✨семейные узы✨

Дом Барроу — самое уютное место на Земле, по мнению самой хозяйки этого дома. Снаружи он был меньше, чем внутри — это его главная особенность. Если быть точнее, здесь было много потайных комнат, проход к которым знали лишь члены семьи Барроу. В одной из таких и отдыхает Беллатриса. Это её комната ещё с того времени, как в их дом вломились твари и перегрызли всю её семью. Она тогда сильно поссорилась с родственниками как раз из-за Матери Миранды. Они слепо верили во всю эту чушь, а Белла лишь закатывала глаза на всё это и убегала к себе, когда они начинали молиться. Сейчас она отдала всё, лишь бы услышать голоса в гостиной, которые молятся этой чёртовой Матери! Тогда она осталась совершенно одна. Переждав пару часов, она вышла к останкам своих родных. И в это время в дом вошла Миранда. Увидев Беллу, она удивилась, думая, что та пережила атаку монстров, а не пряталась в комнате. Матерь Миранда решила, что Беллатриса Барроу особенная, достойная быть частью её семьи. Получается, что, действительно, достойна. Но какова цена всего этого? Теперь девушка как Тор из Скандинавской мифологии. Она управляет громом и молнией, что имеет свои плюсы и минусы. Белла буквально могла менять погоду и вызывать бурю в любую секунду. Но пришлось отказаться от ламп в доме, ибо, когда девушка выплескивала эмоции, то лампочки постоянно перегорали. Поэтому пришлось перейти на свечи. Лёжа в своей комнате, она много думала над всей этой ерундой, происходящей в её жизни. Тогда, когда Миранда привела её на собрание, девушку рассматривали так, как дети рассматривают животных в цирке. И первая, кто с ней заговорила, была Донна. Она интересовалась очень многим и показалась Белле достаточно приятной собеседницей. Отношения с Димитресску сразу не заладились. Они люди, — или нелюди, — из совершенно разных прослоек общества. Высокомерные и холодные разговоры не понравились Барроу. Альсина показалась ей напыщенной. А сама она была простой и прямой, иногда перегибающей палку девушкой. Моро показался ей беспомощным. Ему нужно было лишь одобрение Матери; он готов сделать для этого всё. Полное подчинение, по мнению Беллы — проявление беспомощности. К Карлу она изначально относилась нейтрально, но потом, когда она решила наведаться к нему в гости, Беллатриса была вовлечена в интереснейшую беседу, определяющую, на чьей она стороне. Тогда-то они и поняли, что им стоит сотрудничать. Вернёмся к дому Барроу. Он был ограждён чёрным, красивым и извилистым забором с острыми наконечниками. Войти можно было только через ворота, на которых красовался герб, придуманный её новой Матушкой. Это был бесконечный треугольник, внутри которого был нарисован орёл. Беллатрисса считает его достаточно ироничным. Открыв ворота, сразу попадаешь во двор. Здесь стоит беседка, отреставрированная самой хозяйкой, вокруг которой вилась лоза. Тропинка ведёт к дому. Сказать, что семья Барроу была бедной — значит соврать. Их дом снаружи выглядел дорого. А внутри он был обставлен дорогими вещами, что редкость в их года. Но даже не смотря на всю роскошь и воспитание, сама девушка едва соответствовала всему этому. Её