Покоя в Мунго не дают

Даже не знаю как теперь смотреть ему в глаза после произошедшего. Мне ведь и так сложно было даже просто находиться рядом с ним, а что теперь? Теперь в мою голову лезут воспоминания, а не фантазии, воспоминания. Он словно отпечатался на внутренней стороне моих век и теперь, стоит мне закрыть глаза — я вижу его. Я не знаю как мы будем вести себя, притворяться что ничего не было ни у кого не получится, хотя очень хотелось бы, но и пойти на что-то большее мне мешают собственные страхи и ограничения. У меня нет проблем с тем, чтобы пойти на связь с мужчиной, но с ним…меня это пугает. Да и вдруг Поттер вообще гетеро, вдруг это была просто случайность. Но я ведь видел его искреннюю реакцию на меня, и естественно видел его эрекцию, это не могло быть случайностью. Поэтому, может быть, его реакция означает именно то, что я думаю. И при одной только мысли об этом я начинаю подрагивать, а мелкие волны желания устремляются прямо в пах. Но всё-таки, сейчас, он является моим пациентом, и я не хочу вылететь с работы из-за своих желаний, глупых порывов Поттера и своей влюблённости временного влечения. Поэтому нужно держать себя в руках и держать под контролем каждое своё и его действие. Прошло несколько часов с момента нашей встречи и сейчас, мне снова нужно увидеться с ним. Мне нужно отнести ему зелья и меня не особо волнует то, что мне возможно придётся встретиться с Джиневрой и сыном Поттера, меня волнует то, как он будет вести себя. Меня в принципе всегда не особо волновали люди вокруг него, они все были лишь его тенью в моих глазах. Меня интересовала только его реакция, только его внимание, только его взгляды и жесты. Я всегда пытался побольнее задеть его, это был единственный способ обратить его внимание на меня, который не вызывал вопросов. Я всегда думал что это сильнейшая ненависть, но в своей жизни я очень часто ошибался. И я очень не хочу ошибаться сейчас. Я как можно больше пытаюсь оттянуть момент нашей встречи, иду очень медленно, с подносом зелий в руках, попутно здороваясь с другими колдомедиками и опять пытаюсь заранее обдумать свои слова и действия, хотя скорее всего, они снова вылетят из моей головы как только я встречусь с ним взглядом. Дёргаю за ручку сразу же, не давая себе времени на раздумья. Хорошо, что я держу поднос в воздухе заклинанием, иначе бы он точно выпал у меня из рук. На меня сразу же направляются три взгляда и они будто приковывают меня к месту. Как я и предполагал, к Поттеру пришла Джиневра с сыном. Она совсем не изменилась, такая же рыжая, и такая же невозмутимая. Странно, что она не кидается на меня с руганью, не бросается угрозами и проклятиями, а в её глазах совсем нет презрения или неприязни. Она сидела на стуле, который всегда занимал я, а на тумбочке лежали свежие фрукты, пару книг и пакет с одеждой. Я перевёл взгляд чуть правее и заметил Альбуса Поттера, сидящего на кровати в ногах у отца. Он был точной копией Поттера. Волнистые чёрные волосы, которые напоминали гнездо, такие же черты лица, все, кроме носа, он достался от матери, но было ещё кое-что в нём, то, что больше всего делало его похожим на отца. Глаза. Огромные зелёные глаза, обрамлённые густыми тёмными ресницами. Они, как два изумруда, направленные прямо на меня, изучающие и по-детски невинные. Поттер, и его маленькая копия, так и разглядывали меня, пока Уизли не прервала это, уже становившееся неловким, молчание, за что я ей очень благодарен. — Малфой. Я моргнул и резко повернул голову в её сторону, она кивнула мне в знак приветствия, и я, вернув себе самообладание, кивнул ей в ответ. — Джиневра. Я наконец прошёл внутрь комнаты, к тумбе в углу палаты и поставил туда поднос. Я взял один флакон, выдернул пробку, и подойдя к кровати отдал Поттеру. На мгновенье наши пальцы соприкоснулись и едва заметная дрожь пробежала по моему телу. А он снова не отрывает от меня взгляда. — Спасибо. Он