Роза и можжевельник

Первая встреча со смертью всегда пугает. Вторая — ужасает, а начиная с пятой ты привыкаешь.

Ариэлла Италь «Уроки хороших манер»

      Изар не разжимала в пальцах жесткую ткань, пока за спиной не появилась ладонь дяди. Мэлоди, потерявшую сознание, и держащуюся за жизнь из последний сил, оттащили от палатки. Местный лекарь разводил руками, а Изар заметила чернеющие губы малышку. Дыхание сообщало, что сил в ней почти не осталось. Глаза не могли пролить хоть немного слез, а крик испуга пропал в горле.       — Эстеб, что там? — крикнул принц, слезая с коня.       — Сейчас, — ответил он и развернул племянницу к себе. Изар сделала шаг, чтобы уткнуться в грудь дяде. Привыкший рационализировать мозг бился в истерике, а Изар никогда не умела правильно её показывать. Эстеб заглянул за Изар, а потом быстро развел и повел племянницу в сторону, принц и король переглянулись и синхронно направились к шатру. Изар подняла глаза на королеву, которую медленно снимали с лошади, рыжие бровки были сведены к переносице, Аерин выглядела такой молодой. Первый тихий всхлип вырвался из-за этой мысли.       — Ты ничего не трогала, Изар? — тихо спросил Эстеб, а она едва не упала, наступив на крошечную кочку. Колени резко заныли, заставляя слезы литься сильнее. Эстеб ловко перехватил её на руки, Изар прижала руки к лицу, чтобы вуаль впитала слезы. На них никто не смотрел, но она чувствовала чей-то взгляд. Дядя усадил Изар на злосчастный стул, прикрыв спиной. Она подняла глаза и увидела леди Рубену, равнодушно поправляющую перчатки.       — Изар! — крикнул принц, преодолевая расстояние между ними. Он оттолкнул Эстеба и схватил за плечо, с силой сжав пальцы. — Изар, что ты видела?!       — Не смей кричать на свою жену! — Эстеб ударил его по руке, заслонив Изар. Она медленно посмотрела на плечо, где секунду назад сжимались пальцы. Четыре небольших синяка сзади останутся, хоть кожа была и не чувствительна.       — А ты не смей кричать на своего Эскуа, — сквозь зубы процедил принц, приближаясь к Эстебу. — Давай, порази меня силой дыхания своего дома…       — Он… — Эстеб не успел договорить, как раздался протяжный женский крик.       — Он мёртв! — Аерин упала на колени у входа в палатку. Изар вытерла щеки и зажала уши, чувствуя, как из груди королевы рвется очередной крик. Она едва ли могла сравнить плачущую королеву с раненным животным. Пока все взгляды были направлены на Аерин и попытки её оттащить от остывающего тела, Изар повернула голову в сторону Росины. Она стояла около лошади, прижав руки к груди, как испуганный кролик. Она сглотнула и повернула голову, встретившись взглядом с Изар. Уголки губ Росины на секунду приподнялись, но в глазах стояли слезы. Колм да Альба притянул её к себе, желая первым утешить молодую вдову, Росина позволила грубо приобнять себя.       — Аерин, встань, — произнес Его Величество, когда она ударила служанку, которая пыталась её поднять с колен. — Встань.       Через секунду в воздухе запахло металлом, Изар показалось, что она увидела зеленую молнию. Его Величество отлетел на несколько шагов, едва успев удержаться на ногах. Принц наплевал на неё, направившись к брату. Завывания Аерин надрывали сердце даже самого крепкого человека. Изар отвернулась, устремив взгляд на дерево. Белка с интересом наблюдала и грызла шишку, не испугалась громких, резких звуков. Рядом с ней на ветку приземлился Голубка, даже не планируя нападать на свою естественную еду. Изар задумчиво сквозь слезы посмотрела, как синее перо плавно спускается на землю. Эстеб накинул на неё свою куртку, оставив в одной рубашке. Аерин усадили в карету и быстро двинулись галопом к замку, не без помощи приказов. Многие запрыгнули на лошадей, а Изар обратила внимание на мертвое тело кабанихи приличных размеров. Жаль будет потратить такую на поминки. Принц склонился над Мэлоди, которая тяжело дышала, лежа головой на коленях у лекаря, и дрожала всем телом, особенно сильно дергалась голова. Тот раскрыл весь свой чемоданчик, беспомощно разводил руками и шептал что-то на калмасинтском наречии.       — Я дал ей антидот от беладонны, может поможет, а может и нет. Это из кожуры граната, — неловко повторил погромче лекарь, чтобы все услышали, тряся перед глазами пустую склянку с остатками красного порошка.       — Я отвезу тебя в замок, ладно? — Эстеб снова развернулся к ней и осторожно прикоснулся к краю её перчаток. — Сожги их, как только приедет. И одежду лучше сожги. Ничего и никого не трогай.       — Она никуда не поедет, пока я не разрешу, — принц обходил лагерь быстрыми шагами. Двое слуг исчезли в шатре и вынесли на носилках Гая фор Дорха. Его перевернули с помощью палок, все суеверно старались не прикасаться. Изар не могла думать об этом порой странном и жестоком, но неплохом человеке, как о теле. Зери да Иккер, последнее тело, которое она видела так близко, даже шла спокойная маска благородной смерти, а разбитая грудь старательно прикрывалась флагом с семейным гербом.       