So Many Vows / Так много обетов

289 Джейме сражался как демон, с золотым, словно живым, мечом в руках, когда они штурмовали Пайк. Они должны были защищать Роберта, но всякий раз, когда битва замедлялась настолько, что Нед мог найти другой белый плащ, Джейме, казалось, вместо этого вращался вокруг него. Двигался к нему, если толпа людей подходила близко, скрещивал меч, чтобы помочь всякий раз, когда железный человек подплывал слишком близко. Они остались рядом с Робертом после битвы, стоя на страже, пока он разбирался с Бейлоном Грейджоем, а затем даровал рыцарские звания. Брандон привел северян, чтобы присоединиться к бою, и держался поблизости, яростный и сильный, каким он не казался, когда они в последний раз расставались. Нед заметил на себе взгляд брата, слишком пристальное выражение его лица, и понял, что его внимание слишком часто переключалось на Джейме. После этого он сосредоточился на короле. Они остались на Пайке на ночь, а вечер застал Неда, слишком беспокойного, чтобы спать, на набережной с видом на суровое море. Джейме наткнулся на него, наблюдая за темными разбивающимися волнами, и безмолвно занял место рядом. Вспоминая дневную битву, Нед сказал: — Защищать меня не твоя обязанность. — С Робертом все было в порядке, — пожал плечами Джейме. — И я не защищал тебя. Я прикрывал слабые места побратима. Когда он это произнёс, уголки его рта приподнялись, и Нед фыркнул. Его смех стих, когда Джейме оперся локтями на частокол и сказал: — Я не создан для этих проклятых клятв безбрачия, Старк. Есть что-то в хорошей драке, и это было… боги, больше года назад. По меньшей мере. Не могу вспомнить точно. Как ты это терпишь? Какое-то время Нед не мог говорить. Он был осторожен с Джейме с того дня в детской. Взвешивая свои слова, контролируя дистанцию между ними, стараясь не смотреть на Джейме слишком долго. Ничто из этого не повлияло на чувства Неда, но создало у него иллюзию контроля. Чтобы, по крайней мере, Джейме не заметил ничего неправильного. И вот теперь они вели этот разговор. Стараясь не отводить взгляд от воды, Нед сказал: — Я дисциплинирован. Вот и все. — Значит, тебе нужна дисциплина? — голос Джейме был завидно равнодушным. — Я думал над этим. Кажется, я никогда не видел, чтобы ты дважды смотрел на какую-либо женщину. Подразумеваемое предположение, что у Неда не было желания заниматься сексом, вызвало холодный ответ: — Возможно, я тоскую по Его Светлости. Ты не раз на это намекал. — А ты тоскуешь? — спросил Джейме, внезапно посерьезнев. Нед заставил себя повернуться и посмотреть на него. — Я не… — он мог бы сказать, что не глотает шпаги, или любую из дюжины других метафор, означающих то же самое. Вместо этого он сказал: — Я не знаю. Ему показалось важным добавить: — Иногда я удивляюсь тому, что ты думаешь, будто я вырезан изо льда. Если ты не видел, как я пялился на женщин, то лишь потому, что я стараюсь быть незаметным. Настала очередь Джейме отвести взгляд. — Тебе не нужно быть колючим. Я просто не могу представить, чтобы ты боролся с такими вещами. Из-за тебя правильное поведение кажется таким простым. — Кажется, — подчеркнул Нед. — Это не так. Джейме нахмурился, но замолчал, глядя на звезды и море. Изучая его профиль краем глаза, Нед обдумывал тонко завуалированный намек Джейме на то, что битва разожгла в нем желание. Роберт был таким, часто говоря о важности хорошей драки и хорошего траха. Нед мог бы предложить Джейме помочь с этой проблемой. Мужчины иногда так делали, если рядом не было женщин. Слова почти сорвались с языка. Он ничего не сказал. Даже если Джейме был в таком отчаянии, чтобы согласиться, Нед не хотел так низко падать, когда Джейме, вероятно, выключит свет и представит свою