выпил всё залпом и протянул мне пустой флакон. Я отошёл обратно, и на глаз начал смешивать две жидкости. Мне очень неловко здесь находиться и прерывать их семейную атмосферу, но лечение есть лечение, и я пытаюсь сделать все как можно быстрее, чтобы наконец уйти, но кажется Уизли настроена поговорить. — Так значит операцию Гарри делал ты, Малфой? — С вызовом и каким-то подозрением спросила она. — В это трудно поверить, — я закрываю бутылёк, хорошо взбалтываю и поворачиваюсь к ней лицом, — но да, я. — Гарри сказал мне, что ты согласился сотрудничать с ним, и теперь помогаешь вести расследование. — Да, это правда. Я снова подхожу к Поттеру, протягивая ему бутылёк. Она некоторое время пристально смотрит на меня, а затем хмыкает и выпрямляется. Вдруг она встаёт и подходит ко мне. Уизли останавливается напротив меня, и несколько долгих секунд мы просто смотрим друг другу в глаза. Она видимо ищет во мне что-то подозрительное, но когда ничего не находит, уверенно протягивает мне ладонь. Я боковым зрением вижу, как оба Поттера затаив дыхание наблюдают за нашими действиями и ждут моего ответа. Я немного в шоке от происходящего. В течение минуты, я стою просто уставившись на протянутую мне руку. Я не совсем верю в то, что происходит, но надеюсь, что зрение меня не подводит. Джиневра молча стоит и ждёт от меня ответа, а меня будто парализовало, я не могу сделать ничего, я просто смотрю на её руку. Я с самого первого момента нашей встречи с Золотым мальчиком хотел, чтобы он пожал мне руку. Я просто чертовски завидовал их дружбе с Уизли и Грейнджер, и я просто не понимал, почему он выбрал их, что в них есть такое чего у меня нет? Ко мне клеилась половина Хогвартса, они хотели со мной дружить, их привлекали мои деньги и статус, и я этим пользовался. Но позже, ко мне пришло понимание, что деньги и положение в обществе, решают не всё, и я начал осознавать, почему Поттер отказался от моего предложения дружбы. Джиневра не опускает протянутую ладонь, она терпеливо ждёт, пока я приму решение. Прошлый я просто посмеялся бы над ней и показал своё превосходство, вот только прошлого меня больше нет, и превосходство сейчас имеет скорее Уизли надо мной. Я думаю что уже просто нет смысла корчить из себя высокомерного засранца, это всё уже давно забыто, это всё уже прошло, да и теперь Джиневра имеет большее право презирать меня, но вот, она протягивает руку в знак перемирия. Я смотрю ей в глаза и на удивление не вижу в них насмешки или жалости, я не могу прочитать в них ничего, от неё просто исходит непоколебимая уверенность, и это меня подкупает. Несколько секунд я мнусь перед тем, как медленно неуверенно поднять руку. Всё ещё с подозрением поглядывая на Уизли, я жду от неё подлянки, жду что в один момент она просто резко опустит руку и рассмеётся а-ля «ты что правда поверил?», но нет, ничего не меняется. Перед тем как дотронуться до ладони, я ещё раз смотрю ей в глаза, и когда не нахожу того, что искал, наконец пожимаю ей руку. Она улыбается мне, а я просто нахожусь в шоке. Поттеры смотрят на нас и просто не верят своим глазам. Чудеса случаются, оказывается. Она довольно хмыкает, и коротко кивая, говорит: — Я думаю, ты сильно изменился, Малфой. — Все мы сильно изменились, Джиневра. Поттер смотрит на нас и по его лицу медленно расползается счастливая улыбка. Мне тоже хочется улыбнуться, но я не могу позволить себе этого, я просто смягчаю выражение лица и разрываю наше рукопожатие. Не успеваю я сделать и вдоха, как слышу детский голос о чём-то спрашивающий меня. — Так это вы — Драко Малфой? Я оборачиваюсь на голос и натыкаюсь на огромные, такие невинные, детские зелёные глаза. Я удивляюсь этому вопросу не меньше, чем предложению перемирия от Уизли. Наверное он сейчас выскажет какой я отвратительный, как скорее всего говорил ему отец, но я готов к этому, поэтому я напрягаюсь и отвечаю ему: — Да, это я. Сначала Альбус