That'll be the day

— Она точно не похожа ни на одну из ваших учениц, профессор Дамблдор? — вопрос повис в воздухе, а присутствующие все, как один, уставились на небольшую софу, что стояла в углу кабинета. — Боюсь, что нет, Феликс, но это крайне удивительно, — раздалось на всю комнату. Казалось, что отвечающий чуть ли не хлопает в ладоши от счастья — именно с такой интонацией он произнёс конец фразы. — Но профессор, — настороженно начал один из присутствующих, — где гарантии того, что это не очередной шпион Тёмного Лорда? — Мой дорогой Чарльз, к сожалению, я не могу дать вам никаких гарантий, но, — говоривший немного помедлил, чтобы собеседники смогли свыкнуться с этой мыслью, — возможно, если девушка действительно окажется посланником Тома, то нам удастся переманить её на свою сторону. Рты раскрылись от изумления. — Вы безумец, Альбус! — Безумцы всех умней, мистер Леру, — уклончиво заметили ему в ответ. — Боюсь, что в этой нелёгкой войне нам понадобятся все силы. И даже помощь сторонников врага. А теперь, господа, думаю, что вам пора. — Но, профессор! — мужчине открыто пытались возразить. — Это!.. Это просто!.. Это просто возмутительно! — мистер Леру активно жестикулировал, произнося эти слова, а из его ушей, казалось, пойдёт пар. Никакой реакции в ответ не последовало. Мужчина невозмутимо повернулся к возмущавшемуся спиной и пробовал на вкус леденцы, что стояли на его рабочем столе. — Не хотите ли конфетку? — с выражением детской невинности спросил он. — Не уходите от ответа, сэр, — с нотками угрозы обратились к нему. Тыкать пальцем не позволил этикет. — Мы на пороге новой войны. Мы должны сделать всё возможное, чтобы её предотвратить в самом начале! — Боюсь, Чарльз, война уже началась.

***

Пробуждение началось очень хорошо. Без будильника. В комнате было тихо, и она позволила себе немножко полежать с закрытыми глазами. Долгожданный выходной. Всего лишь до жути странный сон, где она прыгает через зеркало в самый разгар битвы, который совершенно не имеет никакого отношения к её настоящей, реальной жизни. Ещё парочка минут. Она сладостно потянется, умоется, приготовит вкусный завтрак и составит график дел. Одним словом, морально будет настраиваться на тяжёлые рабочие будни. Эх, как приятно осознавать, что ты наконец-то выспалась! — Вижу наша мисс уже проснулась, — эта фраза, произнесённая заботливым голосом, заставила Кейт нахмуриться. Так, стоп. Она открывает глаза, в надежде, что ей всё это чудится, но перед ней только высокий потолок из резного камня, да свечи, как в самом настоящем средневековом замке. Ничего не поняла. Где она? Она ведь заснула в своей комнате, под тёплым одеялом или же… всё привиденное было не сном? — Наверное, вы задаётесь вопросом «где вы?», мисс, — поинтересовался кто-то неизвестный. Эта фраза заставила Кейт замереть, а её сердце забиться сильнее. Кто-то посторонний в её доме! Девушка рывком поднимается с мягкого места и тут же натыкается на взгляд тёплых голубых, так по-отечески смотрящих, глаз. Прямо перед ней высокий, седовласый старик с длинной белой бородой, которая чуть касается колен — и это при том, что она с конца подвязана неким подобием резинки с висюльками. Он был в длинной серебристой робе, которая напомнила ей кое о чём. Так обычно рисовали волшебников на иллюстрациях к детским сказкам, которыми она зачитывалась в детстве. Но добродушное выражение старика всё равно не спасло его от воинственной стойки и вскинутых, зажатых в кулак рук девушки. — Не подходите! — резко вырвалось. — Я буду драться до последнего! Кейт искренне надеялась, что это заставит незнакомца отшатнуться, ну или хотя бы