сестру. Эта мысль побудила Неда нарушить молчание: — Ты когда-нибудь хотел, чтобы кто-нибудь спас королеву? Джейме открыл рот, затем, казалось, обдумал свой ответ и снова закрыл его, явно встревоженный. Наконец он сказал: — Думаю, чаще, чем я позволял себе признать. Я начал подозревать, что у меня были и другие увлечения, и я просто не рассматривал их как таковые. Хотя это делает бессмысленной нашу с Серсеей речь о том, что мы нуждаемся друг в друге. Нед глубоко вздохнул. — Я все равно считал это ерундой. Джейме не смеялся, но и не выглядел обиженным. Скорее, он, казалось, боролся с самим собой из-за чего-то. Что бы это ни было, он решил промолчать, и на них навалилась тишина. Веки Неда отяжелели, и он признался, что заснет на ногах, если они задержатся надольше. На следующее утро Нед встретил Брэндона в гавани Пайка. Его брат хотел немедленно вернуться на Север, и Нед чувствовал себя обязанным как следует попрощаться. Это было неловко. Они давно были в разлуке и плохо знали друг друга. Их разговор был слишком формальным. Неестественным. Брэндон говорил о леди Кейтилин и их детях, Нед о Роберте и Джоне Аррене. Затем манера Брэндона изменилась, что-то потемнело в его глазах. С фальшивым безразличием он спросил: — Что с Цареубийцей? Кажется, ты быстро простил его. — Не говори так, — предупредил Нед. — Нед, он стоял там, когда наш отец… — Ему было шестнадцать, — прорычал Нед, — и все, что он мог сделать, это умереть вместе с ним. — Он убил Эйриса. Он был... — Тебя посадили в камеру не из-за безрассудства Джейме. Это не его безрассудство убило… — Нед остановился. Брэндон понял, что он имел в виду, и издевательски расхохотался. — Защищаешь его честь, Нед? Я не удивлен. Ты смотришь на него так же, как смотрел на Ашару. Полагаю, когда ты отрекаешься от женщин, красивый мужчина может начать казаться привлекательным. Дырка есть дырка. Кровь отлила от лица Неда. — Ты ошибаешься. — Я так не думаю. Пальцы Неда дернулись, желая сжать кулаки. — Мне лучше найти Роберта. Передавай привет леди Кейтилин. — Конечно, Нед. Передавай мой леди Джейме. Джейме нашел его в каюте позже, после того, как их корабль отплыл. — Старк, я столкнулся с твоим братом перед отъездом, — он завис в дверном проёме, и на его лице отразилось недоумение. — Как, черт возьми, он умудрился сломать нос после боя? — Не могу сказать, — Нед лежал с закрытыми глазами, надеясь заснуть. Надеясь, что его пульсирующая рука будет меньше болеть, когда он проснется. Сейчас он пытался спрятать руку от Джейме, но его движение только привлекало внимание. Джейме пересек небольшое пространство, чтобы схватить Неда за запястье. — Ты ударил его? Нед забрал свою руку. — Он смеялся над этим после. Все в порядке. У нас все в порядке. — Это… случайно не из-за меня? Глаза Неда метнулись к нему, и Джейме уточнил: — Он странно посмотрел на меня. Вот и все. — Он оскорбил твою честь, — как будто шутя, сказал Нед. Но он неправильно оценил свой тон, и правда в словах звучала слишком ясно. Озадаченная благодарность, появившаяся в глазах Джейме, была почти невыносимой. Тайвин устроил турнир, чтобы отпраздновать их победу, а Роберт и большинство его людей остались у Утеса Кастерли, пока велись приготовления. Пребывание там оказалось пыткой. Нед не мог бросить взгляд в сторону Тайвина и не привлечь его внимание, и каждый раз, когда он это делал, Повелитель Скалы встречал его взгляд с холодным пренебрежением. Киван Ланнистер, который, по слухам, не мог произвести ни единой мысли, не пришедшей в голову Тайвину, любил Неда не больше. Нед не сомневался, что его громкое неодобрение действий Тайвина во время разграбления было одной из причин этого, но он подозревал, они заметили некоторые изменения и в Джейме, и обвиняли в этом его. Остальные Ланнистеры не проявляли к нему особого интереса, а отношение Неда к ним оставалось противоречивым, так что он не предпринимал никаких усилий для сближения. Нед наблюдал, как Джейме общается с горсткой тех, кто ему больше всего нравился. Он шутил и подстрекал своего младшего брата, становился мальчишески надоедливым рядом с самым молодым из своих дядей, позволял своей тете душить его в объятиях, когда думал, что никто не смотрит, целовал ее в щеку всякий раз, когда она просила его об этом. Такое поведение не казалось таким шокирующим, как могло бы раньше, хотя эти проблески все еще удивляли Неда — и привлекали его внимание гораздо больше, чем следовало бы. В тихие минуты он ловил себя на том, что размышляет о легком смехе Джейме, о его маленьких проявлениях любви или привязанности. Не анализируя их и не задавая вопросов, а удерживая их в голове из удовольствия. К началу турнира в Скале стало душно, и Нед страстно желал вернуться в Королевскую Гавань, к нормальной жизни и рутине. Даже радость Джейме от воссоединения со своей семьей угасла, и он стал чаще находить Неда, выказывая раздражение на свою тетю, считающую, что он слишком сильно отворачивается от своего дома, или на своего дядю, который, как настаивал Джейме, дразнил его всякой ерундой. — Тебя они тоже не понимают, — добавил Джейме, лениво роясь в горсти вещей на багаже Неда, пока Нед надевал ботинки – они вдвоем собирались на турнир. — Они думают, что ты ужасно холодный камень, заботящийся только о чести. Нед улыбнулся. — Ты не согласен? Джейме посмотрел на него с непонятным хмурым взглядом. — Конечно. Я знаю, что в некоторых моментах вопросы чести для тебя важны. Но ты больше беспокоишься о том, чтобы быть хорошим, — он сделал паузу, — нет, нет, дело даже не в этом. Ты просто тот, кто ты есть. — Сир, — выговорил Нед, прибегая к формальностям, чтобы скрыть свое беспокойство. Он стал надевать свой второй ботинок, чтобы иметь предлог отвернуться. Джейме радостно рассмеялся. — Ты краснеешь? Это почти очаровательно. — Мы опоздаем, — сказал Нед, вставая и цепляясь за свое достоинство. Ему следовало на этом остановиться, но он слишком часто думал о Джейме. Давление нарастало и требовало выхода, поэтому он добавил: — Если, конечно, ты не хочешь продолжить рыться в моих вещах? Если ты ищешь знак благосклонности, чтобы надеть для поединка, тебе нужно лишь попросить. Джейме помедлил, запустив пальцы в чемодан Неда, но, должно быть, решив, что Нед ничего такого не имеет в виду, повернулся с улыбкой. — Нет нужды, Старк, — сказал он со своим дерзким обаянием. Он поднял одну из застежек плаща Неда, простую серебряную, но в форме лютоволка. — Я нашел один, который подойдет. — Ты не можешь надеть его, — прошипел Нед. — Мужчины заметят. — Я не буду застегивать им плащ, — вместо этого Джейме прикрепил его к изнанке своего плаща так, чтобы он был обращен вовнутрь. — Вот видишь? Возможно, это принесет мне удачу. Нед почувствовал, что краснеет еще сильнее, но заставил себя покачать головой, как всегда делал в ответ на глупые, опрометчивые прихоти Роберта, которые он мог терпеть, будучи в хорошем настроении. Стараясь звучать лишь раздраженно, он сказал: — Ты сходишь с ума. Улыбка Джейме была странной. — Как ни странно, я боюсь, ты можешь быть прав. Нед сел рядом с Робертом, наблюдая за поединками. Соревнования были не такими масштабными, как некоторые до этого, и состояли в основном из рыцарей этой местности и тех, кто был поблизости по причине войны, и мероприятие длилось всего день. Джейме сражался так, как Нед привык видеть, искусно и элегантно, но, несомненно, жестоко. Он не думал, что когда-либо получит удовольствие от