
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
...я забуду голос твой.
/ сборник драбблов без хронологии /
Примечания
У сборника статус вечно закончен, но добавлять может еще что-нибудь буду.
Что-то очень странное, давно у меня лежало в черновиках. Наверное не стоило выкладывать, но мне сказали, что это годно...Рискнем.
Песня Валерия Кипелова "Я свободен". Оттуда название-описание, названия глав. Как по мне - Олегу подходит ИДЕАЛЬНО.
я забыл, что значит страх
19 июня 2021, 10:47
Соня руки на груди складывает в непокорном жесте. Сергей, сидящий за столом с чашкой чая, не без удовольствия за ними наблюдает и улыбается во все тридцать три зуба.
— Смешно тебе? — бросает ему Олег, заходя в комнату, — Это невозможно, Серёж, это просто какой-то кошмар!
— Какие эмоции! — Разумовский смеется, поудобнее устраиваясь на стуле, — Какая драма!
— Заткнись, — огрызается Олег, взглядом с Соней пересекаясь. Она смотрит с вызовом, пока Волков буквально прожигает ее своим недовольством.
Олег всегда знал про себя, что он спокойный, что у него отменное самообладание, что его трудно вывести из себя. Но эта девчонка просто побила рекорд: не прошло и пятнадцати минут тренировки, как он уже закипает от гнева.
— Ты ей скажи, Серый, — произносит Олег, — В конце концов, это не мне надо, я делаю это только потому, что ты попросил. Пусть они найдут ей кого-нибудь другого для подготовки к этой операции. Пусть вон, Гром и готовит ее, раз он ей брат.
— Двоюродный брат, — поправляет Соня недовольно.
С Игорем они никогда не были близки, не виделись столько лет, наверное, он и рад так легко переложить всю ответственность на кого-то другого. Сам закрывается от всего и всех, а тут такие шансы! Соню это просто выбешивало. Она справлялась одна столько времени, ей не нужен навязанный ей Игорь. А тем более не нужен и навязанный Олег-слушай-что-я-говорю-Волков.
Командир хренов.
— Я бы и рад, Олежа, — Сергей ерошит рыжие волосы и улыбается, — Но, видишь ли, я должен Грому. А тут лучше кандидатуры и не найти. Кто, как не ты, мой верный напарник и телохранитель? — Разумовский спрыгивает со столу и, подходя к насупившемуся Олегу, дружески хлопает его по плечу.
— Она просто невыносима! Упрямая, со своими дурацкими шутками, физическая подготовка на нуле, ты видел вообще, как она отжимания делает? Какая нафиг самооборона? Ну просто маленькая девочка!
Соня вспыхивает:
— Замолчи! Кто тебе вообще даёт право меня так называть?
Серёжа смеется:
— А мне нравится, она умная, острая на язык, зато смотри как весело стало.
Олег посмотрел на него тяжелым взглядом:
— Издеваешься, да?
Соня кидает на Волкова полный презрения взгляд и, резко развернувшись, метнулась в соседнюю комнату.
Олег глаза закатывает и вздыхает тяжело.
— Я ее убью, — шепчет он, прикрывая глаза и призывая всё своё оставшиеся терпение.
Разумовский со стула вскакивает, к другу подходит и с чувством хлопает того по плечу.
— Ну, может быть когда-нибудь так и быть, — отзывается Сергей миролюбиво. Голос его неожиданно меняется, пробиваются приказные нотки, — А теперь, Олег, иди и подготовь ее.
***
Волков был просто невыносим. Мало того, будил ее каждый день в пять часов утра (а Соня привыкла в выходные дни спать до двенадцати), не давал ей спуску и заставлял делать упражнения несколько часов подряд. У нее болели все мышцы, девушка просто проклинала этого «лучшего в городе бойца».
Сегодня она опять пропустила мимо ушей нудные речи Волкова.
Соня просыпается от настойчивых стуков дверь. Она открывает один глаз, недовольно морщится и вздыхает.
«Опять этот Волк, — раздраженно стреляют мысли в ее сонной головушке, — Нигде от него нет спасения».
Она накрывается одеялом с головой и снова закрывает глаза, игнорируя нескончаемые стуки.
«Да пошёл он к чёрту, сегодня воскресенье».
Соня слышит хлопок открывающейся двери, но осознание приходит к ней поздно. Кто-то грубо сдергивает с нее одеяло. Софья подскакивает на кровати, трет сонные глаза.
Мимоходом благодарит Бога, что вчера она легла спать в пижаме.
Соня смотрит на нарушителя ее сна — Олег Волков тут как тут. Недовольно сложив руки на груди, он стоял над ее кроватью, как всегда грозный и собранный, будто прямо сейчас на войну.
— Я же сказал, — медленно, чеканя каждое слово, произносит он, — Тренировка в шесть, ты почему до сих пор не в зале, не готова?!
