Наука о слепой любви

— Не двигайся, Ген, — прошептал сосредоточенный голос в паре сантиметров от лица менталиста. — Хорошо, я стараюсь, — ответил парень так же тихо. Сегодняшнего дня ждала казалось бы вся деревня Ишигами. Поэтому, видно, все и столпились около лаборатории и заворожённо наблюдали за происходящим. А происходило там что-то поистине волшебное. На стеклянном столе, предварительно вычищенным начисто, не лежало ничего кроме маленькой пластиковой коробочки. Рядом на стуле сидел взволнованный до ненормального Асагири. Вокруг него копошился Сенку, подготавливая все нужные приборы. Его привычное невозмутимое выражение лица видели все, однако самые близкие ему замечали, что на самом деле он невероятно волнуется. Об этом говорили маленькие капельки пота, стремительно стекающие по холодной коже, и мелко дрожащие пальцы рук. «Чёрт, такими темпами я не смогу нормально провести процедуру. Дурацкая дрожь в руках.» Он пытался успокоиться и привести себя в порядок, используя все знакомые ему методы, однако всё делалось только хуже. Он всё быстрее ходил из стороны в сторону, нося разные предметы. В один момент рука стала настолько непослушной, что железный пинцет, покоящийся на ладони, зазвенел и звонко ударился о пол, выпадая из рук. — Дай мне руку, Сенку-чан, — вдруг попросил Ген, нарушая нагнетающею тишину. — Зачем? — не понял тот. — Нужно побыстрее закончить приготовления, — он уж было хотел наклониться за предметом, как увидел перед собой уверенно выставленную руку. Такой настойчивости с его стороны учёный никак не ожидал, поэтому поспешил вложить свою ладонь в протянутую. Обхватив ладонь альфы, Асагири принялся щупать её, после чего сказал: — Я так и думал. Сенку-чан, ты волнуешься? — он сразу почувствовал невероятный холод, сковывающий движения и дрожь, крупно пробегающую по руке. — Я? Эм, нет, всё хорошо, — попытался нормально ответить альфа, однако неожиданный разговор с менталистом вконец выбил его из колеи. — Не пытайся обмануть меня, я не первый день тебя знаю, к тому же, не забывай о моей профессии, — едва заметно улыбнулся Ген. Было видно, что он тоже волнуется, однако, несмотря на это стал успокаивать альфу. Он потянулся ко второй руке, висящей рядом, и тоже взял её. Удобно расположив их у себя, он начал поглаживать шершавую поверхность большими пальцами, тихо приговаривая слова поддержки, слышимые им одним. В помещении чувствовался едва заметный фиалковый запах. «Всё будет хорошо, любимый. Не волнуйся за меня. Мы справимся.» Слова едва доходили до ушей, но чётко отражались в сознании. И они действительно успокаивали, видно Ген и в правду был мастером в своем деле, если даже такой камень как Сенку раскололся. Для пущего эффекта, Ген поднёс руки к своему лицу и мягко поцеловал каждую костяшку на них, завершая свой ритуал. — Теперь нормально? — как ни в чём не бывало поинтересовался Асагири. — Да… — поражённо ответил Ишигами. Вся дрожь и правда исчезла без следа, а в голове наконец появилась ясность мыслей. Ген и вправду умеет творить чудеса. — Спасибо тебе, менталист. — Всегда пожалуйста, Сенку-чан, — привычно улыбнулся тот. — Хром, подойди сюда. Будешь помогать, — он повернулся к стоящему в толпе Хрому и жестом показал подойти к себе. — Хорошо! — тут же встрепенулся учёный, стоявший до этого где-то посреди толпы, и поспешил к столу, встав рядом с Геном. Быстро обменявшись взглядами, двое учёных наконец приступили к работе. Наскоро сделанный Сенку фонарик уже отправился в руки Хрома, а железные инструменты аккуратно лежали на столе, выстроенные в ряд для удобства. — Так, я начинаю. Все присутствующие готовы? — оповестил о начале процедуры Ишигами. Все затаили дыхание, морально готовясь к чему-то невероятному. Только его помощник отчеканил