Любовь-это всего лишь гормоны

"Счастье есть, оно проще простого: это чье-то лицо."

      Знаете теорию о том, что наши мысли материальны? Если о чём-то долго думать, то это что-то должно произойти или появиться в твоей жизни, так почему же мне ни разу не встречались такие счастливчики, может быть это очередной самообман? Очередное доказательство насколько человек слабое существо? Мы готовы верить в то, что в принципе невозможно, и убиваться от того, что ничего не происходит, мечта остаётся такой же недосягаемой. Но не всегда происходит так, подумайте сами, только тот человек, который верит и грызёт землю ради своих целей материализует их в конечном счёте—вот это не слабый человек, вот это проявление силы, в такие моменты его невозможно остановить, настолько вознестись над землей в своих глазах, смочь полюбить себя и свою жизнь, никто разрушить это не сможет, ведь такие люди привыкли не обращать внимание на обстоятельства и общество, они независимы, но....Таких людей всё же можно переломить, единственная страшная участь с ними может приключиться и превратить в такую же как все унылую серую массу—это любовь, такая банальная вещь, и она всё может разрушить, оставить серые груды обломков после себя не более. Ведь если так посудить, каким бы сильным ты не был, пытаться вернуть или заполучить это ужасно нужное каждому чувство очень трудно. Именно любовь может сделать человека максимально счастливым, подарить смысл жизни, счастливые моменты, также как и изуродовать жизнь и душу, разбить, переломать, раскрошить на мелкие кусочки, оставляя умирать от боли в одиночестве...Именно любовь—это одновременно самое ужасное и самое прекрасное что может испытывать человек.       Молнии пробиваясь холодным отблеском сквозь панорамные окна, отражались на побледневшем лице Алёны, которая уже минуту находится в какой-то прострации, в голове не укладывается только что полученная информация, с одной стороны сразу на слово поверить ребёнку опрометчиво, а с другой, она была свидетелем неоднозначного разговора бывшего мужа с представителем своего же пола, а конкретно Шастуна, плюс Антон приехал к нему, и неизвестно остался ли, теперь Кьяра, эта малышка была очень наблюдательна и что немаловажно правильно анализировала ситуацию. При этих качествах было непонятно как она до сих пор верила, что Попов просто разъезжает по командировкам и не может часто быть дома. —Доченька, скажи пожалуйста, а почему ты так решила?—Очередной раскат грома вернул девушку в реальность, заставляя её резко отмереть и внимательно посмотреть на задумчивого ребёнка, который недолго думая продолжал смотреть в окно и по-взрослому рассуждать —Ну они за ручки держатся, папа его в щёку целует, а ещё смотрит на него, так, будто очень сильно любит, он так на тебя смотрел когда-то,—тень печали на секунду промелькнула на милом личике, но девочка быстро взяла себя в руки, возвращая улыбку        Алёна старалась понять внутреннее состояние дочери, ни в коем разе не хотелось делать больно малышке, она ведь ещё совсем мала для взрослых проблем и игр в любовь, не нужно ей это. —И ты что, не против, чтобы папа любил дядю Антона?—Алёна боялась, что дочь закатит истерику и не дай Бог обидится на них с Арсом       Очередная яркая молния озарила комнату холодным светом заставляя девушку вздрогнуть от неожиданности, тем самым заставляя чувствовать некую тревогу, хотя и до этого разговор особой радости не доставлял, но она старалась держать себя в руках и не сказать ничего лишнего. —Нет...—Кьяра тихонько вздохнула, смотря на свои цветастые носочки, продолжая ковырять пальчиком подоконник,—он же теперь не грустит, рядом с дядей Антоном он улыбается,—замечая смятение на лице матери, девочка кряхтя сползла с подоконника, а затем уселась рядом, беря её тоненькую ручку в свою маленькую,—мам, дядя Антон очень хороший, он папу тоже любит, так что не переживай за него, ты же его давно не любишь, пусть он будет с дядей Антоном, он счастлив с ним—малышка резко дёрнулась, услышав мелодию из заставки любимого мультика и со скоростью света переместилась в гостиную. Алёна же продолжала сидеть на большой кровати, и смотреть в открытую книгу, пытаясь прочитать страницу вот уже десятый раз, но мысли не давали покоя, собирая буквы в слова, смысл которых был не понятен и это только раздражало, а не помогало отвлечься от недавнего разговора, не выдержав девушка потянулась за телефоном, находя нужный контакт, и незамедлительно вжимая кнопку вызова... *Попов*

