Тепло твоего сердца

После всех этих событий прошел месяц. Пропажу пятерых сирот обнаружили через пару дней. Конечно, директриса подала заявление в милицию, приходили представители закона, опрашивали воспитанников, в том числе Серёжу, но тот после «визитов» Птицы решительно ничего не помнил до того самого часа, когда был в больнице у Марго, но всё же обрадовался долгожданному освобождению. Покрывать хулиганов никто из детей не стал и они рассказали, как Артём и его банда издевались над ними, били, уничтожали морально и физически. От этих исповедей даже милиционерам становилось не по себе, их пробирали гнев и непонимание от того, как такая хрень вообще могла происходить в социальном учреждении, поэтому было решено пока приостановить дело о пропаже детей и открыть дело о злостном неисполнении служебных обязанностей. Его быстро смогли раскрутить, и Светлану Владимировну посадили в тюрьму на три года и наложили долгосрочный запрет на занимание должностей, связанных с работой с детьми. Птица радовался этому событию, а сам Серёжа не понимал, почему это случилось, ведь вторая личность так и не дала ему вспомнить, что же случилось в тот день ради его же безопасности. Почти полностью сгоревшие тела подростков найдут лишь через несколько месяцев, следователи догадаются, что это те самые пропавшие сироты, но дело развивать не стали, и оно стало висяком, которое убрали подальше в архив, чтобы больше не вспоминать о нём, да и на самом деле милиционеры в глубине души считали, что эти малолетние ублюдки заслуженно понесли своё наказание, и тот, кто сделал это с ними пусть и не герой, но и не злодей, а просто отчаявшийся человек, которого загнали в угол. Они не догадывались, насколько близко были в своих размышлениях. К тому времени Марго выписали из больницы, куда Серёжа приходил через день, а Олег — раз в неделю. Пока их общая подруга была на процедурах, мальчики начали общаться между собой, сначала от скуки, потом уже потому что им стало интересно поговорить, а затем они стали доверять друг другу свои тайны и раскрываться как личности. А за пару недель до выписки Риты Олег и Серёжа стали ходить к ней вместе, та была только рада, что её возлюбленный и второй лучший друг смогли подружиться. Серёжа уже по привычке приносил цветы, а Олег — фрукты, почти все деньги, которые государство выплачивало им раз в месяц, как сиротам, они тратили на подругу, но та, как узнала, сколько они тратят, чуть не побила их обоих и наказала отныне ничего ей не приносить, и лучше откладывать на будущее. А между тем приближался тринадцатый день рождения Разумовского, и Рита с Олегом стали прикидывать, что же подарить ему, и если у девочки подарок был давно готов, то вот у Волкова возникли проблемы. Он хоть и знал, в каких сферах у его друга есть интересы, но их было слишком много, поэтому Волков никак не мог выбрать что-то конкретное, и ему пришлось обратиться к Марго. Та предложила подарить новый альбом для рисования и набор художественных карандашей. — А у нас хватит денег на это? Дорого ведь звучит. — Потянем, не волнуйся. Я, как умный бережливый человек, откладывала деньги. Там как раз должно хватить. — Ну допустим. А ты что ему подаришь? — Билет на выставку в Эрмитаже. Это Серёжина давняя мечта, и я хочу исполнить её. Только представь его счастливое лицо, когда он узнает, что мы подготовились к его дню рождения! Ведь он уже давно не праздновал его. — грустно вздохнула Рита. — Этот день рождения он запомнит надолго, я обещаю. — как всегда серьёзно ответил Олег, и Марго поверила ему, ведь Волчонок никогда не лгал. — Тогда пойдём готовиться? Неделя до дня рождения Серёжи пролетела совершенно незаметно. Разумовский видел, что друзья о чём-то шепчутся, переглядываются и даже всегда хмурый Волков