Запретные плоды Дино

      Женщина сидела за столом, скрестив ноги, и что-то быстро записывала в свой огромный блокнот. Она не замечала, как внимательно смотрит на неё сидящий напротив на удобном кожаном диване длинноволосый блондин, чуть щуря свои серо-бирюзовые глаза, при этом улыбаясь одним уголком рта. Когда она закончила, то положила ручку и подняла свой взгляд на него, а лицо его приняло наигранно страдальческое выражение. Женщина скривила гримасу на мгновение, её белые крылья дёрнулись от отвращения, и всё же она сделала над собой немалое усилие и вымученно улыбнулась. Дино знал, что она ничего ему не скажет, ведь он был сыном одного из советников Мальбонте, особенно приближенного к правителю. От этой мысли улыбка на его лице стала ещё шире. Ну как не притворяться в мире, где каждый первый был лицемером? Зачем быть ангелом, если они уже давно утратили свою суть и не исполняли своё настоящее предназначение, сохраняя только видимость? В мире, где даже демоны стремились к свету (или вынуждены были это делать, тоже притворяясь), потому что Мальбонте научил бессмертных быть осторожнее, носить личину, не быть настоящим, мимикрировать, иначе тебя постигнет Небытие — самое страшное для тех, для кого время не существует, ведь его власть, власть Мальбонте, была неоспоримой, и никогда и ни за что не должно появиться на этом свете существо сильнее и могущественнее его. Он тщательно охранял свои притязания. А силы, которые могли бы ему противостоять, погрязли в борьбе за власть и в разврате.              — Дино, мы же это обсуждали, на всех… — она заглянула в свой блокнот, — восьми сеансах.       — Да, да, — подтвердил он горячо.              Женщина внимательно смотрела на него и подумала: можно ли быть настолько порочным с такой ангельской внешностью. Тем временем Дино продолжил:       — И Вы мне помогли, — заверил он её, ту, которая смотрела на него со здоровым скепсисом, зная, что никто в этом мире не меняется.       — Я очень рада, — ответила она с дежурной улыбкой.       — Это правда, — заверил её Дино.              Женщина поднялась с места, смотря при этом на часы, висящие на стене, мерно отстукивающие время, проплаченное его отцом. Дино криво улыбнулся. Несколько шагов, и он настолько приблизился к женщине, что та хотела отшатнуться, но ей помешал стол. Дино сгрёб её в свои объятия.              — Спасибо, спасибо Вам, Вы и вправду мне помогли, я избавился от своего порочного влечения, я запутался, мой отец получил такой высокий пост, что это вскружило голову мне, его сыну, я думал, что мне всё позволено, но благодаря Вам сейчас секс занимает последнее место в моей жизни, — и, словно бы в противовес своим словам, его ладонь, будто случайно, легла на ягодицу женщины.              Та остолбенела, словно статуя, и медленно отодвинула парня от себя.              — Я Вас поняла, давайте ограничимся рукопожатием, достаточно того, что Ваш отец щедро платит мне за терапию с Вами, — сказала она, оправляя платье и волосы.              Дино тем временем заглянул на фото, стоящее на её столе, взял его в руки и проговорил:       — Милая…       — Это моя дочь, Моника, — ответила женщина, натянуто улыбнувшись, выхватывая рамку с фото из рук ангела и ставя обратно, ей, очевидно, стало надоедать общество навязчивого собеседника, её пациента, но она вынуждена была молчать, памятуя о том, кто его отец. — Умничка, красавица, лучшая выпускница Школы ангелов и демонов за последние три весны вечности, непорочная, моя гордость.              Последнее было сказано с неким апломбом. Парень мотнул головой, криво усмехнулся и прошёл двери.              — До свидания, — вежливо попрощался тот.       — Прощай, Дино, — вторила равнодушно ему вслед женщина, уже усевшаяся за свой стол и проглядывающая записи других «несчастных».              