просто смотрит на меня моргая своими огромными глазами, а потом он вдруг улыбается так, будто нашёл клад, который долго искал. Я стою в полном непонимании, а затем ребёнок говорит то, от чего я чуть ли не растекаюсь лужицей по полу. — А вы и в правду такой же красивый, как мне рассказывал папа. — Он улыбается, говоря это, и его слова кажутся такими искренними и в то же время чем-то просто невозможным. Я застываю каменной статуей и просто не могу поверить в то, что он сейчас сказал. К моим щекам приливает жар и он растекается по всему телу. Сердце бьётся в бешеном ритме и я смотрю на Поттера. Он краснеет до корней волос, его глаза становятся размером с блюдца и он впервые пытается смотреть на что угодно, но только не на меня. У меня едва не подкашиваются колени от этой картины. Он сейчас выглядит так мило, что я не могу сдержать небольшой довольной улыбки. Пока Поттер пытается сделать вид, что его тут вообще нет, я смотрю на Поттера младшего и киваю ему. — Я польщён. Слышу смех Уизли, и позволяю себе улыбнуться чуть шире. А в это время, Поттер закрывает лицо ладонью, надеясь хоть как-то скрыть покрасневшие щёки, но у него плохо получается, и я ещё больше умиляюсь этому. Чтобы не смущать Поттера ещё больше, хотя мне это и нравится, я говорю, что мне пора идти и выхожу из палаты улыбаясь себе под нос. Уже сидя в своём кабинете я всё ещё чувствую тепло от недавних воспоминаний. Как же давно я этого не чувствовал. Как же давно я не чувствовал себя живым. *** Дома так тихо и спокойно. Дома меня ждёт мой маленький сын, моя любящая мама, дома так хорошо, так тепло и уютно, дома я наконец-то могу расслабиться. Дома нет никаких горячих сексуальных невъебически красивых надоедливых Поттеров, которые чертовски напрягают и не дают спокойно жить. Сейчас около десяти часов вечера, но я знаю что никто ещё не спит. Поэтому я спешу в гостиную, чтобы наконец-то увидеть родных. Вхожу в комнату едва ли не на цыпочках чтобы не выдать Скорпиусу своё появление. Как только моя светлая макушка показывается в дверном проёме меня замечает мама, но я прикладываю указательный палец ко рту, жестом говоря ей молчать. Она кивает мне и чуть улыбается, а потом как ни в чём не бывало поворачивается к Скорпиусу. Скорпи о чём-то увлечённо рассказывает, размахивая руками и своим игрушечным драконом, пока я, как можно тише подбираюсь к нему. Когда я подхожу почти вплотную, он всё ещё не знает о моём появлении, поэтому я опускаюсь на корточки и медленно аккуратно закрываю своими ладонями его глаза. Скорпиус сразу же замирает и перестаёт говорить. Он отпускает дракона и кладёт свои ручки поверх моих, я счастливо улыбаюсь и закусываю губу. Наклоняюсь к его уху и тихо говорю: — Угадай, кто? Он глубоко вдыхает ртом и резко оборачивается лицом ко мне. С улыбкой до ушей он радостно визжит: — Папа! — Он встаёт и обнимает меня за шею, а я опускаюсь на колени, чтобы было удобнее. — Папа! А я знал, что это ты! — Да ты что, — я в наигранном удивлении поднимаю брови, — и что же меня выдало? — Ты думаешь я не знаю, как пахнет мой папа? — Он делает скептическое выражение лица и чуть обиженно смотрит на меня. В этот момент, я разглядываю его и в очередной раз замечаю, как же мы с ним похожи. Главное, чтобы он не пошёл по моим стопам в будущем. Я смеюсь и признаю свою оплошность. Встаю на ноги и прошу маму налить мне чашку чая, а сам направляюсь в свою комнату. — Сейчас я переоденусь, и мы с тобой поиграем, только немного, потому что скоро нужно ложиться спать. Скорпиус бежит в свою комнату за игрушками и я снова тихонько смеюсь. *** Чуть позже, когда я уже уложил Скорпи в кровать, я захожу в ту же гостиную, и вижу маму, снова лениво отпивающую чай и читающую какой-то очередной роман. Хлопок двери привлекает её внимание и она поднимает взгляд на меня. Я всё ещё стою около двери и она одобряюще улыбается мне, а затем тихонько хлопает по месту рядом с