улыбается, пусть и кривовато, а когда он подходил к ним, они замолкали и переводили тему разговора. Это настораживало юношу, но он решил пока не лезть, может, они сами объяснят, что происходит. И вот как раз ко дню рождения терпение Серёжи лопнуло и он пошёл разбираться, что друзья скрывают от него. В комнатах их не было, в столовой тоже, тогда пришлось одеваться и выходить на улицу, побродив вокруг здания детдома, Разумовский уже хотел зайти обратно, но тут на его глаза легли чьи-то тёплые сухие ладошки и облачко свежего цитрусового аромата мягко накрыло его. Улыбнувшись, юноша осторожно убирал ладони Марго и повернулся к ней лицом. Она была, как всегда, очаровательна в своей естественности и лёгкой небрежности — вьющиеся волосы, выбивающиеся из-под вязаной шапки, раскрасневшиеся от холода щёки, сияющие от радости глаза. И вот как в первый раз Разумовский замер в любовании Ритой, а она, рассмеявшись, помахала перед его лицом рукой и громко сказала: — Земля вызывает Луну, приём! Вы нас слышите? — Да, прости, пожалуйста. Я просто… — Всё в порядке. Олеж, айда сюда, будем поздравлять! — С чем? Сегодня какой-то праздник? — искренне удивился Серёжа. Он реально забыл, какой сегодня день, да и если честно, отвык уже что-то праздновать. — Всё-таки забыл! — укоризненно покачала головой Рита. — Сегодня твой день рождения, двадцатое ноября! И мы с Олежей пришли поздравить тебя. С днём рождения! Давай, Волчонок, подхватывай! С днём рождения! — С днём рождения! — выкрикнул Олег и улыбнулся, по-доброму и весело. Ради такого события стоило праздновать день рождения, пусть даже и не своё. А накричавшись от души, друзья приподнесли Серёже тринадцать воздушных шариков по числу лет, исполняющихся ему. Посидеть решили где-нибудь подальше от детдома, чтобы просто отдохнуть и расслабиться. Серёжа предложил зайти в уютную кондитерскую под названием «Тройка», в которую он ходил с мамой, друзья охотно подхватили его идею и вся троица отправилась в кафе, что находится на Звенигородской. Устроившись в уголке и заказав знаменитые на весь Петербург пирожные «Тройка» с творожным кремом и чай, Олег и Рита решили преподнести другу подарки, первым решился Волков. Достав из-под стола коробку, завернутую в яркую подарочную упаковку, он протянул её Разумовскому. — С днём рождения, Ворон. — Ворон? Такое ты ему прозвище придумал? — возмутилась было Марго, но Серёжа остановил её возлияния и улыбнулся: — А мне нравится, пусть будет Ворон. К тому же, я с самого детства люблю этих птиц. — Ну раз так, то ладно. А я тогда кто? — поинтересовалась Рита, с хитрым прищуром глядя на Олега. — Ты… Лебедь. И не только из-за фамилии. Ты сама похожа на него. — слегка смущаясь, ответил юноша. — Ну что ж, тогда мне действительно повезло с ней. — усмехнулась девочка и добавила: — Тогда ты будешь Волчонком, и вот ты реально похож на него. Я когда в первый раз тебя увидела, так и подумала: «Вылитый волк!» Ну а что? Сидел угрюмый, весь в чёрном, лохматый. Про кого я ещё я могла подумать? — Ну что ж, пусть будет так! — отсалютовал брюнет и повернулся к рыжему. — Ну что, откроешь подарок? — С удовольствием! — немного повозившись с упаковкой, Серёжа к своему удивлению вытащил наружу новенький толстый альбом и большой набор цветных карандашей. Трепетно держа подарок в руках, юноша даже прослезился, а Олег непонимающе посмотрел на Риту, мол: «Что-то не так? Я неправильный подарок подарил?» Марго покачала головой, успокаивая друга: — Всё хорошо, ему очень понравилось. Просто раньше ему такого не дарили, вот он и растрогался. — шепнула она Олегу на ухо. — Простите, я, наверно, напугал вас. Просто я так счастлив, что у меня есть вы! — А мы счастливы, что у нас есть ты, Серёж. — улыбнулась Рита и потрепала его по волосам, но в