Парень сделал пас рукой и чуть щёлкнул пальцами, выходя из помещения, разминая крылья и готовясь ко взлёту. Женщина не сразу поняла, что же случилось — по комнате разлилось тёплой вязкой патокой воспоминание, послышались неприличные стоны, образы сфокусировались, и она увидела свою дочь в настолько развратной позе, что женщина себе и представить не могла, занимающуюся не пойми чем (по её разумению) с белокурым ангелом.              Блондин усмехнулся одним уголком губ.              — Раз, два, три… — отсчитал ангел и услышал истеричный крик за спиной.       — Чёртов Дино! — раздалось женское визжание, что он и ожидал, далее последовала отборная ругань от той, от которой он и не думал её услышать.       — Ещё одна ангельская лицемерка, — с презрением пробормотал парень и поспешил скрыться из виду.              Дорога к Школе заняла недолгое время, и вскоре он уже не спеша передвигался по заполненным студентами коридорам, засунув ладони в карманы потёртых джинсов. Он бросал редкие взгляды на студенток, и те улыбались ему. Ирония судьбы! Он еле заметно вздохнул. Ирония судьбы состояла в том, что раньше его отец был здесь простым учителем, поддержавшим когда-то движение Мальбонте, он нашёл понимание среди вышестоящих фигур, тоже жаждавших власти и также недовольных правлением Шепфа, — Сатаны и бывшей непризнанной, а ныне серафима Ребекки Уокер. Кто бы мог знать, что у них всё получится. Непродолжительная, но кровопролитная война, унёсшая жизни многих бессмертных, и Мальбонте — воплощение Равновесия, ангелодемон, сильнейшее существо на том и на этом свете. Принёсший с собой новые веяния. Все законы Шепфа отменены, все, кроме одного — Закона Неприкосновения, за непослушание — Небытие. Мальбонте не желал себе конкуренции, опасался замены, ведь только он должен теперь вечно править кровавыми небесами, кровавыми из-за него же.              Учебный корпус остался позади, и Дино быстро прошёл знакомым маршрутом до студенческого кампуса. Второй этаж, третья дверь слева. Без стука.              — Эй, — вскричала черноволосая девушка с аппетитными формами и грозно сверкнула глазами цвета морской волны в сторону ангела, её черно-бордовые крылья, словно траурная лента на ветру, затрепетали от возмущения. — А если бы я была голая…       — Что я там не видел, Ости… — усмехнувшись, беззаботно произнёс ангел и плюхнулся в кресло, продолжая рассматривать полуобнажённое тело красотки.              Та возвела глаза к небу.              — Кто же знал, что за твоей личиной приличий скрывается сущий дьявол, — сказала она и усмехнулась, накидывая на себя халатик.              Дино не понравились слова, что произнесла Ости, но она была права: кому нужны его принципы, если мир, в который он верил, обрушился, словно карточный домик, а запретные плоды стали доступной явью: то, что раньше было ограничено отцом, теперь бралось в том количестве и того качества, в котором хотелось, Фенцио лишь успевал покрывать его косяки, только и всего, ни времени, ни сил на сына у него не оставалось, парень превратился в досадное недоразумение, проблемы которого иногда приходилось улаживать.              Ангел уловил в молчании девушки тяжесть, дьяволица была чем-то действительно обеспокоена. Он втянул ноздрями запах, царящий в комнате, да она зла настолько, что пребывает в бешенстве.              — Что с тобой? — спросил её парень, ему было не всё равно, когда-то она была единственной, кто поддержала его во время травли из-за его отца и его политических взглядов до того, как те, кто участвовал в буллинге, не были наказаны Фенцио, который пришёл к власти, в мгновение ока ставшим настолько могущественным, что имя его произносить вслух решались только очень сильно приближенные или те, коим он благоволил.       — Ни-че-го, — отчеканила девушка, и по щелчку в её руках оказалась колбочка с белым дымом внутри, всё время передвигающимся, причудливо меняя свой призрачный белёсый рисунок.       — Это против правил, — произнёс предостерегающе Дино и прикусил язык, в нём опять выскочила эта пресловутая правильность — то, что он методично убивал в себе.              Ости улыбнулась так, что внутри него всё похолодело.              — Если очень хочется, но нельзя, то можно, правда, Дино? — игриво спросила она, присаживаясь напротив ангела, втянув сначала одной ноздрёй содержимое, проделала тоже самое второй.              Она блаженно откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Взгляд блондина потемнел, когда он увидел выглянувшую часть бедра из-за случайно распахнувшегося халатика. Он поднял взгляд на её лицо, когда услышал, что дьяволица хихикнула.              — Что, ангел, я единственная, в которой ты не был? — она расхохоталась и теперь сидела перед ним с разведёнными бёдрами.              Дино понял, что с ним играют, и откинул голову назад, стараясь утихомирить внезапно нахлынувшую похоть, когда плоть становится твёрдой настолько, что отключается голова напрочь. Он глубоко вздохнул и не спеша выдохнул. Ости усмехнулась.              — Не единственная, — сиплый голос парня выдал его возбуждение.              Ости стала сплошным вниманием и вопросительно взглянула на него.              — Вики, — коротко произнёс он.       — Уокер?! Вики Уокер?! — недоумённо спросила зеленоглазая девушка и вдруг громко засмеялась, Дино терпеливо ждал, когда та успокоится, после непродолжительного «веселья» дьяволица выдала: — Вики не по зубам тебе, она дочь ближайшего соратника Мальбонте, как и твой папаша, она равна тебе, не заигрался ли ты, ангелочек?              Его желваки активно задвигались от обуреваемого им гнева.              — Тебя за неё не простят, и, если её мать, которая, кстати, назначена директором богадельни, где мы с тобой прозябаем время до окончания, захочет тебя погубить, ей это ничего не будет стоить, твой отец, измученный твоими вечными… хм… приключениями, которые он должен скрывать и подчищать за тобой, сам выдаст тебя, и твоя голова… — Ости провела длинным ногтем с черным лаком по шее.       — Может, он хоть тогда обратит внимание на меня… — пробормотал парень.       — А смысл? — резонный вопрос.       — Хочется увидеть эмоции на его лице, живые, а не маску, — ответил он, глядя прямо в глаза девушке.       — Готов пожертвовать вечностью ради этого? — скептически спросила Ости.       — Возможно, — сквозь зубы проговорил парень. — Но эта Уокер — самая жуткая лицемерка, что училась в этих стенах, она проповедует платоническую любовь, против секса без любви, а её недавняя статья о сохранении девственности до вступления в союз? Каково это? Умора, и ведь её слушают, и не только ангелы, демоны тоже, Люцифер, например… Интересно, она прям девственница-девственница или как все ангелы такая же…       — Люцифер — дурак, любая юбка… — начала было дьяволица, не услышав его последнюю фразу.       — Люцифер дружит с Уокер и уважает её выбор, — спокойно ответил Дино.       — Эта Уокер вбила ему в голову подобную чушь, оба лицемеры, — сквозь зубы проговорила она.              Он улыбнулся, увидев, как дёрнулось лицо Ости, мигом почернев. Но, взяв себя в руки, она соблазнительно улыбнулась. Девушка как будто о чём-то раздумывала, на что-то решаясь.              — У меня для тебя сделка, ангелок, — проворковала она, ещё сильнее разведя бёдра настолько, чтобы его взору открылась тончайшая полоска прозрачных черных трусиков, которые ничего не скрывали, а напротив, оставляли огромный простор для воображения, к тому же они быстро увлажнились — игра завела и саму дьяволицу.       — Что? — спросил Дино и посмотрел в её зелёные глаза, хотя это и было трудно.              