Колыбельная чёрного ястреба

Дверь предупреждающе скрипнула. Обернувшись, чтобы убедиться в том, что этот звук не разбудил Мими, Вики с облегчением вздохнула и шагнула прочь из ненавистной комнаты, так похожей на больничную палату. Коридор — широкий, увешанный картинами и сияющий белым мрамором — утопал в ночи, позволяя Непризнанной бесшумной тенью ступать по знакомым лабиринтам. Чтобы оказаться на Грозовой башне, нужно было пройти несколько этажей, миновать покои дежурных ангелов, достичь заброшенного крыла и подняться по винтовой лестнице в пятьсот шестьдесят три ступеньки. Могло показаться, что добраться до заветного места можно было только к утру... следующего дня. Но Вики с завидной скоростью, ловкостью и бесшумностью преодолевала столь долгий путь, оказываясь на башне в рекордные сроки. Вот только на этот раз что-то её задержало. Тихо следуя вдоль стены по коридору, в котором располагались учебные аудитории (а следом за ним то самое заброшенное крыло, ведущее к башне), Вики внезапно затормозила, когда увидела тонкую полоску света, исходящую из приоткрытой двери кабинета истории, которую вела Мисселина. Непризнанная сдвинула брови к переносице и попыталась вспомнить расположение стрелок на настенных часах в тот момент, когда она покидала свои покои. Кажется, было около половины третьего утра. Что Мисселина могла делать в это время в классе? Неужели проверяла эссе? Или занималась чем-то менее тривиальным... даже... секретным? Но вопросы развеялись хриплым мужским смехом. Знакомым смехом, немедленно скрутившим органы в животе Вики в тугой узел, заставившим её широко распахнуть глаза и интуитивно скользнуть вдоль по стене, чтобы приблизиться к источнику этого... восхитительного звука. Это был смех Геральда. Вики не могла поверить! Может быть, она ошиблась, и это не он? Может, это чей-то другой смех с похожими бархатными нотками? Но когда спустя мгновение рассмеялась Мисселина, называя имя демона, Вики лишилась всех сомнений. Это был Геральд. Это однозначно был он. — Чёрт возьми! — его голос, полный радости и такой непривычной безмятежности, пригвоздил Непризнанную к стене. — Ты снова заставила меня вспомнить этот провал. Никогда больше, Мисселина, никогда больше... — Перестань. Тогда на факультете демонов все только и брызгали ядом. Ты — не исключение. Но я быстро привыкла к твоим выходкам. Мисселина не ответила, когда послышался звук, похожий на тот, который издают, когда отпивают какой-то напиток. Догадка, посетившая Вики, заставила её накрыть рот ладонью. Неужели двое её учителей напивались посреди ночи в пустом кабинете, вспоминая свои школьные годы и беззаботно смеясь? Насколько возможно было поверить в то, что Геральд умеет смеяться. Прежде ей не доводилось видеть ни одного проявления эмоций с его стороны, за исключением гнева в тот день, когда кто-то решил поиграть в вандалов на факультете демонов, и беспокойства, когда субантра напала на Вики. Но смех... такой пронзительный, элегантный, предназначенный Мисселине... это было что-то совершенно новое и невероятно впечатляющее. Как часто они проводили время вместе за такими безмятежными беседами? Неужели им было плевать на комендантский час, ведь, как сказал сам Геральд на одном из уроков, он касается всех, даже учителей? И что вообще связывало их, таких разных, вместе? Вики почувствовала, как горло сдавило неприятное чувство, будто кто-то схватил её за шею в твёрдой решимости лишить кислорода. Это продлилось всего мгновение, но в то же время лишило девушку бдительности и затмило разум. Решив больше не слушать их и вспомнив о своём намерении добраться до Грозовой башни, Вики оторвалась от стены. Она всего на миг вышла из укрытия, чтобы проложить новый путь к заброшенному крылу, когда из глубины кабинета вдруг послышалось тяжёлое эхо шагов, а после звонко скрипнула та самая дверь. Высокая тень, которая вышла из класса истории, остановилась. Мощные чёрные крылья