***

      Тишина, долгожданная тишина, нарушаемая редкими срывающимися с крыш и звонко бьющимися уже грязными каплями прошедшего дождя, привычная серость никуда не делась, лишь приобрела новые более тёмные оттенки. Солнце решило оставить попытки прорваться тёплыми озорными лучиками сквозь свинцовое небесное покрывало и чтобы не показывать своё бессилие, трусливо сбежало за горизонт. Ветер же тихонько прогуливался по сырой листве, заставляя её дрожать от холода, и тем самым сбрасывать с себя ледяные капли, создавалось впечатление, что природа тихонько плачет, плачет от боли, ведь она недавно просто кричала, будто испытывает сильнейшую боль, а теперь успокоилась и тихонько роняет ледяные слёзы на уже пропитанную ими ранее землю—жалеет себя. Этот тихий плачь природы было хорошо слышно, ибо Москва будто испугавшись озверевшей погоды—затихла, не решаясь вернуться к жизни. В домах же стали зажигаться огни, отдавая тёплым приятным светом, квартира одна за одной вспыхивали, наполняя жизнью бездушную каменную груду лишь одна квартира предательски оставалась тёмной и неживой—квартира Шастуна.       Полумрак отдавая приятным мягким покоем медленно расползался по квартире, забираясь во все потайные труднодоступные уголки, заставляя присутствующих почувствовать полную умиротворённость. Эти самые присутствующие расположились на кухне за столом с кружками горячего чая с мятой, изредко потягиваемого из керамических кружек, что прерывало успокаивающую мягкую тишину, заставляя чуть-ли не подпрыгивать от каждого удара керамики о стеклянную поверхность стола. —Его сажать надо, нельзя оставлять всю эту херню безнаказанной,—наконец разрушил тишину полушёпот Серёжи, что медленно разряжало безмолвные переговоры взглядами парней —Ага, ты блять простой как колбаса по руб двадцать,—цокнул Шастун,—попробую её заставить заявление на него написать, как только скажем, либо пиздюлей отхватим, либо получим новую истерику, рано ещё —Рано..А побои мы как потом на честном слове снимать будем?—Нахмурился брюнет, нервно крутя кружку туда-сюда —Она не пойдёт ни сейчас, ни потом,—наконец подал голос Попов,—она даже боится об этом вспоминать, не то, что говорить, поэтому сейчас не получится, а потом, когда она более-менее восстановится, мы сами не захотим, чтобы она вспоминала весь этот ужас, мы в безвыходной ситуации...—Брюнет откинулся на спинку стула смотря на задумавшегося Шастуна и нервного Матвиенко, который то и дело ненадолго залипал в стену, а потом опять принимался елозить по столу кружку, что-то старательно обдумывая —И это сука бесит, у нас скоро тур, а этот...—Серёжа невольно поморщился,—он же опять припрётся, а нас в городе не будет никого, что ей делать?              Комнату снова пронзила тишина, но не неприятная, а такая нужная, с атмосферой настраивающей, «что делать то?» —Пусть к тебе на время тура переедет, квартиру Антона он знает и туда может пожаловать, а твой адрес он точно не знает,—Арс приободряюще хлопнул Матвиенко по плечу, одновременно вставая и беря размеренно жужжащий от вибрации телефон, выходя из кухни —А чё ты Серёг, правда, пусть у тебя поживёт,—шатен с надеждой всматривался в растерянное лицо напротив —Да без проблем, только её нужно уговорить будет, а вообще это идиотизм, она что, всю жизнь прятаться будет? —Нет, мы что-нибудь придумаем, но сейчас ей просто нужно пережить весь этот ад, и Серёж...—Антон не успел договорить, как в кухню влетел ошарашенный с глазами по пять рублей Попов,—Что случилось? —Дома поговорим,—брюнет схватил младшего за запястье, заставляя встать из-за стола и пойти за ним —Куда, Арс?—Ноль внимания—Да погоди ты!—Антон резко остановился, разворачиваясь к Матвиенко,—Присмотри за ней, и не разговаривай по поводу переезда без меня, очень тебя прошу,—дожидаясь утвердительного кивка, Шастун с чистой совестью покинул квартиру подруги, чуть ли не убегая в след за очень нервным Арсением       Вбегая в уютную маленькую квартирку, и с громким грохотом захлопывая дверь, запыхавшийся Попов наконец выпустил из стального захвата руку младшего. —Ты можешь объяснить что случилось?—Включая свет и наступая на пятки кроссовок, тем самым стягивая их с ног, Антон уже обошёл Арса, становясь прямо перед ним выжидающе прожигая взглядом —Алёна про нас всё знает,—брюнет осел на обувную полку упираясь стеклянным взглядом в пол —Как!?