отойти, но человек лишь ещё шире улыбнулся, от чего часть его снежных усов приподнялась, в уголках глаз появились забавные морщинки. Необычные очки-половинки в тонкой бронзовой оправе, лихо сидящие на крючковатом носу, подпрыгнули на старческих щеках. — Конечно, мисс, — казалось, что его эта ситуация чрезвычайно веселит. — Я даже не сомневаюсь в этом, но не хотите ли вы мне что-нибудь рассказать? — Простите, сэр?.. — Что последнее вы помните? — допытывался он, не замечая смеси непонимания и настороженности у Кейт. — Я… я… — недоумение отразилось на лице девушки, брови сильно нахмурились. Она пыталась вспомнить. Это правда. Но почему-то все воспоминания ускользали от неё, смешались в кашу. Вот она сдаёт смену другой медсестре. Вымученно улыбается Марте, которая без умолку твердит о новой коллекции одежды в каком-то дорогущем бутике в Лондоне. Выслушивает нагоняй от начальства, что не так сделала перевязку, хотя больной от этого начал поправляться быстрее. В порыве злости хлопает дверью, когда дико уставшая приходит домой после очередной смены. Видит непонятную сову с конвертом в клюве. Беспокойные сны, которые не дают желанного покоя, а только вселяют пустую надежду, что она не на своём месте. Тут же сознание заполняют отрывки. Большой зал с чарующим потолком, который отражает не то погоду, не то настроение собравшихся. Тепло, потрескивающий камин. Яркие всполохи красного и жёлтого. Взмахи волшебными палочками. Мелодичное шуршание мантий. Живой звонкий смех. А потом память бухает куда-то вниз. Появляется холод вперемешку с чувством беспомощности. Страх накатывает волнами. Слышится треск стекла и грубые выкрики с ослепительными вспышками. И боль. Жгучая боль по всему телу. Кейт встряхнула головой в надежде отогнать неприятные воспоминания. — Извините, но я не уверена, — лишь выдавила она. Мужчина в знак понимания кивнул. — Видите ли, мисс, ваше появ… — начал было говорить он, но был мгновенно перебит. — Какой сейчас год? — этот вопрос сам собою возник в голове, и Кейт не смогла его не озвучивать, хоть и уважала старших, никогда их не перебивала и внимательно слушала. Старик замолчал и исподлобья глянул на девушку. Он словно решал: говорить ей или не говорить. — Смотря, какой вы хотите услышать, — после непродолжительных раздумий произнёс он, демонстративно сцепив руки в замок. — Скажите, что сейчас две тысячи восемнадцатый, — с надеждой прозвучало в кабинете, но она нутром чуяла, что это не так. И всё же… — Боюсь вас огорчить, мисс, но сейчас тысяча девятьсот семьдесят пятый год, — покачали головой в ответ. У неё всё ухнуло куда-то вниз. Воздух с шумом вышел из приоткрытых губ. Рука сама потянулась к волосам в попытке успокоить и так расшатанные нервы. Быть того не может… Либо старик сумасшедший — и пусть вид старца внушал некое подобие доверия, но этого не скажешь по его диковинной одёжке, и это всё чистой воды розыгрыш со скрытыми видеокамерами, либо она… Нет! Она отказывается в это верить, потому что всё бред! Путешествий во времени не бывает. Всё вымысел, иллюзия, обман! — Полагаю, вы также не знаете, где находитесь, так? — из раздумий снова вывел голос с хриплотой. — Это хотя бы Англия, Лондон? — удрученно буркнула Кейт, устало прикрыв глаза. — Шотландия, — поправили в ответ, — Хогвартс. — Класс, — протянула мрачно она и плюхнулась обратно на софу. — Хотя бы в более менее родных пенатах… В Шотландии, конечно же, никогда не была, да и о Хогвартсе никогда не слышала. Небось диковинный город с неприветливыми жителями. Дальше Лондона и его окрестностей девушка не выбиралась. Её знания другой местности ограничивались исключительно книгами