Звёзды в твоих глазах

— И он быстро примчался в твою комнату? — сидя рядом с Жаном, спросил Конни, зевнул, потянулся и отвернулся от иллюминатора самолёта. — Я уже два раза рассказал эту историю. Сначала я сильно испугался, а потом… — Жан оглядел сиденья впереди и заметил копну тёмных волос, уложенных гелем, — сильно возбудился, — прошептал он. Саша рассмеялась и выглянула из-за своего кресла. — Почему? — усмехнулся Конни. — Не знал, что ты дрочишь на полицейских. — Он не полицейский! — обиженно сказал Жан. — И я вообще не про это. Он был в майке, которая вообще ничего не закрывала, и вау… — А вы потом… ну, того? — прошептала Саша с лукавой улыбкой. — Нет. Не «того». — Когда отвергают в первый раз, всегда больно, привыкай, — Эрен тоже выглянул из-за своего сиденья. Это было так близко к правде, что задело самолюбие Жана, и он никак не ответил, продолжая молча дуться. Даже если Марко был милым, добрым и умел поддержать разговор с остальными, к Жану он не проявлял вообще никакого интереса, если не считать секундного выражения лица в тот вечер. И это убивало. Эрен был прав. Давно у Жана не было такой неудовлетворённости, а она ещё и усиливалась с каждой неделей рядом с Марко, с каждым взаимодействием, ощущением его запаха, каждым взглядом на его веснушки, тёплые глаза или округлую задницу в чёрных брюках. Жан провёл рукой по лицу и поднялся, чтобы пойти в туалет и сбросить там напряжение. Он знал, что ничего не получится, но всё же остановился около своего телохранителя. — Как ты? — он старался, он старался изо всех сил, но всё тщетно. Марко отвлёкся от просмотра фильма и вытащил наушник. Чёрт, Жан бы всё отдал, чтобы увидеть, как на этом безэмоциональном лице покажется хотя бы крошечная улыбка. — Прости, что? — Хотел узнать, как мой герой проводит такой утомительный полёт, — Жан был обаятельным и знал это. Его ухмылка срабатывала каждый раз. Кроме этого. — Нормально. Правда, немного неудобно. Жан облизнул губы и опустил голову: — Да? Что ж, если захочешь расслабиться, найдёшь меня в уборной, — он кивнул в сторону туалета. Марко перевёл взгляд с ванной комнаты обратно на Жана, моргнул пару раз и глубоко вздохнул: — Спасибо, я справлюсь сам. И продолжил смотреть фильм, полностью игнорируя Жана. Теперь его отвергли не только физически, но и эмоционально. Это подействовало на него гораздо сильнее, чем он мог подумать, даже если это была случайность. Наверное. Может быть.

***

В этот раз он послушно выбрал из толпы поклонников девушку своего возраста. Его внимание привлекли чёрные волосы, большие карие глаза и её подруга со светлыми волосами, которая кричала, чтобы он подошёл ближе. Брюнетка была явно в шоке и очень стеснялась, но, тем не менее, смотрела ему в глаза. И как только Жан наклонил голову, он заметил милую родинку на её губах, нежно чмокнув их. — Боже мо-о-ой! — закричала подруга, встряхивая её, как только Жан отстранился. — Эй, эй, Жан, познакомь меня с тем красавчиком сзади! Жан оглянулся на поражённого Марко, брови которого медленно поползли вверх. Блондинка подмигивала ему, игриво взмахнув рукой. — Мистер Марко Бодт? Очень занятой и серьёзный, зато просто посмотрите, какой горячий. Жан весело рассмеялся, входя в вестибюль в сопровождении всё ещё потрясённого телохранителя. — Ну что? Теперь твоя очередь купаться в лучах славы? — Заткнись, — он впервые показал какую-то эмоцию на своём серьёзном профессиональном лице. Его щёки слегка покраснели в смущении. — Неудивительно, что такое произошло. Просто посмотри на себя, — Жан нажал кнопку своего этажа, прислонившись к стенке лифта. — Я ведь совсем не такой, как ты, — у Жана возникло ощущение, что у него вырвалось это случайно. — Ну да. Мы с тобой полные противоположности, поэтому им и нравится. Может, тоже поцелуешь кого-нибудь? — Ни за что, — нахмурившись, Жан вышел вслед за ним из лифта. — Почему? — внезапно ему показалось, что Марко очень расстроен. — Людям же приятно. — Приятно только сейчас. Большинство из них — подростки, и ты даёшь им ложную надежду. Потом им будет больно. — Ты как-то слишком заморачиваешься. Марко остановился как вкопанный и рассерженно огрызнулся: — Не тебе решать, что я чувствую. Жан испуганно уставился на него, совершенно растерявшись из-за такой резкой смены эмоций после месяца пустых взглядов и односложных ответов. — Я не понимаю, что я сделал, но прости, давай… — В том-то и проблема. Ты не понимаешь, что делаешь. Шли месяцы, и я думал, ты помнишь, — в голове у Жана промелькнула сумасшедшая мысль. Это ведь не могло быть правдой, да? — Ты каждый день целуешь по нескольку людей. Сколько лет это уже продолжается? — Марко, пожалуйста, давай поговорим в номере. — Не поговорим. Марко прошёл по коридору в комнату Жана, проверил её, как обычно, бросил ключ-карточку на кровать и вышел, даже не взглянув на него. — Ладно?..