Взгляд тёмных глаз метал молнии. Он был в бешенстве. Соня уставилась на него хмуро.
— Значит так, пять минут тебе на душ и сборы и чтобы была уже там!
Он разворачивается, чтобы уйти, когда женский голос выкрикивает вслед:
— Пять? Ты с ума сошёл? Я же девушка!
— Десять минут, — бросает Волков и выходит из комнаты.
Когда дверь за ним захлопывается, Соня вздыхает обреченно.
Ну и почему она должна ему подчиняться? Просто нет слов, как ее достал этот придурок. Он просто скала, ни эмоций, ничего. Вся его жизнь — это просто выполнение поручений. Как так вообще возможно жить?
Но Соня нехотя всё же идёт собираться, проклиная всем чем можно этого Волка.
***
— Ты опоздала. Неодобрительный голос Волкова эхом разлетается по залу, едва Матвеева переступает порог. Дверь предательски скрипнула: это-то ее и выдало. Соня кинула на Олега осторожный взгляд из-под ресниц. Он стоял к ней спиной, посреди зала, облаченный как всегда во все черное («Total black» — так, кажется, шутил про его стиль Разумовский), в руках у него был небольшой нож, которым он поигрывал, крутил от нечего делать. По телу девушки пробежал холодок. Да, Олег был полным занудой, который бесил ее своим сложным характером и привычкой раздавать всем приказы, но Соня отчетливо понимала: он не тот человек, который отступит перед препятствием. Он достаточно хладнокровен и уверен в себе, его рука не дрогнет убрать кого-то с дороги. Он сделает это быстро и профессионально. Соня дурочкой не была. Она понимала прекрасно: Разумовский и Волков вовсе не образец добродетели. У них полно скелетов в шкафу, о которых Соня знать не хочет. Кроме того, Олег был предан Разумовскому душой и телом. Эта безусловная волчья преданность, читающаяся в карих глазах, готовность 24/7 защищать и повиноваться… Это пугало. Сергей Разумовский был очень, очень убедительным, а кроме того — очень непостоянным. Если Соня вдруг надоест, он прикажет Олегу избавиться от нее, а Волков уж исполнит это незамедлительно. Наверняка — еще и с большим удовольствием. Однако Соня знала про себя: она тоже умеет быть убедительной. Но с несговорчивым и молчаливым Олегом такой фокус не пройдет. Девушка вздыхает тяжело. — Извини, — нехотя произносит и переминается с ноги на ногу. Олег оборачивается, кидает на нее строгий взгляд сверху-вниз и командует: — Быстро, разминка, потом пятьдесят приседаний и пятьдесят отжиманий. Глядя на исполненное страданий лицо Матвеевой, он добавляет: — Это я тебя еще пожалел. Давай-давай, работаем в темпе. — Слушаюсь и повинуюсь, — бормочет Соня так, чтобы Волков не расслышал. К счастью, он действительно не услышал, а отошел и занял позицию наблюдателя, внимательно следя за тем, чтобы она не мухлевала и выполняла упражнения добросовестно. «Да помогут мне высшие силы!»***
— Может хватит? Ну пожалуйста, я больше не могу! — Нет. — Ну Олег! — Нет, я сказал. Сорок семь. Соня взвыла. Ей было больно, мышцы буквально не выдерживали. Ей кажется, будто она рухнет на пол в ту же секунду. Отжимания — явно не ее сильная сторона. Она бесится, потому что в стальных нотках голоса Волкова, она слышит отчетливо проступающее мстительное удовольствие и торжество. «Нравятся тебе, собака, мои страдания!» — думает она, стиснув зубы. Соня на Олега не смотрит, но уверена, что, несмотря на его извечный невозмутимый вид, внутри него клокочет радость за ее боль. Она еще больше злится, каждой клеточкой чувствуя, что не может просто так уступить. «Ну уж нет, я сделаю это, пусть подавится волчара». Несмотря на то, что Соня была, мягко говоря, неспортивной и неловкой, у нее в крови кипело незавидное упорство. В лепешку разобьется, а своего добьется, если в голову взбредет. Матвеева делает усилие, заставляя ноющее от боли тело работать. — Сорок восемь, — она слышит голос Олега, — сорок девять. Соня чувствует, что ноги ее дрожат мелко, вот-вот упадет. Она пыхтит, на пол уставившись, руки болят, еле держат. «Как должно быть жалко выгляжу» — пролетает в ее голове. Соня так сильно сосредотачивается на том, чтобы не упасть, что не слышит приближающихся в ее сторону шагов. Она замирает только тогда, когда Олег садится сбоку от нее на корточки и шепчет на ухо так, что кожа мурашками покрывается. — Сдашься сейчас? Матвеева голову вперед поднимает, уставившись в никуда невидящим взглядом. На Олега, ее намеренно дразнящего и провоцирующего, смотреть не смеет. «Издевается что ли?» — возмутился