Роза и можжевельник

Ночи Полета Ос — так называли спор, разгоревшийся во время Войны в Осином Гнезде. Ров заполнился кровью. Детский смех стих навсегда. Но они выжили. Росина Пустая и принцесса Валериа Корвусан. История не терпит сослагательного наклонения, но я отметил бы, что выжили они зря.

Доклад Аэлитскому регенту «О новейшей истории Эриалдеи», автор неизвестен

      День вышел солнечным и приятным. Росина гуляла по саду с Колмом да Альба с подачи Немо. Он был недостаточно стар, чтобы перестать любить женщин, но и недостаточно молод, чтобы быть ветреным. Хотя Росина не ожидала такую неопытность от взрослого мужчины, да и едва сдерживала смех, когда он пытался флиртовать с подачи того, что его хвалит жена. Мол, если он нравится ей, значит на него есть спрос, и Росине стоит поторопиться. Немо сказал, что Колм да Альба уедет уже следующим утром, и поклонники на севере ей не помешают. Уже он сам ухахатывался, лежа на кровати, когда Росина передразнивала Колма, двигая руками очень похоже.              — Поверь мне, милочка, — она с силой выделила «чк». Немо сломал дужку очков, ударяя себя по лицу. — Я большой ценитель женских штучек… Моя жена-а-а-а-а…       — Росина, пощади, — он вытер слезы и положил сломанные очки в нагрудный карман рубашки. Он уже где-то успел испачкать локти, когда с утра явился к ней в идеально-белой. Она усмехнулась и оперлась спиной на воздух, имитируя, как Колм да Альба по-идиотски оперся на живую изгородь и едва не упал в колючки. Немо смеялся звонко, хотя для пантомимы было довольно мало места.       Маленькая комната Немо напоминала Росине её собственную в Осином Гнезде. Она жила в Малой Башне Бастардов, которая когда-то была оборонной и предполагала всего несколько крошечных помещений для жилья стрелков. А каждый поход в ванную предполагал спуск и подъем вверх на сотню ступенек, а ребенком Росина была ленивой. Ванная к комнате Немо была ближе, но лишний раз туда заходить тоже не хотелось. Немо достал из ящика маленький браслет с красными стекляшками, но один камень выглядел почти как настоящий рубин. Росина расплылась в улыбке и покраснела, хотя и знала, что он готовит ей подарок.       — Подай ручку, — Росина широко улыбнулась и позволила ему довольно сильно завязать. Немо прошептал извините, что так и не научился делать замочек, и поцеловал ладонь. Из груди Росины вылез смешок, практически детский. Она присела к нему на колени и поднесла браслет к груди, на которой висел кулон с таким же красным полупрозрачным камнем.       — Мне идет? — она надула губки, которые за день искусала настолько часто, чтобы не засмеятся на слова Колма.       — Безумно, — Немо усмехнулся и заправил локон за ухо. — Ты такая безумно красивая… Безумно. Хорошее слово.       Росину заставил вскочить скрип двери, за её спиной мгновенно возник стражник с символом оленя на груди. Немо резко встал и толкнул Росину за спину, она едва устояла на ногах, даже спустя много лет она плохо балансировала на высоких каблуках.       — Какую… — начал Немо, убирая руку за спину, где он носил отравленную иглу. Росина сама её изготовила, получив от Люсы Делакармы в первый её приезд калмасинтский конских яд, который способен убить лошадь, что логично, за несколько секунд. Немо он так понравился, что он попросил в нем вымочить несколько игл. Росина не слышала о трупах, но знала, что за три года из десяти иголок осталось три.       — Её требует Его Величество, — сказал стражник очень низким голосом, сразу обращаясь к Немо. Росина чувствовала презрение и мерзость в нем, она напрягла пальцы, но встала и поправила браслет, пройдя мимо Немо. Она положила руку на его плечо и широко улыбнулась, показательно поцеловав его в щеку.       — Конечно, — она радушно развела руками и показала стражнику зубы. Он показательно закатил глаза и резко вышел, не оборачиваясь. Росина взялась за края юбки, чтобы спокойно идти на каблуках. Обычно их встречи с Алеком были более скрытными, он сам находил её, но ни разу не требовал кого-то посредником. Она освободила правую руку, готовясь свернуть свидетелю голову одним движением.       Говоря честно, это получалось у неё не очень хорошо, шея всегда была проблемным местом. Даже леди Дженна на уроках мало рассказывала про важную и уязвимую точку.       Алек сидел в своем кабинете, буквально в двух шагах от спальни. Росину буквально впихнули в комнату, заперев за ней дверь. Она поправила волосы и взглянула на грудь, которая за день немного подустала. Алек был не большим любителем трахаться где-то кроме спальни, но однажды Росина объездила его в этом самом кожанном кресле, чем-то напоминающем трон.       — Что такое, Ваше Величество? — Росина медленно оперлась руками на стол, выгибая спину. Декольте было не таким глубоким, как нравилось Алеку, но Росина обещала поднапрячься. Член у него был что надо, хотя и жестковат, Росина с удовольствием бы расслабилась.       — Росина, — он поднял глаза, и Росина заметила в них слезы. Её передернуло, Росина сделала несколько шагов назад, складывая руки на груди. В детстве она часто видела, как Валентино и Данте захлебывались слезами по любому поводу, и уже тогда Росина терпеть не могла мужские слезы. Она и представить не могла, что кто-то из братьев Корвусан мог реветь, как девчонка.       — Что такое? — она напряглась. Алек достал уже мокрый платок. Росина едва не смогла не поморщиться.       — Я решил, что я расскажу всё Аерин, — он широко улыбнулся и вытер сопли. Росина приподнялась на цыпочках, и увидела, что на столе у него небольшая угольная зарисовка с тремя детьми. На принцев они едва ли походили, но вызвали у Росины нервный тик брови. Все дети мерзкие.       — Что «всё»? — у Росины сел голос. В голове не осталось ни единой мысли, а тело превратилось в один натянутый нерв, все мышцы собрались.       — О нас, — он встал и ласково провел пальцами по бумаге. — Я решил, что больше не могу так…       — Ты дурак? — резко сказала Росина, вставая на его пути. Глаза округлились, она вытянула вниз правую руку и прощупала тело мужчины. Алек был простым и ровным, в отличии от Немо или даже Луки, но из-за крови Делакарма плохо поддавался дыханию тела.       — Она поймет, — Росину невероятно пугал дурацкий оптимизм.       — Ты хочешь, чтобы она сначала оторвала мне голову, а потом тебе член? — Росина поджала пальцы, заставив его замереть на месте. Алек поджал губы, будто собирался снова разреветься и посмотрел на свои пальцы. — Аерин убьет меня, а потом и тебя. Долбоеб.       — Не ругайся, — он нахмурился. — Аерин поймет. Она любит меня, я люблю её, мы понимаем друг друга.       — Ладно, тебя не убьет, а обо мне ты подумал? — голос она повысила, но он дрожал. Страх накрывал так быстро, что слова срывались с языка раньше, чем успевали пройти цензуру мозгом. По Гаю она прекрасно понимала, что дыхание дома фор Дорх — единственное, что её пугает. Перед ними она бессильна, а во время войны Аерин уже убивала. Росина видела своими глазами, как тогда еще леди фор Дорх отрубила одним ударом меча руку по локоть подозрительному слуге, который просто приблизился к колыбельке с её первым ребенком.       — Она поймет, — как истукан, повторил Алек. — Я скажу, что ты всего лишь жертва нашего недопонимания…       — Недо-чего?! — перебила Росина. — Ты член в меня сувал, во все явные отверстия, она такого не простит! Напомнить тебе, почему мы трахались? — она перешла на угрожающий шепот. — Ты сам сказал, что после родов, родов твоих детей, между прочим, её дыра растянулась настолько, что твой пестик перестал что-то чувствовать!       — Не кричи, — Алек покраснел. Росина закрыла рот рукой и ослабила контроль. За секунду до того, как Алек собирался отдать приказ, у него всегда начинала дрожать вена на виске, Росина научилась замечать это во время. — Я ей всё объясню. Аерин не дура, она поймет.       — Кто, блять, натолкнул тебя на эту идею? Долбоеб, — прошептала Росина.       — Не ругайся, — это был не приказ, но очень близко к этому. — Никто не натолкнул, я знал, что давно пора это сделать. Просто не хотел, чтобы во время беременности лисенок волновался.       — Лисенок, — Росина закатила глаза. От этого прозвища начинало подташнивать даже не спустя четыре года, как Росина это слушала из его рта. Она подошла и сорвала со стола листок с рисунком пузатых детишек. — Это говно кто тебе принес? — она повертела рисунок в руках и нашла сзади имя неизвестного ей автора.       — Положи на место. Аккуратно. — отдал приказ Алек. Росина дернулась, но пальцы покорно разжались над столом, бумага ровно приземлилась на место. — Я все решил, пойдем со мной.       — Иди. Со. Мной. — по словам повторил он, когда Росина не двинулась с места. Если к покалыванию ногтей она уже привыкла, перестала чувствовать и повиновения Дженны, и Аурелио, то от соли на губах хотелось кричать. Росина отставала от него на два шага, следуя за правым плечом. Она видела, как Алек дрожал, каждый шаг давался ему с трудом, а Росина чувствовала только брезгливость и отвращение. Она поверить не могла, что когда-то раздвигала перед трусом и идиотом ноги с радостью. Даже Лука, хоть и был довольно примитивным мужчиной, но никогда не шел на плаху добровольно и боролся за жизнь. Что уж говорить о Немо… Росина понимала, что никто из братьев уже не спасет её от гнева Аерин.       Она гордо кормила ребенка, совсем не прикрывая опухшую грудь, на которой уже были видны растяжки. Она понимала, почему у Алека перестало вставать, но сделала рывок вперед и схватила его за руку, но король не позволил. Старшие дети, который Росина не отличала друг от друга, расположились вокруг матери на кровати, один играл с деревянным корабликом, представляя, что складки одеяла — это волны в молочном море, а второй — завороженно смотрел на то, как новорожденный присосался к груди. У Росины аж соски заныли, она попробовала незаметно их размять, но незаметно не получилось. Аерин повернула на них голову и широко улыбнулась, демонстрируя подростковую расщелины между зубами.       — Что такое, Алек? — Аерин убрала волосы от лица и дала ребенку другую грудь, не прикрывая первую. Росина с ужасом старалась не смотреть на вытянутый коричневый сосок и сморщенную отвисшую грудь.       — Знаешь, я хотел тебе кое-что сказать, — он уверенно улыбнулся и упал на колени около кровати. Взгляд Аерин метнулся к Росине, а потом она кивнула служанкам, чтобы они унесли детей. Она старательно поцеловала каждого в лоб перед тем, как няньки в одинаковых белых платьях унесли принцев в детскую. Какой-то из них начал выпускать слезки и тянул пухлые руки к матери, тогда она еще раз поцеловала его.       — Я тоже хотела тебе кое-что сказать, — произнесла она бархатным голосом. Росина только сейчас заметила, что у этого младенца густые рыжие волосы. — Я долго думала. Я согласна с тобой. Не нужно менять всех детей, у Гая много коликов, но лекари говорят, что от этого не умирают, — она поправила жидкие волоски ребенка. — Наш Гай и так прекрасен и здоров. Это самое главное.       — Конечно, — Алек кивнул и тоже потянулся к ребенку. — Я пришел рассказать тебе кое-что. Росина поймала удивленно-настороженный взгляд Аерин и собрала силу в кулак. Она чувствовала Алека, словно он лежал у неё на ладони. Дженна когда-то рассказывала, что в теории можно наловчиться настолько, что с помощью нескольких движений пальцев настоящий «кровавый» способен контролировать язык человека. Сама Дженна на вопросы «умеет ли она», загадочно улыбалась, но не отвечала. Росина подразумевала, что тетя ничего не умела.       — А зачем она здесь? — спросила Аерин тихо.       — Она… она для моральной поддержки, — Алек обернулся и приказал ей шепотом. — Не контролируй меня. Живо.       — Ты хочешь сказать мне что-то плохое? — Аерин села поудобнее и обняла ребенка. Алек резко закивал, а Росина ощутила себя мерзко беспомощной. Пальцы безвольно расслабились, а дыхание перестало пульсировать в крови, она перестала чувствовать себя собой. Такое Росине приказывала Валь лишь однажды, когда они сильно поругались. Контроль возвращался через несколько суток, если приказ никто не отменял.       — Я слушаю тебя, — недоверчиво сказала Аерин.       — Спасибо, лисенок, — Александр выдохнул и быстро затараторил. — Помни, что я люблю тебя и наших детей больше жизни. И я знаю, что мои чувства взаимны. Это заставляет меня любить тебя еще больше… Но секс, я не могу, извини. Я люблю тебя не больше и не меньше, чем Валь или Луку… или маму. Собственно, ты и есть мама, — он неловко посмеялся, пока Аерин молча слушала. — Ты мама моих детей и ты всегда будет безумно для меня важна. Самым важным человеком в жизни… Но ведь любовь не зависит от секса, ты сама мне говорила, лисенок…       — Что? — Аерин наклонила голову, сжимая руки на тельце ребенка.       — Ты сама мне говорила, что… — старательно повторил Алек, кивая на каждое слово.       — После того, — перебила Аерин ледяным и очень тихим голосом. — Как я три дня рожала тебе третьего ребенка, третьего сына. После того, через что мы прошли. После того, через что я прошла. Пока у меня на руках твой сын, ты приходишь ко мне и заявляешь, что изменяешь мне?       — Это не измена, — Алек закусил губу. — Лисенок, я люблю тебя, и больше никого. Росина всего лишь…       — Ты всего лишь трахаешь её? — сказала она, не поднимая глаз на неё. Росина и без дыхания почувствовала неимоверное напряжение.       — Это просто физический процесс, — начал король, но королева не стала даже пытаться его слушать, но он быстро договорил. — Я перед тобой честен. Абсолютно честен, как и четыре года назад.       — И я должна быть благодарна за это? — Росина видела слезы Аерин, скопившиеся в уголках глаз. От неё она такого могла ожидать, хоть и не припоминала, когда в последний раз Аерин плакала.       — Ты должна понять, — Алек обернулся на Росину, понимая, в какую задницу его затянули. Она пыталась рвануть с места всем телом, но ноги приросли к полу намертво. Каблуки стали самыми настоящими оковами.       Стоило Алеку снова посмотреть на жену, как по его лицу прилетела смачная пощечина. Алек отшатнулся и встал, пока Аерин вытирала бесконтрольно стекающие слезы. Ребенок сделал всего несколько коротких фырканий, а потом резко заорал, Росина заткнула уши, тошнота подступила так близко, что пришлось задержать дыхание.       — Аерин, — растерянно сказал Алек, берясь за щеку…       — Уходи! Видеть тебя не хочу! Уходи! — Аерин резко закачала ребенка, пытаясь его успокоить, а няньки синхронно выглянули из детской. Росина быстро сняла туфли, подцепила туфли за задник, а другой рукой схватила Алека за плечо и потянула. Когда кто-то из Дорха начинал беспокоиться, у носителей другого дыхания могла взорваться голова в прямом и переносном смысле.       — Идем, — прошептала Росина, когда в воздухе почувствовался металлический запах, а перед глазами встала зеленая сетка.       — Заберите ребенка, — сказал Алек, позволяя вывести себя. Напоследок в голову Росины прилетела одна из потных подушек спустя мгновение, как дверь захлопнулась.       