просмотра турниров, но это было… не-приятно, видеть, как он преуспевает. Когда начался финальный поединок, Кассана отделилась от своей няни и забралась на колени Неда. — Это дядя? — спросила она, указывая на место, где Джейме готовился к своему первому поединку с Джорахом Мормонтом. — Да, — сказал ей Нед. — Если он выиграет, возможно, отдаст корону тебе. — Как фаэры? — спросила она, взглянув на Роберта. Серсея наблюдала за происходящим с плохо скрываемым неодобрением. Война подняла Роберту настроение, и он улыбнулся дочери. — Твоя была бы красивее, маленький персик. Нед вообще опрометчиво упомянул корону, предполагая, что у Джейме не возникнет проблем с Джорахом. Но сир Джорах, похоже, был в самом разгаре удачи, оставшись на коне через несколько сходок, несмотря на то, что он был заметно более плохим наездником. Нед боялся, что разочарует принцессу, хотя Кассана не выказывала такого беспокойства, наклоняясь вперед и хлопая в ладоши после каждого сломанного копья. После того, как это произошло в десятый раз, Роберт заворчал, посмотрел долгим взглядом на дочь, затем встал и объявил Джейме Ланнистера победителем. Джейме бросил шлем ожидавшему его оруженосцу, затем провел своего жеребца вперед и назад перед трибунами, прежде чем остановить его рядом с тем местом, где сидел Нед. Корона обернулась вокруг конца копья, и он протянул его к своей племяннице. К Неду. — Принцессе Кассане, — галантно сказал Джейме, но поймал взгляд Неда и усмехнулся, слишком забавляясь, когда Нед поставил принцессу и встал так, чтобы дотянуться до короны. Королевские сиденья были отодвинуты настолько далеко, что он едва смог защемить корону кончиками пальцев. Джейме добавил приятным голосом: — Или ты можешь оставить ее себе, если хочешь, Старк. Хотел бы стать Королевой Любви и Красоты? — Хватит шутить, Ланнистер, — проворчал Роберт. Джейме наклонил голову и ускакал прочь, а Серсея злобно смотрела вслед. Кассана дернула Неда за руку и сказала: — Это мое. Ты сказал мое. — И ты получишь ее, если попросишь, как подобает принцессе, — Нед строго посмотрел на нее. — Скажи: «Пожалуйста, можно мне корону?» — Да брось, Нед. У девушки есть сила духа. Ты мог бы и побаловать ее… — Роберт замолчал, увидев взгляд, брошенный на него Недом, и Кассана вежливо попросила свой приз. Когда Нед возложил венок цветов ей на голову, он подавил вспышку беспокойства. Шутка по поводу застежки была его собственной ошибкой, но Джейме подыграл. А теперь это замечание насчёт короны… Подозревал ли Джейме? Была ли причиной его поведения шутка Неда или его последняя ухмылка была вызвана насмешкой над ним? Позже тем же вечером Нед пошел в комнату Джейме под предлогом вернуть свою застежку. Джейме сначала нахмурился, увидев его, но после того, как Нед объяснил причину своего присутствия, он лениво ухмыльнулся. — Ты должен будешь достать другой. Я не отдам вещь, помогшую мне выиграть, — его ухмылка сменилась хмурым взглядом. — Даже если это было ужасное зрелище. Я должен был повалить этого трижды проклятого Мормонта в грязь с первого же раунда. Нед не позволил себе расслабиться. — Зря ты шутил о короне. Джейме деликатно сказал: — Почему бы и нет? Я обидел твои чувства, не отдав ее тебе в серьез? Снова насмешка, но ни следа презрения или отвращения. Он не знает. Это хорошо. Джейме добавил: — Или Роберт приревновал? Он не пустил тебя в свою постель? Это прозвучало привычно, но Нед был слишком выведен из равновесия, чтобы подыгрывать: — Если ты не вернешь мою застежку, я уйду. Улыбка Джейме исчезла. Почти отрывисто он сказал: — Я ничего не имел в виду, взяв застежку или корону. Я просто пошутил, ты знаешь это. — Да, — сказал Нед, и его кожу покалывало. — Я знаю. 290 В начале