внутренний голос. Волков тем временем продолжает: — Сдавайся, проигрывай, жалей себя, давай себе поблажку, ну же, Сонь. Только твои противники тебя не пожалеют. Они ударят по тебе. Тут либо ты сильнее, либо они. Ну что, маленькая девочка, ты все? Его слова производят эффект: в Соне поднимается волна злости. Она голову поворачивает, встречается с неподвижными, блестящими карими глазами. Олег находится в непозволительной близости, он сейчас как волк дикий, Соню изучает испытующим взглядом, проверяет ее, так бессовестно берет на слабо. А она ведется. Отводит взгляд, вновь в пол опуская и, сжимая с силой зубы, берет себя в руки. — Пятьдесят, пятьдесят один, пятьдесят два… Соня уже и думать забывает, что он ей до пятидесяти наказывал, глаза застилает пелена из сумасшедшей смеси гнева, бунта и желания во что бы то ни стало доказать: она справится. На пятьдесят пятом девушка не выдерживает и падает, растянувшись на полу. Она прикрывает глаза, дышит, пока сердце заходится в сумасшедшем стуке. Она глаза открывает, видит протянутую к ней ладонь. Соня помощь принимает, не думая, хватается за руку и Олег ставит ее на ноги. Соня отдышаться пытается, поднимает на Волкова оливковые глаза. — Молодец, — он гладит ее по плечу. Матвеева ловит в этом жесте одобрение. И ей даже легче стало, приятно, что он не только раздражается на нее и теряет терпение.***
Соня с духом собирается, мнется, нож в руке обхватив нерешительно. — Готова? — интересуется Волков. В своей руке он тоже держит нож. Но не так как Соня — нервно и испуганно, а спокойно и уверенно, как настоящий боец. — А ты уверен, что это нужно? — девушка сглатывает, Олег брови вскидывает непонимающе, — Ну, в смысле, может, не надо, вдруг я тебя пораню или убью… Она не договаривает: у него на лице появляется улыбка, широкая и веселящаяся. Появляется и тут же пропадает. Соня ловит себя на мысли, что Олег настолько редко улыбается, что она увидела это необычное во всех смыслах явление только сейчас. — Во-первых, не убьешь и не ранишь, насчет этого можешь не переживать, так что давай попробуем, нечего этого бояться. — Ну ладно, — Соня передернула плечами и встала в стойку, приготовившись, — Но, Олег, я никого убивать не хочу, уж эти приемы мне не пригодятся. — Может, но защищать себя уметь надо, — парирует Волков. Он тоже встает в нужную позу, напротив нее, обхватывая поудобнее нож в правой руке. Смотрит оценивающе, — Ну-ка, попробуй, напади. Соня неумело делает выпад в сторону его корпуса. Олег эту хилую попытку пресекает сразу. Он с полуоборота разворачивается, блокирует удар, ударяет по руке Матвеевой и нож падает с ее руки от неожиданности. Она пытается оборониться врукопашную теми приемами, которые ей показывал раньше Олег, но он оказывается гораздо быстрее. Молниеносно отражает удары, а Соня, глядя на его безучастное, сосредоточенное лицо теряется и допускает ошибку. Минута — и он оказывается сзади, крепкой хваткой отрезая путь к отступлению, а Соня ощущает холодный металл лезвия у своей шеи. Наконец, он отпускает и отходит. Девушка оборачивается. — Внимательнее, — учит ее Олег, — Меньше эмоций, руководствуйся разумом. Почему ты не уклоняешься от ударов? Ты мелкая, низкая, должна пользоваться этим. Бери не силой, а ловкостью. — Попробуем еще раз? Волков кивает: — Да. Только сначала давай без ножа. Отработаем рукопашную борьбу.***
Тренировка до вечера изматывает. Даже Олег выглядит каким-то немного усталым. Они, увлекшись, тренировались гораздо больше, чем следовало. Но Соня была как ни странно довольна. Хоть и мышцы ноют, какая-то приятная усталость ощущалась в теле. Олег как всегда не сказал ей ни слова. Он вообще парень немногословный. Сережа из кухни встречает их своей фирменной ухмылкой, салютует им бокалом с вином и одним жестом приглашает присоединиться. Ни она, ни Олег не отказываются и просто садятся напротив Разумовского, не сговариваясь. — Ого, больше не ругаетесь, вот это я понимаю чудеса физической культуры, — смеется миллиардер, наливая им в граненные стаканы красное вино, — Или запал пропал? Олег поворачивается к Соне, говорит ей устало: — Давай я сначала в душ сразу, хорошо? Соня кивает, провожает взглядом уходящего Волкова. Не замечает, как хитро на нее уставились голубые глаза напротив. — Олежа бывает тем еще занудой, — улыбается он и подмигивает заговорщически, — Но лучше его мне не найти. Ты поймешь со временем, он невероятен.