Порезы любви

      Пит забылся тревожным сном. Снились какие-то страшные картинки, которых не могло быть наяву. Парень по несколько раз просыпался ночью и вновь засыпал. Никак не удавалось поверить своему счастью. Подумать только, Вегас впервые не сдержал слово и не пришёл его контролировать после приёма таблеток. Что было самым удивительным для Пита, что лекарства никак не ухудшили состояние возбуждением или другим непривычным эффектом. Даже овощем не стал, что оказалось спасательным кругом в пучине происходящего, ведь быть адекватным среди психов — наиболее удачное сочетание, нежели сойти с ума и барахтаться не соображая, где заканчивается грань вымысла и буйных фантазий, навеянного приёмом таблеток.       К нему снова пришёл адвокат. Вся сложившаяся ситуация Пита начинала напрягать и заставлять нервничать. Бесплатный защитник прав, казалось бы нарочно не сдвигал дело с мёртвой точки. Каждый раз одни и те же разговоры о проделанной работе, но в действительности вокруг его подзащитного ровным счёт ничего не менялось.       Пит хватался за голову от утомительных рассказов с заумными словечками, рассуждая о том, что неплохо бы стать своим персональным защитником и не зависеть ни от адвоката, ни от кого-либо ещё. Стукнув по столу, парень со скандалом и без зазрения совести указал на дверь представителю закона.       Достало всё! Один утомляет пустой болтовнёй, забивая на видимые дела, другой — строит из себя мстительного маньяка, придумывающего заумные планы по запугиванию пациента до потери пульса. Или чего там добивается мой глубокоуважаемый доктор Вегас Корнвит? Конечно, у него по-другому никак. Его тянет из крайности в крайность! Уговорить на минет, который, по воле случая не произошёл; затащить в постель податливого пациента, чтобы позже его поцеловать. У меня голова кругом от замыслов бывшего. Пусть хоть ничего не вспомнит, мне без разницы. Хоть будет шанс покинуть психушку, не вернувшись в сети минувшей любви с истёкшим сроком годности у отношений. Отношений, некогда изживших себя. И, вероятно, я перерос ту любовь и полностью освободился от цепей привязанности к тому, кто всегда был для меня щитом и уютным домом. За девочками что ли приударить? Его близкая подруга, чем не вариант?       Вегасу с самого утра не давала прохода медсестра Пхичай. Мужчина заводился от одного её вида. Когда женщина пыталась главврача о чём-то просить, мужчина отмахивался от неё, выдумывая на ходу срочные задания. Когда терпению Вегаса Корнвита пришёл конец, он настойчиво, с хладнокровными оттенками в голосе, отправил медсестру помочь к какому-то подошедшему доктору, загруженному работой.       Преждевременно освободившись, доктор Вегас отвёл час для процедуры с пациентом Чантарой. Не церемонясь и в полном молчании, мужчина шёл впереди, когда Пита тащили сзади два санитара. Парень находился в растерянности. Никто не пояснил ему суть вылазки и не предоставил гарантий, что пациент вернётся в палату в целости и сохранности. Учитывая взбалмошность главврача, пациент догадывался, что от Вегаса никогда не знаешь, чего ожидать.       Оставшись с пациентом наедине в манипуляторной, Вегас усадил его в кресло. Пит сжался. Стояло несколько столиков на колёсиках, на них лежали разнообразные опасные приборы, многих названий из которых Пит не знал.       — Вегас? — подробно рассмотрев кабинет, парень посмотрел на доктора. — Что ты собираешься со мной делать? Зачем закрыл дверь? Я точно выживу после такого? — парень отпустил себя, забрасывая мужчину потоком вопросов, морально давящих на Пита. Хотелось поскорее расставить приоритеты и успокоить нервишки.       Окинув пациента хмурым взглядом, доктор хмыкнул, заявляя:       — Оставьте вопросы при себе, Чантара. Вас не должно волновать, что будет делать с вами главврач. От вас требуется малое — принять свою участь.       — Вегас! Совершенно не смешно говоришь! — запротестовал Пит повышая голос. — Лучше нормально объясни, тогда я не стану поглядывать на дверь.       — Хотите к санитарам? — не поддаваясь на накал эмоций парня, мужчина отвечал умиротворённым голосом, хотя, с его стороны, это выглядело манипуляцией над чувствами пациента. — Они с удовольствием помнут вас за непослушание, если я им скажу.       — Да что с тобой такое? Прости меня. Я был неправ, только, пожалуйста, не делай ничего плохого со мной, — взмолился Пит, осознав, что причини мужчина даже небольшой вред парню, второй вряд ли докажет причастность доктора к преступлению над собой.       — Угомонись ты наконец! Мне нужно взять забор крови и измерить давление. Потом проведу тебя на электроэнцефалографию. Больно не будет, Чантара.       