чёткое «да!». Ген же удостоил всех одним лишь кивком, закрывая серые глаза. — Хром, свет. — Да! — Очищающее средство. — Да! — Маска. И сам одень. — Хорошо! — Пинцет. — Вот! — Не отвечай так громко, я не могу сосредоточиться. — Прости, — уже менее тихо ответил парень. — Линзы. — Держи. — Так, менталист. Твоя задача открыть глаза и не в коем случае их не закрывать некоторое время. Сейчас я закреплю твои веки в одном положении, затем установлю линзы, закапаю специальную жидкость и в конце завяжу твои глаза. Тебе нельзя касаться лица, тем более глаз. Им надо адаптироваться в новой среде. Всё понятно? — Всё понятно, Сенку-чан. Можешь приступать в любое время, — он был единственным человеком, разряжающим всю атмосферу. Казалось этого человека больше не представишь без хитрой улыбки и цветочкам в каждом кармане. — Отлично, тогда я начинаю, — медлить больше не было смысла, к тому же являлось крайне не рациональным по мнению альфы. Сенку аккуратно надел на руки перчатки, стараясь не касаться ничего вокруг. Всё таки стерильность при таких операциях была прежде всего. Одна соринка могла всё испортить, что конечно было не приемлемым в нашем случае. Хром светил фонариком прямо у лица Гена, открывая обзор на каждый миллиметр чужого лица. Ишигами же пододвинул к краю стола коробочку и аккуратно открыл её. В двух круглых углублениях лежали небольшие линзы, смоченные немного вязкой жидкостью. Затем он подхватил пинцетом небольшой кусочек ваты и прочно закрепил веки с помощью неё. Куда-то мимо него смотрел безжизненный серый глаз, покрытый молочной плёнкой, не дающей видеть. — Никому не делать никаких движений и не издавать звуков, — приказал Сенку. В этот момент голос показался низким, властным, даже грубым, однако абсолютно все его поняли и без упрёков подчинились вождю. — Хром, дай пинцет с мягкими концами, — протянул руку он и тут же получил то, что хотел. Этот пинцет он специально сделал без острых концов, чтобы ни в коем случае не поранить оболочку глаза, очень удобная вещь однако. Определённо пригодится в будущем. Он опустил пинцет в коробочку и зацепил за край тонкую плёнку, удерживая. На этом моменте все буквально перестали дышать, увидев плоды работы нескольких месяцев. Никто не мог тогда помочь Сенку, ведь никто попросту не знал что нужно делать, к тому же альфа сам никого не подпускал близко к проекту. Только Хром мог смотреть, и то, он не должен был касаться ничего как-то связанного со всем этим, только приносить нужные материалы. В этот раз, учёный делал всё сам. Он предельно осторожно приблизил конец пинцета к глазу и коснулся его линзой. Ген от неожиданности хотел было вздрогнуть, но быстро подавил в себе это желание. «Сенку-чан запрещал двигаться», эти мысли приводили в чувства и заставляли сидеть, словно каменное изваяние. А Ишигами тем временем установил первую линзу и уже собрался закапывать жидкость. «Ровно три капли за один раз. Равняется пятнадцати сотым миллилитра. Всё точно на десять миллиардов процентов». Ловко закапав левый глаз, он положил пинцет на стол и снял крепления с век. — Хром, ватный диск, — скомандовал Сенку. — Держи, — тут же подал готовую вату он. На плотно закрытый глаз прикрепили ватный диск, пропитанный какой-то вязкой массой. — Эм, Сенку-чан. Что это за вязкая штука у меня на левом глазу? — Менталист определённо не привык держать что-то непонятное у себя на лице, поэтому не удержался от вопроса. — Это обычная мазь. Она будет защищать поверхность глаза и увлажнять его. Я сделал её для профилактики. В будущем я сделаю её побольше, так что спокойно пользуйся. — Ну спасибочки. С правым же глазом дела обстояли быстрее. Рука уже наловчилась, и быстро провернула все нужные махинации. Положив мягкий диск и на правый глаз, Ишигами