совершенно не интересовал тот образ жизни, которые ей прививали с детства. У неё была только её позиция, и Белла её отстаивала, несмотря ни на что. Прошла целая неделя со спора с Гейзенбергом. И Белла действительно боялась проиграть, так как была азартной и знала о жутко-порочной фантазии «брата». Не то чтобы она сама думала только о светлом и чистом — нет, но его фантазия в разы распущеннее. Временами, когда у него было хорошее настроение, он называл Беллу «дорогая», «милая» или «куколка». Это немного настораживало Барроу, поскольку она не понимала, насколько это правильно. Они, вроде как, брат и сестра. Сводные, но всё же. Поэтому она не останавливала его, но и не поддерживала. Возможно, если бы они встретились при других обстоятельствах, у них был бы роман. Но сейчас их главной целью было уничтожить Миранду, поэтому, как думала девушка, о романах и речи быть не может. Сейчас Беллатриса проводила своё время в библиотеке. Ей здесь очень нравилось. Удобные кресла и много книг — что ещё нужно для счастья? Но из головы не лез Гейзенберг со своим желанием. На днях к Барроу заходила Донна с Энджи. Живая и здоровая. Ну, насколько это было возможно. Они поболтали и оказалось, что от Альсины нет вестей. И в любое другое время Белла только обрадовалась. Но теперь это доставляло её азартному эго дискомфорт. Захлопнув книгу, Беллатриса поставила её на полку и вышла из библиотеки. Мысли путались в голове, поэтому ей срочно нужно было выпить. Зайдя на кухню, она забрала из холодильника две бутылки крепкого коньяка и пошла к выходу. Надев кожаную куртку и ботинки, Белла вышла из дома, немного поёжившись и сморщив нос от холода. Она открыла одну бутылку и отпила немного, чтобы согреться. Путь обещал быть долгим. Проходя по спуску к деревне, девушка рассматривала её. Раньше здесь кипела жизнь. Сейчас здесь разруха и пустота. Каждый раз, когда девушка проходила эти окрестности, она ощущала лишь гнев. На людей, которые буквально боготворили Миранду, а позже не получили от неё абсолютно ничего. Раньше девушка не могла и шагу ступить в деревне из-за детей, играющих везде. Сейчас по деревне бегали только оборотни, трусливо оборачиваясь на Барроу. Дойдя до центра деревни, девушка сразу заметила тележку с Герцогом. Отпив немного из бутылки, она подошла к нему. — Ох, Леди Барроу, добрый день. Идёте к Лорду Гейзенбергу? — спросил Герцог, указывая на бутылки. — Добрый. Да, к нему. По моему нескромному мнению, спиваться лучше вместе. Так веселей. — Возможно. Не хотите купить закуску? — Герцог, вы меня смешите. Нас ни одна медовуха не берёт, а тут коньяк закусывать предлагаете? — немного помолчав, она продолжила. — Лучше расскажи, как там наш Уинтерс? — Итан Уинтерс? Лишился двух пальцев, ну, это Вы и сами знаете. Убил Ваших племянниц. Леди Димитресску в ярости бегает по всему дому, а он решает её головоломки. Думаю, скоро Леди Димитресску отправиться за своими дочерями. — Всё таки, Альсина. — Сказала себе под нос девушка. — Сможете сообщить, когда она отойдёт в мир иной? — Ради Вас — всё, что угодно. — Прекрасно. Спасибо, Герцог. — Помахав ему напоследок, Белла продолжила свой путь.

