Мандариновая утка

Как и было запланировано, как только палящее солнце преодолело наивысшую точку, а стрекот цикад перестал быть столь невыносимым, Тобирама и Изуна выдвинулись из имения. Они шли медленно, в том темпе, в котором младшему Учихе было наиболее комфортно. Неторопливая прогулка была необходима ему словно воздух, он явно оживился, выйдя, наконец на открытое пространство. Под их обувью негромко похрустывали мелкие камушки, устилающие дорогу, ведущую куда-то вглубь селения. Направление указывал именно Изуна, поскольку Сенджу здесь ориентировался слабо. - Я надеюсь, ты не заведешь меня в какую-нибудь подворотню и не вскроешь мне горло. Тобирама то ли шутил, то ли правда опасался младшего Учихи. Те непродолжительные беседы с Учихами, коими был удостоен Тобирама, ясно дали понять, что Мадара хоть и выглядит как человек резкий, с Изуной ему не сравниться. Тот был во сто крат более вспыльчивым. Старшего Учиху было сложно вывести из себя простыми упреками, а вот Изуна заводился, стоило едва затронуть его честь или честь клана. - Доведу тебя до места целым, не беспокойся. - Уж будь добр. Позволь поинтересоваться, почему этим не занимаются ваши лекари? - Они заняты другими, более серьезными случаями. Уж прости, у нас нет Хаширамы, который вот так, – он щелкнул пальцами, - лечит людей. Приходится все как-то самим, по-старинке. - Не язви на каждое мое слово. - Ты на нашей территории – хочу и язвлю. – Он фыркнул, показывая, что строить беседу не намерен вовсе. Люди косились на них. Практически каждый в клане Учиха знал, как выглядит младший брат Хаширамы Сенджу, он слыл в народе грозным воином, убившим не один десяток человек. Вероятно, те, чьи друзья или родные попали под руку Тобираме, прямо сейчас смотрели на него глазами полными ненависти, но тот предпочитал делать вид, что не замечает этого. Осуждение было ожидаемо. Наверняка, попади кто из клана Учиха в поселение Сенджу, реакция была бы точь-в-точь такой же. У Тобирамы все больше и больше складывалось ощущение, что разница между их кланами не так уж и велика и Хаширама был прав, заключая союз. Они подошли к неприметного вида домику, расположенному ближе к окраине, и Изуна постучал. За дверью послышались торопливые приближающиеся шаги, и дверь легко отворилась. Перед ними предстала молодая, на вид бойкая, только-только повзрослевшая девчушка на голову ниже Тобирамы. Ее густые черные волосы были собраны в низкий хвост и одета она была по-простому. Видимо, сегодня она никуда не выходила, занимаясь домашними делами. - Господин Изуна, мы вас заждались. Рада видеть Вас в добром здравии! Я места себе не находила, пока не услышала новости о том, что Вы пошли на поправку, я так счастлива что все обошлось! – Выдохнула она, а потом посмотрела ему за спину и встретилась взглядом с узкими глазами Тобирамы, что выражали легкий, едва заметный за пеленой напускного безразличия, интерес к происходящему. - А ваш спутник и есть тот самый лекарь из Сенджу? – Она взглянула на Тобираму с легким лукавым прищуром, будто кокетничая. - Привет, Нэоко. – Изуна же обращался к ней неофициально, будто они были знакомы не один год. - Мы пришли к твоему дедушке. - Я знаю. Проходите, конечно. – Она пропустила их в дом, и когда те разулись и прошли внутрь, прикрыла за ними входную дверь. Ее взгляд был устремлен на одного лишь Тобираму и был в нем заметен искренний интерес, коей проявляют молодые девицы, едва достигнувшие ее возраста. Естественно, тот это заметил и про себя хмыкнул. Видимо, ее еще не коснулась та тьма клана Учиха, что заставляет цвет их глаз меняться с черного на алый. Она провела их по короткому коридору в комнату, и перед ними предстал преклонного возраста мужчина. Его волосы уже тронула седина, но руки явно все еще хранили ту силу, что была при нем в молодости. Он сидел у стены, штанина на его правой ноге была закатана так, чтобы не тревожить распухшую голень с привязанной к ней в двух местах ровной палкой. Обширный синяк, приправленный ссадинами, открыто намекал на то, что его конечность встретилась с валуном, но, несмотря на это, тот был занят делом – плетением новой корзины - и от этого не сразу заметил прибытия гостей. - Деда! – Окликнула его Нэоко. Тот поднял взгляд и улыбнулся внучке. - А, простите, слишком увлекся. – Он отложил занятие в сторону. – Здравствуйте, господин