следующего года они почти добрались до конца Белой Книги, сидя вместе и обсуждая с ноткой беспокойства Харлана Грэндисона. Зная, кто будет следующим. Когда Джейме перевернул страницу Джерольда Хайтауэра, оба замолчали. — Нам не нужно обсуждать… — начал Нед. — Нет, — перебил Джейме. — Нет. Я хочу. Они начали читать текст. Последовала еще одна пауза, заполненная молчанием, пока Джейме не напугал Неда еле слышимым признанием о том, что этот человек отчитал его за не прикрытое осуждение во взгляде, которое излучал Джейме, пока отец Неда горел заживо. Он посмотрел на Неда почти испуганно, как будто ожидал, что тот разозлится из-за этого упомянания, но Неда больше задело то, что, осмотрев описание жизни Хайтауэра, он нашел лишь строчку за строчкой о подвигах и достижениях, и ничего обо всем том, чему тот позволил случиться, служа монстру. Убит в Почетном бою в Башне Радости, гласила последняя строка. Нед хотел бы разорвать пергамент на куски. Убит, держа в плену мою сестру. Убит, успев перед этим убить моих друзей. — Я действительно восхищался им, — продолжил Джейме все так же мягко. — Он дал мне мой белый плащ. В Харренхолле. — Я помню, — так же тихо произнес Нед. — Ты носил доспехи из белой чешуи. Сир Освелл помог тебе подняться, а затем Герольд застегнул плащ. Остальные четверо были там, все перед королевским шатром, — он наполовину погрузился в свою воспоминания, едва осознавая, что говорит. — Ты был… молод. Была зима, но весна уже начала ощущаться в воздухе, трава вокруг Харренхолла была густой и зеленой, а воздух был наполнен пыльцой. Неду только что исполнилось восемнадцать, и это был последний вздох его детства. Последний и для Джейме, понял Нед, когда тот с горечью сказал: — Все это был фарс. Эйрис назначил меня лишь чтобы разозлить отца. Он отослал меня, как только я получил свой плащ, — он обыскал комнату, чтобы убедиться, что она пуста, а затем добавил, — я все равно согласился быть только с Серсеей. Это она посоветовала мне. Очень убедительно, — сухая, злобная нотка в последних двух словах ясно дала понять, что он имел в виду.— Я все еще думал, что это был величайший день в моей жизни, — его рука скользнула по странице. — Я мог бы рассказать тебе обо всем этом в деталях. Они читали про следующих рыцарей из Белой Книги, выбирая для этого тихие ночи и ожидая пустой гостиной, чтобы обсуждать прочитанное. Барристан следовал за Джерольдом Хайтауэром, вместе с горьким признанием Джейме о том, как сильно ему было больно от того, что тот никогда не относился к Джейме, как к Королевскому гвардейцу и не воспринимал всерьез. Джейме почти ничего плохого не сказал о Льюине Мартелле, но излучал злобу, говоря о Джонаторе Дарри, который ругал его за предложение защитить Раэллу от жестокости короля и который предложил наказать Джейме за мольбы взять его с собой к Трезубцу. Следующим был Осуэлл Уэнт. Один из тех, кто забрал Лианну в Речных землях. Кто убил двух ближайших друзей Неда. Кто хорошо обращался с Джейме, но всегда задним числом. Артур Дейн был самым трудным. Они обсуждали его шепотом за вином. Джейме слово в слово процитировал его страницу. А после Нед признался, что на самом деле не смог бы убить Дейна без помощи Хауленда. Он рассказал Джейме об ужасной печали другого человека перед битвой и о пирамидах из камней, которые они строили после, а затем о возвращении Рассвета в Звездопад и о горе в глазах Ашары. Джейме рассказал Неду о кампании, в которой он был посвящен в рыцари, с такими поразительными подробностями, как будто он пережил это только накануне. Он описал каждое значимое взаимодействие, которое у них с Артуром было за два года совместной службы, и закончил, полупьяный и несчастный, сказав Неду: — Он