—Антону уже откровенно надоело, что про их отношения все чаще узнают, но это пол беды, ему надоело, что это каждый раз шоковое состояние, будто что-то ужасное случилось, это в конце концов просто отношения, а не атомная война —Кьяра, ей сказала —Попов резко прислонил ладони к лицу, глубоко и тяжко вдыхая       Антон переставая дышать и моргать пребывая в состоянии анабиоза, сверлил взглядом стену минут пять, слушая прерывистое дыхание рядом. —И что..Она запретила вам видеться?—Наконец отмирая и подавая хриплый голос, шатен присел рядом со старшим, принимаясь успокаивающе гладить его по оголенной коленке —Да нет,—убирая руки от лица и поворачиваясь к младшему Попов слегка улыбнулся,—она сказала, что Кьяра объяснила ей, что папа очень сильно любит дядю Антона, рядом с ним он часто улыбается, значит счастлив, а Алёна не против, чтобы мы с тобой брали Кьяру на ночёвки, и..Ты Кьяре очень понравился —Ну а в чём тогда проблема?—Шастун убрал руку с колена чувствуя как тело под ладошкой напряглось —Проблема в том, что она ещё маленький ребёнок, который наблюдает как её папа лабызается с мужиком,—абсолютно безэмоционально брюнет констатировал факт —Ну...Мы будем осмотрительнее, чего ты трагедию развёл, Алёна не против, Кьяра тоже, я ей понравился, время проведённое со мной тоже, по-моему все счастливы —Да дело не только в том, что она нас увидела,—Попов подорвался с места начиная мерить комнату широкими шагами,—она же малышка совсем ещё, а уже успела понять, что мы с Алёной в разводе, что отец её с мужиком в отношениях, не слишком ли много для ещё ничерта не познавшего мир ребёнка, мы ей психику не поломаем? —Подожди-подожди, то есть, ты считаешь, что однополые отношения могут сломать психику ребёнку!?—Шатен резко встал чувствуя как то ли обида, то ли злость заполняют от пяток до кончика носа —Да сам факт однополых отношений меня никак не волнует,—ловя на себе более спокойный взгляд брюнет продолжил,—меня волнует то, что ребёнок уже узнал, что семьи то особо и нет, что папа уже не любит маму, понимаешь? —Арс...Она бы всё равно это когда-нибудь поняла, и хорошо, что сейчас, чем старше бы она становилась, тем сильнее привыкала к тому, что папа с мамой и всё хорошо, но в какой-то момент пришлось бы рассказать, и мне кажется, что ей было бы намного тяжелее это принять нежели сейчас, она же не устроила Алёне истерику, а спокойно про нас с тобой рассказала, порадовалась, что ты счастлив и приняла твои новые отношения, а если бы она лет в двенадцать про это всё узнала, вот тогда бы наверное, психика пострадала, да тем более у Алёны постоянно новые...кхм, мужчины, я думаю, ребёнок уже давно всё понял, просто не хватало катализатора, чтобы окончательно принять и понять это—Антон осторожно подошёл к Арсению, заключая в крепкие полные нежности и любви объятья, чувствуя как сжатое в кольцо рук тело медленно успокаивается —Я тебе говорил как сильно я тебя люблю?—Раздался зажёванный тканью толстовки хриплый голос —Говорил, и я тебя безумно сильно люблю,—Шастун сильнее вжал в себя Попова, умиротворённо закрывая глаза—Сюш,—чувствуя как его кусают за плечо, Антон резко отстранился от брюнета, ошарашенно смотря на недовольную моську,—ты чё? —Чё чё, я ж просил Сюшей не называть!—Казалось сейчас лицо Попова взорвётся от негодования —Ой блять, заебал, Сеней не зови, Сюшей не зови, буду орать тебе «эй ты, иди сюда!», графская жопа, вечно ему не так, сто тысяч пожеланий,—младший с лёгкой ухмылкой наблюдал за пыхтящим Поповым —Ой да иди ты нахуй!—Не найдя аргумента посерьёзнее, Арсений продолжал прожигать взглядом дыру в Шастуне —Я бы с радостью, давно там не был,—получая то ли удивлённый, то ли недовольный взгляд, Антон развернулся к выходу, принимаясь обуваться —Куда это ты собрался?—Выгнув бровь и сложив руки на груди, брюнет встал прямо перед младшим —Как куда, у меня же встреча с Ирой,—наклоняясь за ключом, Антон напоролся на недовольный взгляд,—ну чего ещё?! —Ты его зачем берёшь? Во сколько ты собрался вернуться, что думаешь, что я уже спать буду?! До скольки ты с Кузнецовой там говорить собрался!?—младший настолько был ошарашен потоком вопросов, не успел даже ничего ответить,—вернёшься после двенадцати, я тебе этот ключ в жопу вставлю, понял?—Арсений сам не понял почему так разбушевался, он вроде бы уже сотню раз слышал «я тебя люблю», «мне никто кроме тебя не нужен», но каждый раз слыша про Кузнецову, в нём вспыхивала неконтролируемая ревность, как подросток, честное слово —Я больше предпочитаю твой член,—с хитрой ухмылкой Шастун жарко прошептал в ухо Попова, прикусывая и оттягивая мочку уха,—всё, я пошёл,—даже не обернувшись на ошарашенного и смущённого Арсения, Антон выбежал из квартиры