Изуна. Я бы встал вас поприветствовать, да здоровье не позволяет, Вы уж простите. - Ничего страшного. – Улыбнулся Изуна. Тобирама впервые за эти дни увидел улыбку младшего Учихи и, сам не отдавая себе отчет, восхитился ею. Та шла ему гораздо больше, нежели звериный оскал, который он видел во время их сражений. – Я привел помощь. – Он кивнул на Тобираму. - Здравствуйте. Я Тобирама из клана Сенджу. Могу я взглянуть на вашу ногу? - Отчего нет-то? Вы ведь ради этого сюда и пришли. – Старик хмыкнул, ничуть не смутившись имени прибывшего. Тобирама сел на пол перед ранением и, сняв предварительно шину, начал осторожно ощупывать то, приобретая в лице сосредоточенность и погруженность в свое дело. Тсуиоши хмурился, но ничего не говорил – понимал, что это необходимо. - Изуна, — это неформальное обращение несколько удивило присутствующих, но Тобираме было как-то все равно. Это было его небольшим актом неповиновения, понятным лишь младшему Учихе. – Уведи Нэоко, не стоит ей смотреть, как я вожусь здесь. Тот с готовностью увел ее в соседнюю комнату. - Ой, может, тогда я пока Вам чай сделаю? – Улыбнулась она, следуя за Изуной. - Да, было бы мило с твоей стороны. – Тот расположился за низким столиком. В это время Тобирама, закончив осмотр, сделал выводы и теперь шарил глазами по комнате в поисках чего-то. - Что такое? - Есть у Вас что-то, что можно зажать зубами? Несмотря на все усилия Ваша кость сместилась от ходьбы. – Он схематично показал это двумя руками. Будто две плиты, края которых слегка наехали друг на друга. – Это поправимо, но процесс болезнен. Не хочу, чтобы ваша внучка беспокоилась из-за криков зазря. - Делайте так, я не буду кричать. - Уверены? – Он вопросительно изогнул бровь. - Я бы поостерегся столь громких речей. Видывал я, как грозные воины кичились своей непоколебимостью, а потом со слезами на глазах взывали к матери от настигших их мучений. - Уверен. – Старик был серьезен в своих намерениях. - Тогда не обессудьте. Собрав чакру в руках, он приложил их к ноге и дернул. Послышался характерный хруст вставания костей на место и истошный короткий вскрик. Тут же продолжая заживление, Тобирама надменно хмыкнул, мол: я же говорил. Но нельзя было не отметить: старик Тсуиоши и правда был силен духом, после этого он не издал ни единого звука, лишь несколько побледнел в лице. Нэоко, что несла несколько чашек, от этого крика чуть не уронила поднос, но тот был ловко перехвачен Изуной. - Все хорошо. Идем. – Негромко сказал он и забрал у нее чай. - Л-ладно… - В силу возраста она и не знала, что люди могут кричать столь болезненно. А вот Изуна слыхал вещи и похуже, а потому слегка удивился не сколько звуку, сколько его краткости. Усадив Нэоко за стол, он стал развлекать ее легкой беседой о погоде и цикадах, желая, чтобы та поскорее выкинула из головы произошедшее. Лечение отняло у Тобирамы порядка трех четвертей часа, но результат был воистину поразительным. В комнату к Изуне и Нэоко Тсуиоши смог войти самостоятельно, лишь слегка прихрамывая. - Нэоко, проследи, чтобы твой дедушка не утруждал себя хотя бы пару дней. Хромота со временем пройдет, и он сможет вернуться к работе. - Как чудесно! – Воскликнула она, поднимаясь и кланяясь перед ним. – Большое спасибо, даже не представляю, чем мы можем отплатить Вам за такую доброту. - Просите о чем угодно. - Тсуиоши тоже поклонился в благодарности. - Не нужно. – Они подняли головы. - Я лишь желаю, чтобы клан Учиха как можно скорее наладил отношения с кланом Сенджу. Если будет возможность, при упоминании нас отзывайтесь лишь благими словами, дабы остальные прознали об этом. - Как пожелаете, до самой смерти я буду вспоминать о вас, Тобирама Сенджу, лишь в хорошем ключе. – Тсуиоши вновь поклонился, но на этот раз более кратко. - Нам пора возвращаться. Я устал и хотел бы отдохнуть. – Подал голос до этого молчавший Изуна. Он явно был раздражен чем-то, и от этого слова его были резкими словно взмахи катаны. - Конечно, конечно. – Девчушка засуетилась. – Я провожу Вас. Младший Учиха поднялся и направился к выходу. Тобираме ничего не оставалось, кроме как подчиниться его воле. У самого выхода Нэоко спросила. - Ам… Могу я проводить вас до самого имения? Уж больно Вы интересный человек, господин Тобирама. – Она немного засмущалась, но интерес явно был гораздо сильнее. - Если Изуна не против. Он