Россыпь твоих веснушек

Следующий день начался со спящего Феликса, который лежал рядом, укутовшись в одеяло почти до самого носика. Воспоминания вчерашнего дня были ещё свежи. Нежные губы младшего, прикосновения к его телу, томные, тихие вздохи и стоны. На лице появляется довольная улыбка. Поправив светлую прядку волос Ликса, Хван оставляет лёгкий чмок в лобик и аккуратно встаёт. Вся их вчерашняя одежда разбросана по всей комнате, убираться придётся долго, так ещё нужно будет поменять постельное бельё и помыться заодно. Старший надел нижнее бельё и шорты, вышел из комнаты и отправился в душевую, чтобы привести себя в порядок, а после пошёл на кухню, чтобы приготовить им завтрак. Все, что происходило вчера, казалось сном или иллюзией, но то, что он увидел в комнате, да и сам тот факт, что проснулся рядом с Лучиком — говорило за себя. Было очень сложно поверить во все происходящее. Сердце стучит и душа радуется от того, что в его жизни снова появился лучик света, который согревает и греет. Хван действительно стал счастливым. Стоя у плиты и делая им яичницу, старший витал у себя в голове, как чувствует тёплые объятия и горячие руки на своём теле. — Ох, Ликси, доброе утро. Так тихо подошёл, я даже и не услышал, — тихо смеётся Хен и поворачивает голову. Светлые волосы Ли торчат в стороны, а сам он приятно пахнет конфетами. Такой тёплый и нежный улыбается, смотрит прямо в глазки, сердце тает от такого. — Доброе утро, Джинни. Не подскажешь, почему у меня болит все тело? — хитрая улыбка расплывается на ангельском личике, заставляя Хвана смутиться. — Хм, даже не знаю, — тихо смеётся и поправляет свои, теперь розовые, пряди волос. — А мне кажется, что знаешь. Я сейчас еле как встал... — Прости, Лучик, но ты вчера ночью сам просил быть быстрее и грубее. А я что? Я слушаюсь своего любимого. — Ладно, твоя взяла. Что готовишь? — Яичницу с беконом. Покушаем и нужно убраться в комнате до прихода твоих родителей. — Будет сделано, хорёк! — и младший вновь обнимает со спины, прижимаясь горячей щекой к голому телу Джинни. А старший все никак не может поверить, что все это происходит с ним. Чувство любви захватило разум, тело, все - все. Но Хён не жалуется, ему нравится, его все устраивает. — А давай сегодня печенье испечем? Такие песочные, где посередине сердечки из джема будут. — Давай, у тебя дома есть все для этого? — Джема нет, но это не беда, магазин же рядом. — Прекрасно, тогда после уборки сходим и купим. Феликс радостный скачет вокруг Хёнджина, а на лице его радостная улыбка. Готовя дальше яичницу, Хван задумался о том, что произошло все как-то слишком быстро. Буд-то так не должно быть, это очень насторожило его. Вскоре еда была готова. Радостный Ликс кушал, наслаждался. Солнечные лучи падали на него, подчеркивали его веснушки, его красоту, его невинность. Было такое ощущение, что Ён не настоящий, но он же тут, сидит, кушает, притрагивается к нему, а старший это чувствует. Значит сомневаться в реальности Лучика не стоит. Он просто не привык к тому, что все может быть так хорошо. А сердце все равно больно сжалось, стоило лишь подумать о том, что Ликс может пропасть, аж дыхание сбилось. — Завтра обещают дождь, мы с тобой обязательно должны побегать под ним! Всю жизнь об этом мечтаю, — снимая постельное белье, лепечет солнечный мальчик. — Заболеть хочешь? — Да завтра тепло обещают, да и дождь не холодный же...Если что, сразу в душ и все хорошо будет. — Хорошо, хорошо. уговорил, Лучик. Побегаем под дождём, — тихо смеётся от того, как счастлив Ёнбок и сам счастливым становится. Сердце сходит с ума от чувств. Хён вот ещё немного и точно умрёт от того, как сильно любит, как так умудрился сильно привязаться к этому лучику света. Иногда он думал, что сходит с ума, ведь даже Чонина так не любил, как Ликса. Что-то в нем есть особенное, а что именно — не понятно. Постепенно комната становится чище. Чистое постельное белье, одежда убрана, фантики от конфет тоже. Комната вновь залилась ярким солнечным светом. Феликс плюхнулся на кровать, лежит звёздочкой, а Хван сидит рядом и жмёт его ягодицы, смеясь. К ним заглядывают родители, тоже смеются с увиденной картины и уходят, чтобы не мешать. — Пошли в магазин? Или ты уже передумал делать печенье? — тихо спрашивает Хёнджин, ведь не хотелось портить ту тишину, что их окутала. — Чуть позже...Меня в сон клонит. Да и мне так хорошо с тобой рядом. Моё сердце бешено стучит от того, как я тебя люблю, Джинни...