***

Саша🥁 в сети

Саш

Пожалуйста скажи что ты не спишь

Надо поговорить

САША

ЧЕЧЕЧЕ прсти пальцылипкие

Слушай

Слушаю Ну точнее читаю

Что-то с Марко

Я пока не знаю что

Но он на меня злится

короче не знаю

ПОМОГИ

Уже бегу

Спасибо

Принести вкусняшки?

Ты их в любом случае принесёшь зачем спрашиваешь

АХАХАХАХАХ ТЫ ПРАВ

***

— Не понимаю мужчин, — шоколад, закуски и сладости никак не подняли ему настроение. Он лёг рядом с Сашей, во рту только больше пересохло от долгого разговора и слишком большого количества конфет. — Ты о чём? Вас, парней, понять легче лёгкого, — Саша бросала в него конфеты, качая головой, чтобы убрать каштановые пряди, падающие ей на лицо. — Марко к ним не относится. Женщинам легко угодить, а Марко? Чёрт… — он снял одну из резинок для волос, которые обычно носил на запястье, и протянул её Саше, наблюдая, как она пытается завязать такой же пучок, как у него, и терпит неудачу. — Тебе надо поговорить с ним, — предложила она, слизывая с пальцев шоколад. — Не помню, когда, но парня ты точно целовал. — Это невозможно, я бы запомнил. Марко… — Ты уверен? — Взгляд Жана стал виноватым. Нет, он бы не запомнил. — Марко наш фанат, может, это просто давно произошло. — Подожди, что? — Жан сел на кровать, искренне удивлённый. — Фанат? — Ещё какой! Он попросил у нас автограф в первый же день, — Жан молча опустил взгляд, — а у тебя нет? — Нет… он, кхм, он вообще холодно ко мне относился. Я не понимаю. Он меня тайно ненавидит? — Тогда надо это исправить. Вперёд! Я всё уберу, давай! Жану казалось, что этот разговор придаст ему уверенности. Марко ладил со всеми, кроме него? Всё было хуже, чем ожидалось, намного хуже. Он вышел из комнаты в чёрной футболке, белых спортивных штанах и с растрёпанными волосами, выбившимися из причёски. Потоптавшись на коврике, Жан постучал в дверь. Она чуть-чуть приоткрылась, и на него уставился Марко. Стиснув челюсти, он быстро протараторил, прежде чем Жан успел открыть рот: — Моё поведение было в высшей степени неуместным и непрофессиональным. Прошу прощения, этого больше не повторится. Жану пришлось просунуть ногу между дверью и косяком, придерживая её телом: — Стой! Не закрывай, пожалуйста, послушай меня. — Нам не о чем говорить. А теперь, если ты меня извинишь. — Нет, Марко, не извиню, — на Жана уставились карие глаза, полные гнева, — пожалуйста, пусти, всего на пять минут! А потом я оставлю тебя в покое. Раздался долгий вздох, и дверь открылась, впуская Жана внутрь. — Говори, — Марко скрестил руки на груди в обтягивающей красной рубашке. — Я знаю, что я придурок, я тоже человек, и я тоже совершаю ошибки. Но я не могу извиниться, если не понимаю, в чём провинился, — Марко покачал головой и опустил глаза. — Саша сказала, что ты наш фанат. — Я… — он облизнул губы, заткнулся, всё ещё качая головой. — Я подумал над твоими словами и понял, что что-то сделал, но я не знаю, что именно, поэтому, пожалуйста, скажи. Марко долго молчал, размышляя. Жан тоже скрестил руки на груди, вдруг почувствовав себя маленьким и беззащитным. И снова отвергнутым. А потом Марко сглотнул и сел на кровать, тяжело вздохнув. — Ты представить себе не можешь, насколько подростки впечатлительные.