Гай фор Дорх захлебнулся в собственной рвоте, успев обоссаться перед смертью. Герои не погибают на складах, унося с собой крошечную любовницу. Изар помотала головой, но не могла отвести взгляд от Гая. Штаны были расстегнуты, остатки завтрака застряли в бороде, а губы почернели. Колм да Альба бросил Росину, как только стало приемлемо уехать, а она на дрожащих ногах подошла к телу мужа. Изар не видела горя, только страх. Его Величество сделал шаг в её сторону, но Лука придержал его за плечо.       — Вот и всё, — холодно сказала она, глядя в лицо бывшего мужа. Одна слеза соскользнула с её щеки и упала на закрытые глаза Гая. — Вот и всё. А сколько шуму-то было.       — Отойди от него, — пригрозил Лука. Росина посмотрела на него и открыто улыбнулась. Принц не дал ей сказать ни слова своим взглядом. — Это черный вытаск. Аэлитский яд.       — Я вижу, — Росина пожала плечами и отошла от него, сложив руки в карманы. Изар облизнула губы и сложила руки на коленях, постукивая пальцами. От тела пахло просто отвратительно.       — Я увезу Изар, ей нехорошо, — повторил Эстеб громче, собираясь взять её на руки. — Давай, я аккуратно…       — Мэлоди, — тихо сказала Изар поникшим голосом, встретившись взглядом с дядей.       — Не переживай, она сильная девочка, поправится, — уверенно сказал Эстеб, не глядя. Изар понимала, что он врет. Её еще не тошнило, но мочевой пузырь уже не выдержал, а тело билось в конвульсиях. Она не знала точно, но слышала, что аэлитские яды всегда действуют быстро, но очень болезненно.       — Никуда ты не поедешь, — начал Его Величество, но принц поднял руку, заставив старшего брата замолчать.       — Пусть уезжают. Яд был нанесен на губы, — произнес принц, присев около трупа. — Гай слишком брезглив, чтобы поцеловать её. Был слишком брезглив. Уже сидя на лошади, Изар пыталась анализировать, насколько супруг расстроен. Перед глазами смешивались картинки изнасилования Росины и милые воспоминания Гая с маленькими принцами. Крошечный Сальваторе был очень привязан к нему, а такие слезы Аерин не очень способствуют хорошим родам и спокойному воспитанию детей. Эстеб ехал медленно, ведя лошадь осторожно, пропуская каждую малейшую кочку. Голубка кружил высоко в небе.       В Вороньем Крыле никто не обратил внимание на прибытие такого важного лорда с женой господина Эскуа, поэтому Эстеб воспользовался общим беспорядком в связи с опасным положением королевы, и выхватил для Изар один из кресел с колесиками Аерин, но на первой же лестнице она встала, отказавшись, чтобы дядя нес.       — Я в порядке, — Изар чувствовала необычайный прилив сил в ногах, синхронизированный с шоком. Она смотрела на собственные руки, опирающиеся на стену, как на нечто инородное, чужое. Еще мгновение назад она сжимала этими же пальцами вход в шатер, где лежал Гай, а два мгновение назад здоровалась с ним с утра. И Мэлоди, она же совсем ребенок, несмотря на взрослое тело и наглые повадки, она не… «я же все сделала» бил в голове колокол. Один только вопрос, что это «все»?       — Ты не… Мэлоди не выживет, — сказала Изар, остановившись у окна, чтобы перевести дух. Солнце светило всё так же ярко. Если бы она не подошла к шатру из-за проклятой белки, то сейчас им бы уже подали самые сочные куски кабанихи.       — Я-то как-нибудь справлюсь, — отмахнулся дядя. Он шел шаг в шаг с ней, готовый поймать в любую секунду. — Мэлоди по-своему нравилась Гаю, и даже Росине. Её мне жаль.       — А она не могла…? — Изар прикусила язык, Эстеб неотрывно глядел в глаза с немым запросом. — Да, лучше не здесь. Где покои принца?       — Сожги перчатки. А лучше всю одежду, а потом вымойся с мылом везде, — обеспокоено повторял Эстеб.       В сами покои пустили только Изар, она встала на пороге в просторной комнате и еле сдержала вскрик, который сдерживала с момента, как увидела… то, что увидела. Впервые в жизни она сдирала одежду, словно кожу с живого человека, глотая слезы. Она не могла вспомнить, когда плакала в последний раз. Тем более она не могла вспомнить, когда в последний раз плакала от страха. Принц сказал что-то там про губы, но она ведь прикасалась к нему и к Мэлоди. Она скинула всё, включая белье, в потухший камин и направилась в ванную на дрожащих ногах. Вены ссадило особенно сильно, а спина после скачек беспокоила не меньше. Ветер из открытого настежь окна окутывал угловатое тело, словно простыня.       