следующий момент улыбка сползла с губ мальчика, и он нахмурился. Девочка поняла, что Серёжа сейчас начнёт ругать их за трату денег, как она ругалась на парней, и не ошиблась. — Олег, но они же дорогие! Деньги лишние, что ли? И так уже потратились на меня, а тут ещё подарки. — Серый, перестань. — спокойно и внушительно ответил Волков, положив ладонь на плечо друга. — Я узнал, как для тебя важно твоё увлечение, вот и решил, что у тебя должны быть хорошие инструменты, тогда ты сможешь рисовать ещё лучше. Серёжа тяжело вздохнул, но всё-таки согласился с Олегом. Крепко обняв его, юноша аккуратно сложил альбом и карандаши обратно в коробку и повернулся к сгорающей от нетерпения Марго. — Рит, и ты туда же? А сама что нам говорила про расходы? — Ворон, не порть момент! — осадил его Волчонок, сурово взглянув на рыжего. Тот виновато улыбнулся и сказал: — Давай, Рит, что там у тебя? — Помнишь, когда-то ты рассказал мне о своей заветной мечте? А я запомнила и смогла исполнить её. — Ты серьёзно? Это то, о чём я думаю? — чуть ли не взвизгивая от радостного неверия и предвкушения, спросил Серёжа. — Оно самое! Вот, держи. — и Рита протянула возлюбленному билет на посещение Эрмитажа. Разумовский бережно, как ценное сокровище, взял билет в руки и прижал к груди. — Спасибо, Рит. Правда, я… мне… мне просто не верится, что я не сплю и этот день настоящий. Иногда я боюсь проснуться и осознать, что вас нет в моей жизни. Боже, что за бред я несу… — Серёжа опустил голову, чуть не плача, но в следующий миг оказался в крепких тёплых объятиях друзей, Рита обняла его с левого бока, а Олег — с правого. — Мы настоящие, Серёж, и мы рядом. — прошептала Марго, целуя возлюбленного в щёку. — Всегда будем, Серый, и никогда тебя не оставим. — заверил друга Волков. Так они сидели несколько минут, наслаждаясь покоем и любовью, исходящих друг от друга. После, угостившись пирожными и чаем, ребята, довольные и счастливые, отправились гулять по Петербургу, поистине замечательному городу, наполненному искусством и красотой. Так прогулки по Питеру стали их любимой привычкой, втроём они обошли весь город, побывали во многих заведениях, не всегда приличных, но от этого не делающимися менее классными. В Эрмитаже друзья ходили целый день, чуть ли не с открытыми ртами, искренне восхищаясь красотой и тонкостью работ, мастерством художников и скульпторов, а особенно поразило ребят картина с жестоким и одновременно сильным сюжетом — «Юдифь» Джорджоне, где молодая вдова Юдифь убивает полководца Олоферна. После ареста Светланы Владимировны и пропажи банды Зверёныша в приют назначили новую директрису — Софью Николаевну, и она стала для воспитанников чуть ли не матерью, будучи добрым и сочувствующим человеком, любящим детей, она помогала всем, кто приходил к ней, поддерживала и оберегала от бед. С её приходом детдом, начал оправдывать своё название «Дом милосердия». Под её руководством дети, наконец-то, стали забывать о кошмаре под названием Артём, и атмосфера в приюте постепенно стала доброй, приятной и почти семейной. Так трое друзей, которые в шутку сами себя стали называть «Ворон, Лебедь и Волк», прожили в детдоме до самого совершеннолетия, не желая расставаться друг с другом. Конечно, были семьи, которые хотели забрать кого-то из троицы, но тот, кого выбирали, начинал сопротивляться и в итоге всё-таки оставался в детдоме. И вот через семь лет, после того, как Серёжа, Рита и Олег стали сиротами, наступил день выпускного, долгожданный и одновременно пугающий день, когда воспитанники уходят из-под крыла государства и отправляются в свободное плавание в настоящую жизнь. Воспитатели решили устроить ребятам праздник и попросили их переодеться в официальные наряды, а перед этим им как раз сделали государственные выплаты