сейчас довольно чувствителен. – Тобирама отправил в сторону того многозначительный взгляд, говорящий о презрении, но со стороны тот выглядел вполне обычным. - Не против. – Едва не зашипев, таким же неотрывным взглядом ответил Изуна, обуваясь. - Ура! – Закричала та, но тут же осеклась, быстро добавив и поклонившись. – Благодарю Вас за вашу доброту. Обратно они шли уже втроем. Нэоко оправдывала первое впечатление, она действительно была неугомонной и вопросы ее лились нескончаемым потоком. На некоторые из них Тобирама даже не находил что ответить. Она расспрашивала о клане Сенджу, о самом Тобираме, его увлечениях, она даже спросила о его любимом блюде. Тот был непривередлив в еде, и этот, казалось бы, невинный вопрос заставил его крепко задуматься, чем вызвал короткий смешок. Но в первую очередь ее интересовала несвойственная для клана Учиха расцветка волос мужчины. Она никогда не видела таких людей и от этого была в полном восторге, когда тот позволил ей прикоснуться к своим белоснежным локонам. Тобирама любил детей, но своих заводить никогда не планировал: смерть ходила за ним по пятам большую часть жизни, и он решил, что будет правильным не подвергать мучениям ни в чем не повинные души. В том мире, в котором он жил, мирное существование было невозможным, но теперь, с заключением союза, может… - Господин Тобирама, а эти отметины на вашем лице, откуда они? – Слегка наклонив голову и ярко улыбаясь, спросила она. Не проявляющий до этого особого интереса Изуна навострил уши. Истории шрамов – это всегда занимательно. - Я много перечил отцу, предыдущему главе клана, и тот решил таким способом проучить меня. Нанес мне их раскаленным кунаем, чтобы остальным неповадно было. – Хмыкнул Тобирама. – Мол, вот что бывает с теми, кто сомневается в его решениях. - Какой ужас! Ваш отец был очень жестоким человеком. – Покачала головой Нэоко. - Тяжелая жизнь порождает жестоких людей, я не виню его. К слову, я хотел бы узнать, где твои родители. – Он перевел стремительно мрачнеющий разговор в другое русло. - А, они сегодня в полях работают. Обычно в такие дни они возвращаются с закатом. Я бы тоже с ними сегодня ушла, но нужно было приглядывать за дедушкой. - Если ты волнуешься о том, затронула ли ее семью твоя безграничная жестокость, то нет. – Сказал Изуна. - Что вы, господин Изуна, господин Тобирама ничуть не жесток! – Возразила Нэоко, слегка нахмурив свои тонкие бровки. - Это ты его в бою не видела. – Фыркнул тот. – Голову отсечет и глазом моргнуть не успеешь. – Он пытался очернить Сенджу в глазах девочки. - Если между нашими кланами союз, то и сражения не понадобятся, а значит, господин Тобирама остается в моих глазах добрым человеком! – Он подняла один палец вверх, как бы ставя точку в своей мысли. - Какая ты до безобразия наивная, - закатил глаза Изуна. – Ну, тебе позволительно… - Вздохнул он и отвел взгляд в сторону. - Если перестать быть наивной означает стать жестокой в глазах других, я лучше всю жизнь буду слыть дурочкой, но доброй! – И она засмеялась заливистым чистым смехом, который заставил губы Тобирамы ненадолго дернуться в улыбке. Хоть Нэоко и была достаточно молода, она кое-что смыслила в мире и не боялась высказывать свои соображения по этому поводу. - Ты похожа на моего старшего брата. – Сказал Тобирама. - И чем же? – С неподдельным интересом она вгляделась в лицо Сенджу, на которое вернулась привычная маска спокойствия. - Своей наивностью. Но мой брат силен и потому способен воплотить свои порой чересчур оптимистичные мысли в реальность. А там, где его пытаются облапошить, помогаю я, так что пока все складывается наилучшим образом. – Он позволил себе весело усмехнуться, вспоминая какую-то глупость из их с братом прошлого. - Надеюсь, ты останешься такой навсегда. - Хи-хи, спасибо! – Они подошли к воротам имения, и вместе с этим их беседа должна была закончиться. – Господин Тобирама, заглядывайте к нам, если что-то понадобится. Мы всегда будем Вам рады. Ну что ж, здесь наши пути расходятся. Приятного вечера и, надеюсь, до скорой встречи! – Она поклонилась на прощание и пошла домой. Когда Тобирама и Изуна расходились по своим покоям, последний бросил перед тем, как скрыться в дверях, фразу. - Два человека еще не весь клан. Ты все еще не заслуживаешь моего доверия, Сенджу. – Створки седзи с громким стуком закрылись за ним.

