последний шаг

–илья, сколько это может продолжаться? вопрос, ответа на который коломиец никогда не получал и сколько бы не ждал, кажется, уже никогда не получит. и илья молчит. не то чтобы из желания игнорировать дениса, просто сейчас не до этого. втыкая в потолок, по телу разливается слишком приятная легкость. вся усталость и проблемы куда-то исчезли. улыбка произвольно появляется на лице. не беспокоит ничего. илюше хо-ро-шо. –илья... такая ужасно привычная картина вызывает все те же привычные чувства: злость, обида, разочарование, жалость. денису до боли в сердце жалко корякова. в уголках глаз выступают слезы. в голове раздается звон. хочется кричать, чтобы брюнет понял, насколько денису больно, чтобы обратить хоть каплю внимания на себя. но парень этого не делает, лишь молча уходит из квартиры. ледяной ветер бьёт в лицо, но горячие слезы, льющиеся ручьём, это компенсируют. зайдя за угол, блондин усаживается на качелю и достаёт сигареты. сколько ему потребуется скурить их в этот раз, чтобы хоть немного успокоиться? очень жаль, что денис не собирается считать. он не помнит, сколько просидел так и как долго бы ещё продолжил сидеть, когда телефон в кармане начинает вибрировать. –алло. —алло, денис, ты обещал позвонить когда будешь у ильи. все в порядке? – молчание со стороны коломийца даёт собеседнику все понять, – говори адрес, я сейчас закажу такси. *** –сильно замёрз?-встречая, с порога спрашивает макс. –нет. –голоден? –нет. и максим больше ничего не спрашивает, зная, что сделает этим только хуже. да и не зачем. все слишком очевидно и слишком знакомо. почти все поездки к корякову заканчиваются одинаково:денис находит его объебанным. когда накуренным, когда нанюханным, чаще пустившим по вене. даже сегодня, когда старший пообещал дрейку, что при их встрече будет трезв, что они постримят вместе, что после сходят погулять по вечернему городу, что вернувшись домой илья сделает кофе, которое так нравится коломийцу и они посидят на кухне и попиздят обо всем на свете. как это было всегда. как это было раньше. и денис ему верил. верил в очередной раз, зная, что его обманут. сил и слез больше нет. дойдя до дивана, парень сразу же падает и вырубается. по хорошему бы переодеться или хотя бы снять верхнюю одежду, но на данный момент это последнее, о чем можно подумать. максиму больно смотреть на такого дениса. сразу вспоминается, как тот счастливый приезжал к нему и делился подробностями прогулки с коряковым. видя этого буквально сияющего от радости парня и самому хотелось радоваться. зато сейчас при одном взгляде на коломийца можно лишь плакать от осознания, что ничем не можешь помочь. между этими состояниями ощущалась очень тонкая грань, которую можно пересекать по желанию, все зависит лишь от одного человека. все всё понимают и это самое обидное. *** денис просыпается от шума в коридоре. приоткрыв глаза, закрывает обратно, жмурясь от боли в голове и груди. стараясь не дышать лишний раз, чтобы не провоцировать боль, прислушивается и помимо голоса шабанова, узнает ещё один. это был его друг тоша. разобрать о чем говорят парни было тяжело, но коломийцу отчего-то слишком громко и четко вбивается в голову фраза, произнесенная антоном. "ты ведь понимаешь, что он уже никогда не бросит?" и денис даже вне контекста понимает, что имеется в виду. ком в горле появляется моментально, паника накатывает со страшной силой, воздуха перестаёт хватать. то, о чем денис боялся даже подумать, было озвучено вслух. блондин вскочил с диван, начал кричать и биться в истерике, повторяя слова непринятия и отрицания. когда в лёгких закончился воздух, а вдохнуть никак не получалось, коломиец начал задыхаться. холодный пот тек градом, смешиваясь со слезами. перед глазами лишь тьма кромешная. ничего не замечая вокруг себя, ощущает падение и ломящую боль в теле. вот и все. *** очнулся дрейк уже в больнице. обеспокоенные друзья, заметив, что он пришел в себя, сразу кинулись к койке. –ну слава тебе господи, ты так долго был в отключке. мы тут чуть с ума не сошли. парень уж было хотел ответить, но резкая невыносимая боль где-то в затылке дала о себе знать. сморщившись, он