никогда не говорил, куда идет. Они ушли поздно ночью… и он сказал, что скоро вернется. Вот и все. Вряд ли это похоже на прощание. Когда больше сказать было нечего, они вместе пошли по своим комнатам. Джейме остановился первым – на втором, а не на третьем этаже. Нед стоял перед своей дверью и хотел что-то сказать. Ему казалось, что Джейме дал ему что-то ломкое и драгоценное, и он опасался, что если неправильно отнесётся к этому, оно сломается и разобьётся. И все же Неду очень хотелось сказать, насколько это важно. Он не был достоин этого доверия. Не имея слов, чтобы описать и десятую часть того, что чувствовал, он в конце концов решил пожелать Джейме спокойной ночи и молча уйти. Когда на следующее утро они спарринговали вместе, Джейме несколько раз поглядывал на Неда, как будто ожидал от него негативной реакции на их вчерашний разговор. Хотя каждая из недавних записей была личной, Джейме не проявлял таких сильных эмоций ни к кому, кроме Артура, и это явно смутило его. Нед пытался вести себя так, будто все было нормально, но его нормальность с Джейми стала неприемлемой. Чувство нарастающего давления, вызвавшее его глупый комментарий о победах на турнире, усилилось, и иногда он, все более неуверенный, стоят ли того его усилия, лелеял мысль просто выпалить признание. В конце концов он отвлекся, наблюдая за лицом Джейме больше, чем за борьбой, обдумывая подходящие способы успокоения вместо того, чтобы сосредоточиться. Джейме принял это за что-то другое – наверное, за жалость – и провел большую часть часа, отбрасывая меч Неда и ударяя им по его доспехам. Когда они закончили, лицо Джейме было красным и дымящимся, а Нед был так расстроен собой, что его настроение было немногим лучше. Они безмолвно злились друг на друга, срывая с себя доспехи, но когда они подошли к бане, Нед восстановил невозмутимость, необходимую для ведения светской беседы. — Кажется, мы закончили обсуждение Белой книги, — сказал он. — Осталось ещё несколько записей. — Ничего стоящего чтения. В последний раз, когда я смотрел, там не было указано ни единой твоей победы на турнирах, начиная с того момента, как твоя сестра вышла замуж. Если Селми не утруждает себя обновлением наших записей, я не вижу смысла их просматривать. Это прогнало гнев с лица Джейме. Он дернул себя за волосы. — Мне жаль, что я стал таким угрюмым из-за последней части Книги. Я не должен был… — Я не возражаю, — быстро вставил Нед. Они вместе вошли в баню, вокруг них поднимался пар. Убедившись, что она пуста, не считая их двоих, Джейме продолжил тему. — Это в прошлом. Это больше не имеет значения. — Это так? — сказал Нед с ноткой горечи. — Иногда я боюсь, что прошлое значит для меня больше, чем настоящее. Нет ничего постыдного в… — Размышлении о людях, которые умерли, ненавидя меня, или были равнодушны к моему существованию, или… или о том, кто еще из живых, желает мне смерти? — мрачно спросил Джейме. Он разорвал застежки камзола, которые использовал в качестве подкладки под свою броню, а у Неда в голове был такой сумбур, что он прекратил то, что делал, и просто смотрел. — Мой отец умер бы от стыда при проявлении такой слабости. — Мне бы вовсе не было жаль, если бы он действительно это сделал. Смех Джейме стал резким: — Я поспособствовал этому, не так ли? Но… — он покончил с камзолом, стянул его и отбросил в сторону. — Я сам навлек на себя свои страдания, согласившись с планом Серсеи, хотя это и близко не было похоже на то, как если бы умер мой отец или моя сестра. Ты эффектно перенёс всю войну, — он стал говорить быстрее. — Глупая мысль, но иногда мне хочется справиться с чем-либо лучше, чем ты. Ты слишком собран. Слишком… добропорядочен. Я изо всех сил стараюсь не отставать. Беспомощный