***

7 лет назад

Сердце Марко готово было вырваться из груди, когда автобус прибыл. Группа «404» была не очень популярной, но всё ещё потрясающей, идеальной и вообще самой лучшей. Их маленький фан-клуб ждал их с надеждой и громкими криками в холодном декабре. Первым из автобуса вышел Эрен. Все терпеливо ждали, когда он подойдёт. «404» были очень добры к своим поклонникам, и все друзья Марко таяли, пока на них смотрели яркие зелёные глаза, обладатель которых подписывал каждый из переданных ему блокнотов. Затем, широко улыбаясь, вышла Саша. За ней Конни, обнимая её за плечи. Ходили слухи, что между ними что-то есть, но Марко в них не верил. А потом появился он. Жан Кирштейн, высокий, красивый, но такой взрослый и такой недоступный. Но Марко, полный надежды, прижимал руки к груди, не отводя взгляда от подкрашенных чёрной подводкой золотистых глаз, пирсинга, сияющего под уличными фонарями, и светлых волос. Жан выглядел горячо, как всегда. Марко замечтался. Замечтался об этих губах и чуть не свалился в обморок, когда Жан ему подмигнул. Ему. А не девушкам вокруг. Марко слышал крики друзей, слышал, как кто-то о чём-то спросил, а затем внимание Жана вернулось к нему, к Марко, к обычному парню. Он почувствовал тёплую ладонь на своей веснушчатой щеке, тихое «привет», прошёптанное прямо в губы, а затем свой первый поцелуй. Поцелуй. Жан Кирштейн, солист группы «404» и любовь всей его жизни, целовал его. Марко держался изо всех сил. Он закрыл глаза, теряясь в ощущении тёплых губ. Услышав тихий смех, он приоткрыл глаза. Следующие два слова изменили его жизнь. — Какой милый.

***

— Чёрт, тебе было четырнадцать? А мне, наверное… — Двадцать один, как мне сейчас. Я об этом и говорил, — Марко посмотрел на него, его красивое лицо вмиг стало грустным. — Вот почему нельзя целоваться с людьми. Тогда я твёрдо верил, что ты вернёшься за мной. Я был таким наивным, Жан. — Прости, прости меня, — он сел рядом, смущённо потирая шею, — я не хотел, чтобы так вышло, правда. Я просто хотел подарить людям приятные воспоминания. — Это было слишком. Не мне говорить, но лучше перестать так делать. — Я уже понял, и… чёрт, прости меня, — вздохнул Жан. — Я всё понимаю и заслуживаю твоего презрения. Марко поёрзал на кровати и вздохнул: — Это… это было не презрение. Жан посмотрел на него и увидел… румянец? — А как тогда называются твои отказы? — Слушай, я больше не злюсь, по крайней мере, после того, как выговорился, — его гнев исчез сразу после истории и сочувствия Жана. — Просто я не могу думать о том, что кто-то может побывать на моём месте. — Но это было сегодня, — Марко искоса посмотрел на него, — а до этого? Если ты не злишься на меня, то почему вёл себя так со мной? Он ответил не сразу, пару раз открыв и закрыв рот. Жан хотел было коснуться его спины в попытке успокоить, но он не знал, какой реакции ожидать, поэтому положил руки между ног, внимательно слушая. — Я больше всего в жизни мечтал познакомиться с группой. И у меня появилась возможность, — Марко теребил пальцы, избегая зрительного контакта, — я усердно работал, отучился на специальность и получил хорошие рецензии. И исполнил свою мечту. Он на секунду замолчал. На его губах появилась маленькая улыбка. — Никогда бы не подумал, что смогу быть рядом с тобой. А теперь представь мой шок, когда меня назначили твоим личным телохранителем. — Я хочу извиниться ещё раз, так что… Марко выдохнул, нервно рассмеялся и быстро облизнул губы: — Всё это время я умирал от желания поговорить с тобой, спросить тебя о многом, Жан. Но прошлое всё ещё причиняло боль. Мне нужно было выговориться, как сейчас. А теперь, — он сделал глубокий вдох и выпрямил спину, — у меня будто камень с души упал, и… Звёзды в его глазах. Жан увидел их. Он узнал глаза поклонника. Марко будто открылся ему с новой стороны. — Приятно слышать, — сказал Жан мягче, чем хотел. Марко ошарашенно уставился на него. — Знал бы я, что ты так влюбишься в меня всего после нескольких извинений… Марко моргнул и покраснел, дотронувшись до своего лица: — Прости, просто… Вот почему я раньше только огрызался на тебя. Я должен выполнять свою работу профессионально, а с тобой это иногда трудно, — Жан не смог сдержать крошечную ухмылку. — Ты же всегда был моим любимчиком. — А сейчас? — застенчивая улыбка Марко была самым милым, что Жан когда-либо видел, и он почти сказал это вслух. Он встал, глубоко вздохнув. — Так теперь всё в порядке? Марко кивнул с сияющими глазами, положив руки на колени. Теперь, когда он открылся Жану, тот знал, за какие ниточки дёргать. — Если понадобится фотография или подпись на нижнем белье, я в соседней комнате. Ведь немного флирта не повредит, да? Марко облизнул губы, пряча улыбку: — Конечно. Улыбаясь Саше, Жан лёгкой походкой вошёл в свою комнату. Барабанщица играла в игры на телефоне, лёжа на кровати, на которой всё ещё валялись фантики от конфет и шоколадок. — Как всё прошло? — спросила она, даже не смотря на него. — Он от меня без ума, Саш. Та опустила телефон, невозмутимо уставившись на него. — Вот это да, Шерлок.

