Судьбоносная встреча

***

      Каникулы во Флоренции были самыми волшебными в жизни Гарри. А ведь он был чародеем, и знал толк в магии. Но те дни, что он был рядом с Ганнибалом, по его мнению, будут лучшими за многие года до, и, скорее всего — после. Поттеру казалось, что благодаря Лектеру он смог увидеть мир совершенно другими глазами, он начал ценить себя, свою жизнь и разные мелочи в виде вкусной еды или хорошей одежды. Ганнибал действительно мог стать потрясающим психологом, потому что он помог Гарри стать лучше, по крайней мере именно так казалось волшебнику.       Одно омрачало эти дни: новость о том, что его дядю убил маньяк, которого все называли эль Монстро. Когда Ганнибал услышал от него эту новость, то как-то странно улыбнулся, но Гарри не стал спрашивать его о причине подобного поведения. Хотя, Поттер и сам не особо грустил, и честно говоря, его первой реакцией была тоже легкая улыбка. Видимо его друг понимал, как относится Поттер к своему дяде и просто отзеркалил его настроение. Так что они продолжали гулять по Флоренции, пока Дурсли торчали в посольстве и решали проблему с похоронами.       Волшебник прекрасно понимал, что теперь его тете будет очень тяжело. Она не работала ни дня. И теперь ей придется как-то выкручиваться и искать работу. Делиться со своей семьей деньгами Гарри не собирался. Он не был больше добрым и наивным Поттером, и не собирался помогать кому бы то ни было без выгоды для себя. Не даром шляпа так настойчиво предлагала ему Слизерин.       Но в итоге все решилось намного проще, чем он думал: Вернон был застрахован. И именно этот факт успокоил Поттера. Его тетя осталась с весьма крупной суммой денег, сыном, который большую часть года проводит в школе, и ненавистным племянником, который больше не планировал жить с ними. На самом деле Гарри договорился с Ганнибалом о том, что тот будет забирать его на лето туда, где он сам находится и они проведут время вместе.       Поттер ждал дня, когда его друг ему напишет, сидя в Хогвартсе ночью у окна и с грустью смотря на темное небо. Но Ганнибал так и не написал. Гарри не был обижен, ни в коем случае, но он понимал, что у его друга может не получиться провести с ним время, или же он просто нашёл какое-то новое увлечение. Одно радовало: дяди все-таки больше не будет дома и единственный, кто может ему навредить теперь, это Темный Лорд.       Гарри в данный момент учился окклюменции и весьма безуспешно, к сожалению. Хотя, учитывая то, кто был его учителем он и не ожидал, что у него получится научиться вообще чему бы то ни было. Снейп его ненавидел и это было абсолютно взаимно. Поттер желал только одного: чтобы либо от него все отстали, либо Темный Лорд перестал злиться и думать, а лучше вообще существовать.       Все в его жизни шло наперекосяк, Гарри, честно говоря, уже устал от всего того, что происходило вокруг. Друзья постоянно давили на него, заставляя обучать защите других школьников, которые считали его психом, но по не понятной ему причине пришли и попросили его учить их. Помимо прочего у него были проблемы с новой учительницей по ЗОТИ. Профессор Амбридж была отвратительным человеком. Поттер привык к жестокости со стороны взрослых, все-таки он вырос у Дурслей, но эта женщина была хуже всех. Она пытала его, заставляя писать строчки пером, которое вырезало это слова на его коже.       И никто из других учителей или учеников не помогали ему. Даже мадам Помфри просто пожимала плечами говоря, чтобы он накладывал повязку на руку, так как подходящих для лечения зелий нет, и ей запретили что-то давать ему, если нет вреда для жизни. Гарри ощущал себя преданным всеми ими. Создавалось ощущение, что все от него отвернулись также, как и Дамблдор.       Сириус же торчал на Гриммо и периодически ему писал, подбрасывая новые заклинания для защиты и рассказывая о себе все больше в каждом письме. Гарри также медленно, но верно раскрывался перед крестным, описывая свою жизнь, хотя он много упускал, не желая расстраивать крестного еще больше. Он не хотел, чтобы Сириус знал, как на самом деле ему плохо жилось у Дурслей. — Гарри, ты опять не спал? — послышался тихий голос Невила. Поттер пожал плечами, скосив глаза на соседа по комнате. — Бессонница. — беспечно ответил он. — Ты готов к очередным зельям? — Конечно нет. — проворчал Долгопупс, уходя в сторону ванной. Гарри с улыбкой продолжал смотреть в окно.       Он уже научился манипулировать всеми своими сокурсниками, зная, что каждому неудобно о чем-то говорить и именно вопросы связанные с вещами, которые им неприятны, отвадят их от расспросов о самом Поттере. Он уже проделывал этот трюк ни один раз и он все время срабатывал. — Доброе утро. — сонно пробормотал Рон. — Как ты умудряешься всегда так рано вставать? — проворчал он, поднимаясь и идя в сторону ванной.       Недалекость Рона была очень удобной. Он видел проблему у своего друга только в том случае, если его в это ткнут носом. Гермиона, чаще всего, так и делала, но Гарри умудрялся избегать и этого разговора.