дернулись, а серые глаза вспыхнули зловещим блеском в полумраке отступающей ночи. Разумеется, Геральд сразу её заметил. Вики остолбенела, онемела, оглохла и ослепла, замерев посреди коридора в три часа утра перед своим учителем. Прежде ей удавалось подавлять страх и все прочие чувства, намертво заперев их за хроническим равнодушием и гниющей болью, но сейчас... сейчас создавалось абсолютное ощущение того, что её апатия пала под этим суровым взглядом. Геральд повернул голову к двери класса, в котором все ещё находилась Мисселина, и тихо заговорил: — Это дежурные. Я поговорю с ними, а ты отправляйся в свои покои. Нас ждёт напряжённая неделя. Казалось, у Вики появился потрясающий шанс улизнуть. Пока Геральд успокаивал Мисселину (по какой-то причине выгораживая свою студентку, прогуливающуюся по коридорам вопреки комендантскому часу), она могла всего на несколько шагов отступить назад, а после стремглав помчаться в свою комнату. Но какой в этом был смысл? Будто Геральд закроет глаза на подобную выходку и на следующий день не заставит её... что? Наказания этого преподавателя не отличались особой жестокостью. В худшем случае Вики понадобилась бы вторая тетрадь. Так или иначе, отступать было поздно. Геральд уже шёл к ней, рассекая воздух своей грифельной мантией и прожигая её угрожающим взглядом. Вики только и успела разомкнуть губы, чтобы ответить ему, но он грубо схватил её под локоть и потащил в ту сторону, в которую она и направлялась — в заброшенное крыло. Когда они завернули за угол, Геральд толкнул Непризнанную к стене и, стремясь перекрыть ей любые пути к бегству, придавил собой хрупкое женское тело. Их грудные клетки соприкоснулись. Вики исподлобья уставилась на учителя: острые ястребиные черты лица ужесточились в тусклом свете единственной лампы, придавая его гримасе ещё больше обоснованной суровости. Наконец, вздохнув, он качнул головой и прошипел: — Ты, кажется, направлялась в сторону Грозовой башни? Что ж, буду рад составить тебе компанию. Чувствуя себя полностью сбитой с толку, Вики выдохнула. Ей показалось, что воздух между ними вдруг стал вязким и тяжёлым, а ноги — ватными. Но упасть не удалось бы в любом случае — преподаватель припечатал её тело своим к холодной мраморной стене, вероятно, с целью спрятать их обоих от чужих глаз. Вот только со стороны это явно обретало иной смысл. Впрочем, Вики даже не думала о чем-то... интимном в отношении своего учителя. Он уже придавливал её тело к земле в попытке спрятать от субантры, нёс на руках и провел больше часа в их с Мими покоях. В этом не было ничего такого. Куда более сокровенным она считала его смех в кабинете Мисселины. Прошло ещё несколько мгновений, но Геральд упорно продолжал прожигать отчего-то ставшее пунцовым лицо Непризнанной. Не получив никакого ответа, он сомкнул пальцы на тонком запястье девушки и повёл её в сторону скрытого от чужих глаз коридора. Тогда дар речи наконец дал о себе знать. — Мы действительно идём туда? Вы не потащите меня к Фенцио? Демон даже не обернулся, остановившись перед сплошной мраморной стеной, за которой скрывалось заброшенное крыло. Когда-то в нем располагался тайный центр командования на случай войны, а башня была наблюдательным пунктом. Но настали спокойные времена, и серафимы решили запечатать паролями все входы в запретные помещения. Вики знала пароль. И Геральд его знал. Возможно, большая часть небожителей была осведомлена о паролях на енохианском, служащих защитой тайных дверей и коридоров, но все упорно делали вид, что пройти в заброшенные корпусы невозможно, как бы они ни старались. Ведь если серафимы однажды узнают, что произошла утечка информации, двери действительно запечатают так, что всем придётся подыскивать новые места для плотских утех, распития глифта и прыжков в пропасть с целью заполнить адреналином разверзнувшуюся пустоту в душе... — Гета, — коротко произнёс Геральд, и в сплошной стене замерцали