Второй шанс для троих

Баки Солнечные лучи, отражаясь от небольшого озера, разбиваются в тысячи алмазных бликов и слепит, слепит, слепит… Он знает, что Стиву бы здесь понравилось. Ему всегда нравились такие места — красочные, но в то же время тихие, полные умиротворения. Им удалось отвоевать щит у других– не сразу, пройдя сквозь несколько процедур, пообещав предоставить полную копию — вакандцы пообещали выделить на него достаточного количества вибраниума. И, Старка следовало бы поблагодарить — ведь именно он взял на себя всю подготовку…к прощанию. Баки просто не мог. Казалось, что тот щелчок вернул его не полностью, что он, и без этого собранный из разрозненных кусков, оставил большую часть где-то там, в пустоте. Хотелось вновь вернуться в капсулу и погрузиться в криогенный сон — лишь бы не думать, не помнить. Он, что еще совсем недавно так ревностно оберегал свой разум, свою память, сделал сейчас бы все, что угодно, лишь бы ее лишиться. Мысль договориться со Старком о том, чтобы тот помог ему отправиться в прошлое, все чаще мелькала в его сознании. Все было так просто — стоило лишь вернуться в тот момент, когда все еще можно было исправить. Всего две жизни вернуть — разве о многом он просит? Разве за столько лет он не заслужил… Заслужил… Не заслужил… Быть человеком, а не Активом, было сложно. Вопросы морали, правильного и неправильного, верного и ложного… Тогда было проще. Он никогда не променяет все человеческое, что в нем есть, на то, что было когда-то… Но в это же время он не мог не признать, что тогда было действительно проще. Он бы так и сделал — знал, что сможет. Вывернется наизнанку, но сможет. Но что-то до сих пор его останавливало от того, чтобы взять и подойти к Старку с этой просьбой. Что-то неявное, находящееся на грани и постоянно сигнализирующее о том, что нужно подождать. Чуть-чуть, еще чуть –чуть. Чего ждать, было неясно. Ведь Брок и Стив… ушли. Безвозвратно. Два человека, что удерживали его, теперь мертвы. И Баки тоже ощущал себя теперь мертвым. Брошенным. Таким одиноким, что хоть волком вой. Белый волк, потерявший свою стаю. Прощание было решено устроить здесь сегодня. Даже под угрозой смерти Баки не смог бы сказать, где находится это здесь, и какое сегодня вообще число — после того, как взгляд Стива замер и потух, в нем самом что-то потухло. Какая-то его часть продолжала реагировать на мир — на что-то кивать, что-то говорить, кому-то отвечать. Он сам себе казался более бездушным, чем когда-либо было до этого — всего лишь машина, имитирующая жизнь. Прощание проходило в тишине, среди немногочисленных людей, которые знали Стива. Было решено, что ни журналистов, ни представителей власти приглашать не стоит. Возможно, в любое другое время подобное бы не получилось — но сейчас, когда спустя пять лет половина людей планеты, что рассыпалась пеплом, вновь вернулась, творился хаос и всем было, как бы грубо это не звучало, совсем не до этого. Сэм пытался что-то сказать, остановить, но Баки не хотел его слушать. Он вообще никого не хотел ни видеть, ни слышать. К тому же непонятное чувство, тревожащее его все это время, словно набрало полную силу и подталкивало идти вперед, дальше, быстрее… Он шел, будто в неизвестность, словно завороженный чьей-то магией. Впору было заподозрить Ванду в чем-то подобном, но той было явно не до него — она сейчас пыталась пережить собственное горе. Как сказал бы Брок: «Карма — такая сука!». Они оба, словно в наказание за то, что работали в Гидре, потеряли всех близких, оставшись в полном одиночестве. Он шел недолго, не прошло, наверное, и пяти минут, как случилось это. Баки почувствовал этот взгляд сразу. Баки сразу узнал этот взгляд. Казалось бы, что может быть странного в том, что среди парка, на красивой, кованой скамейке сидит старик, задумчиво рассматривая редких прохожих и по-доброму улыбаясь? Ничего странного. Если, конечно, не считать тот факт, что этим стариком был… Стив. Баки затрясло. Мелкая дрожь сотрясала все тело, словно его накрыл жесткий отходняк. Дышать совсем не получалось, будто он совершенно забыл, как это делать. В глазах темнело, но он не мог оторваться от того, кого считал погибшим. Он не мог. Как он дошел до скамейки, Баки не помнил. Лишь когда оказался на расстоянии вытянутой руки, его отпустило. Резко, неожиданно, словно ледяной водой окатило. — Баки, — радостно произнес мягкий, старческий голос. Совсем незнакомый. Чужой. — Ты не он, — уверенно произнес Баки, при этом не делая никаких попыток что-либо предпринимать. Улыбка этого Стива немного погасла, но не исчезла. — И ты не он. И все же это ты, Баки, — так же мягко произнес старик, — жизнь такая удивительная штука, верно? Кто бы нам сказал тогда, в сороковых, что вся наша жизнь обернется таким образом… Я бы не поверил. А вот ты, наверное, и мог бы — помнишь, как ты зачитывался той книгой… Да, жизнь удивительна. Баки молчал, даже не думая его останавливать — беспокоящее его чувство наконец-то исчезло, словно он наконец-то пришел к своей цели. — Я и правда не тот Стив, с которым ты пережил столько историй. И ты совсем не тот Баки, с которым мы делили радость и