Девушка встала и прошла за кресло, в котором сидела.              — Меня бросил Люцифер, как ты знаешь, недавно, — она чуть помолчала и потом вновь начала, — никому не позволено этого, даже наследнику Ада, к тому же я не вижу ни одной конкурентки себе, которая могла бы стать его спутницей, разделив бремя королевской власти.              Дино усмехнулся.              — Маленькая непризнанная Лилу, — прошептал он и громко рассмеялся, видя, как отреагировала на имя Ости.       — Чистая, непорочная дрянь, уже выпившая эликсир забвения, — проговорила девушка и сжала спинку кресла так, что хрустнули пальцы. — Похоже, Люций влюбился без памяти. Я этого демона так долго обрабатывала не для того, чтобы он потом бросил меня, я была самой страстной, самой верной, самой, — гневно проговорила она.       — Может, ты плохо работала ртом? — со смехом проговорил Дино и ловко увернулся от летящей в него диванной подушки. — Почему не хочешь в открытую отомстить ему?       — Чтобы разрушить свою репутацию и хорошие отношения с его отцом? Нет. Помоги мне его вернуть, — сказала Ости, в отчаянии заломив руки. — Проси, что ты хочешь.       — П-ф-ф-ф-ф, — фыркнул парень. — Что ты мне можешь дать?              Их взгляды встретились, и они поняли друг друга без слов. Ости нарочито медленно подошла к ангелу и подалась вперёд, упёршись ладонями в подлокотники кресла, чуть царапнув его жилистые предплечья, увитые венами. Парень сглотнул, и его взгляд опустился на налитую грудь, потом вновь поднялся на лицо.              — Лилу — всего лишь увлечение, у них ничего не будет, Люций не дурак, он не переступит через Закон Неприкосновения… — проговорил он внезапно осевшим голосом, — только если она перейдёт на сторону зла.       — А ты, Дино, ты переступишь? — её голос снизился до горячего хриплого шёпота. — Если ты поможешь убедить, в своей манере, эту Лилу стать ангелом, отомстить Люциферу, лишив его навсегда счастья, я ублажу тебя так, как никто никогда не ублажал.              Дино отодвинул её от себя.              — Нарушить Закон? — переспросил он.       — Я позволю тебе делать со мной всё, что только придёт в твою головушку, мой падший ангел, — она вновь приблизилась к нему и развернувшись спиной, присела, скользнув по выпуклости под брюками своими ягодицами, чуть задержавшись на его бёдрах, выписав своими крутую восьмёрку.       — Чёрт, — хрипло шепнул ангел и коснулся бархатистой кожи её спины губами.       — Ну же, — вновь просьба, вновь движение, новая волна вожделения.       — Да, — промолвил он, прикрывая глаза, отдаваясь неге момента.       — Отлично, — по-деловому проговорила она, и Дино ощутил, как неприятно потянуло в паху, когда она оставила его.       — Ну, Ости, — простонал он в разочаровании, видя, как девушка уходит в ванную комнату. — Что мне с этим делать? — Дино показал на свои бёдра.              Ответом ему послужила тишина и последовавший за ней плеск воды.              — Вот стерва, — проворчал Дино и покинул её комнату.              Ости же, напротив, расслабилась, подставив свою кожу под тугие струи воды, и хохотнула, вспоминая растерянный, вожделеющий её взгляд блондина. Закон Неприкосновения держал в узде обе стороны, и даже сильнее, чем когда-либо: Мальбонте был беспощаден к союзу ангела и демона. То же касалось и непризнанных: новый правитель Вселенной не хотел рисковать. Ослушавшиеся прямиком направлялись в Небытие… Но её это не пугало, это заводило невероятно! Смерть или наслаждение? Выбор же должен быть очевиден — на кону вечность. Но не для неё. Дьяволица отключила воду и подхватила полотенце, в задумчивости растирая себя нежным куском ткани. Всё так мелочно! Всё то, что с ней происходило и происходит, — мелочь. И даже отец, высокопоставленный чиновник, не смог ей дать то, что она действительно хотела и к чему сознательно стремилась, — к власти. И вот, казалось бы, Люцифер — её карт-бланш, дорожка к трону… Она надела нижнее бельё, аккуратно расправив лямки бюстгальтера, и её зубы скрипнули от гнева.              