***

Двери фабрики всегда были открыты для Барроу. Здесь она чувствовала некий прилив сил и спокойствия. Это было её любимым местом после дома, поэтому она навещала Гейзенберга, как можно чаще. Поводов было много — так почему бы лишний раз не сходить сюда? Допивая бутылку, Белла открыла большую железную дверь. На импровизированном пороге её уже ждал хозяин этих мест. — Ну здравствуй, дорогая. — Гейзенберг подошёл к девушке и обнял её. — Я закончил последнюю партию, мне как раз нужны твои ручки. — Используешь меня… — Девушка обняла его в ответ. — Как будто ты против. — Я к нему с гостинцами, а он такое выдаёт. — Белла дала ему подзатыльник, отошла и расстегнула куртку. — Как у тебя тепло. — Ещё бы. Может, не стоит ходить в майке и кожанке зимой? — он пошёл в сторону своей мастерской. — Февраль — не такой холодный месяц. — Она пошла за Карлом, открывая вторую бутылку. — Мы в Румынии, дорогая. И твой дом в горах. — Зато повод выпить алкоголь. Должно стать теплее. — И как, помогло? — Карл открыл дверь, запуская девушку. — Немного. Одной бутылки мало. — Белла зашла в мастерскую, ставя обе бутылки на тумбочку. — Не могу же я тебя без гостинцев оставить? — Я забыл, что Вы у нас эталон вежливости, Леди Барроу. — Карл прошёл до партии монстров и подозвал Беллу. — А как же! Сняв куртку, Беллатриса кинула её на тумбу и подошла к монстрам. Приложив свою ладонь к груди одного, она сконцентрировалась на своей силе. Глаза побелели, а по рукам прошли молнии и перешли на монстров. За несколько секунд Белла оживила партию. Железные твари ждали приказа. — Прекрасно. Присядь, отдохни. Я пойду их провожу. — Гейзенберг подошёл ко второй двери из комнаты. — За мной! — крикнул в приказом тоне, и все железяки последовали за ним. Беллатриса проследила за ними взглядом и, взяв бутылку, села на свой законный стул. Сделала пару глотков. — Дорогая, мы молодцы! — раздалось из коридора, и дверь открылась. Радостный Карл зашёл в комнату и приземлился на свой стул. — Ещё бы. — Белла протянула ему бутылку. Он сделал несколько крупных глотков и отдал обратно. — Эй, жеребец, давай экономнее. Это хороший коньяк, и выпить его так быстро я не дам. — Да ладно тебе. — Гейзенберг снял шляпу с очками и уставился на девушку. — Сама целую бутылку выпила. — Мне было холодно! — А чего ты ожидала? Не май месяц. — Да иди ты. — Она стукнула Гейзенберга в плечо и встала со стула, намереваясь выпить вторую бутылку в одиночестве. — Эй, эй, спокойно! — Карл схватил девушку за руку и посадил обратно. — У меня есть идея получше. И кое-что покрепче. Гейзенберг открыл тумбу, что стояла рядом, и вытащил прозрачную бутылку с напитком и красивой этикеткой. «Spirytus» красовалось на этой этикетке. И предупреждение в 96% спирта. За ней он вытащил графин и поставил на стол. — Откуда у тебя это? — рассматривая бутылку, спросила Белла. — Герцог подогнал. Без закуски будет сложно пить, но мы смешаем с твоим чудесным коньяком. Процентное соотношение, конечно, не равное, но. — Но когда это нам мешало? — Правильно! Эффектно открыв почти чистый спирт, Гейзенберг не менее эффектно залил его в графин вместе с коньяком. Перемешав, Карл призвал железные стаканы и разлил напиток по ним. — За нас и наш труд. — Сказала девушка, взяв стакан, чуть взмахнув им в воздухе. — Будем. — Ответил Гейзенберг и, звонко чокнувшись с Беллой, выпил всё до дна.

***

Через час распития этой смеси напитков оба лорда были с помутнённым рассудком и отличным настроением. Отпускали друг другу глупые шутки; в сотый раз обсудили Матерь Миранду; успели повздорить. — Слушай… А если бы не всё это, ну… Матерь Миранда и её глупый план… как думаешь, мы бы дошли до этого? — резко серьёзно спросил Карл, закуривая сигару. — До чего? До совместного алкоголизма? — Да, и до него тоже. — Немного задумавшись, он отмахнулся. — Ладно, забудь. — Не-не-не, погоди. Ты имеешь в виду, что было бы, если бы мы встретились в другой ситуации? — Типа того. — Чего это тебя на такие мысли потянуло? — как только она договорила, раздался телефонный звон. — Ой, блять, иди нахуй. Я же не могу ни о чём другом думать, как о своих железках. — Карл положил сигару в пепельницу и пошёл к телефону. — Карл, я не то имела в виду. — Завались. — Перебив девушку, он махнул на неё рукой и снял трубку телефона. — Да? Добрый, Герцог, зачем звонишь? — Выслушав ответ, Гейзенберг поблагодарил собеседника и повесил трубку. — Что случилось? — обеспокоенно спросила Белла. Карл медленно дошёл до стола, не проронив ни слова. Взяв стакан, он отпил немного, не чокаясь с Барроу, сел на свой стул и продолжил курить сигару. — Альсина мертва.