***

      Гарри сидел в выручай комнате и читал очередную книгу по защите от темных искусств. Он тяжело вздохнул, оглядев комнату и вдруг заметил нечто блестящее в углу. Поттер встал, идя в ту сторону, слыша что-то вроде зова. Он нашел в углу комнаты диадему, которая ощущалась крайне необычно. Будто зло, или нечто плохое. Волшебник стянул мантию и аккуратно завернул украшение в нее, решив показать эту вещь Снейпу на их занятии.       Когда он вечером, постучал в двери самого ненавистного профессора, хотя, сейчас наверное Амбридж он ненавидел больше, но все-таки Снейп для него все еще был крайне неприятным человеком. Гарри тяжело вздохнул и постучал. Дверь тут же отворилась и он нерешительно прошел внутрь. Профессор сидел за своим столом и проверял работы по зельеварению. Он поднял свой взгляд на Поттера и кивнул ему на стул, что стоял напротив него. — Профессор, до урока я хотел бы Вам кое-что показать. — тихо начал говорить Гарри. — Я нашел это в заброшенном классе, и мне показалось, что эта вещь опасна. — с этими словами он развернул мантию и не касаясь диадемы положил ее на край стола Снейпа.       Мужчина замер, глядя широко распахнутыми глазами на диадему Кандиды Когтевран. Снейп встал, взмахнув палочкой, проверяя реликвию. И с ужасом понял, что это не просто диадема, но и крестраж Темного Лорда. И теперь было понятно, почему Поттер нашел ее и почувствовал нечто странное. Крестражи притягивают друг друга. — Я был прав, она опасна? — решил таки уточнить Поттер, когда молчание затянулось. — Чрезвычайно, Поттер. А теперь идите в башню, занятие на сегодня отменяется. — тихо произнес Снейп. Гарри, не споря с ним, попрощавшись ушел.       Гарри вернулся в башню во время, поиграл с Роном в шахматы, хотя, он просто в очередной раз проиграл, не давалась ему эта игра, и потом все вновь разошлись по своим спальням.       Утром Поттера вызвал к себе Директор. На его столе лежала диадема и он напряженно смотрела на Гарри. Он молча указал ему на кресло и, тяжело вздохнув, сел за стол, явно собираясь с мыслями. — Гарри, как ты нашел диадему? — начал разговор Дамблдор. — Я зашел в заброшенный класс, хотел позаниматься в тишине и без присмотра других учеников, и увидел что-то блестящее в углу. А когда приблизился, ощутил, что она какая-то странная. Завернул в мантию и решил показать профессору на наших дополнительных занятиях. — Не думал, что решишь обратиться за помощью к профессору Снейпу, Гарри. Почему ты не пошел к своему декану? — Я решил, что он сможет лучше определить опасен этот предмет или нет, учитывая то, что он всегда любил ЗОТИ. — Правильное решение. Ты принял действительно хорошее решение, когда обратился именно к нему, и я хотел кое-что тебе рассказать об этом предмете. Теперь мы сможем большее понять. — Каким образом? — Надень ее на голову. — просто ответил Дамблдор. — Она опасна. — сказал Гарри. — Так мне ответил профессор, когда я его спросил. — Не для тебя. Если ты наденешь ее и сможешь понять, как найти похожие на нее предметы, то мы продвинемся далеко вперед. — Эта вещь принадлежит Волдеморту? — уточнил Поттер. — Да, теперь она принадлежит ему. Хотя она намного древнее и важнее, чем факт того, что Том однажды ее присвоил.       Поттер кивнул и взял диадему в руки. Он нерешительно надел ее на голову и грохнулся в обморок. Дамблдор встал, проведя над мальчиком палочкой и кивнул сам себе, снимая с него диадему. Она теперь была чистой, и оба крестража находилось в Поттере.