***

Через три дня Жан сидел напротив Марко в кафетерии отеля, поставив на стол поднос и папку с тремя листами. В ответ на него смотрели карие сонные глаза, и, чёрт, сдерживать флирт было самой трудной вещью за всю его жизнь. — Считай это продолжением моих извинений, — сказал он и сделал глоток обжигающе горячего чая. — Это что? — длинные, большие пальцы Марко — «нет, не думай об этом, нет, хватит, перестань» — открыли папку, а губы беззвучно зашевелились, читая первые предложения. — Ого! Это что, та игра с двадцать одним вопросом? — Да, но пока их только десять. Ну и ленивые придурки, — Жан откусил кусочек от его тоста, услышав в ответ раздражённое фырканье. С тех пор, как он извинился, а Марко признался в своих чувствах, их отношения изменились. Жан уважал его границы, и Марко наконец ослабил бдительность. Они много разговаривали и время от времени шутили. — Они не ленивые, просто много работают и… не берут мою еду без спроса! Где твои ответы? — Марко листал странички в поисках листа Жана. — Я скажу, но при одном условии: ты тоже ответишь, — Марко опустил бумаги, прищурив глаза, и отпил тёплый кофе. — Хорошо, — кивнул он. — Итак, первый вопрос. «Каким животным вы бы хотели быть?». Не знаю, может, выдрой? — Конечно, — мягко усмехнулся Жан, — Эрен называет меня лошадиной мордой, значит, наверное, лошадью? Или единорогом? — Ты? Да никогда, — Марко поднял брови, читая их ответы. Он поперхнулся кофе и закашлялся, ударяя себя в грудь, широко раскрыв глаза. — Эрен в отношениях, а Саша помолвлена?! — А, да, она помолвлена с Никколо, поваром из Маре. А Эрен в поли отношениях с Армином и Микасой, его друзьями детства из Шиганшины. Она такая горячая, ты не поверишь. — Позже покажешь мне их фотографии… — У них самих спроси, — пожал плечами Жан, — а ты? — Я? Я одинок, — Марко сказал это так, будто это было очевидно. — Но это и так понятно, а ты? — В активном поиске, — Жан поиграл бровями, отчего на губах Марко появилась застенчивая улыбка. «На этих безумно красивых губах, чёрт, я так хочу его поцеловать». После этого последовали другие вопросы: любимый цвет, любимая еда, семья и домашние животные. — «Работа мечты»… Ну, их, похоже, всё устраивает, как и тебя. — Жан кивнул, зная, что здесь ему повезло. — Ну, а у меня… ты будешь смеяться, можно не отвечать? — Так, теперь мне в сто раз интереснее, — Жан облокотился на стол и задрал подбородок. — Давай! Обещаю, что не буду смеяться. — Ну, я… я хочу стать певцом, но это просто моя глупая несбыточная мечта, — Жан уставился на лёгкий румянец явно смущённого Марко. — Марко? Ты? Певцом?! — Просто хобби, ничего серьёзного. — Попозже ты споёшь мне любой из наших треков, и возражения не принимаются, — Марко испуганно поднял взгляд. — Ты что, я не смогу! Всё, следующий вопрос. — Жан позволил ему сменить тему. — Так, ладно. «Если бы вы были песней «Paramore», то какой именно?». Не знаю, может… хм… Может, «Daydreaming»? — О, хорошо, всегда хотел петь с Хейли. Наверное, я был бы «Fake happy», — Марко нахмурился, услышав его ответ, и наклонил голову. — Как-то грустно. — Знаю, но это правда, только не говори никому, — настала очередь Жана опустить взгляд. Он неловко заёрзал на стуле. — На кону стоит мой имидж сердцееда. — Я не ожидал… — Марко пристально