собой. Я от чего-то немного мнусь, но всё-таки сажусь рядом с ней, беря в руки свою чашку чая. За окном уже темно, наконец перестал капать дождь, только ветер всё ещё колышет кроны деревьев. Мы молчим, но это молчание не кажется неловким или неуместным. Оно кажется уютным, оно кажется правильным. В жизни всегда должен быть человек, с которым комфортно даже молчать. Я слышу тихий шелест книжных страниц, умеренное дыхание мамы и даже шум ветра за окном. Я наконец позволяю себе расслабиться. Откидываю голову на спинку дивана и прикрываю глаза. Я наслаждаюсь моментом без звона в висках, без шумихи за дверью, без проблем и без забот. — Как прошёл день? — услышал я негромкий голос мамы. Я открываю глаза и останавливаю свой взгляд на вазе рядом с окном. Ей наверное уже в три раза больше лет чем мне, но она всё равно выглядит как новая. — Как обычно, ничего интересного. Изучаю взглядом замысловатые узоры на вазе, и думаю, что стоит поставить в неё цветы, какие-нибудь белые лилии, они бы хорошо сочитались с голубоватой расцветкой. — Прямо совсем ничего? Голос мамы такой родной, каждый раз когда мы сидим вот так, я невольно окунаюсь в детство и чувствую себя так уютно, чувствую себя в безопасности, будто и в правду никаких проблем вовсе не существует. — Совсем ничего. Я глубоко вздыхаю и перевожу взгляд на столик рядом со мной. На нём лежат три книги, стоит подсвечник с изысканными узорами и маленький заварник. И всё кажется таким правильным. И всё на своих местах. Я не знаю что мною движет и с чего я вдруг решил завести об этом разговор, но я просто хочу знать, что она думает. — Мам? Она вопросительно мычит в ответ и делает глоток из чашки. — А как ты отреагируешь, — я делаю небольшую паузу и даю себе время передумать, но я уже не хочу останавливаться, — если мне понравится мужчина? Я знаю что она не будет устраивать скандалы или истерики, если её что-то не устроит и это меня успокаивает. Странно, но я даже не чувствую напряжения между нами. Как будто такие вопросы я задаю каждый день сразу же после: «что ты будешь на завтрак?». Некоторое время, она молчит и в моей груди уже начинает зарождается что-то похожее на беспокойство, но она начинает говорить. — Я буду счастлива за тебя, — я облегчённо выдыхаю, — ты же знаешь, мне всё равно какого пола твой партнёр, — она делает ещё один глоток, — тебе кто-то нравится? Этот вопрос ставит меня в тупик. Что ей отвечать? Нравится? Я даже не знаю. Если мой пульс ускоряется за долю секунды когда в поле зрения появляется он, если последние хилые бабочки начинают оживать в моём животе, если тепло зарождается в груди и расходится по всему телу, если лицо обдаёт жаром, а колени подгибаются, от его внимания ко мне, можно ли считать, что он мне нравится? Нравится? Шутишь? Да ты влюбился. — Не знаю. Я отвечаю ей «не знаю», но сам знаю всё прекрасно и ей даже не нужны слова, чтобы понять меня. Она будто видит меня насквозь, видит все мысли в моей голове и тихонько хмыкает. — Если всё-таки нравится, — она говорит поучительным тоном, с усмешкой, как будто мне пять лет и мне впервые понравилась девочка, а я не знаю что делать. Вот только мне не пять, и это не девочка. — То знай, что я не буду против, а Скорпиус тем более. Мы хотим, чтобы ты был счастлив. Я совсем забываю про чай у меня в руках, поэтому всё-таки делаю маленький глоток. Мне стало легче от её слов. Словно камень с души упал, один из многих. Уголки губ расплываются в небольшой улыбке и я чувствую, как же я люблю свою маму. О чём и говорю ей. — Я люблю тебя, мам. — Я тебя тоже, Драко. Ещё пол часа мы просто сидим в тишине, попивая чай и думая каждый о своём, пока меня не начинает клонить в сон. Я ставлю чашку на стол, поднимаюсь с дивана и целую маму в щёку, желая ей спокойной ночи. А лёжа в своей постели, я понимаю, как же мне одиноко в своей огромной комнате и какая же большая для меня одного двуспальная кровать.