очертания двери. Открыв её, демон обернулся к Вики и подтолкнул девушку внутрь. — Заходи. Сглотнув, она проследовала в знакомое помещение — громадное и неосвещенное. Вики понятия не имела, что скрывает в себе вечный мрак, но, впрочем, её вообще не волновало ничего, кроме заманчивой высоты башни. К тому же, любой источник света здесь грозился выдать Непризнанную с потрохами, а ей не нужны были проблемы. Поэтому путь от заброшенного крыла до самой вершины башни преодолевался в минимальные сроки. Геральд, казалось, тоже не собирался проводить своей студентке экскурсию. Вместо этого он вдруг резко остановился, расправил крылья и, подхватив Вики на руки, взметнулся вверх. Она взвизгнула, интуитивно сомкнув руки на крепкой мужской шее. Поток ветра немыслимой силы ударил в лицо, но не прошло и секунды, как её тело мешком упало на пыльный пол. Зашипев от внезапной боли в коленях, которые приняли на себя весь удар, Непризнанная подняла голову и вонзила в возвышающегося над ней демона обиженный взгляд. Он стоял, сложив руки на груди, а его щетинистое лицо не выдавало никаких эмоций. — И что теперь? — спросила она, удивившись собственному напряженному тону. Что-то зарождалось в душе... что-то жгучее и хлесткое, похожее на давно забытое непримирение, но Вики быстро притупила все чувства и, оперевшись о стену, встала. — Что вы молчите? Оперевшись о стену плечом, Геральд смерил её равнодушным взглядом. Помещение, в котором они оказались, было слишком маленьким, чтобы соблюдать достойную дистанцию. Круглые стены, узкий лестничный проем и непропорционально огромное окно, створки которого открывались, делая из него подобие двери. Двери, ведущую в бездну. Эта башня считалась самой высокой. Вики понятия не имела, почему она называлась Грозовой, хотя догадаться было нетрудно, но она и не спрашивала, дабы не привлекать лишнего внимания к своему новому увлечению. Если открыть окно, то можно было увидеть, как под ногами бурлят облака, а безжалостный ветер пронизывает насквозь. Так Непризнанная и делала: распахнув створки, становилась на самый край, расправляла руки и, не раскрывая крыльев, падала в зияющую неизвестность. Освобождение. Бешеный поток адреналина. Избавление от ноющей боли в душе. Всё это захлестывало её на какие-то жалкие несколько секунд, прежде чем она падала на землю — чаще всего это оказывалась густая поросль травы в поле, где изредка проводились занятия по боевым дисциплинам. Тогда все тело охватывала настоящая агония, было так больно, что она едва могла пошевелить пальцами. Но эта боль... не было ничего прекраснее. Приятнее. Ведь в такие моменты Вики чувствовала, что у неё появилась цель: оправиться от ощущения раздробленных костей, встать, прожить несколько дней, а затем метнуться на Грозовую башню, чтобы душой снова овладело это волнующее... трепещущее... удовольствие. А ведь если бы не заносчивый Энди, Вики никогда и не узнала бы о таком восхитительном способе избавления от самой же себя! Однажды она увидела его, сидящего на ступеньках школы, с переломанными крыльями, разбитой губой и самым счастливым выражением лица на свете. Поинтересовалась от скуки, а получила удивительный рассказ об опасных прыжках с разных высот. Но Энди делал это, чтобы утереть нос демонам, которые выбрали его объектом своих насмешек. Во-первых, он расправлял крылья прямо перед встречей с землёй. Во-вторых, чаще всего Непризнанный собирал вокруг себя целые толпы зевак. А Вики делала это тайно, ни с кем не разделяя триумф своих чувств. Теперь, находясь здесь с Геральдом, она едва сдерживала свое негодование. Он во всех смыслах этого слова проник на запретную территорию, дотронулся до самого сокровенного. Ей казалось, что в эту самую минуту он роется в её белье, а она стоит рядом и ничего не может сделать. Это было отвратительно. Но ещё хуже был его суровый взгляд, направленный на отчего-то раскрасневшееся лицо Вики Уокер. — Ты прыгаешь каждый