Изар долго вглядывалась в единственное зеркало, пытаясь рассмотреть оттенок собственных губ. Раньше она думала, что увидеть их белыми, как у леди Рубены, — это самое страшное, что может случиться. Но черный цвет теперь пугал куда больше. Вода, оставшаяся с утра, была ледяной, с мыльными разводами. Изар натирала кожу первым попавшимся мыслом до крови, срывая старые шрамы. Слезы не останавливались, а из-за каждого всхлипа приходилось останавливаться, чтобы сделать очередную попытку успокоиться.       Гай ведь… да, она видела его настоящее лицо в момент торжества над Росиной, но он ведь не всегда был таким. Он не напоминал лорда Салбатора, хотя Эстеб в письмах часто описывал их сходство, он был лучше. Он считал её с сестрой чистыми женщинами, стойко выполняющими долг, и уважал их. Изар помнила его на свадьбе, Гай был сердцем и душой компании, даже разговорчивые калмасинтцы замирали во время его рассказов. В конце концов, Гай фор Дорх был героем войны, тем, кто возложил на голову Его Величества корону, покрывшуюся слоем крови. Картина, с изображением этого, висела в кабинете у принца.       Изар закуталась в плед с кровати и прикоснулась к ручке двери в другую комнату. Кабинетная дверь была закрыта на ключ, который был всего у двух людей в замке, у господина Эскуа, и у канцелярского мальчика, чьи губы побелели задолго до того, как он научился ходить.       Она нарезала круги по спальне, пока ноги не сдали, и Изар не упала на пол в полуметре от кресла. Уставшие лодыжки запутались в покрывале, она завернулась в него посильнее и продолжила лежать на полу. Интересно, что Гай тоже упал или уже лежал, когда Псы Гневной растерзали его душу?       Оррига говорила, что после смерти хорошие люди попадают к тому Богу, кому их посвятили при рождении, поэтому все её дочери посвящены Мирному, как она сама, и как лорд Салбатор, чтобы после смерти увидеться. Все прочитанные Изар Писания сообщали о том же, но нигде не было написано, что случается с плохими людьми.       — Плохих людей забирают Псы Гневной и уносят в Преисподнюю, — отвечал клирик отец Теуш на логичный вопрос.       — А Преисподняя, это где? — спрашивала каждая из сестер, когда до неё доходил разговор о смерти. Изар помнила свой, когда она покрылась первыми пятнами, а кожа потеряла чувствительность. Спросить отца Теуша удалось только после выздоровления.       — Это под землей, — закатывал глаза клирик и уходил по своим делам. Только Изар он ответил по-другому.       — Это глубоко под горами, полагаю, что под Аметистовыми, там жарко и темно, как в могиле. И ты проведешь там вечность, если будешь нарушать предписания Богов, — сказал отец Теуш, глядя в суровые синие глаза. Изар кивнула и осталась размышлять над этим одна.       Гай был достаточно плохим человеком, чтобы Псы утащили его глубоко во тьму, но недостаточно плохим, по мнению Изар, чтобы так позорно закончить жизнь, в луже собственной мочи и рвоты. Первым трупом, который Изар увидела, был Зери да Иккер, которого притащили после битвы у Иссы, в родной замок. В круглом зале Зимнего Солнца стоял один высоких гроб, около которого позорно плакала его мать, сложившись в три погибели. Младший брат Иттери стоял рядом с неподвижной Артеей, а Изар всё же дозволили заглянуть в гроб. Мертвым Зери выглядел благороднее и красивее, его неугомонные губы наконец замолчали, перестав извергать неприятные шутки, а руки больше никогда не обидят старшую сестру. Ему шла смерть, а Гаю фор Дорху — нет.       Изар смогла найти в себе силы, чтобы подняться и лечь на кровать, но не хватило, чтобы перекатиться на свою половину. Подушка принца пропахла мятой и чем-то цветочным, совсем легким. Изар перевернулась на спину, чтобы не чувствовать это. Сквозь слезы и плохое зрение она пялилась в потолок, представляя, что будет, если он упадет. До болезни этот кошмар преследовал Изар многие ночи.       Она вытерла слезы и посмотрела на слабые руки. Прилив сил от шока прошел, тело снова превратилось в мешок, который необходимо с собой повсюдут тоскать. Изар закрыла глаза и резко провалилась в сон. Он накрыл её так же резко, как накрывает подушка среди ночи, которая должна заставить перестать дышать.       Пробуждение пришло резко, в камине потрескивали бревна, человек в черном плаще ходил между кабинетом и спальней, потирая виски. Изар приподнялась на локтях и прищурилась, принц успел когда-то переодеться. Её внимание привлек запах шикарного мясного рагу, которое остывало на тумбочке. Изар попыталась незаметно перевернуться на бок, но принц заметил крошечное движение и остановился.       — Как спалось? — грубо спросил он. Изар полностью села, прикрыл пледом грудь и посмотрела на рагу. — Это тебе. Ты проспала почти восемь часов, я решил, что ты захочешь есть.       — Предусмотрительно, — Изар взяла за край остывшую тарелку поставила на колени. — Как… как дела? — изо рта вылетел только дурацкий вопрос.       — Мой лучший советник мертв, моя жена и мой лучший друг — под всеобщим подозрением, Аерин рожает, Алек в истерике, мама орет на Валь, а мне опять всё решать. Как сама думаешь? — произнес он быстро, Изар едва ли успела обработать всю полученную информацию.       — Я не… — Изар не успела договорить, поднеся ложку ко рту.       — Да знаю я! Ешь, — лавина едва не накрыла её, Изар парализовало, но принц вовремя среагировал и прижал ко рту руку. — Ешь, пожалуйста. И не мешай мне думать.       Изар испуганно проглотила ложку, и только тогда поняла, насколько голодна. Голова слегка кружилась, а кожа щек недовольно мерзла от застывших слез. Принц проходил между двух комнат, бурча себе что-то под нос. Изар посмотрела на камин, платье, покрытое золой, и перчатки лежали на столике у камина, а тот не горел. Изар продолжила есть, стараясь не произносить лишних звуков. Разум вернулся с полным желудком. Очень зря Эстеб увел её так рано, принц прав. Гай умер через несколько дней после того, как она вошла в статус неприкасаемой, а дядя получил намного больше влияния, породнившись с королевской семьей. Гай фор Дорх был одним из немногих, кто первым перешел на сторону Черного Оленя, он помог своей племяннице сбежать с ним, он сделал её королевой, а его королем. А Изар да Ипар — дочь проигравшего лорда, её зять и многочисленные родственники сложили головы во время или после войны, у неё есть повод для мести. Лука на мгновение остановился, и в дверь постучали. Дыхание сообщило Изар, что за дверью едва ли кто-то есть, но это могли быть только два человека, поэтому она не стала прикрываться, продолжив есть.       — Да? — раздраженно крикнул принц, из-за двери появилась голова Артеи. Ее щеки впали, глаза бегали, а сухие губы сестры потрескались. Изар встретилась с ней взглядом и указала глазами на тарелку. — Чего тебе?       — Её Величество… она… Она просила прийти к вам и сказать… просила передать, чтобы вы, — Артеа нервно оглядывался подол платья.       — Да чего? Быстрее, быстрее, — грубо оборвал принц.       — Чтобы вы нашли «ублюдка» и принесли голову к её ногам, — Артеа понизила голос на ругательном слове. Изар передернуло, принц выпрямился и мельком взглянул на неё. В сером глазе она прочитала ту же мысль, которая пронеслась в голове.       — Она так сказала? — принц подошел к ней.       — Скорее, прокричала… Клирики молятся, повитухи кружатся вокруг неё и говорят, что роды будут долгими и тяжелыми, — Артеа поджала губы и заломила руки за спину. Сестра выглядела взлохмаченной, а на руке остался синяк, который сестра неуверенно терла.       — Это я уже все слышал… Она сказала «ублюдок» или другое слово? — принц схватил Артеу за плечо. Она быстро закивала и сделала шаг назад.       — Ну там еще слова плохие были, — продолжила она.       — Хорошо, я найду ублюдка, — Лука усмехнулся и вышел, задев Артеу плечом. Она едва выстояла на трясущихся ногах, а потом растерянно замерла, смотря на Изар.       — Всё в порядке? — спросила старшая.       — А у тебя? — Изар поежилась и убрала на тумбочку пустую тарелку. Артеа походила на запутавшегося цыпленка, который крутился на месте и тыкался лбом в стены. Синяк на руке медленно расцветал, руки Аерин были сильны. Изар читала «Анатомию второго пола» отца Бельмонте, клирика Здорового из Калмасинты, который писал, что во время схваток женщины способны ломать камни голыми руками. Видимо, это было не так далеко от правды.       Артеа выбежала, оставив сестру одну. Изар откинула голову назад, разминая шею. Ей казалось, что у Немо Белого не было причин, чтобы избавиться от Гая фор Дорха, они вместе сражались во время войны, оба были героями и друзьями принца, если так казалось. Хотя на собственной свадьбе Лука не желал видеть единокровного брата, а тот лихо издевался.       Она устало закрыла глаза и приложила руки к лицу, давая глазам отдохнуть. Ей нужно оправдание, потому что у Эстеба не будет желания придумать это для них. Лет в шесть она случайно порвала портрет одного из именитых предков, и тогда дядя сказал, что если ты ничего не сделал, то тебе не нужны оправдания. В голове стояло сотня идей, начиная от того, что яд был аэлитским, можно пустить слухи по этому следу, до того, что многие видели их рядом и в хорошем настроении.       Изар нашла в себе силы одеться и позвать служанку, чтобы она принесла ее свечей, о которых ей рассказывала Артеа, а той рассказывала Розмари. Внутрь горящей нитки добавляли немного пороха, чтобы она издавала негромкие хлопки каждые два часа, так можно рассчитывать время на сон, чтобы не просыпать. Снаружи они выглядели обычными вытянутыми, пахли дешевым воском и не помещались ни в один подсвечник. Изар закрепила их на пустой тумбочке с её стороны. Она не ожидала, что они пригодятся ей в эту ночь, но принц явился через несколько часов, уставший и злой.       