"Высшее счастье жизни — это уверенность в том, что вас любят: любят ради вас

самих, вернее сказать — любят вопреки вам..."

***

      Промозглая погода отдавала неприятным совсем не летним холодом, серые блёклые лужи грязно отражали свечение уличных фонарей, ибо природные источники света беспощадно заграждены чёрным полотном ночи, ветер тихонько завывал, забираясь прямо под толстовку, пронизывая холодом до нитки бегущего по парковке к тёплой машине Шастуна.       Забежав в уютное обволакивающее приятным теплом и запахом выпечки кафе, который так приятно оседал в лёгких, отдавая сладким привкусом, будто Антон только что съел какой-нибудь маффин, запивая его сладким кофе, отвлекаясь от восхищения уютом кафе зелёные глаза забегали в поиске симпатичной девушки. —Привет,—Шастун подошёл к самому дальнему стоящему возле окна столику —Не изменяешь своим привычкам, привет,—Ира тепло улыбнулась, целуя зеленоглазого в щёку, заставляя его насторожиться,—ну, о чём ты хотел поговорить, если про вас с Поповым, то не бойся, я буду молчать,—девушка старалась не смотреть на сидящего перед ней Антона, старательно размешивая сахар в кофе, забывая перед кем сидит, и что это кто-то прекрасно знает, что она не пьёт кофе с сахаром, нервничает? Раздражена? Абсолютно невозможно распознать, ведь внешне она абсолютно спокойна, только стучащая по белоснежным бортикам ложечка выдает внутреннее состояние —Не только об этом, я о нас хочу поговорить,—Антон осторожно из подо лба посмотрел на замеревшую Иру —Нас? Антош, если ты забыл, то никаких нас уже нет,—Кузнецова недовольно фыркнула, кидая ложку на стол и откидываясь на спинку дивана, пряча лицо за молочно-белоснежной дымкой, медленно поднимающейся от горячего крепкого кофе —Да, но я не об этом..Я извиниться хотел,—Шастун всё же пересилив себя поднял голову, виновато смотря Ире в глаза —За что? Не ты же изменял, аборт без ведома не делал, и кстати, ребёнок был не твой, но я думаю, ты давно это понял, а я дура тебя удержать пыталась ценой собственного здоровья,—девушка чуть ли не плевалась ядом, недовольно шипя на собеседника,—это наверное это потому что я "не" люблю тебя и "не" боялась потерять,—в глазах потихоньку начала собираться влага, но Ира продолжала говорить бесконечным потоком слов, будто ждала этого момента—а почему изменяла тебе? Да мне просто хотелось ласки, заботы, внимания, ты мне этого дать не мог, только вот мне самой противно от этих типа любящих меня мужиков, мне ты нужен был, все мои истерики, крики, скандалы, это просто попытка привлечь внимание, ты же мне за цветами бегал только когда мы ругались, легко отделывался, потому что я была безумно счастлива от того, что мне просто любимый человек подарил цветы, да мне и на цветы всё равно было, мне было приятно от осознания того, что ты просто обратил на меня внимания, в романтическом плане , понимаешь? Сомнительная попытка уберечь отношения? Может быть, но ты к Попову давно уже неровно дышишь, это сука всем заметно, один ты до последнего делал вид, что ничего не происходит, тем самым мучая себя меня, его, я с одной стороны хотела тебя отпустить к нему, потому что желаю тебе счастья, даже если ты будешь счастлив не со мной, а с другой, я боялась, что не смогу без тебя, ведь я тебя идиота люблю и всегда буду любить, но я так устала от этой односторонней любви...