смех вырвался у Неда. — Ты ещё больше зациклился на этом. Думешь обо мне слишком хорошо. У меня есть своя доля грехов. Джейме сбросил рубашку, которую носил под камзолом, и остался голым по пояс. Он подошел ближе, глядя Неду в глаза. — Когда ты делал хоть что-то действительно сомнительное? Я не имею в виду молчание о нас с Серсеей. Это было милосердием. Я имею в виду что-либо для себя. Как, например, трахнуть королеву, или присоединиться к ордену безбрачия, чтобы было легче спать со своей сестрой, или… — он остановился. — Две вещи? — сказал Нед. — Это все, что приходит тебе в голову? Какой тяжелый список проступков для очернения твоей совести, — он не хотел быть пренебрежительным, но его раздражало игнорирование Джейме грехов Неда, взгляд на их как на не-сомнительные. Его неспособность сообщить о близнецах могла повергнуть царство в хаос, если бы все пошло по-другому. И Джон Сноу… Его ложь Роберту о близнецах была хуже, но тот факт, что он отправил Джона с Хоулендом, предпочел свое обещание, данное Лианне, другу, беспокоил его почти так же сильно. Джейме не понравился тон Неда. — Две вещи определили меня. Я не упомянул убийство короля, но я мог бы добавить и его к остальным. Три вещи, и все важные. Мой характер коренится в бесчестии. — Ты отказался от Серсеи, и после того, что ты мне недавно рассказал, я не склонен считать убийство Эйриса проступком, коренящимся в твоём характере — Нед должен был остановиться на этом. Но он добавил, слишком торжественно, — Я клянусь, уже много лет я не относился к тебе с чем-то меньшим, чем с величайшим восхищением. Вокруг них клубился пар, а свет в бане был тусклым. Нед судорожно вздохнул и подумал о том, чтобы взять слова обратно или ускользнуть, возможно, раздеться и отступить к ванне, чтобы увеличить расстояние между ними. Выражение лица Джейме заглушило все его мысли и рассуждения. Круглые от удивления глаза. Его рот приоткрылся, словно собираясь возразить, но на губах осталась лишь тишина. Не надо, — сказал себе Нед, но его самообладание исчезло. Он взял Джейме за плечи и поцеловал. Он смаковал это мгновенье. Теплые губы, скользкая от пота кожа под ладонями. Он коснулся рукой волос Джейме, задев кончиками пальцев мягкие локоны. Но Джейме не двигался. Конечно, он не двигался. Сердце похолодело, Нед отшатнулся. — Прости меня, — с горечью сказал он, отступая на шаг. Джейме начал мотать головой. Нед изо всех сил старался звучать собранно. — Кажется, я все-таки могу принимать корыстные и сомнительные решения. Я должен… Сбежать? Это не улучшит положение. Нед колебался, как все исправить, и все еще колебался, когда Джейме прижался ртом к его губам. Сначала было больше зубов, чем губ, и Нед не успел отреагировать, прежде чем Джейме прижал его к ближайшей стене, сталкивая их тела вместе и замедляясь настолько, чтобы поцеловать его по-настоящему. В этом нет смысла, — подумал Нед, затем, я не понимаю, а после – мы не должны делать это здесь. Нед ответил на поцелуй, несмотря ни на что. Яростный и голодный, он проникал языком в рот Джейме и сжимал его спину. Когда они, наконец, отодвинулись, чтобы глотнуть воздуха, Неду захотелось спросить о сотне вещей. Джейме завладел его ртом прежде, чем он смог выбрать что-либо одно. Так лучше, решил Нед. Он не хотел говорить. Не хотел отстраняться. Он закрыл глаза поразился странности твердого тела, прижатого к его собственному, того, что его целовал кто-то намного крупнее и выше его. Тому, что его вообще целовали после стольких лет. Спустя слишком много времени. Он уже был напряжен, голова кружилась от желания, и когда Джейме просунул руку между ними, чтобы погладить Неда через бриджи, он знал, что не потребуется много времени, чтобы