как сиротам. Серёжа и Олег к тому времени уже выросли и возмужали, став красивыми молодыми людьми, и многие девочки в приюте завидовали Марго, подле которой всегда были они двое — Ворон и Волк. Сама же Рита не обращала внимания на злые взгляды девушек, ей было не до этого, ведь она собиралась поступать в медицинский, а для этого необходимы были высокие баллы на вступительных экзаменах, поэтому всё её время занимала подготовка к ним. Из-за этого немного разладились отношения с друзьями, а особенно с Серёжей. Ему хотелось внимания, как раньше, чтобы они были неразлучно вместе, но у девушки не было на это времени, частенько на почве этого у возлюбленных возникали ссоры, после которых они могли по нескольку дней не разговаривать, и лишь благодаря Олегу они мирились, ведь оба были упёртые как бараны и никто не хотел идти на примирение первым. Перед выпускным Марго решила всё-таки отдохнуть и поговорить с Серёжей, потому что понимала, что вскоре им придётся расстаться на время из-за её учёбы — девушка решила поступать за границу, в Германию, а учиться нужно не меньше шести лет, и Рита поняла, что отношения на расстоянии она не потянет. Как бы не было больно и тяжело им обоим, но такой шаг всё равно пришлось бы сделать. На выпускном девушка решила блеснуть и надела средней длины платье — комбинацию из шёлковой ткани тёмно-синего цвета. Тонкие бретели и неглубокий вырез подчеркнули её красивую грудь, хрупкие плечи и ключицы. Волосы она собрала в низкий пучок, а две пряди выпустила по бокам, образ дополнили золотые серёжки, подаренные Серёжей на семнадцать лет. Глубоко вздохнув, Лебедева вышла из комнаты в общий зал, где уже собрались почти все выпускники. Сердце бешено заколотилось, когда девушка увидела среди толпы до боли любимую рыжую макушку, а недалеко от неё — тёмно-каштановую. «Как же я ему такое скажу? Это разобьёт его сердце, а я этого совсем не хочу! Да ещё эта чёртова Птица, сидящая внутри его сознания! Он ведь обязательно воспользуется слабостью Серёжи и сотворит нечто ужасное. Боже, защити моего Серёжу от всех бед и несчастий! Не оставь его!» — поразмыслила Марго и, тяжело вздохнув, направилась к друзьям. По старой привычке она подкралась к Разумовскому со спины и, улыбаясь, накрыла его глаза ладонями, а парень накрыл их своими и поцеловал. Повернувшись к любимой, он рассмотрел её с головы до ног, тем самым вгоняя девушку в краску, и на секунду ей даже показалось, что сейчас на неё смотрит не Серёжа, а Птица, столько сдерживаемого желания и страсти было в его синих глазах. Не в силах больше выдерживать столь пристального взгляда, она обняла возлюбленного за торс и положила голову ему на грудь, ощутив его руки, обнимающие её плечи. — Привет, Серый! — раздался голос Волкова где-то сбоку. — Привет! — улыбнулся Серёжа, и тут же желание и страсть сменились привычным теплом и спокойствием. — Вот и подходят к концу наши приключения. — Как заканчиваются? Я думал, мы не будем расставаться. — Ну ты и даёшь, Серёга! Так ведь не бывает. Мы скоро разъедемся, учиться же нужно. И вряд ли мы будем учиться все в одном университете. В этот момент Лебедева была благодарна другу за то, что именно он начал этот трудный, но столь необходимый разговор, ведь что уж ни говори, но к мудрому не по годам Олегу Серёжа прислушивался всегда, и даже если поначалу сомневался в его правоте, то вскоре понимал, что друг всё-таки говорил верно. — Я это понимаю, но неужели мы вот так просто расстанемся и больше не будем общаться? — Ну почему не будем? А как же письма, звонки? — предложила Рита. — И сколько они будут идти?! Будто не знаешь, как работает наша почта. — презрительно фыркнул Разумовский. — Вот была бы социальная сеть, где мы бы могли общаться, быстро и без всяких заморочек! — Ну