С возвращением, старейшина Илин

      Это было даже странно, спустя столько лет он мог сидеть и смотреть на спящего Вэй Ина. Он до сих пор ловил себя на том, что не узнавал его лица, но глаза... А больше того его душа... Это без сомнения была она – душа мастера Илина. А ещё он сам стал старше. Лань Ванцзы недавно отметил тридцать второй день Рождения, а этому Мо Сюаньюю ещё даже двадцать один не исполнилось. Но это была не самая большая проблема, хуже было то, что он теперь на три жизни старше Вэй Усяня. И это никуда не деть...

      Даже его брат смирился с тем, что отныне Вэй Ин будет жить тут вместе с ним. Не возвращаться же ему в конуру, где Сюаньюй провел последние дни перед призывом. Но кто бы знал, что это будет так сложно? Казалось у него ныли и болели все старые раны. Он словно вновь чувствовал те удары дисциплинарного кнута по своей спине. Словно вновь сам себе поставил то чёртово клеймо, силясь постичь боль, которую испытывал его единственный друг.

      Молодой парень пошевелился и открыл глаза.

      – Проснулся?

      Вэй Усянь кивнул головой, почему-то он даже не удивился, увидев здесь Лань Ванцзы. Всё же это его дом, а сам Вэй Ин тут только гость.

      – Что бы я без тебя делал, Лань Ванцзы? – сказал Вэй Усянь и сел на кровати.

      Присмотревшись, Вэй Ин увидел нечто, заставившее его подскочить так, что он едва не подвернул ногу. На стене в ажурных ножнах висел меч. Такие мечи невозможно забыть и невозможно спутать с другим мечом. Это был Бичень. Он молча подошёл, провёл пальцами по ножнам, словно силясь вспомнить что-то давно забытое.

      – Откуда? – хрипло спросил он.

      Однажды этот вопрос должен был встать. Если не сегодня, то завтра или послезавтра. Лань Чжань даже не особо и удивился.

      – В клане Лань принято хранить мечи самых прославленных заклинателей... Наверное, я был достаточно известен, но Бичень после моей смерти был сохранён и запечатан.

***

      Даже ребёнком ему сложно было воспринимать женщину, родившую его на этот свет, как мать. Он помнил другую, ту, которую он так мало и редко видел. Ту, боль от потери которой не прошла не только со временем, а ещё и усилилась.

      – Госпожа Лань...

      Маленький мальчишка с волосами, светлыми до странного, схватил женщину за край юбки. Дотянуться до её руки он ещё пока был не в силах.

      Женщина улыбнулась и присела на корточки.

      – Сынок, мы же договаривались, что ты будешь звать меня "мама".

      Ребёнок только упрямо нахмурился. Он вообще был не по годам умным. Иной раз ей казалось, что в нём мудрости больше чем в ней самой. Но как бы она не просила и не уговаривала, она так и не услышала от него заветное слово "мама".

      Ванцзы был её выстраданым ребёнком. Сложно найти мужа, имея на руках маленькую дочь, ещё сложнее удержать мужа, когда три года кряду не можешь забеременеть. Она прекрасно понимала как невероятно повезло ей, когда её будущий муж обратил на неё внимание. Она вошла в семью Лань, но долгих три года так и не могла подарить им наследника. И что уж говорить о том, какое это было счастье когда она всё же понесла.

      Мать была категорически против того, чтобы её Ванцзы подарили меч, некогда принадлежавший его именитому предку по отцовской линии. Ни в перерождения, ни в духов она не верила и считала подобный подарок опасным для её мальчика. Но сам мальчик был совсем иного мнения. Он бережно взял меч, так, словно это было не оружие, а маленький ребёнок, и долго смотрел на него. Вместе с мечём мальчику приподнесли и старинный музыкальный инструмент.

      – Ванцзы, ты талантлив, тебе нужно учиться в музыкальной школе, – уверяла мать.

      Ребёнок только качал головой, продолжая всё свободное время просвещать музыке и фехтованию. Идти в музыкальную школу он категорически отказался.

      Родственники мужа убеждали женщину, что это дитя – переродившийся заклинатель, живший так давно, что от него уже и костей в земле не осталось. И что у него есть брат, тоже не так давно переродившийся в семье троюродного брата её мужа.

      – Двадцать первый век на дворе! Какие перерождения? Какие заклинатели? Эти бредни только вредят психике ребёнка! – возмущалась женщина.

      – Не надо бояться, не навредят. Со мной всё хорошо, – отвечал мальчик и шел играть на гуцине.

      Женщина только качала головой. Странно, но со своим дальним родственником по отцу Лань Хуанем её сын и вправду был очень близок. Иногда ей казалось, что куда ближе чем, например, с ней. Совсем не того она ждала, когда узнала о своей беременности. Совсем не того...