—Ира устало осела на стул, смахивая катящуюся по щеке слезу, смотря прямо в окно       Антон сидел с каменным лицом, потому что его сейчас бы разорвало на мелкие кусочки, если бы выражало все эмоции и чувства, которые он сейчас испытывает, почти не моргая он медленно переваривал все ему сказанные слова, осознавая какой он мудак. Он мучил себя и Иру, это не Кузнецова истеричка, а он деревянный сухарь, который забыл, что она вообще-то его девушка и ей нужно его внимание любовь и забота, он себя любимого жалел как же ему тяжело на работе ещё Ира внимания требует. А подумать о ней, он как-то забывал, он не понимал как так вышло, он ведь никогда не был эгоистом. И от осознания этого стало до одури противно, так как сейчас, Антон не ненавидел себя никогда. —Ир,—хриплый и довольно жалкий голос наконец привлёк внимание Кузнецовой,—я не знаю что сделать, чтобы ты простила меня, я и сам не уверен что смогу себя когда-нибудь простить за это, но я не могу вернуться к тебе, я его очень сильно люблю, я не смогу без него,—девушка развернулась, мягко улыбаясь уголками губ       Ира сейчас выглядела такой счастливой? Умиротворённой? Она больше не плакала, лицо насквозь пропитано спокойствием и каким-то облегчением, это натолкнуло Шастуна на мысль о том, что давно нужно было поговорить, ведь ей так тяжело было всё это носить в себе, а сказать некому, она мало кому доверяла, а если и доверяла, то очень сильно привязывалась к человеку, цепляясь за него потом всеми конечностями не желая отпускать, хотя о чём здесь говорить, вот он такой человек, собственной персоной, только одна маленькая проблемка, он её бросает, уходит, а вот это больно, но она привыкла и теперь её практически не чувствует, как будто она всегда с ней была, эта боль, будто она часть её... —Шастун, я тебя безумно люблю, но если бы ты мне сейчас сказал, что звонишь Попову и говоришь, что уходишь ко мне, я бы тебя послала, я больше не хочу отношений с тобой, и не надо себя винить за всё это, ты просто в какой-то момент перестал чувствовать ко мне то, что чувствовал в начале наших отношений, хотя мне и тогда ваша дружба с Поповым казалась странной, но я тебя за это не виню, в конце концов, это я тебя держала, если бы было так плохо—отпустила,—девушка хмыкнула мотая головой,—но я всё же решила потерпеть и тебя невольно заставила это делать...—Ира внимательным взглядом пробежала по лицу напротив и тут же полезла в сумочку, доставая оттуда белый конверт, бросая его на середину стола,—забери, ты тогда меня очень сильно обидел, я никогда такой не была, ты сам прекрасно знаешь, что деньги я у тебя брала редко и то, потом возвращала       Шастун сейчас чувствовал себя максимально паршиво, неприятно склизкое чувство вины, как тягучая противная жижа расползлось по всему телу, заставляя его вздрогнуть в попытке стряхнуть его с себя. —Ир—Антон громко втянул воздух роняя голову в раскрытые ладошки,—прости, я такой идиот, не знаю о чём я думал, мне почему-то казалось, что ты таскаешься со мной везде, чтобы побыть в медийном пространстве, а ты просто хотела моего общества, ты просто хотела быть любимой, что мне сделать чтобы...—рука накрывшая потную руку Антона несильно её сжимая, заставила его замолчать и поднять глаза —Ничего, я на тебя не злюсь, ты такой же человек как и все, ты запутался в своих чувствах, а я не могла дождаться когда разберёшься, а ещё боялась, что разберёшься и решишь, что точно меня не любишь, а ты бы это осознал, вот и цеплялась как репей, не думая, что тебе нужно побыть одному,—Ира опустила взгляд на руки, —мы оба виноваты, не говорили о своих чувствах, что испытываем, и сами себя загнали в омут вечных проблем и скандалов,—убирая свою руку с потной ладошки, как бы странно это не звучало, но по потным ладошкам она очень соскучилась,—и я согласна дальше быть твоей фиктивной девушкой, мне не тяжело и ты спокоен       Антон виновато улыбнулся, он так обращался с девушкой, не замечал, не любил, делал больно, а она готова прикрывать его отношения, так обидно за другого человека не было никогда. —Зачем ты мне помогаешь после всего, что я сделал?       Блондинка улыбнулась, наклоняя голову в бок, стараясь заглянуть в наконец оживлённые, пропитанные счастьем изумруды, понимая, что вот так выглядит влюблённый Шастун и что она его таким никогда не видела, осознавая насколько он счастлив, Ира сама почувствовала эту окрылённость, лёгкость, тепло и радость за любимого человека. —Всё просто, я люблю тебя...

