего… – хотел было накрыть своей рукой, да невежливо было бы пачкать своими пальцами, потому лишь потерся щекой о ладонь, едва ли не урча. – Упс, похоже водные процедуры все же понадобятся… Но я хочу побыть пока рядом с тобой… Любимый.        Последнее слово намеренно произнес на своем языке и после поцеловал короля в губы, прижимаясь ближе, не давая охватившему от страсти жару, так быстро раствориться. Рана от стрелы на плече начинала немного ныть, напоминая о том, что Шэнар не на ту руку оперся.        – Я сейчас… – вновь поцеловав в губы, но уже коротко, быстро оценил, что и как, радовало что-то же покрывало, можно застирать, чтобы сокрыть следы. А вот на коже это лучше не оставлять и сейчас… Благо к комнате была небольшая комната за ширмой для омовения, куда естественно Шэнар и направился.        – Разве есть различие в твоем кулоне кто надел? – осторожно поинтересовался, ведь на этот вопрос не ответили, но мягко и осторожно стирал влажным полотенцем следы страсти. Пусть и был сейчас почти что полностью обнаженным, разве что повязка на плече. Но и она не совсем уж и скрывала шрамы. Когда все было закончено, игриво сдернул покрывало, на котором и лежал король и после тихо рассмеялся, намекая кивком головы залезать в постель.        – Не думаю, что для нас есть... – смущенно ответил Айлан, пытаясь привести себя в порядок и пряча глаза. Он ощущал себя бесстыдным и порочным после произошедшего. Губы горели от недавних поцелуев, сердце бешено стучало от нежного прозвища. Счастье с растерянностью смешивались в бурлящий коктейль внутри. – Мне кажется, кулоны связали нас еще тогда намного сильнее, чем я мог предположить...        – И раскрыли то, чего боялись признать… – Шэнару уже было как-то привычно убирать все это, да на что-то порой закрывать глаза, хоть и казалось не для такого как он дело. Но… Когда через многое проходишь, порой лучше все делать самому и в чем-то кому-то помогать, нежели все скидывать и думать, что все хорошо. Но раз так все складывается… Не признаться Шэнар не мог, но поведение короля вызывало теплую улыбку. Ровным счетом, как и приглашение. Потому особо и не раздумывал, направился и прилег рядом.        На жест принца, стремительной тенью юркнул в постель и наконец, поднял глаза, облизнув губы. Некоторое время помявшись, протянул руку любимому, безмолвно, этим жестом, зовя к себе. Жажда близости, уже не жгуче чувственной, не оставила правителя.        – Кулон королевы сиял, а мой будто горел... – тихо продолжил и сжал упомянутую вещь на своей груди. – И мне казалось, что я слышу биение твоего сердца...        – Сердце всегда зорко в отличие наших глаз, которыми руководствуется разум… – заботливо обнял и прижал к себе ближе, а после замер от прозвучавшего признания. Или это было все же своеобразное предложение? Кто бы знал, что Айлан, который рьяно защищал репутацию и отвергал мужеложство, теперь будет рядом и не спрашивать, а утверждать и заявлять права. Так и хотелось немного подтрунивать, но не стал этого делать, вместо этого специально выдерживал молчаливую паузу. Нежным касанием провел по руке, которая сжимала кулон, и после притянул к себе, чтобы запечатлеть поцелуй в ладонь.        Он замолчал на несколько минут, а потом решительно произнес:        – Останься со мной. Сейчас, в этой постели, и навсегда.        – Если честно я очень боялся, что ты меня прогонишь… Для меня было бы жуткой пыткой находиться где-то далеко от тебя… – тихо так произнес, все еще в какой-то мере смущаясь более явных проявлений эмоций во взаимности. – И да, я останусь с тобой навсегда.        – Прогоню?.. – Айлан посмотрел на него изумленно и улыбнулся. – Не смогу. И не смог бы даже без... – смущение заставило запнуться. – Всего этого. И лгал бы себе снова и снова, молчал... И просто женился. Наверное, из-за этого мне и хватило решимости выразить чувства в большей мере, чем просто беспокойство...        И в качестве такой своеобразной клятвы верности поцеловал в губы, утягивая в нежный и чувственный поцелуй, Шэнар и не заметил, как их кулоны, словно магнитом, притянулись друг к другу. Прижав к себе возлюбленного ближе, заботливо поправил покрывало и жестом собственника обнял.        – Надо отдыхать, завтра подниму очень рано, чтобы узнать, что там без нас порешали… – тихим едва ли не урчащими нотками произнес, порываясь все же говорить на своем языке от волнения, которое все еще не отпускало. – Приятных снов, Айлан… Спи спокойно мой дорогой.        Укладывать голову на чужое плечо, устраиваясь в тесных объятиях, было непривычно. Но даже некоторая беззащитность подобного положения не заставила от этого отказаться. Впервые за долгое время чувствовал себя счастливым и словно разом, сбросившим все оковы. Не королем, чья жизнь лишь в стране, а просто влюбленным.        Ласково поцеловал в макушку, и все еще обнимая своего короля, удобно устроился, чтобы мирно спать. Он не был привычен к теплу рядом, но все же ощущения были по истине бесценны. И в кои веки уже наконец-то мог спать спокойным сном, без тревожащих кошмаров из прошлого.        – Спокойной ночи, Шэнар... – произнести о любви прямо не хватало мужества, и он попытался компенсировать это теплом голоса и легким поцелуем в шею. Еще придет время прямых и честных признаний, все итак развивалось слишком стремительно для правителя. Нужно было время. Сон настиг почти сразу, вызванный многочисленными потрясениями, но нес с собой лишь умиротворение.