***

      Меч Бичень, казалось, был неподвластен времени. Столь же крепкий и острый, каким его запомнил Вэй Ин. Даже ножны казались абсолютно новыми, как если бы их выковали всего год назад. Вэй Ин чувствовал ажурный узор ножен под своими пальцами, холод стали и камней, украшавших гарду. Он словно бы на миг окунулся обратно, туда, куда ему уже не вернуться.

      – Знаешь... Я ведь тогда нашёл её...

      Вэй Усянь повернулся, не совсем понимая, что имеет ввиду Лань Чжань.

      – Кого?

      – Чэньцин...

      Сердце болезненно сжалось. Он сам вырезал ту флейту, сам украсил её. Сам дал ей имя. Не способный более управлять своим мечом, он любил эту флейту ни чуть не меньше чем Суйбянь. Видя его смятение, Лань Чжань пояснил:

      – Через три года после твоей... Я вернулся туда. Я обошел каждый камень в подножии Луаньцзань, я хотел найти и похоронить твои останки, но их не было. Я не смог обнаружить даже костей... – он замолчал, вспоминая те дни. Он был опустошен и сломлен, виня себя в том, что не сумел помочь. Не успел тогда, а сейчас не способен даже похоронить по-человечески. – Но на третий день я нашёл Чэньцин. Это было странным, до меня туда же спускался и Цзян Чэн, но почему-то он не нашёл её, а уж он точно перерыл каждый клочок земли в этих местах.

      Лань Ванцзы снова замолчал, не зная что говорить дальше. Это была слишком тяжёлая тема даже сейчас, когда Вэй Усянь был снова рядом, а времена Анигиляции солнца и всего, что последовало за этим, давно миновали.

      – И куда ты дел её?

      – Спрятал там же у подножия горы Луаньцзан. Не хотел, чтобы чьи-то руки касались её. Но ты же понимаешь, сколько времени прошло с тех пор? – подозрительно спросил он, уже догадываясь, что за этим последует.

      – Конечно понимаю. Как туда добраться?

      Лань Ванцзы глубоко вздохнул. Кто бы мог сомневаться, что он пойдёт туда. Сам он не согласился бы возвращаться в эти места даже по очень большой необходимости, но не отправлять же его одного? Он на первом же перекрёстке погибнет под колёсами автомобиля.

***

      Электричка... Вэй Ин уже успел смириться даже с бешенными повозками, называемыми автомобилями, в конце-концов это было гораздо удобнее чем отбивать себе попу, сидя на лошади. Но электричка была чем-то явно недобрым. Этакий человеческий вариант Тигриной печати: вроде бы с добрыми намерениями сделали, а получился кромешный мрак.

      – Ванцзы, тут пахнет хуже чем в сарае с лошадями, – бурчал возродившийся магистр.

      И в самом деле такого количества запахов, как тут, сложно было себе представить. Дичайшая смесь из пота, духов, застарелого перегара, рыбных внутренностей и почему-то дыма. При чём остальные вроде бы и не замечали этой вони, по крайней мере вели себя как обычно: улыбались, переговаривались, возмущались, а кое-кто даже читал книги, но таких на весь вагон нашлось лишь два человека.

      – Мы не могли приехать к Луаньцзан на той штуке? Как там её?

      – Автомобиль. Нет, не могли, мы бы провели в пробке в лучшем случае шесть-семь ближайших часов. А это довольно сомнительное удовольствие, поверь мне.

      – В пробке? – лицо Вэй Ина выражало крайнюю степень любопытства.

      – Ну это так говорят... Когда в одном месте собирается слишком много автомобилей и они не могут проехать.

      – Да? Всё же лошади были не самым плохим вариантом. С ними такого не случалось.

      Он замолчал и посмотрел в окно. Пожалуй, это было единственным плюсом электрички. Можно было сидеть и любоваться видом природы. Даже маленькие деревеньки, мимо которых проезжал поезд, выглядели совсем не так как раньше. А что уж говорить о городах?

      Мужчина, стоявший рядом с Вэй Усянем устало потянулся и достал из сумки бутерброд с рыбой...

      Рыба. Чёртова рыба пахла так, что перешибала своим запахом и людской пот, и даже перегар, которым щедро одаривал всех пожилой мужчина справа от Вэй Усяня. Мысленно пожелав любителю хлеба с рыбой всего, что только смог придумать, Вэй Ин подвинулся, практически прижавшись к Лань Чжаню. Да, пожалуй, он всё же изменился, тот Лань Чжань, которого он помнил, ни за что бы не позволил Вэй Или кому-то другому сидеть столь близко, практически прижимаясь к нему. А сейчас он посмотрел на Вэй Ина своими миндалевидными глазами, прикусил губу и промолчал.

      Электричка несла их к тому месту, которое когда-то называлось Луаньцзан. Те, кто обосновался в этих местах много позже, даже понятия не имели о том паническом ужасе, который эта гора внушала когда-то.