Резким движением руки она оттёрла запотевшее стекло и посмотрела на своё отражение, злобно ухмыльнувшись. С каких это пор демоны начали стремиться к свету, к добродетели? В памяти возникла надоедливая фигура Лилу. Эта овечка сделала невероятное: ей удалось приручить льва. Она знала, что Люцифер влюблён и не на шутку, если смог отказаться от Ости так легко, просто написав записку. Буднично. То, что никогда не простится: ни её слёзы, ни сорвавшийся от бессилия голос, ни попытка суицида. А потом она решила мстить. Пора сыграть по-крупному: либо пан, либо пропал.              Последний штрих в нанесении макияжа, и, убедившись, что всё идеально, она покинула свою комнату и направилась в кабинет директора Кроули, который уже был без пяти минут как бывший. Зайдя, она вежливо поздоровалась и увидела в кресле рядом с директорским столом ту, что раз и навсегда лишила её той шикарной вечности, которую Ости уже, как ей казалось, ухватила за хвост.              — Здравствуйте, директор Кроули, — вежливо проговорила дьяволица.              Директору польстило такое обращение. Ости передёрнуло от презрения, но она продолжила мило улыбаться, в том числе и девушке напротив.              — Ну что ты, Ости, я уже не директор, пора на покой, — печально произнёс он. — Школа ангелов и демонов — важное стратегическое место, и поэтому её закрепляют за одним из советников Мальбонте.              Он смахнул набежавшие на глаза слёзы, предложил Ости присесть, что она тут же сделала, и перевёл взгляд на Лилу.              — Ости, познакомься, это Лилу, она непризнанная, но очень хочет быть демоном, в этом её предназначение, как она считает, — представил он девушек.              Лилу широко улыбнулась. А Ости представила, как душит её своими же собственными руками.              — О, это так здорово, — Ости умела быть убедительной. — Но ты так прекрасна, что я думаю о том, что ты, верно, ангел.              Девушка густо покраснела, отчего дьяволицу чуть не вывернуло наизнанку.              — Лилу, — обратился Кроули к девушке, и та вся превратилась в слух, — Ости — та, которая поможет тебе войти в курс всего тут быстрее всех, она — прекрасная ученица, верная подруга и очень хорошая девушка.              Лилу посмотрела на Ости щенячьими глазами, она её уже обожала.              «Неужели можно быть такой дурой?» — подумала про себя дьяволица, но улыбнулась она так, как будто Лилу была её матерью.              — Лилу, несмотря на то, что мы — демоны, это не значит, что мы можем пуститься во все тяжкие, — начала Ости, заметив, с каким удовлетворением на неё смотрит Кроули и как внимает Лилу. — Мы, как и ангелы, соблюдаем все законы, приписанные нам к исполнению Мальбонте, особенно закон Неприкосновения, я же его соблюдаю даже с себе подобными.              Она скромно потупила глазки.              — Она — святая среди демонов, — проговорил Кроули и оттёр глаза рукавом мантии.       — Девушка должна соблюдать это правило непреложно, — увещевательно проговорила она, — никакого алкоголя, наркотиков, вечеринок и парней.              Ости хохотнула про себя, видя, как скривила мордашку Лилу, значит, у неё, у дьяволицы, не всё ещё потеряно.              — Спасибо тебе, Ости, — проговорила с благодарностью Лилу и улыбнулась.              В голове у дьяволицы почему-то мелькнула мысль о том, что Люциферу поделом, если он смог разглядеть в этой девушке что-то особенное: она была глупа, наивна и невинна. На последнем качестве Ости просто замкнуло, она еле сдержалась, чтобы не сказать вслух всё то, что она действительно думала.