наконец выдохнул с облегчением, и зрители тут же повторили за ним. Главное осталось позади и они справились просто безупречно. — Хром, дай те длинные бинты, — дело осталось за малым. И как только в руки попали бинты, они мигом отправились на лицо пациента. Тугая повязка теперь обрамляла белое лицо и крепко закрывала глаза от любого внешнего воздействия. И несмотря на все ожидания, она не смотрелась уродливо. Даже наоборот, довольно хорошо сочеталась с общим видом, как бы иронично это не звучало. Наверное всё из-за того, насколько аккуратно была помещена на лицо повязка. Она буквально стала частью его тела. — Так, — сказал Сенку спустя долгих минут тишины и любования проделанной работой. — Я объявляю окончание операции успешным, — и в подтверждение собственных слов показательно снял маску и выбросил в урну. — Ура! — заорал Хром как только понял, что можно больше не молчать. Деревня тоже ликовала, слышались слова поддержки, радостные возгласы и даже счастливый плачь. — Я так рада за тебя, Ген! — сказала Кохаку сумев наконец подойти ближе. — Ген сможет увидеть всех нас! Я так рада! — суетилась под ногами маленькая Суйка. — Прекрати рыдать, Гинро. Будь мужиком в конце-концов, — грозно сказал Кинро, отвесив напарнику подзатыльник. — Но я не могу! Я так рад! — истерично кричал светловолосый парень, стоя на коленях перед лабораторией. — Я ведь очень ждал этого момента! Поздравляю, Ген! — Ну не обязательно же так радоваться, — ухмыльнулся Сенку и сложил руки на груди, поглядывая на это зрелище. — Спасибо тебе, гениальный учёный Ишигами Сенку и его такой же гениальный помощник Хром, — нараспев протянул менталист, вставая со стула. Наверное, это было начало новой жизни, несущей за собой вагон разных событий. Но только ли хороших?..

***

День неуклонно близился к концу, являя взору рыжий закат. Все уже давно разошлись по домам, вернувшись к прежним делам. Наша пара медленно прогуливалась в лесу, исполняя ежедневный ритуал ввиде вечерней прогулки. Две руки крепко переплелись, создавая небольшой узел из пальцев. Тихие шаги никак не могли нарушить созданный покой. Одним словом — благодать. — Сколько мне ещё ходить с ней? — тихо спросил Ген. — Для полного восстановления понадобиться одна или две недели. После этого ты сможешь видеть, — ответил Сенку. — И я наконец-то смогу увидеть, как ты выглядишь, любимый Сенку, — улыбнулся Ген, давая волю воображению. — Это совсем не важно, к тому же не думаю, что настолько красив как ты себе представляешь. — Ну не принижай себя, я уверен, что ты прекрасен. — Только не надо опять своих этих хитростей, менталист. Я всё равно не ведусь на них, смирись. — Да, ты единственный неподвластен моим колдовским чарам, — наигранно расстроился Ген и тут же рассмеялся с собственной театральной игры, чем вызвал соответственную реакцию у собеседника. И уже через секунду тихий лес наполнился смехом. — Слушай, Ген, мы можем зайти в лабораторию ненадолго? Я забыл кое-что взять, — поинтересовался зелёноволосый, успокоившись. — Конечно, пошли, — в принципе другого ответа можно было не ждать. Асагири почти всегда ходил хвостиком за ним. Добравшись до лаборатории, они вошли внутрь. Было уже довольно темно, солнце не попадало в окна, поэтому пришлось зажечь восковую свечу на столе. Огонь быстро добрался до основания свечи и начал плавить воск, даруя миру свет. Сенку спешно подошёл к самой дальней тумбочке и открыл её, копаясь в разных бумагах. Видимо искал это «что-то». Обратив всё свое внимание на это занятие, он даже и не заметил, как сзади тихо подкрался омега, всё больше сокращая расстояние между ними. И очнулся он только когда тонкие руки обвили его талию, а на оголённом основании затылка почувствовался нежный поцелуй. Мелкая дрожь быстро пробежала