Росина выволокла на себе Алека, у которого глаза уже заволокло зеленой пеленой. Стражники сразу же окружили болеющего короля, а Росина спокойно прислонилась к стене и стала передвигаться по ней, прижимая туфли к груди. Она и думать не хотела, насколько у неё будут грязные ноги, мысли только о том, что отойти подальше от эпицентра взрыва дыхания.       — Что с ним? — один из стражников тряхнул Росину за плечо.       — С женой поссорился… Просто отведите его подальше и дайте воды, — пробурчала Росина, сжав пальцы, чтобы стражник отлетел от неё, но он только почти незаметно покачнулся От этого её затрясло только больше. Росина смогла выдохнуть только на другом этаже. На неё не обращали внимание слуги, только случайно встретившаяся фрейлина хихикнула, буркнув что-то про слишком крепкие алкогольные напитки. Росина выпрямилась, вытерла ступни внутренней частью юбки и надела туфли, стараясь не касаться мозоли. Идти в маленькую спальню Немо не хотелось, у Алека теперь долго она появляться не хочет, а в спальню Гая её не пускали. Росина вышла на крошечный балкон и оперлась перила, подпирая пульсирующую голову. Что-то глубокое, в самом центре головы, между бровей страшно пульсировало.       Большая черная кошка прошлась рядом с ней, довольно потираясь об ноги, а потом запрыгнула мясистыми лапами на перила. Росина почесала ласковое создание между ушей, на толстенькой шее гордо висел большой аметист. Старуха Интегеко любила таких. Должно быть, эта красавица одна из любимиц леди. Значит, хозяйка должна быть рядом.       — Я так рад, что ты здесь, — Росина так увлеклась кошкой, что не обратила внимания, как за её спиной возник Лука. Он остановился за её спиной, тяжело дыша, как после бега.       — Объясни мне, Лусенио, — тихо сказала она, почесывая кошечку под подбородком, животное довольно прикрыло глазки. Росина специально произнесла его имя на калмасинтский манер. — За что ты меня так ненавидишь?       — Ненавижу? — тихо спросил он, оказываясь рядом. — Я не ненавижу тебя. По крайней мере, не так сильно.       — Тогда за что ты мне всё это устраиваешь? — она закатила глаза и обернулась. В темноте Лука выглядел даже не так ужасно.       — Если бы я хотел тебе что-то устроить, то обвинил в смерти Гая, — Лука оперся рядом. Кошка недовольно фыркнула и отступила от него. В отличии от Росины, которую животные любили, от кузена зверюшки разбегались в разные стороны. — Он был и моим другом.       — Ну, сочувствую тебе, — Росина подперла пульсирующую голову рукой, а кошка переместилась вниз, уходя. По какой-то причине, все старухи, которых знала Росина, были без ума от грациозных кошечек, что в родном Осином Гнезде, что здесь. Разве что тетя Дженна терпеть не могла даже людей, что уж говорить о животных.       — Ты еще не знаешь, что случилось? — тихо спросила она, когда Лука слишком уж долго молчал. Заметив боковым зрением, что он покачал головой, Росина продолжила. — Твой брат — долбоеб.       — Не буду отрицать, — он хмыкнул.       — Смешно тебе, сука? — злобно, но без выражения особых эмоций спросила Росина, поворачивая голову на него. Она уже представляла, как сожмет пальцы и передавит заносчивому Эскуа доступ к воздуху. Не насовсем, но достаточно, чтобы увидеть панику в его глазах… Глазе. — А мне не смешно, потому что скоро я или сдохну, или буду вынуждена сбежать с каким-нибудь тряпкой в Калмасинту или Интегеко.       — Я не буду обвинять тебя в смерти Гая, — Лука потянул к ней изуродованную руку, но Росина дернулась и едва не упала на каблуках, зацепившись платьем за перила.       — Ну спасибо, блять, — она фыркнула и сама смогла выпрямится. — Ты действительно не знаешь, что произошло… Твой брат признался Аерин, что он трахает меня.       — Что? — Росина расплылась в ядовитой улыбке, увидев, как Лука резко выпрямился и прошелся по ней удивленным взглядом. Росина знала, что он может позволить себе быть растерянным с очень маленьким количеством людей.       — Да-да, — улыбка не могла долго держаться. — Твой брат — долбоеб, помнишь?.. Я думала, это ты его надоумил. Рисунок еще такой дурацкий принес.       — Я?! — он повысил тон, но быстро прокашлялся и опустил взгляд. — Я не собирался сорить наших самых ближайших сторонников. Особенно сейчас.       — Потому что война скоро? — Росина хмыкнула. — К Аерин лучше не приближаться, башка взорвется. Она его никогда не простит. Смотри, чтобы детишек не забрала и не свалила в чащу, из который выползла.       — Росина, — Лука тяжело вздохнул и помассировал морщинку между бровей. Поверх шрамов было особенно заметно, что он рано начал стареть. — Насколько всё плохо?       — Да пиздец, — она вымученно хихикнула. — Алека сейчас лекари будут травками пихать, ему совсем плохо стало. А он слабее, чем ты в области дыхания. Поэтому лучше не лезь.       — Ладно-ладно, — он заправил руки за спину. — Тебя отвести в комнату? Уже поздно.       — В чью? — Росина усмехнулась и расправила плечи. — Я думала пойти к Аурелио, поспать у него на диване, но я думаю, там сегодня занято.       — Ты не можешь всё время скитаться между чужими покоями, не имея свои, — Лука огляделся и нахмурился. Росина осторожно развернулась на дрожащих ногах, опираясь обеими локтями на перила, расправляя плечи и вываливая грудь, чтобы хоть как-то снять напряжение.       — Сам свои загадил страхолюдиной, теперь тоже в конуру вернуться не можешь. Теперь мы в одной лодке, — она откинула голову, чтобы волосы перелезли в сторону двора.       — Не называй её так, — сказал Лука и встал напротив Росины. Её передернуло, это слишком походило на типичную позу Гая фор Дорха. Разве что, Лука убирал руки за спину и выглядел куда более опрятным. Хотя дело было не в опрятности, Немо за ней никогда не следил.       — Оскорбляешься? Это просто факт, она страхолюдина, и мы все это знаем. Вообще все это знают, — она прикрыла глаза и зарылась пальцами в волосы. Не мешало бы их помыть на досуге.       — Я тоже «страхолюдина»? — он усмехнулся и протянул ей руку. — Пойдем. Поспишь у меня в кабинете. Страхолюдина возражать не будет.       Росина была слишком уставшей, еще после дурацких монологов Колма да Альба, а из-за Алека голова тряслась, мысли медленно ползли друг за другом, как ленивые кошки.       — Жалеешь меня? — она сняла и протянула ему каблуки, решив найти тряпку у Луки. Он убрал туфли за спину вместе с руками. Росина закатила глаза и шла рядом, стараясь не прикасаться к кузену. Где-то в глубине сознания проносились мысли, что Немо потом на это очень грубо отреагирует, но это же будет потом? Только два человека во всем мире знали, что между ними ничего не было. Даже леди Дженна сурово закатывала глаза, но даже не пыталась выгородить её или любимого сына. Когда все считали Луку первым красавцем, Росина была слишком занята более недоступными мужчинами, а потом она не могла смотреть на это лицо без омерзения. Даже жалость давно перестала присутствовать в груди.       Когда Лука открыл перед ней дверь кабинета, один из стражников не сдержанно хихикнул. Росина беспомощно сжала пальцы, но заставила его хоть немного поперхнуться воздухом. Внутри сидела его мерзкая женушка, завернутая в шесть слоев черной ткани, и канцелярский мальчик, который подавал ей чай и бумаги. Девчонка сидела на диване с ногами, на туфлей внизу она не видела. Она подняла голову на Росину и что-то пробормотала.       — Изар, — спокойно сказал Лука, отходя на другую половину кабинета. — Росина переночует здесь.       — Чт… Ладно, — тихо ответила девчонка, посмотрев на свои ноги. Или на диван. Росина не была уверена, отсутствие взгляда и невозможность прощупать её невероятно отвлекали. — Тогда мне стоит удалиться в женскую комнату, чтобы вам не мешать. — Росина почувствовала почти гордость от звука нескрываемого яда. Второй раз за вечер её принимают за любовницу, хотя нужно отдать девчонке должное, что не стала орать.       — Нам нужно удалиться вместе в спальню, — Лука подошел к Изар и наклонился, чтобы она взялась руками за его шею. Девчонка недовольно фыркнула, но попыталась встать сама. Росине не нужно было дыхание, чтобы заметить явную скованность в движениях.       — Нам в смысле тебе и мне, — повторил Лука, а девчонка резко подняла голову. Канцелярский мальчик встал с пола и помог ей подняться. Если бы Росина не знала, что под вуалью маленькая девочка, она бы решила, что Лука женился на старухе Интегеко. — Останься здесь, — приказал Лука канцелярскому мальчику. Это очень напоминало слова Эстеба да Ипар своей птице «охранять».       Лука вывел свою жену, которая шла настолько медленно, что Росине уже надоело. Она приземлилась на диван, закинув ногу на ногу. Лука поставил её туфли около выхода, а напоследок прошептал что-то канцелярскому мальчику, заставив его губы сильнее побелеть. Мальчик собрал какие-то документы, расчистив место вокруг Росины, подкинул несколько дров в камин и, как будто Росина не увидела, кинул в огонь две какие-то бумаги. Уже через минуту у неё на коленях лежал плед, а с одной стороны две взбитые подушки. Мальчик сел у неё в ногах и уставился в камин.       — Как тебя зовут? — Росина откинулась на маленький диван и поерзала. Ей приходилось спать и в более худших условиях, а ноги ломились от невозможности расслабиться. Пульсирующая голова опустилась на подушку, Росина потерла глаза пальцами, радуясь, что решила не краситься тушью сегодня.       — Это не важно, — ответил канцелярский мальчик, повернув на него голову. Лопоухий бледный мальчик с неровной стрижкой выглядел удивительно ухоженным и собранным, то ли выполняя приказ Луки, то ли просто перенимая его привычки.       — Важно. Через пару лет тебя заменят на нового, — она пожала плечами и зевнула, не прикрыв рот. — Я могу взять тебя своим помощником. Так как тебя?       — Рик, — прошептал мальчик, зевнув в ответ. Росина перевернулась спиной к огню и попыталась заснуть, но ослабленное дыхание мешало сосредоточиться. Нога дергалась, мозг вибрировал, но усталость была сильнее. Рик быстро отключился в сидячем положении, посапывая носом. Росина не чувствовала людей за дверью, но знала, что где-то там шушукаются Лука с его страшной женой.       Когда война закончилась, и над Алеком подняли корону, покрытую кровью Маркуса Безумного, было понятно, что долго это продолжаться не может. Росина тогда проводила слишком много времени с Валь в Осином Гнезде, где они пережили Полет Ос. Росина поморщилась, пытаясь согнать воспоминание, но это было невозможно.       Осиное Гнездо было одним из немногих замков в Калмасинте, который был назван в честь своих обитателей. Наследники и лидеры Калмасинты жили в замке Печень Оленя, который располагался рядом с границей, а вторых сыновей и дочерей всегда отправляли в Осиное Гнездо. Тетя Дженна с детьми провела там всё время до смерти старого короля, а потом Лука повел первых наемников в бой.       Так называемый Полет Ос эту ужасную ночь назвал дедушка Мау, который потерял всех сыновей во время захвата замка и двух бывших жен. Не та, ни другая потеря не сказались на Мау слишком сильно, но Росина впервые убила тогда человека. Теперь ей не хотелось думать, что смерть Гая фор Дорха, который спас их, оказалась на её совести.       Хотя смерти, он, разумеется, заслуживал.