Вегас не доверил работу медсестры кому-либо из персонала. Ему самолично хотелось заняться процедурой, чтобы лишний раз пощекотать нервишки Пита Чантары.       Сразу нельзя было сказать что к чему? Вегас наслаждается переполохом в моих чувствах и эмоциях. Я представляю себя индийским йогом сидящим на гвоздях.       Пит вёл себя покорно, позволяя проводить с собой оговорённые манипуляции, а также, спокойно лёжа в кресле, стойко терпел подключаемые электроды к его голове доктором. Вскоре на видео был предоставлен график частот активности мозга.       Разве могло быть что-то хуже доставшего доктора с замашками маньяка? Могло. Я никогда не думал, что мне придётся изменить своё отношение к Вегасу, чтобы спастись от чего похлеще, с чем всегда боялся столкнуться. Мне предстояло избавиться от принципов и без чрезмерного энтузиазма, пойти на контакт с главврачом. Иного выбора не наблюдалось у меня на горизонте. Каждый выживает как может, и я тому не исключение.       Мужчина долго вглядывался в график на экране монитора подробно изучая его. Теперь ему полагалось поступить как честному доктору. Вернуть Пита Чантару в исправительное учреждение. График подтвердил его предположения, что пациент полностью здоров и отдаёт себе отчёт в происходящем. Более задерживать его не имело смысла. Тем более, чем дольше доктор будет пренебрегать своим долгом, тем вероятнее шанс попасть под статью. Тут ничего не попишешь. Поэтому главврачу предстояло оформить документ о переведении пациента в холодное место лишения свободы. Пит — преступник, и будет отбывать срок по всей суровости и неумолимости закона. Других вариантов не предполагалось.       — Доброго времени, подзащитный Чантара. Хоть мы тогда с вами расстались на весьма неприятной ноте, я вынужден вам сообщить о том, что дела наши плохи, — войдя, мужчина с порога принял официозный тон.       — Кто бы сомневался. Учитывая то, как вы выполняете свою работу, мои сомнения уползли до нуля. Ну, говорите, с чем пришли, — Пит вальяжно расположился на стуле, чуть не свалившись с него. Встав, поправил стул и уселся в привычной для себя позе.       — Вас переводят в тюрьму.       — А? Как такое случилось? — мир рухнул в один миг. Пит ошарашенно смотрел на адвоката, а внутри затеплилась надежда, что можно всё изменить.       — Не сразу. Медперсонал на протяжении недели будет заниматься активным сбором документов, чтобы организовать вашу выписку и со спокойной душой отправить вас на сухой паёк.       — Нет-нет, — запротестовал подзащитный, предполагающий, что из любой, даже самой тупиковой ситуации, всегда найдётся выход. — Не может этого быть. Экспертиза подтвердила данные о том, что я невменяем и мне необходимо лечение.       — Если вы помните, у нас была с вами беседа. Тогда я выдвинул свою гипотезу о том, что вы в клинике неслучайный гость. Так вот, она подтвердилась.       — Так, давайте притормозим, — выставляя руки вперёд, Пит представлял себе, как в панике мечется по небольшому помещению, чтобы привести мысли в порядок. — У меня есть шанс оспорить их решение?       — Бесполезно, — сочувственно проговорил мужчина в очках. — Тут либо им предстоит стерпеть наказание, либо вам отправиться за решётку. Не думаю, что первое возможно. Для доктора оказаться в зоне риска на отбор лицензии — сомнительное предприятие. И это в лучшем случае. В худшем, вероятно его уволят с лишением средств, а то и вовсе останется в должниках.       — Наверняка здесь имеется какой-то тайный выход и я должен его найти.       — Я бы не советовал вам высовываться, чтобы не ухудшить и без того шаткое положение дел.       Плевать я хотел на адвоката и его не высовывайся. Сидеть сложа руки сейчас, стало бы для меня неоспоримым приговором к казни. Я поговорю с Вегасом деликатно, с соблюдением границ, не думаю, что он пошлёт меня. Нужно дождаться медсестры, чтобы она позвала главврача ко мне в палату. Не поведёт он себя со мной, как последняя сволочь. И что там у них за законы такие, что аж до лишения лицензии может дойти? Глупости! Адвокат мне вешает лапшу на уши, а я ведусь на его уловки, как шестнадцатилетний пацан.       Не успел пациент позвать доктора к себе, как выяснил от медсестры Ваттаны, что Вегас поступит надлежащим по закону образом для преданного служащего медицины. Тогда Пит будет вынужден прийти к хитроумным действиям с ловкой изобретательностью, перед которой главврач вряд ли устоит.       Либо ты их, либо они тебя... Я не горжусь тем, чем мне предстоит заниматься, но в противном случае я и дня не вынесу в тюремных условиях. Прости, Вегас, мне очень жаль, что тебе предстоит узнать мою иную грань. Нан кху чивит, доктор Вегас Корнвит.