"Вы знаете, что это любовь, когда все, чего вы хотите, это чтобы человек был счастлив, даже если вы не будете частью этого счастья."

***

      Встретившая гробовой тишиной и непроглядной темнотой квартира сначала немного напугала Шастуна, он было подумал, что Попов ушёл, но как только увидел полоску света от телевизора на полу из его комнаты, облегчённо выдохнул, потихоньку уходя в ванную, а после на цыпочках входя в комнату, где мирно сопел Попов. Шатен тяжко вздохнув, вытащил жёлтый стикер что-то быстро чёркая на нём, кладя на подушку. Выйдя из комнаты, на всю квартиру раздался громкий хлопок входной двери, от чего Арсений сразу же проснулся, пытаясь понять что перед ним лежит и как только осенило , он быстро переместился к лампе включая её, начиная бегать глазами по тексту. "Арс, прости, но я понял, что до сих пор люблю Иру ,понял, что не могу без неё, она действительно тот человек, который нуждается в моей любви, да и я без неё не могу. P.S Я до утра буду у неё, когда мы вернёмся, надеюсь, тебя уже здесь не будет."       Хватая ртом воздух и в тысячный раз читая записку, надеясь там найти хотя бы намёк на шутку, не нашёл... Вскакивая с кровати, надеясь, что он успеет догнать Шастуна, брюнет резко распахнул дверь комнаты выбегая из неё...

"Мы никогда не бываем столь беззащитны, как тогда, когда любим и никогда так безнадежно несчастны, как тогда, когда теряем объект любви или его любовь."