и словами с давнишних уроков географии. Причины незаинтересованности уголками планеты были весьма банальны: нехватка денег и слишком плотный график на работе. Короче, скука смертная и отмазка миллионов таких же работяг, как и она. Девушка прям чувствовала через закрытые веки, как на неё смотрят выжидающе эти горящие не по возрасту любопытством голубые глаза-льдинки. — Покажите, пожалуйста, где в этом городе станция, сэр, — наконец прочистила горло она. — Извините, что причинила вам неудобства. Обещаю, что больше вас не побеспокою. Другого выхода Кейт не видела. На данный момент это всё, что мог сгенерировать кипящий от происходящего мозг. В мягком отблеске свечей сверкнули стёкла-половинки. Она снова открыла глаза, чтобы ещё раз окинуть взглядом непонятную комнату и найти дверь, но перед ней оказалась протянутая старческая рука с длинными сухими пальцами, сжимающими маленькую металлическую коробочку с монпансье. — Конфетку? — предложил незнакомец, и Кейт не смогла отказать, не устояла. Рот наполнился приятной лимонной сладостью. — Это многое объясняет, мисс… Она приподнимает брови в вопросе. — Ваше неожиданное появление в магазинчике «Горбин и Бэркес» в самый разгар противостояния Света и Тьмы. Признаюсь вам, что место не особо приятное, но там есть занятные вещицы, которые порой могут пригодиться. Поговаривают, что там торговали контрабандой, — он чуть помедлил, как бы выпутываясь из своих мыслей, свернувших не в то русло разговора. — Ну а впрочем, это дела Министерства. Уж точно не наши, — опять тепло сверкнули глаза, словно мужчина пытался объяснить что-то очень сложное своей нерадивой внучке. — Может, вы всё же сможете вспомнить хоть что-нибудь, пусть это и будет самой малостью, а я помогу вам, мисс. — Грейг, — сказала она наконец. — Моя фамилия Грейг. Тот на мгновение замер, но потом кивнул в знак знакомства как ни в чем не бывало. Девушка постаралась напрячь свою память. И вот оно! Она словно ухватилась за ниточку, и часть странных событий, происходящих на кануне, полилась рекой. Кейт рассказала старцу всё, что удалось поднять из глубин сознания: нападение дома, странные мысли и переход через зеркало. Не сказала только про адресата письма — что то остановило, а интуиции она привыкла доверять. — Давненько я не слышал о таких порталах, — потрепал свою бороду мужчина в раздумьях. — Подобные магические артефакты — большая редкость, даже для нашего мира волшебников, мисс Грейг. Удивительно и любопытно одновременно, что нечто подобное оказалось у вас в доме, хоть вы, как сами говорите, не имеете никакого отношения к чему-то столь, — ему пришлось помедлить, чтобы правильно подобрать слово, которое Кейт не воспримет в штыки, — чудаковатому. Сдаётся, что эта вещица оказалась у вас не с проста. Быть может, это Судьба, Злой рок или же действительно случайность по незнанию… Бред какой-то. Сумасшедший дом, ей богу! — …В любом случае вы здесь, а это значит, что ответственность за пребывание ложится на мои плечи, мисс Грейг, — закончил свой монолог седовласый, выразительно уставившись на неё. — Прошу меня простить, сэр, — Кейт слегка опешила от такой опеки, — но я уже взрослая, мне двадцать пять, смогу как-нибудь разобраться в возникших обстоятельствах. Не думаю, что мир Лондона, пусть и сейчас он практически на сорок пять лет моложе, сильно отличается от того, в котором жила я. К сожалению, всю спесь с девушки сбил лёгкий взмах руки и материализовавшееся зеркало из воздуха. Самое обычное, в полный рост, но являющее суровую правду. — Нет… — прошептала в отчаянии Кейт. Из Зазеркалья с шоковым выражением на неё таращилась она сама. Вот только