Со мной такое впервые, — карие глазки смотрят на Хена, который ложится рядом. — Не поверишь, у меня точно так-же. Я даже своего первого парня так не любил, как тебя. Ты особенный, Лучик. С тобой моя жизнь заиграла новыми красками, яркими, тёплыми. Только рядом с тобой я чувствую себя в порядке, — слова сами лились из уст Хёнджина. Говорило его сердце, мозг отключился совсем. В итоге они проспали часика два в объятиях друг друга. Первый проснулся Феликс. Открыл свои карие глазки и начал целовать спящего Хёнджина в щёки, лоб, носик, губы. Зацеловал всего, а старший тихо смеётся и открывает глаза, видя перед собой парня, что сиял. Вот опять, будто не настоящий. Притрагивается к веснушчатой щеке, гладит её и убеждается, что тот существует. — Пошли печенье делать? А то сейчас проспим весь день, чем ночью заниматься будем? — Хорошо, пошли. Тогда сначала в магазин, да? — Лениво мурлыкает Хван, потягиваясь, а Ликс не теряет времени и щекочет старшего. Джинни громко смеётся и сжимается, а младший тоже звонко смеётся, катается по кровати. Солнечные лучи светят прямо на него, будто тот их притягивает к себе. Прелесть. Еле как встав, выходят из комнаты и идут на кухню, смотрят, если ли все ингредиенты. Не было только джема, который вскоре те покупают, ведь магазин недалеко и дойти туда - обратно занимает минут 5. — Так, сначала тесто нужно замесить, можно я это сделаю? Очень хочу..— Смотрит щенячьими глазками, а Хван кивает, ведь не может отказать такому веснушчатому чуду. — Можно, а я тебе помогу, потому, что тоже хочу, — Смеётся и подходит к Ли, чмокая мягко в губы. Готовка была весёлая. Мало того, что мука была по всей кухне и на них самих, так ещё они устроили и танцы. Включили музыку, рандомно двигались и смеялись. Успели даже и вальс станцевать, после которого в Хена прилетела мука, прямо в лицо. Но старший даже не злился, наоборот, лишь громче смеялся и обмазал веснушки мукой. К сожалению, веселью пришёл конец, ведь пришли из комнаты родители и были, мягко говоря, в шоке от увиденного. Не обошлось и без нравоучений о том, что так делать не нужно, тем более взрослые же уже. Но парни лишь сказали, что все уберут и любимая кухня мамы будет чистая, следа грязи не останется. Пока печенье готовилось в духовке, они начали уборку. Хёнджин убирал все с пола, а Феликс со стола и других поверхностей, так же на Хёне была посуда, которая вскоре блестела от чистоты. Вот и все, кухня вновь чистая, а ароматное печенье готово и разложено в вазочке. — Перед тем, как кушать, нужно сходить помыться и переодеться. Мы все в муке..— Сказал Хван, пока Ли уже успел схватить одну печеньку, одну половину закинуть себе в рот, а второй заткнул рот Хёнджина. — Хорошо, хорошо, пошли тогда скорее, — Улыбается Феликс и берет за руку старшего, который с удовольствием жевал печенье, которое вышло очень вкусным. Спустя пару минут все: Хёнджин, Феликс и родители младшего, сидели за столом, пили чай и кушали изделия, что приготовили парни. Ли все время смотрел на Джинни, а старший это замечал, смотрел в ответ, но в это время веснушчатый отворачивался. "Может хочет что-то сказать?" — Думал Хён. — Ты весь вечера на меня смотрел, пока мы кушали, что-то случилось? — Они вновь у себя в комнате. Ликс прижался к Хвану, словно котик и нежился, пока его гладили по голове, медленно перебирая мягкие, светлые пряди. — Нет, я просто не мог на тебя насмотреться...Ты такой красивый и милый, Джинни, — Подняв свою голову, карие глазки смотрят в глаза Хена, что наклоняется и нежно чмокает в пухлые, чуть приоткрытые губы Ли. — Я люблю тебя, лучик, — Шепчет старший, поправляя за ушко прядку волос Ликса. — Я тебя тоже люблю, хорёк. Так сильно, что сердце готово разорваться, — Так же шепчет Ли и прижимается к теплом телу. — Моё сердце точно остановится, если вдруг ты пропадёшь из моей жизни, поэтому, пожалуйста, не оставляй меня, — Хван был готов расплакаться. Ему было настолько хорошо с Ликсом, его сердечко безумно любило этого парня с веснушками, которые он любил целовать. — Не уйду, да я и не собирался. Я уж точно теперь не смогу без тебя жить. В кого мне по твоему муку бросать? — И тихо смеётся, а Джинни смотрит на это солнышко и благодарит судьбу, что свела их. — Давай скорее спать? Завтра нас ждёт прогулка под дождём, — Устало шепчет Хван и прикрывает глаза, и сразу же проваливается в сон.