Привычка уходить

"Самый грустный-ssshhhiiittt!" Это было первое лето, которое она провела в полном одиночестве. Город за городом, штат за штатом. Она меняла жильё раз в несколько дней, не задерживаясь где-либо даже на неделю. После пары дней в привычных номерах мотелей и хостелов приходило отвращение к месту, каким бы оно не было. Она честно старалась остаться где-нибудь, но максимальным рекордом стала неделя в Калифорнии. От веществ тошнило в прямом смысле слова, организм просто отказывался принимать порошки и дым косяков, скрученных в дешёвых клубах в компании неизвестных ей людей. Земной алкоголь почти не приносил удовольствия, оставаясь лишь привкусом на кончике голубого языка. Спустя полтора месяца на улицах Техаса, где случилась её последняя остановка в США, наступила осень. Она даже не заметила, как люди стали накидывать сверху пальто и куртки, оставаясь в единственном свитере. Покупка одежды казалась бессмысленной тратой времени и той кучи денег, что она обменяла когда-то у брокеров. Штаты кончались, как и крупные города. Решение переехать в другую страну было совершенно спонтанным. Просто в один день она взяла неразобранную дорожную сумку, отправляясь в аэропорт вместе с документами. Первым попавшимся рейсом была Голландия. А ещё через месяц она уже была в Канаде, ещё через три недели в Италии, а через пару дней её занесло в Польшу. Она теперь не искала жилья, гуляя по улицам и проседая в полузаброшенных барах вместе с незнакомцами, мешала алкоголь в надежде, что придёт наконец это чёртово расслабление. Электра меняла местоположение раз в шесть дней, зная, что не сможет оставаться на одном месте дольше. Чувство рутины и скуки настигало везде, куда бы она не уехала. За полгода существования её документов, в паспорте стояло более чем тридцать штампов на разных страницах. Она много где побывала. И в каждом чёртовом городе, на каждой улице она то и дело слышала о мстителях, героях этого идиотского мира. И как только хотя бы одно упоминание проскальзывало в зоне слышимости, она брала в руки сумку, которая никогда не будет разобрана. Зарытая глубоко внутри мечта купить домик на набережной и засесть где-нибудь в небольшом городишке, не слышать знакомых имён, которые девушка предпочла бы навсегда забыть, всё было потеряно. Зимой, когда ей только исполнился двадцать один год, она вновь попробовала наркотики в Эстонии в шумном клубе, полном бродяг и подростков. Вот только на этот раз вместо привычной сигареты был белый порошок и четыре дорожки. А ещё через четыре месяца в Камбодже она решила завязать, когда неизвестный тип предложил ей новую формулу порошка, и Электра чуть не скинулась в многоэтажки ранним утром, снюхав слишком много даже для иноземного, более стойкого, организма. Она тогда очнулась в последний момент, чуть не оступилась и упала на бетон, морщась от боли. На горизонте только показывались первые солнечные лучи. Прямо как тогда. Десятого апреля она впервые дала эмоциям полный спуск, пролежала на крыше весь день, беспрерывно рыдая. В мае 2021 года она оказалась в небольшом городке Чехии- Тршебоне. Здесь ей нравилось чуть больше, чем в остальной куче мест, где за год успела побывать девушка. Бары здесь были громкими и всегда полными людей, прилегающих к кружкам пива. Именно в одном из таких заведений она провела тринадцатое мая, заливая горе очередной порцией напитков и дешёвых сигарет. Одежда совсем износилась, стала большой для исхудавшего тела. Джинсы протёрлись на коленях и бёдрах, бежевая майка стала грязного, серого цвета, а швы на бордовом свитере разошлись. Дорожная сумка порвалась в нескольких местах, а молния на ней и вовсе перестала функционировать. Теперь Электра больше походила на бездомную девчонку, что таскалась по городу в поисках способа отвлечься. Жизнь была бессмысленна. Впрочем, она и не жаловалась. Это чувство давно затерялось на фоне постоянно сменяющихся пейзажей за иллюминаторами самолётов, которые вызывали лишь постоянное раздражение. Даже это приелось. Это был очередной день, когда внутри было пусто. Сегодня больше чем обычно. Ровно за час до полуночи, тринадцатого мая он погиб. Электра до последнего не хотела думать о том, как проведёт этот день, но ещё с утра, за пять часов до вылета, она стояла на кладбище в Миссури, а сейчас спустя десять часов перелёта уже находилась в Европе за тысячи километров и один океан от Соединённых штатов. И снова, снова, звон бокалов, шумные разговоры всех вокруг и горькие слёзы, стекающие по губам. Как же надоело... Что такое дом? Место, где ты доживаешь дни никчёмной жизни, то, где ты провёл детство или юношество? Может то, куда ты возвращаешься каждый вечер после долгой работы? У Электры не было дома, ни одного из