***

После заката, когда большая часть жителей дома уже легла спать, Изуна покинул свои покои. Но, увидев восседающего на внутренней веранде Тобираму, он практически сразу забыл о том, зачем, собственно, он выбрался наружу. Тот сидел практически неподвижно и ровно, созерцая залитый лунным светом садик, а по правую руку от него стояла тарелка с каким-то белым угощением. Хоть Изуна все еще мог похвастаться хорошим зрением в дневное время, ночью оно начало его подводить из-за частого использования глаз. Незначительно, но вот такие мелочи начали даваться ему с трудом, к тому же практически полное отсутствие восприятия цвета в этом полумраке не давало ему полной картины. Пару минут он колебался, разрываясь между желанием просто пройти мимо и подойти, дабы удовлетворить свое любопытство. Посчитав, что ничего страшного от пары фраз, перекинутых между ним и Сенджу не произойдет, он избрал второй вариант. Ткань его одежды тихо шелестела при ходьбе, но практически полная тишина делала этот звук чересчур явным, а оттого Тобирама незамедлительно обернулся. - А, это всего лишь ты. – Убедившись в том, что позади него находится не кто иной как Изуна Учиха, он вернулся к своему изначальному занятию – ночному перекусу, сопровождаемому созерцанием красоты природы. - Всего лишь. – Фыркнул тот, усаживаясь рядом. – Я мог бы убить тебя, ты слишком расслабился. - Отнюдь. – Он мотнул головой. – Тебе с такой шумной походкой будет сложно меня подловить. Тут и великим сенсором не надо быть, чтобы понять, что позади тебя кто-то есть. - Что ешь? – Изуна пропустил мимо ушей это замечание. - Никуман с анко. Будешь? – Он взял один и не глядя протянул Учихе. Тот помедлил, но, когда Сенджу призывно дернул рукой, мол, решайся быстрее, все же взял угощение. - А почему ночью? – Он откусил от него. Еда была приготовлена в его доме, а значит, волноваться о ее безопасности не приходилось. - Не знаю. Мне показалось, что будет неплохо перекусить под лунным светом. Сегодня отличная погода и небо особенно красиво. - Ясно. Не согласиться было сложно, а потому Изуна устремил свой взор туда же, куда и Тобирама – вперед и вверх, в раскинувшуюся над ними бездну с россыпью драгоценных камней-звезд, поражающих своей красотой и холодностью. Они, казалось, были так близко, что можно было дотянуться рукой, но на самом деле они были совершенно недосягаемы. Таким же ранее казался им мир между Учиха и Сенджу. Когда одна булочка было доедена, Учиха машинально потянулся за второй, но случайно столкнулся с рукой Тобирамы. Они помедлили с секунду, а потом Сенджу взял угощение и просто разделил пополам, отдавая часть. Делить еду. Такой простой жест, но так много значащий в сложившихся реалиях. Так поступают товарищи, друзья, те, кому не жаль отдать часть своих запасов в трудную минуту. Изуна взял свою половинку и откусил от нее, прикрывая глаза от того, насколько та показалась вкусной. Мелочь, но она дарила душе особое спокойствие и умиротворение. - Наверно, это мое любимое угощение. – Внезапно подал голос Тобирама, пока лишь держа свою половинку в руках. - М? О чем ты? – Он взглянул на него. - Днем Нэоко спрашивала меня, и я не смог дать ответа. Теперь могу – мне нравится никуман с анко. Они вновь замолчали. Тобирама съел свою половинку, и теперь они просто сидели рядом. Ни тот ни другой не мог представить, что однажды настанут такие времена. - Знаешь, - внезапно подал голос Тобирама, опуская взгляд на трепещущую под легким ветерком листву. - Мы ведь столько враждовали, а еду готовим практически одинаково. Такие ли уж наши кланы разные? - Совершенно разные. Я до сих пор сомневаюсь в том, что брат принял верное решение в отношении вас. – Мрачно уставившись в холодную пустоту неба, он прошипел в ответ. – Еда не имеет никакого к этому отношения, вряд ли мы когда-нибудь станем по-настоящему близки. И вообще, вы столько Учих положили, что не разрушенных вами семей больше, чем следовало бы. - Вы тоже убивали Сенджу. Мои младшие братья пали от рук Учих, да и ты сам стремился лишить меня жизни, не забыл? - Я делал это ради клана! Все мои действия были направлены на его защиту и тогда это казалось мне правильным! - Именно. В этом мы совершенно одинаковы. Мы с тобой стремимся защитить то, что нам дорого, и в этом стремлении обрекаем других на страдания. Ты до сих пор не узрел этого своими глазами, хотя ваш клан так хвалится их силой. Учиха потупил взор и, будь они при дневном свете, Тобирама мог бы заметить, что его лицо приобрело какое-то задумчивое и одновременно виноватое выражение лица. Их с Тобирамой судьбы были очень похожи и это послужило причиной переосмысления Изуной некоторых убеждений. Но, естественно, даже под страхом смерти он никогда не признался бы в этом Сенджу.