день? — наконец, спросил он. Вики ощетинилась. — Какое вам дело до меня? Его лицо снова не выражало никаких эмоций. Он посмотрел куда-то вниз, на пыльный пол, будто заметил там что-то. Но Вики неотрывно глядела в его глаза. В самом деле! Почему он так возится с ней? — Разве у вас нет дел поважнее? Мне казалось, вы с Мисселиной отлично проводите время. Геральд вздернул бровь. И улыбнулся уголком губ. — Учителя в земной школе не говорили тебе о том, что подслушивать нехорошо? — Я не подслушивала. Я шла к Грозовой башне, но остановилась, увидев полоску света. Я же не могла пройти мимо как ни в чем не бывало. И навлечь на себя неприятности. — О, в этом ты определённо преуспела. — Так что вам нужно? — Неправильный вопрос, мисс Уокер, — демон оторвался от стены и остановился в шаге от неё. — Что нужно тебе? Я повидал на своём веку немало загнанных в глубочайшую депрессию личностей и знаю, что такое избавление, когда ты хотя бы на мгновение хочешь заменить один вид боли другим, вытеснить её, а пустоту заполнить ощущением — страха, свободы, счастья. Ты не первая и не последняя. Но тебе не кажется, что твои методы немного... недолговечны? Вики хотела было открыть рот, но заставила себя замолчать. То, что он сказал, было... очередным попаданием в цель. Но откуда у Геральда, учителя, демона, чей голос она услышала первым, очнувшись, такое небезразличие к её судьбе? Почему ему не плевать, как остальным? Ведь даже Фенцио, которому вверена безопасность студентов, плевать хотел на то, куда они ходят и чем занимаются во время комендантского часа. Ему достаточно напичкать коридоры дежурными, которые уже после часа ночи мирно дремлют в своих покоях. Не говоря уже о Кроули... он появляется только на праздники и знать не знает о том, что происходит в его школе. Тогда в чем причина? Вики, сама того не понимая, доверяла ему, она осознанно считала его лучшим преподавателем на курсе, но при этом не хотела, чтобы он пересекал её границы. И чтобы никто. Их. Не пересекал. — Что вы имеете в виду, говоря о недолговечности? — Вики прочистила горло. Вместо ответа он подошёл к девушке и схватил её за правое крыло. Несколько серых перьев упали на пол только от одного лишь прикосновения, а лёгкая вспышка боли охватила плечо. Она сжала зубы. — Твои крылья износились. В каких-то местах есть переломы. Ты не даёшь им полностью восстановиться и снова летишь в пропасть. Тебе следует понимать, что это не продлится долго. Со временем твоё тело утратит способность к регенерации, поскольку ни один процесс не завершается полностью. Что будет с кораблём, который постоянно напарывается на рифы, даже если повреждения и устраняют из раза в раз? Он изнашивается. Тоже самое будет и с тобой. Однажды ты упадёшь, но больше не сможешь встать. А затем не сможешь открыть глаза. Геральд, ожидавший увидеть ужас в этих ледяных голубых глазах, внезапно опешил. Она не отреагировала. Никак. А затем безразлично бросила: — И пусть. Гнев волной прокатился от макушки и до самых пят демона. Он вдруг сократил последнее расстояние между ними и, схватив девушку за запястье, грубо встряхнул. — Отныне никаких прыжков и никаких ночных похождений, мисс Уокер. Это и так запрещено уставом школы, я лишь делаю свою работу и повторяю правила, не надо делать такие глаза. Я буду следить за каждым твоим шагом, дабы ты не наделала глупостей и не нашла нового способа избавления. Я понятно изъяснился? От обиды и злости она сжала губы и отвернулась. А, повернув голову к нему снова, вперила в учителя недоуменный взгляд. — Какая вам разница — выживу я или нет? Он смотрел на Непризнанную бесконечно долго, все ещё крепко сжимая её запястье. Тяжело дышал. Раздувал ноздри. В его глазах плескалось какое-то невысказанное откровение, но Вики была слишком зациклена на этой странной близости. Настолько, что даже не заметила, что Геральд начал говорить: — Тема сегодняшней лекции «Основные виды наземного боя».