я вот слышал, что как раз в этом году создали новую социальную сеть. Название, блин, забыл. — ответил Олег. — Фейсбук она называется. — Ты так говоришь, будто это всё ерунда. — Конечно ерунда! Я создам лучше! — уверенно заявил Серёжа. — А у тебя хотя бы примерное представление о том, как её создать? — Для того я и собираюсь поступать в МГУ, на факультет вычислительной математики и кибернетики. Вот как! — МГУ?! Это же классно! — И такой высокий уровень! — А куда вы хотите поступать? — Я пойду в армию, там больше всего пригожусь. Хорошие солдаты стране никогда не помешают. — А куда ты, Рит? Всё-таки решила на психолога? — Психиатра, Серёж. Буду помогать людям, лечить их, как и хотела. Вот только у меня есть одна новость, и она тебя вряд ли обрадует. Я… — и только девушка решила признаться, как её прервали, потому что начался праздник. Перед выпускниками выступили воспитатели и затем с речью, вдохновляющей и торжественной, вышла сама директриса Софья Николаевна, а после неё она же дала старт дискотеке, зажигательной и веселой. Услышав любимые треки, воспитанники пустились в пляс, а Серёжа и Олег сначала стояли, не особо понимая, куда деть своё тело, как вообще двигаться, но Марго смогла расшевелить их, танцуя вокруг них. Не желая отставать от неё, Разумовский преодолел свою скованность и принялся танцевать, а там и Волков подтянулся. Дискотека длилась до самого вечера, и в качестве бонуса выпускникам разрешили прогуляться, чем многие охотно воспользовались. Рита поняла, что на прогулке у неё будет шанс объясниться с Серёжей, но, глядя на него, такого весёлого, радостно улыбающегося, ей становилось больно и грустно. Да и как вообще расстаться с ним? Для неё Разумовский стал смыслом жизни, её неизменной частью, расставание с ним — это как отрезать часть плоти, настолько близки духовно они стали. — Тогда скажи ему напрямую, не юли. — вдруг раздался голос Олега рядом с ней. Девушка вздрогнула и печально посмотрела на друга. — Всё то ты видишь, Волк. Ну как такое сказать ему? Это раздавит его, снова начнутся кошмары, Птица начнёт мучить. Я не могу так поступить с ним. — Если он узнает от кого-то другого, будет ещё хуже. Так хотя бы ты будешь с ним честна. — Ты уверен? — Да. Я хорошо знаю Серого, как и ты. Он ненавидит ложь и трусость, так что дерзай. — Я поняла. Спасибо, Олеж. — Да пока не за что. Олег взял подругу под руку и повёл к Разумовскому, который уже ждал их на улице. Сняв пиджак, он накинул его на обнажённые плечи Риты и приобнял её. — Пойдём по нашим местам? — Давай. Прогуляв по Питеру почти до рассвета, ребята усталые, но довольные вернулись в детдом, Олег уже зашёл в здание, а Рита остановила Серёжу и, скрепя сердце, сказала: — Серёженька, я очень сильно люблю тебя и не могу представить своей жизни без тебя, но… — Ты мне так предложение делаешь? — усмехнулся парень. — Не перебивай! — всхлипнула девушка, и Разумовский насторожился. Взяв её ладони в свои, он спросил: — Что-то случилось? — Да. Ты же знаешь, что я собираюсь поступать на врача. — Знаю, ты говорила. А в чём проблема то? — Я уеду за границу, в Германию. На шесть лет. Ты же понимаешь, что так долго отношения на расстоянии не выдержат? Сначала мы будем звонить и писать друг каждый день, потом всё реже, у нас будут появляться неотложные дела, и мы будем общаться редко, а там и совсем перестанем. Я так не хочу. — Мы расстаёмся? — глухим мрачным голосом произнёс Серёжа. В его взгляде было столько боли, что Рита испугалась, но сейчас нужно было иметь смелость сказать ему в лицо: — Да. Это моя вина, но другого выхода я не вижу. — Интересно… — разочарованно протянул Разумовский и уже было шагнул в здание, но Марго успела сказать: — Я люблю тебя, Серёж, и всегда буду любить только тебя. — Я тоже, Лебедь.