по телу, оставляя приятное ощущение. Он резко обернулся и немного оттолкнул от себя Гена. — Что ты делаешь? — непонимание слышалось так же отчётливо как и волнение. — Просто хочу отблагодарить тебя, Сенку-чан, за всё, что ты для меня сделал, — сладостно прошептал он и резко потянулся за поцелуем, удачно попадая прямо в чужие губы. Сенку в шоке раскрыл глаза, удивляясь такой напористости со стороны, однако уже скоро начал активно отвечать на подаренный ему поцелуй. Язык альфы попытался проскользнуть внутрь, на что сразу получил разрешение. Они целовались долго, жадно, будто в последний раз. Они не обращали внимания на кончающийся воздух или звуки вокруг. Сейчас для них существовали только они сами. Ишигами крепко прижимал истинного к рядом стоящей стене, в ответ получая тихие стоны. Им было безумно хорошо. Феромоны действовали не хуже алкоголя, опьяняя и затуманивая разум и всякий здравый смысл. Мозолистые от тяжёлого труда руки проворно забрались под фиолетовое хаори и по хозяйски исследовали мягкую кожу на спине. Руки менталиста он почувствовал у себя на плечах, обнимающие, тёплые. -Сенку-сан, ты не видел мою… — увы, но этому вопросу не было суждено завершиться. На пороге стоял Хром, дико смущённый и от этого красный, как помидор. Каким же сюрпризом для него было застать его вечно спокойного и невозмутимого учителя на таком непристойном моменте. Он тут же отвернулся от них и принялся судорожно оправдываться. — О боже! Э, п-прости меня! Я не подглядывал, просто тут это, ну… прости! Я клянусь, что ничего не увидел! — надрывался он. — Господи, не ори так. Давай ещё всю деревню на уши поставим? — остановил его мысли Ишигами. Он не сдвинулся ни на шаг, оставаясь на месте. Только голову повернул, скрывая от чужих глаз свою омегу, сейчас такую беззащитную и возбуждённую. Никто не будет видеть Асагири таким кроме него. В его глазах, в голосе, и в судорожных действиях читалась злость и яркое возбуждение. — Прости, — еле пролепетал Хром. Страшно было сказать что-то не то. — Что ты искал? — как ни в чём не бывало спросил Сенку. — А, да. Ты не видел мою корзинку с галенитом? Я вроде её здесь оставлял… — Мы потратили почти весь галенит, но ту корзину я ещё днём отнёс на склад. Иди туда, — ответил учёный, ясно давая понять, что Хрому следует уйти. — Да! Я сейчас же уйду! — он ясно понял намёк и поспешил удалиться. — И обещай, что никому не проболтаешься об увиденном, понял? — больше это было похоже на угрозу, но Сенку это мало волновало. Хотелось уединиться с менталистом. — Конечно! — побледнел колдун и бегом выбежал из лаборатории. Мысленно он уже сотни раз проклял себя и свою внезапно появившуюся идею. «Чтоб я ещё раз разозлил Сенку-сана. Уж лучше будет пойти самому убиться». — Всё нормально? — спросил он у Гена как только они вновь остались одни. Яркий румянец покрывал всё его лицо. Если бы альфа знал, сколько всего сейчас происходит в цветной голове. — Ага, — на грани слышимости просипел Асагири. — Прости за это. — Не извиняйся, всё равно не за что. Это мне надо было продумать нормальное место без посторонних глаз, — сразу перебил он. Сейчас ему было точно не до разговоров. — Можно мы продолжим, менталист? — терпеливо спросил Сенку. Вот что что, а согласие и полный комфорт его партнёра для него было превыше всего. — Да, давай, — все-таки инстинкты оказались превыше всяких опасений. И уже через мгновение два тела сплелись в страстном танце, продолжавшемся до самого утра.

***

— Все приготовления закончены, люди собраны, план наступления выработан. Господин Цукаса, мы можем выдвигаться хоть сейчас. — Хорошо, тогда оповестите Хьёгу и Укё чтобы собирали свои отряды и готовились. Мы выступаем. — Есть! — Вот и пришёл конец твоему Царству Науки, Ишигами Сенку…