невзгоды. Камни бесконечности… Лишь намного позже я осознал, насколько невероятны их способности. Но ты, наверное, ждешь всему объяснений… Камни бесконечности, да. С этого все началось. Это было в тот день, когда напал Локи и читаури — когда мы получили тессеракт. Я встретил Стива, хотя, здесь признаюсь, был уверен в том, что это лишь Локи, что позаимствовал мою внешность. Мы сражались и, когда я практически одержал победу, он сказал мне о тебе. О том, что ты жив. Я не мог не отреагировать — и он воспользовался этим. Баки слушал внимательно, жадно, стараясь не упустить ни единой детали. — Я тогда успел лишь очнуться, да сообщить о том, что тессеракт забрал Локи. И отключился, очутившись в странном месте. А потом появился он — Стив из твоей вселенной. Сделавший щелчок. Старик немного нахмурился, словно желая что-то сказать, но затем качнул головой, будто передумав. — Мы с ним тогда поговорили. Оказалось, что тогда, во время нашей встречи, между нами образовалась какая-то связь, которая и притянула мою душу в то место. И теперь он должен был решить, что делать, ведь вернуться обратно, в этот мир, он уже не мог. Да и не стремился — зато, кажется, был совсем не против оказаться в моем мире, в моем теле. Уж не знаю, что он успел сделать, пока забирал камень, но Стив сказал мне, что его кто-то ждет. Там, в моем мире, в моем времени. Удивительно… Брок. Баки понимал это настолько ясно, насколько это было возможно. С кем еще успел бы пересечься Стив за столь короткое путешествие? К тому же Командир успел оставить свой след… Вдох. Выдох. Сосредоточиться. Нужно сосредоточиться. — Ты ведь знал о его чувствах? Не мог ведь не знать, Баки. Ты всегда был наблюдательным. Понимал меня даже лучше, чем я сам. Баки, которого я знал, был таким. Сомневаюсь, что ты чем-то отличаешься от него. Он и правда любил тебя, — покачав головой, пробормотал старик. Баки замер, прикрыв глаза. Губы его тряслись, словно он хотел что-то сказать, но слова все никак не могли вырваться. Затем, отвернувшись от Стива, другого, постаревшего, он глубоко вздохнул и рассмеялся — горько, тоскливо, словно выплескивая бездонное море горя. — И ты тоже, да? — спросил Стив, совсем не удивленный. Баки закрыл ладонями лицо, ничего не говоря. Но ответа и не требовалось. — Жизнь удивительна. Столько лет… Так глупо упустить все возможности. Наверное, это прозвучит эгоистично, но я даже рад, что не чувствовал к Баки… подобного. Знаешь, я виноват перед тобой. Тогда, мы со Стивом договорились, скажем так, обменяться мирами. Он отправился туда, в 2012-й. Я же вернулся в прошлое… к Пегги. Я не спас тебя — знал, что ты жив, но не спас. Можешь назвать меня трусом, но я не посмел идти против законов мироздания. Мне позволили находиться в этом мире лишь с одном условием — я не должен был ни во что вмешиваться до того, пока Стив не соберет Камни и не сделает щелчок. Я сделал это, — с тоской произнес старик, — хотя бросить все и изменить хоть что-то порой хотелось нестерпимо. Особенно в первые годы. Порой я жалел, что согласился на все это. Но сейчас понимаю, что, наверное, это было лучшим решением. Баки промолчал, ничего не сказав. Он многое мог сказать, но смысла не видел. — Перед тем, как отправиться в этот мир, мне объяснили не только правила. Мне также сказали, что однажды этот день наступит и, когда это произойдет, я… должен буду прийти к тебе и предоставить выбор. Дать возможность. Стив протянул старую, немного морщинистую ладонь, на которой лежал странной формы камень необычного, темно-синего, почти черного цвета. — Думаю, мироздание решило дать тебе еще один шанс. Сделать подарок за все то, что тебе пришлось пережить. Пусть этот камень и выглядит непрезентабельно, но для тебя, это, возможно, шанс. Хотя за этот шанс все же придется заплатить высокую цену, так что подумай, прежде чем воспользоваться им. Баки осторожно забрал камень с ладони Стива, нутром чувствуя, что этот предмет чертовски опасен, словно граната в неумелых руках. — Окропив его своей кровью, ты окажешься там, в том мире, где сейчас Стив. Твоя душа сольется с душой того Баки, наконец-то став цельной. Но в этом мире… В этом мире ты исчезнешь. Подумай, готов ли ты вновь вернуться в то время? Вновь пройти через испытания, что приготовила для тебя судьба? Ведь здесь все же проще — самое страшное позади. — Ты ведь знаешь, что это не так, — наконец-то сказал Баки, крепко сжав в ладони камень, — несмотря на то, что я пережил, даже после этого меня не оставят здесь в покое. К тому же… есть ли у меня смысл тут оставаться. А там… Там пока есть кому меня ждать. И я не упущу этот шанс. — Наверное, судьба тебя все же любит, Баки. Что ж… Я прожил свою счастливую жизнь. Тебе я желаю того же. И, присмотри за ним — ты же знаешь, какие мы, Роджерсы, порой дурные. — Вместе до конца, Стив. Ты ведь помнишь? Вместе до самого конца. Мы с ним достаточно натворили глупостей, пора бы сделать что-то хорошее. — Верно. У меня до самого конца не вышло, — с болью произнес Стив, но затем, улыбнувшись, добавил, — но я и правда буду верить, что вы все же сможете это сделать. Быть вместе. До самого конца.