Когда принц начал яростно расстегивать рубашку, Изар испуганно покосилась на него и отползла в угол кровати, сжимая ноги. Он был быстрым, неконтролируемым и пугающим, не проронил ни слова, пока не стянул повязку с пустой глазницы.       — О, ты здесь, — сказал он, садясь на кровать. Изар кивнула, попыталась поджать ноги, но колени не позволили. — Я и забыл. Александр приказал мне идти спать, так что я скоро отрублюсь, не бойся.       — Приказал? — неуверенно сказала Изар, устремляя взгляд на губы принца. Они сжались в тонкую полоску. Казалось, ничего особо не изменилось, потому что принц весь был каким-то бледным.       — Ну вроде. Нехорошо называть короля шлюхой, особенно, когда его жена рожает, а его совесть грызет, — холодно сказал принц, снимая ботинки.       — Но в этом есть что-то правильное. Рассвет через пару часов, нам всем нужно отдохнуть.       — Вряд ли Аерин может отдохнуть сейчас, — негромко сказала Изар, потянувшись к спичкам, принесенным вместе со свечами.       — Всё с ней будет в порядке, как и всегда. Она девочка крепкая, во время первых родов она сломала себе ключицу, но всё прошло нормально, — Лука пожал плечами и лег под одеяло. — За неё волноваться нужно меньше всего.       Принц заснул, как только его голова коснулась подушки. Изар легла спиной к нему и прикрыла глаза, уныло глядя на горящую свечу. Первый хлопок вытянул из легкого сна, во время которого Изар постоянно ворочалась, стремясь то размять, то сжать конечности. Принца рядом уже не было, хотя солнце еще не встало. Остальные свечи в комнате были погашены, в кабинете слышалось шуршание, но Изар обратила на другое, платье и перчатки теперь были старательно очищены от золы и сложены в стопочку.       Следующий хлопок тоже пришелся на момент, когда принца не было, и Изар проснулась, когда тяжелое тело приземлилось рядом с ней. Через пять часов после своего ухода, Лука снова опустился на подушку, немного поерзал, отвернулся от жены и быстро заснул. Изар почувствовала странный запах, который до этого был в подушке. Но проспав всего час, принц встал, выглядел бодрым и быстрым.       — Никто не приходил? — спросил Лука, когда Изар приподняла голову. Усталости не было, только странное ощущение тревоги. Она потушила свечу и взяла мазь, от которой за три дня почти ничего не осталось.       — Пока я спала, нет, — Изар пожала ноги, чтобы помазать замершие за ночь лодыжки.       Кусок в горло не лез, да и за завтраком почти никого не было. Женщины сбились в кучки, которые старательно обходили Изар, а мужчины прятались по комнатам. Ей сообщили, что Эстеб находится рядом с Его Величеством, который заперся с самыми приближенными, чтобы помолиться за здоровье королевы и наследника, которые не могли расстаться уже почти двенадцать часов.       — Ничего страшного, мои четвертые роды длились трое суток, но Лука же родился нормальным, — рассуждала леди Дженна, которой даже принесли кресло к дверям женских покоев королевы. Изар оперлась на стену, сожалея, что не может затеряться в толпе. Стены Вороньего Крыла были куда толще, чем её родного замка, поэтому адские крики королевы не доходили до ушей. Самые приближенные фрейлины, включая Артеу и Розмари находились внутри.       — А разве… — тихо спросила одна из дочерей Маурицио, на что присутствующий в кругу женщин отец неловко засмеялся.       — Ничего, Мау, — леди Дженна грустно улыбнулась. Изар не могла оторвать от неё взгляд, ровная спина, красные губы и шикарное красное платье притягивали взор, а Делакарма светилась белыми зубами и идеальной кожей в центре внимания. Актриса из неё была средняя, но всё компенсировало невероятное желание. — У меня трое детей, Элли, но рожала я пять раз, двое детей умерли в младенчестве, обе девочки. Они похоронены где-то в Осином Гнезде, мои девочки…       — Ну актриса, — прошептала Росина, неожиданно появившаяся рядом с Изар. — Сейчас слезу пустит, помяни мое слово… Жаль, что мы этого не увидим. Лука искал тебя, пойдем. Она бесповоротно схватила её за локоть и потащила, Изар едва не простонала от резкой боли в коленях.       Мазь активно действовала, но от тянущих движений колени отказывались сгибаться. Росина не стала думать, она просто повела рукой, изгоняя боль из тела Изар. Та тихо ойкнула от жжения ногтей, и посмотрела на пальцы сквозь перчатки.       Росина выглядела свежей и слишком счастливой для молодой вдовы. Она прекрасно сливалась с толпой, а коридоры знала едва ли хуже, чем Эстеб или Лука. Изар потеряла счет подъемам и комнатам, через которые они проходили, потому что ноги слушались чрезвычайно послушно, а спина легко сгибалась и разгибалась, как и положено человеку её возраста.       — Идем, чего встала? — Росина потянула за руку, едва не стянув перчатку, от чего Изар прошиб холодный пот. Она ровно остановилась и поправила её под удивленный взгляд Росины.       — Куда ты меня ведешь? Где Лука? — Изар встала, как вкопанная, прижавшись спиной к стене на крошечной винтовой лестнице, которая очевидно служила только для прислуги.       — Боишься, что я и тебя убью? Ну-ну, — она пожала плечами и развернулась. — Я веду тебя в башню Белого Совета, произошло кое-что невнятно удивительное. Следуй за убийцей своего мужа.       — Какое? — Изар нахмурилась и сделала несколько шагов вверх. Росина не ответила, а Изар осталась прокручивать странное словосочетание в голове. Дорога давно перестала быть официальной, крошечные грязные коридоры, в которые никто не приходил, там высоко даже крысы не жили, только за каждым окном выстраивали гнезда птицы.       Неожиданно перед ними предстала дверь в половину человеческого роста, да еще и очень узкая, в которую с трудом бы протиснулся мужчина вроде Луки или Его Величетсва, а кто-то вроде Гая фор Дорха остался бы снаружи. Росина осторожно потянула за ручку, дверь со скрипом открылась, утягивая в маленькое, черное пространство.       — Можешь ждать здесь, если боишься меня, — Росина подмигнула ей и проскользнула внутрь. Изар остановилась перед выбором, опираясь рукой на стену, шириной в полметра.       Внутри оказалось очень холодно и темно, а потолок — неожиданно высоким, свет исходил из маленькой бойницы в самом верху комнаты, Изар прищурилась и разглядела деревянные коробки, на которые предлагалось встать, чтобы взглянуть в бойницу. Росина захлопнула за Изар дверь и загадочно улыбнулась, подталкивая её в свету.       Как только Изар смогла сфокусировать взгляд, она неожиданно поняла, что происходит нечто невероятное. Она посматривала за Белым Советом.       История этого собрания уходила в глубь веков, когда существовала Вторая Империя Калмасинта, которой правил последний император Джеромо Восьмой. Его сверг Крун Корвусан и его бастард по имени Дорх, который позже объединил несколько северо-западных провинций в одну, названную собственным именем. Крун Первый и основал Белый Совет, куда входили представители Великих Домов, за исключением правящего дома Калмасинты, но позже Лукения Первая ввела в совет свою мать из рода Делакарма, а Осмонд Третий объявил о присвоении звания Великого дома Интегеко. Изар похвалила себя в голове за сложную лекцию.       Настоящий состав Белого Совета никто не знал, но Изар подозревала, что дядя вхож в эти круги за отсутствием других представителей лорда Салбатора. Сейчас она лишний раз убедилась в собственной правоте. Эстеб да Ипар закинул ноги на стол и покачивался на задних ножках стула, пока Голубка пытался усесться поудобнее в специальной кожанной сидушке. Господин Эскуа сидел во главе стола и массировал виски, склонившись над бумагами. Его Величество ходил за его спиной, то поднимая голову, будто что-то придумал, то снова опускал. Леди Рубена благородно сидела в фиолетовом кресле, опираясь не на подлокотники, а на трость в золотым набалдажником. Аурелио Делакарма перечитывал длинный свиток, повторяя прочитанное себе под нос, а зеленый стул, предназначавшийся для Гая фор Дорха, занимал Немо Белый, крутивший в руках маленький кинжал с такой же белой ручкой.       — Вы уверены? — с нотками истерики спросил Аурелио, отложив бумагу. — Нет, Лука, ты, — он выделил это слово. — Ты в этом уверен?       — Они не оставляют нам выбора, — ответил принц. — Мы вынуждены прийти первыми.       — Мы не можем принимать такие решения без представителя дома Дорх, — леди Рубена лишь мельком взглянула на свиток. — Нужно дождаться, пока кто-то из них приедет.       — Джерард не пошлет десятилетнего ребенка, после того, что случилось. А Ардала он не отпускает от себя дальше, чем в поместье Костеров. Мы подождем, пока Аерин родит, — проговорил Лука. — Она старшая дочь и имеет право говорить от своего рода по законам Корвусана.       — Да плевать Джерард хотел на законы Корвусана. Как и мой брат, — вставил Эстеб. — Мы должны действовать на опережение. Можем дождаться, пока Аерин родит, но планы нужно разрабатывать быстрее, чем из Дорха кого-то пошлют.       — Аерин рожает! Я могу пойти? — Его Величество остановился, приложив руки в груди. Он умоляюще смотрел на младшего брата.       — Тебя всё равно не пустят, — недовольно сказал Лука. — И перестань меня раздражать, сядь! Ты король, веди себя прилично.       Его Величество сел прямо на пол, как маленький ребенок, раскинув ноги в стороны. Изар ахнула, прикрыв рот рукой. Лорд Салбатор описывал дочерям образ монстра в короне, который только кажется мягким и понимающим, а потом пронзит сердце друга и подаст его на ужин врагу. Приказ был отдан слишком далеко от Изар, чтобы она почувствовала его силу, но Росина, стоящая на соседнем ящике содрогнулась и прикрыла рот рукой.       — Да прости ты меня за вчерашнее! Я не хотел! — сказал король, беспомощно пытаясь подняться на руках, его пятая точка словно приросла в полу.       — Может не будете собачится, как старые петухи в сарае, в такой момент? — Аурелио подпер щеку ладонью, практически ложась на стол.       — Не, всё только начинается, — Немо хмыкнул и подкинул кинжал еще выше, и в конце тот ровно вошел в скрытый карман внутри рукава.       — А ты вообще заткнись, — синхронно сказали братья, Немо развел руками.       — Я всего лишь хотел помочь, — он усмехнулся и перенял позу Эстеба, покачиваясь на стуле.       — Я настаиваю, — как ни в чем не бывало продолжила леди Рубена. — Мы должны дождаться, пока Дорх скажет свое слово. Мы намерены идти по их земле, я правильно понимаю?       — Слово Дорха будет совпадать с его словом, — король указал на господина Эскуа. — Отпусти меня к Аерин! Ты всегда сам все решаешь, а я должен быть со своей женой в такой момент! А если она там умрет? Или ребенок умрет?       — Тебя всё равно туда не пустят, — Лука закатил единственный глаз. — Если ты помнишь, Джерард не так амбициозен и легок на подъем, как Гай. Мы должны принять Аерин в Белый Совет и тогда…       — Тем более, отпусти меня к ней! Эстеб, ну скажи ему! — запротестовал король, который в позе наказанного мальчишки становился еще более юным.       — В прошлый раз миледи матерными выражениями послала вас «считать баранов», — Эстеб сочувственно посмотрел на него. — А для Дорха это означает… не при даме будет сказано. — он покосился на леди Рубену.       — В прошлый раз, как и в позапрошлый раз, миледи кричала, что больше «никогда, блять, не рожу от этого ублюдка ссаного», — с ледяным лицом произнесла леди Рубена. — Что вполне явно означает на наречии Дорха «изыди, видеть вас не хочу». Его Высочество прав, вам лучше остаться.       — Мы продолжим обсуждать дело или просто посмотрим, как Алек ноет? — Аурелио устало поднял глаза к потолку. — Разумный, дай мне сил.       — Кстати о «дай», — Лука достал одну из бумаг и протянул кузену. — Сколько Калмасинта может дать? Триста? Двести?       — Тебе нужен флот, а мы в этом не сильны, — Аурелио пробежался глазами по бумаге. Изар прищурилась, но даже на просвет ничего не увидела. — Три-четыре фрегата, думаю. Отец может заплатить пиратам, но они подчиняются только себе.       — Он может заплатить или он заплатит? — спросил Лука, игнорируя взгляд брата, который буравил ему спину.       — Он сделает то, что прикажет Дженна, вообщем. Но я же говорю, пираты это не вариант, — Аурелио отложил бумагу и откинулся назад в кресле, прижимая руку в лицу. Изар заметила переферийным зрением, что Росина двигает руками, а потом её единокровный брат выпрямился и прокашлялся. — Я в порядке, да. Спал очень плохо.       — На Вольном грабить нечего, пираты будут намного хуже регулярных войск, а проблем создадут намного больше, — леди Рубена сложила руки на трости и встала.       — А сколько даст Интегеко? — спросил король с пола, крутя в руке корону, словно никогда её не видел.       — Интегеко дождется слова Дорха, — сказала леди, выходя из комнаты. Дверь за ней плавно закрылась, а господин Эскуа встал, нависая над столом.       — Ничего хорошего от этой тетки ждать не стоит, — равнодушно сказал Немо. — Я могу…       — Ты много что можешь, это мы уже выяснили, — перебил Лука злобно.       — Я могу идти? Дама уже вышла, да и я чужое место занимаю, — Немо грациозно встал, подобно кошке изогнул спину, но зацепился штаниной за маленький заусенец в дереве стула и упал с громким стуком. — Все хорошо, я жив! — громогласно провозгласил он с пола, быстро поднимаясь, но даже и не думая отряхнуться.       — Я с тобой еще не разобрался, — Лука наградил его взглядом, который мог бы убить. Изар посмотрела на Росину, которая не двигала руками, Немо просто оказался очень неловким Цареубийцей. — Нам нужно принять решение по земле сначала. Думаешь, мы можем использовать Ипар?       — Понятия не имею, — Эстеб пожал плечами. — Я думаю, что нет. Не ту заложницу ты выбрал, я предупреждал.       — Заложницу? Это вы про Изар? — король резко поднял голову, попытался подтянуть ноги под себя, чтобы встать, но пол был словно обмазан медом, к котому прилипали мухи.       — Тебе повезло в любви, я такое себе позволить не могу, — Лука тяжело вздохнул.       — А наш лорд да Ипар очень любит свою жену? — тихо сказал Аурелио, крутя руки за спину. Каждый его сустав счастливо хрустел. — Немо может… А потом Валь еще свободна.       — С Салбатором такое не пройдет, — Эстеб развел руками. — Да и Валь, ты серьезно? Она скорее перегрызет нам горло, чем выйдет за старика, да еще и с севера.       — Херню сморозил, ладно, признаю, — Аурелио встал, цепляясь руками на стул. — Я тоже пойду, голова вообще не работает.       — Нам всем пизд… — многозначительно произнес король, как только дверь бесшумно закрылась за Аурелио. Росина рядом с Изар хихикнула в ладонь, в то время, как она, боялась даже дышать. Она была уверена, что Эстеб знает о её присутсвии, но раздражать короля, даже образ которого рассыпался на глазах Изар, не хотелось.       — Не стоит ждать, пока Джерард ответит, мы поведем пехоту через Дорх, — осадил Лука старшего брата. — Его моряки еще помнят, каково плавать во льдах. Можем обойтись без Ипар, если…       — Если это правда, — Эстеб указал на свиток, заставив Голубку отойти в сторону. — Мой брат будет первым, кто бросится на нас с ножом. На меня. На тебя. На Алека. А Немо вообще подвесит на ближайшей елке за член.       — Интересные фантазии, — Немо хмыкнул, садясь на пол рядом с королем. Тот пожал ноги к себе и положил голову на колени, сжимаясь, как маленький котенок. Белый Цареубийца спокойно сел на идеально чистые штаны, сложив ноги под собой.       — Мы убьем его дочерей, если он посмеет, — холодно сказал Лука, по спине Изар пробежались мурашки. — И жену этого ублюдка. Мы можем сделать это в любой момент.       — Говори в единственном числе, я не буду в этом участововать! — заявил король. Эстеб резко изменился в лице, но до его еще изменилось выражение Голубки, он распушил крылья и приоткрыл клюв, негромко крикнув.       — Не заставляй меня становиться твоим врагом, Лука. Ты можешь манипулировать моим братом, но не смей причинять боль моим девочкам… — он не договорил, как Немо истерически рассмеялся.       — Последний, кто просил его «не заставлять становиться врагом», сейчас отсутствует, — он покатился назад, цепляясь за плечо короля, чтобы не упасть. — Эстеб, ты сам привел маленьких девочек в логово медведя, а теперь удивляешься, что он хочет им поживиться.       — Ты не посмеешь… — он проигнорировал Немо.       — Ты не должен знать, посмею я или нет. И ты, — он развернулся к Александру и Немо. — И даже ты, мой король, — издевательски произнес он, а потом улыбнулся, пугающе, шрам на губе слегка дрогнул. — В этом и смысл манипуляций… Может, моя жена мне еще пригодится.       — Мы договоримся с Дорхом, — сказал Эстеб через минуту тишины. — Но если приедет Ардал, то он с нашей любимой старухой соберется и запретит дорогу. А из Корвусана мы не доплывем до Дорха.       — Я узнаю про казну, — Лука начал складывать бумаги в одну стопку. — Мы можем себе позволить безболезненно купить несколько кораблей у Нового Джака. Насколько я помню.       — Если и ты уходишь, то можно я пойду?! Ну, Лука! Брат! — король поднял руки вверх, как ребенок, который требует, чтобы его взяли на руки.       — Можешь идти, — произнес Лука, а старший брат ловко вскочил на ноги, а вслед за ним неповоротливо поднялся Немо, который чистил ногти ножом, практически лежа на грязном полу в белом одежде.       — А ты идешь со мной, — он метнул взгляд на Немо. — Убери нож. И… не знаю, вытрись. Выглядишь, как старый кот.       — Думаешь, наш маленький монетный двор меня не оценит? — Немо отряхнул колени и локти, а потом грязными пальцами зарылся в белые волосы. Король невольно осматривался, практически беспомощно поворачивал голову, натирая побелевшие губы, чтобы они снова покраснели. Изар проморгалась, картинка, прививашаяся с детства рушилась, но внутри крылся страх. Страх к тому, с кем она каждую ночь должна ложиться спать.       — Перестань называть всех «нашими» и «маленькими», может дамам это нравится, но никому больше, — недовольно сказал Лука, давая ему легкий подзатыльник, но Немо все равно едва не упал.       — Ты недооцениваешь любовь дам, — беззлобно заявил Немо, приоткрывая дверь, в которую выбежал король, корона держалась на голове только из-за запутавшихся кудрей. Лука обернулся к стене, за которой столи Росина и Изар, и едва заметно кивнул. Росина грубо схватила её за руку, Изар не смогла сбалансировать на ящиках и упала в руки другой. Росина стойко выдержала чужой вес и поставила Изар на ноги. В темноте красивое лицо было практически неразличимо, но свою кожу она чувствовала неожиданно сильно. Кожа на щеках давно атрофировалась, но тьма будто заставляла её дрожать.       — Он просил меня сюда привести? — тихо спросила Изар, когда Росина потянулась открыть низкую дверь.       — Да, и сейчас это был знак нам. Идем, — Росина вылезла из крошечной двери, резко выпрямляя спину. Изар несильно оттолкнула её, чтобы выбраться самой. Легкая анестезия с помощью дыхания Росины начала проходить, и каждое движение давалось всё сложнее и сложнее.       Спутница была уже не такой веселой и легкой, ровные брови свелись к переносице, а нижняя губа покраснела от постоянных прикасаний зубов.       В голове крутилась безбожная мысль о том, с каким монстром она заключила союз. И какому чудовищу принесла в зубах карту за мизерный шанс сбежать из серой реальности. А еще она ни пса не понимает, что происходит.