перечисленных. Как найти дом, когда ты постоянно бежишь, не возвращаясь в исходную точку? Она и не знала. Раньше её домом были его объятья. Теперь его нет. Нет никого из людей, считавшихся когда-то близкими. Может, некоторые из них всё ещё живут, заводят семьи, находят друзей и товарищей, но для неё их уже нет. Её самым частоприбываемым местом был аэропорт и эконом класс самолёта, но это не то, совсем не то... Вокруг раздавался шум, на экране напротив барной стойки висел телевизор, транслируя очередной футбольный матч, а она сидела на месте, глотая дешёвый виски и стараясь забыть обо всём. Может ей удастся найти хотя бы место, где она смогла бы остаться? Наконец осесть и отыскать в рутинных делах, однообразных пейзажах за окном домика на набережной, о котором всегда мечтала, что-то прекрасное. -За всех, кого я похоронила на своих руках- шепчет Электра под нос, а шёпот утопает в очередных криках посетителей бара. Девушка вновь опрокидывает в себя стопку жгучего напитка и не чувствует ничего. Ей не привыкать. Уходить всегда больно. И каждый раз как в первый. Она мотает головой, жмуря глаза и стараясь избавиться от подступающих слёз. Ей двадцать один и её жизнь пуста. В ней нет семьи, нет дома, друзей, нет абсолютно ничего. Она мечтает о близких, домике на берегу набережной и собаке, которая будет любить не смотря ни на что. Она правда хочет измениться, но не выходит. Электра старается снимать дом в июле, уже в Норвегии, но он не тот. Здесь за окном сплошная суета городских магистралей, здесь не так просто завести собаку и начать жить заново, а затем девушка бросает всё и возвращается в Чешский бар города Тршебонь. Она впервые за этот год возвращается куда-то кроме кладбища в Миссури, куда исправно прилетает раз в два месяца, чтоб посидеть у могильного камня и вновь окунуться в мысли. -Девушка- её окликивает какой-то человек- Вы заняли моё любимое место. Электра оборачивается и ей хочется закричать. Хочется снова убежать, навсегда забыть это место и уехать в новый город, новую страну, а желательно континент, чтобы не вспомнить человека, которого увидела сейчас. Но вместо этого она пересаживается на соседний стул и кивает. -Здравствуйте, мистер Беннер. Они молчат около двадцати минут, рассматривая друг друга. Он теперь не слит со своим альтер-эго. Он несчастен- это просто видно. Несчастные видят несчастных лучше, чем другие. -Пива?- устало предлагает он. -Виски- отвечает девушка. Она заказывает три бутылки за свой счёт, потому что денег у неё немерено, но они тратятся лишь на билеты в аэропорту и алкоголь .Они пьют молча, глотая жгучий напиток бокал за бокалом. Им не о чем говорить. Они не друзья, не знакомые. Раньше может и были, но не сейчас. -Ты всё ещё помнишь его- констатирует он и всё летит к чертям. Алкоголь приобретает вкус, становясь горьким и противным, но она всё равно пьёт, потому что привыкла. Конечно она помнила. Такое не забывается. И как бы много боли не приносили эти воспоминания, она бы ни за что в этой чёртовой галактике не забыла его, их. -Хочешь я покажу тебе свой дом?- спрашивает Беннер, и она кивает, зная, что ночевать ей негде, а спать хочется до ужаса. Когда Электра заходит внутрь, то тут же сползает по захлопнутой двери и рыдает. Просто рыдает. У Брюса Беннера дом на набережной, где за окном течёт небольшая речушка. Люди проходят мимо окон в гостиной, махая мужчине в знак приветствия. У Брюса Беннера есть собака. Маленький щенок, девочка. Рыжий золотистый ретривер приветливо машет хвостом, подбегая к хозяину и обнюхивая её следом. Он зовёт её Таша, и воспоминания вновь возвращаются без предупреждения. Она себя за это ненавидит. Ненавидит за слабость, за то, что вернулась сюда, за то что поздоровалась с мужчиной и дала сесть рядом без слов. Она мечтает о том, что у него есть. Брюс сжимает её плечо в попытке поддержать, а она вновь заходится в громком плаче, шепча что-то несвязное сквозь всхлипы. -Привет, Таша- еле выговаривает девушка, когда истерика начинает сходить на нет. Собака громко дышит, глядя на неё карими глазами. Они так не похожи на неё, но взгляд одинаковый: с хитрым прищуром, такой преданный, добрый и несмотря ни на что счастливый. -Оставайся- выдыхает Беннер, указывая рукой на диван прямо перед окном. Небо уже светлеет, близится рассвет, а Электра еле взбирается на мягкий диванчик, сжимаясь в кокон под шерстяным одеялом. В ногах устраивается щенок, а девушка закрывает глаза, не замечая волос, липнущих к невысохшим дорожкам на щеках. Она мечтает найти такое же место, завести пса и назвать его Звёздным Лордом, чтоб он любил её вместо него. Она мечтает о близких и людях на набережной, махающих ей сквозь стекло. Она мечтает о доме, опускаясь в заветную темноту.