пялился, поэтому Жан быстро поднял на него свои золотые глаза, и тот беспокойно сглотнул. — А-а-а… «Пирсинг или татуировки?». У меня пока что ни того, ни другого. — Пока что. А что бы ты хотел? Жан всячески пытался поддержать разговор, но начинал вести себя странно из-за атмосферы между ними. Ему не хотелось всё испортить или поставить Марко в неловкое положение. Но, видимо, именно это он и сделал. — Хей, всё в порядке? — конечно, наблюдательный Марко это заметил. Жан изобразил улыбку и кивнул: — Да, просто задумался! У меня много пирсинга, как видишь, — он указал на свои уши и высунул язык. Взгляд Марко упал на его губы. — И маленькая татуировка. — Знаю, — внезапно задумался он, — на бедре, да? — Узнал с фотографий, которые слил мой бывший телохранитель? — Нет, — быстрый ответ говорил об обратном. Жан ухмыльнулся, наблюдая, как румянец заливает его щёки и шею. Марко был с зачёсанными волосами и в модной чёрной одежде, но так застенчиво краснел. — Ладно, прости, да. — Да ладно, их уже все видели. Надеюсь, они тебе понравились. — Заткнись, — Марко потёр лицо рукой. Жан был обнажённым на тех фотографиях и очень мокрым, только что из душа. — Сначала мне было стыдно, но это привлекло внимание к группе, поэтому со временем я смирился. А ещё я горячий, поэтому всё не так плохо. — Хорошо! — взвизгнул Марко, из-за чего на него обернулось несколько человек. Жан усмехнулся, увидев его смущение и поражаясь тому, как легко его эмоции меняются около одного человека. — Итак, последний вопрос! «Любимая знаменитость». Кхм… Конни нравится Бейонсе, ну, я гей, и мне тоже, а кому не нравится? Саше нравится Том Хиддлстон, а Эрену — Пол Уокер. Что?.. Вот этого я не ожидал. — Если выбирать мужчину и женщину, то я выбираю Кэтрин Уинник и Брайана Декарта, — Марко уставился на него в замешательстве. — Парень, который играл Коннора в «Detroit: Become Human». — О, я его знаю. Он симпатичный. «И очень похож на тебя, придурок, пойми намек». — А твоя любимая знаменитость? Кроме меня, конечно. — Жан, пожалуйста, — взмолился Марко, зажмурившись. — Прости, прости, просто… — Не знаю, их много, но, хм, Джош Холлоуэй? Он играл Сойера в «Остаться в живых». — Да, он очень горячий, — внезапно Марко вскочил, хватая свой поднос и папку, — уже уходим? — Думаю, нам пора, тебе нужно на репетицию, а мы и так потеряли много времени, — Жан тоже встал, следуя за ним. Марко молчал всю дорогу до комнат. Он был немного более серьёзным, чем обычно, и Жан понял, что сделал что-то не так. Перед тем, как войти в свой номер, он схватил Марко за руку. — Извини, если я поставил тебя в неловкое положение. Марко сглотнул, качая головой. — Мне просто надо привыкнуть, я не… это слишком для меня, Жан. Я не могу просто так разговаривать с тобой, ты ещё и очень прямолинейный, а твой флирт — это… От его нервного смеха у Жана сжалось в груди. Подозрительно сильно сжалось. О нет. Нет, нет, нет, нет. — Хорошо, я постараюсь следить за языком. Марко снова покачал головой и улыбнулся, прежде чем закрыть дверь в свою комнату: — Не надо, мне нравится. Жан целую минуту стоял один в коридоре, пытаясь понять, что происходит у него в груди и животе. Его сердце бешено билось, голова шла кругом, и всё это сопровождалось сильными, неизвестными эмоциями. Или это?.. О нет…