прикусил губу и схватился за место источника боли. казалось голова вот вот лопнет. –макс, ну и чего ты встал столбом? живо беги за медсестрой. – сказал антон, повысив свой привычно спокойный тон. медсестра сделала блондину укол с обезболивающим. стало немного полегче. –что случилось? – еле слышно спросил коломиец. он прекрасно все помнил, но надеялся, что это просто глупый сон, а травму он получил по нелепой случайности. –мы попытались тебя успокоить, но поняли, что это бесполезно. макс сразу кинулся вызывать скорую, я тебя держал как мог, но ты меня толкал и в итоге запнулся и упал. ударился прямо об угол кровати, мы очень сильно испугались. значит все воспоминания правда. фраза раздается в голове снова и снова. не бросит. нет, илья.. так хотелось разрыдаться вновь, но денис этого не делает. сил попросту нет. он лишь безразлично разглядывает свою левую руку, на которой от середины до самого локтя выстроилась дорожка из относительно свежих порезов, внизу которых проглядывались уже зажившие белые полосы. только сейчас подумалось как странно, что никто не спросил об этом. никто ведь не знал о столь нелепой привычке коломийца калечить себя. какой же он все таки жалкий. *** за все эти три дня, что денис провел в больнице, коряков ни разу не появился. никто не мог до него дозвониться. младший переживал, не случилось ли с ним что нибудь, но такое было не в первый раз. периоды, когда он полностью уходит в наркотики и алкоголь, игнорируя всех и все. в последнее время такие случаи участились. травма оказалась несерьезной, внутренних повреждений не было. при выписке коломийцу лишь посоветовали меньше нервничать, иначе боли в голове могут продолжиться. легче сказать, чем сделать. особенно когда парень буквально засыпает и просыпается с тревожными мыслями. и это если повезёт и он сможет заснуть. чаще ночами напролет ловит панички одну за другой от собственных мыслей. максим не разрешил дену поехать к себе, уж слишком за него переживал. поэтому, заказав такси, трое ребят, включая тошу, направились в квартиру шабанова. складывалось ощущение, будто квартира эта была их общей, уж до ненормального много времени проводили они там, даже когда хозяин уезжал по делам. –илья вышел на связь.– не открывая взгляда от экрана телефона, произнёс макс. блондин тут же отреагировал и наклонился к другу, чтобы прочитать, что пишет человек, которого он хотел сейчас увидеть, как никого другого. mzlff –привет, прости, что не отвечал последние дни, дела были. что-то случилось? 14:23 все понимают, что у него за дела. stintik –здорова. у нас тут денчик себе голову пробил, приедешь навестить? 14:25 mzlff –чего блять? я сейчас же приеду. вы в больнице или где? 14:25 stintik –сегодня была выписка, мы ко мне домой едем. 14:25 mzlff –скоро буду, ждите. 14:26 такие смешанные чувства. денис обижался на корякова, но желание наконец-то увидеться было гораздо сильнее. вновь увидеть это прекрасное личико, усыпанное родинками, заглянуть в эти родные зелено-карие глаза, услышать этот звонкий голос и заразительный смех, почувствовать этот знакомый запах дешёвых сигарет вперемешку с одеколоном. блондин правда ждал. как только машина оказалась возле подъезда, младший сразу же заметил возле двери курящего илью. полудохлые бабочки в животе, казалось, сразу же начали оживать. –денискааа, – протяжно сказал старший, обнимая друга, – ты как? коломиец был так рад встрече. в теплых и искренних объятиях он вновь почувствовал себя на своем месте. дома. –я нормально, илья, ты знаешь, я так скучал. – с улыбкой, отрываясь, произносит, решив посмотреть своему илюшеньке в лицо. и тут же ему в сердце будто бы нож вонзают. и ещё раз и ещё. сотни раз. внутри что-то вдребезги разбивается. зрачки корякова расширены. хочется кричать и денис решает не сдерживаться. –да ты, блять, издеваешься?! илья, сука, ты даже сейчас под чем-то. даже сейчас, когда знал, что едешь ко мне. неужели тебе настолько на меня насрать? – коломиец кричал громко. его не заботило то, что они все ещё на улице, что таксист все ещё не уехал, что вокруг могут быть люди, было похуй на все. –прости. – все что смог выдать в ответ илья. –илья, иди нахуй. до этого момента денис никогда не говорил такое в адрес корякова, даже в шутку. этот факт придавал ситуации столько серьёзности, что старший как будто сразу полностью пришёл в себя, не смотря на то, сколько наркоты в нем было. младший стремительно направился к двери, чтобы открыть её, зайти и больше не видеть этого трипового лица. –стой, денис, постой пожалуйста, – илья схватил друга за рукав ветровки, слишком уж лёгкой для марта месяца, – прошу, давай поговорим. коломиец боролся. боролся с тем, чтобы не развернуться, не обнять и как обычно не выслушать сладкие обещания, которые никогда не исполнятся. оставшееся чувство гордости и сильная обида помогли ему в этом. –не о чем нам разговаривать. ничего нового я не услышу. и не ходи за мной. – сильно отдернув руку и даже не посмотрев в сторону корякова, блондин скрылся за дверью подъезда. парень не знает чем все это кончилось. ушёл ли илья сразу или же ждал, что друзья его пустят и они смогут поговорить. одно лишь знал точно – в квартиру он не попадёт. тоша с максом бы не позволили брюнету в таком состоянии вести беседу с денисом, который чувствовал себя и без того херово. коломиец не помнит, как забежал в квартиру, как закрылся в одной из комнат, будто бы это его и живёт он один. не помнит даже как покопавшись в одной из тумбочек, нашёл канцелярский ножик и быстрыми движениями добавил своему запястью ещё больше алого цвета. он правда не хотел всего этого, но не умел справляться по другому. каждый раз казалось, что он не переживет этой разрывающей боли изнутри, поэтому тем самым компенсировал её болью снаружи. кто-то скажет, что это просто глупость и совсем по-детски, что взрослые свои проблемы так не решают. и денис согласен. подписался бы под каждым словом, но как жаль, что по другому попросту не мог. *** очнулся денис спустя пару часов, плохо осознавая, что происходит. вокруг копошились обеспокоенные друзья. боль в руке дала о себе знать и вернула воспоминания о её появлении. каким же жалким он себя почувствовал, когда понял, что его друзья все видели. сколько же от него проблем. лучше бы он не проснулся. сгорая со стыда, всеми силами пытался сделать вид, что все ещё спит. однако, получалось не очень. –денис, ты ведь пришёл в себя? притворяться дальше бесполезно, поэтому блондин открывает глаза. антон сидел рядом, шабанов стоял чуть позади. на обоих лица не было. тоша начал тихо, будто бы боясь, что даже спокойным голосом сделает больно. –ден, мы все понимаем, но нельзя так убиваться из-за ильи. ты должен смириться с тем, что он не сможет справиться со своей зависимостью. ты думаешь мы не пытались заставить его бросить? ещё как пытались, – сделав глубокий вдох и обдумав, стоит ли говорить дальше, парень все таки продолжил, – в то время, когда я сказал, что илья уехал в другой город к родителям, я на самом деле держал его у себя дома, чтобы только у него не было возможности употреблять. первое время илья и сам был не против. но позже, когда я отбирал все наркотики, умолял чуть ли не на коленях лечь в рехаб, ему это по видимому надоело. ты ведь как никто другой знаешь, что у него в голове бед не меньше. у всех разные способы справиться с ними и он просто выбрал один из худших. коломиец слушал молча, рассматривая узоры на стене, будто бы сейчас это было самым важным и интересным. после слов антона, в голове проносилось воспоминания о моментах, проведённых с ильей. сейчас, слыша все это, он понимает, насколько же сильно скучает илье. по тому светлому и жизнерадостному илюше, который словно лучиком солнца был всегда для дениса. их общие приколы, с которых они вдвоем угарали и в компании все смотрели на них как на придурков. проблемы, которыми они делились друг с другом и поддерживали. младший никому не доверял так, как доверял илье и ему казалось, что это взаимно. они дни напролёт вместе могли проводить и ничего больше не нужно было для счастья. но теперь складывалось ощущение, что так было только для него одного. в какой-то момент коряков начал отдаляться. стал реже стримить и встречаться с друзьями. по началу простых отговорок вроде "сегодня не могу, занят" или "чет самочувствие не очень, давай в следующий раз?" вполне хватало. все таки мазеллов довольно популярный стример, а сейчас по совместительству и артист, собирающий немалую аудиторию на концертах. естественно у него дел по горло, зачем лишний раз мешать? хватало всем, кроме дениса. после каждого предложения о встрече, получая очередное "давай потом" было невыносимо больно. он видел, он знал, что с ильей что-то не так, что между ними что-то изменилось. он желал быть рядом, как и всегда. почему старший всяко отвергал это желание? все ведь было так хорошо, разве нет? сначала парень просто начал бухать как не в себя, не просыхая ни на день. когда и этого стало мало, нашёл для себя кое что получше. скрывать от коломийца больше пары недель не получилось, так как поведение темноволосого он знал наизусть. воспоминания о том дне до сих пор болью в сердце отзываются. * –привет, илья, ты спишь чтоли? – заходя в квартиру друга, спрашивает юноша, немного не понимая, почему его не встречают. –денис? – послышалось из комнаты, – а ты чего так рано? в семь же договаривались. –я пораньше с делами закончил, подумал, что можно посидеть ещё до стрима, – кидает куртку на кресло в прихожей и проходит в зал, – ты не рад чтоли? ответа не следует. –ты хули молчишь? выходи уже из комнаты, либо я сам зайду. и вновь тишина. –заебал, я вхожу. когда ручка двери проворачивается, слышится резкое "подожди, не заходи.", но было уже поздно. перед младшим открывается такая картина: илья сидит на полу, оперевшись о кровать. на лице испуг, взгляд будто не его. рядом непонятный мусор, за спиной брюнет что-то прятал. –м..можешь выйти? я скоро приду. коломиец продолжал стоять в проходе, все также таращась на илью. –ты что что-то употребил? –я? ахах, нет конечно.– на лице появляется глупая улыбка. –тогда что со зрачками? – подходит и силой берет руку ильи, дабы посмотреть, что же там находится. полу пустой пакетик с белым содержимым и пластиковая карточка падают на пол. –а это тогда что? илья, ты че совсем уже ебнулся? до этого пьянки вечные, сейчас для полноты картины ещё и нариком стать решил? –это...– старший пытается сфокусировать взгляд на лице дениса, но попытки тщетны, препарат начинал действовать, – это не то о чем ты подумал. –да? – блондин берет пакетик и тычет им корякову в лицо, – вот это не то, о чем я подумал? что это, сука, ещё может значить? ты думаешь я настолько еблан тупой? –нет... –тогда в чем дело? чего тебе, блять, не хватает? популярность, аудитория, друзья, девушка, музло, которым ты горишь. у тебя есть все, нахуй ты это делаешь? –мне жаль. –ах жаль ему, выкинь эту дрянь и больше к ней не прикасайся. если тебе плохо, всегда есть я. просто скажи, да блять, мне даже намёка хватит, я помогу. –денис, – брюнет закрыл глаза и вновь оперся на кровать. желание спорить и объясняться резко пропало. все мысли путались, но состояние с каждой секундой только улучшалось. вот и приход. – это не то с чем ты можешь помочь. –с чего ты взял? просто расскажи, что случилось, я же столько раз просил об этом. может вы с ксюшей поссорились? –с ксюшей? – коряков усмехнулся, – мы с ней недели две уже, как расстались. –что? почему ты мне ничего не сказал? –потому что это не твоё дело. –почему... старший слышит всхлипы со стороны и наконец открывает глаза. денис сидит рядом, отчаянно утирая слезы рукавом чёрного худи. илья смотрит и пытается сказать хоть что-то. ему сейчас правда не до этого. он должен ловить кайф, а не разбираться со всей этой хуйней. коломиец не должен был всего этого видеть. и зачем только он здесь? если бы пришёл, как договаривались, то ничего бы не было. парень и так кое как нашёл в себе силы согласиться на пару часовой стрим, чтобы порадовать и аудиторию, и самого дениса. в итоге вынужден слушать нескончаемые вопросы и претензии, а после не понимать, что делать с плачущим другом. –хватит. блондин поднимает заплаканные глаза и смотрит на корякова, который лишь безразлично пялится в потолок. что это за звук? внутри что-то треснуло, нечто и без того хрупкое. спрашивается, почему только сейчас? почему не раньше? голубоглазый встает и молча уходит. *