на вид ей было далеко не двадцать пять, как раньше, а добрых лет пятнадцать. Бледная кожа, светло-русые пряди были несколько короче, чем она привыкла, да и щёки не были такими впалыми, а круги под глазами… Они даже уменьшились на пару сантиметров. Если бы она была ярой поклонницей своей внешности, то посчитала бы себя весьма хорошенькой. Правда, ей показалось, что глаза сохранили былую усталость, пускай их и наполнила прежняя синева жизни. К сожалению, изменения тронули исключительно внешний облик. Кейт по прежнему была в грязной пижаме и халате. Штанины у лодыжек порвались, халат покрывали пыль и, возможно, даже пятна крови. Под ногтями сплошная чернота, словно она рыла ими землю. На голове колтун, пусть и поменялась длина. Всё лицо в ссадинах и царапинах. В общем, вид самый презентабельный. От дальнейшего расстройства и бедности своего положения девушку отвлекло появление ещё одного человека в кабинете. Это была женщина в возрасте, но она только входила в него. Сетка морщин покрыла её лицо, а в некогда тёмные волосы, теперь тронутые лёгкой сединой, были завязаны в тугой пучок. Она была одета в изумрудные одежды, а мантия из бархатистой ткани красиво переливалась в отблесках света. — Минерва, — поприветствовал вошедшую старик. — Вы как раз вовремя. — Альбус, — женщина кивнула — Кейт поняла, что так и не знает имени мужчины, — а затем перевела взгляд пронзительных глаз на неё. — А вы, юная мисс, как ваше имя? Кейт отчего-то испугалась. Этот взгляд априори заставлял её чувствовать себя так, словно она сделала какую-то шалость. Женщина была строга, возможно даже сурова, и очень дисциплинирована. Это чувствовалось не только по внешнему виду, но и энергетике, что исходила от неё. — Катарина Грейг, миссис… — девушка пролепетала и склонила голову, тушуясь от обращения. — Профессор МакГонагалл, мисс Грейг, — напор в голосе потеплел. — Декан Гриффиндора и заместитель директора Альбуса Дамблдора в школе Хогвартс, — она сверкнула глазами в сторону мужчины. Тот кивнул. — Школа? — Школа Чародейства и Волшебства, Катарина, — улыбнулся Дамблдор. Кейт поняла, что находится в кабинете директора только после того, как об этом сообщила МакГонагалл. Девушке пришлось осмотреться. Действительно помещение походило на кабинет больше, чем на что-либо другое. Тут было уютно. На небольшом возвышении с парой ступенек высился добротный письменный стол, заваленный бумагами. Были и громадные шкафы с книгами и тумбочки, где находились серебряные приборы — кажется, они были ей знакомы, но переделаны под чей-то манер. Имелся резной камин, прям в самой стене, а такого количества портретов она не видела никогда в жизни, и… неужели изображения двигались? Наверное, усталость взяла своё. — Вы сказали, что это Школа Чародейства и Волшебства, сэр, — Кейт обратилась к директору, пытаясь скрыть нотки усмешки. Волшебства ведь нет. Оно нереально. — Но я не волшебница вовсе, а моё присутствие здесь не более, чем ошибка законов физики. — В мире маглов всё было именно так, но здесь другие законы, мисс Грейг. Вы волшебница. Это совершенно точно, — произнёс Дамблдор, а затем повернулся к профессору МакГонагалл. — Присмотрите за нашей гостьей, Минерва. В следующем учебном году нас ждёт пополнение. Та жестом поманила к себе задумчивую Кейт. Делать было нечего. Девушка спустилась на каменный пол. Ступни неприятно гудели — она ведь была босиком, возможно, даже придётся вытаскивать стекло и накладывать швы. — Добро пожаловать в Хогвартс, мисс Катарина Грейг, — попрощался с ней профессор Дамблдор, и она увидела как ещё раз озорно блеснули эти голубые глаза-льдинки в глубине кабинета.