сломить его. Нед повернул голову, пытаясь отдышаться, а Джейме опустил лицо к горлу Неда, посасывая и покусывая кожу над пульсирующей артерией. Его пальцы возились со шнурками Неда, пока ему не удалось освободить член. Он, казалось, пробовал на ощупь, затем быстро поцеловал Неда в губы, прежде чем опуститься на колени. — Джейме, — выдавил Нед. В ответ Джейме обхватил ртом головку члена Неда. Это было не похоже на его сны, движения Джейме были неуклюжими и небрежными, его глаза были закрыты, а не устремлены на Неда. Это не имело значения. Слишком скоро Нед схватил его за плечо и сказал: — Стой. Тебе надо… Джейме откинулся назад, приподняв веки и глядя на Неда с презренным замешательством. Мгновением позже Нед очнулся, глядя Джейме в глаза. Он, словно без костей, прислонился к стене и был бы доволен опуститься на пол и остался там, но Джейме все еще смотрел на него почти настороженно. Нед поднял его на ноги и нежно поцеловал. Он чувствовал себя застенчивым и неумелым, когда потянулся к члену Джейми, но вскоре другой мужчина издал бессловесный стон. Как только в голове прояснилось, Нед отправился в баню, уверенный, что незамеченными им это не сойдет с рук. Но они все еще были одни. В своем роде это было почти так же ужасно. Он прислонился головой к стене, его сердце громко стучало в ушах. Джейме вытер рот предплечьем и спросил: — Что заставило тебя поцеловать меня? Как будто целомудренный поцелуй был той частью, которая требовала объяснения. Нед трясущимися руками стянул с себя тунику, затем снял штаны и отбросил одежду в сторону, прежде чем отступить к одной из ванн. Джейме с опаской наблюдал, ожидая ответа. Погружаясь в воду, Нед неохотно признал, что Джейме откажется объясняться первым. Не в этом, с его проклятой гордостью и боязнью смущения. Как бы Нед ни был плох в обсуждении таких вещей, он заставил себя говорить прямо. — Я был увлечен тобой больше, чем это уместно… в течение некоторого времени. Мой самоконтроль пошатнулся. Джейме посмотрел на Неда так недоверчиво, что это выглядело почти смешно. — Некоторого времени? — Некоторого времени, — повторил он, отказываясь вдаваться в подробности. — Это звучит, как влюбленность. Значит, ты не просто решил, что я достаточно красив, чтобы сойти за женщину, если я обернусь, и… — Нет, — едко сказал Нед. Джейме нахмурился, услышав это. Через мгновение он закончил снимать бриджи и опустился в ту же ванну, что и Нед. Вода шла кругами, пока он устраивался поудобнее, а после он сказал притворно: — Я думал, тебя просто охватила безумная прихоть. Хорошо, что это не так. Боюсь, я был не настолько убедителен, как надеялся. Серсея всегда была более грациозна в этом. — Убедительен, — повторил Нед. — Что… в чем ты надеялся меня убедить? — Что стоило бы сделать это снова? — предположил Джейме, как будто это было очевидно. Вероятно, так оно и было, но Нед все ещё изо всех сил пытался осознать все это. — Или ты все равно скажешь, что оно того не стоит, несмотря на все твое желание? Это было бы похоже на тебя – настаивать на том, что это опрометчиво и бесчестно. Вероятно, это было и тем, и другим. Нед все еще не понимал. Двадцать минут назад он бы сказал, что это невозможно. Он никогда не удосуживался подумать, чего бы ему хотелось от такого сценария, потому что он никогда не ожидал, что это станет реальностью. Теперь все, чего он хотел, было в пределах досягаемости, и Нед колебался, размышляя, стоил ли того риск, нарушали ли они свои кляты, было ли мудро потворствовать неподобающим побуждениям, заставляющим его желать мужчину. — Что будет, если нас поймают? — наконец спросил он, полагая, что Джейме знает лучше. Нед прожил на юге достаточно долго, но не обращал внимания на сплетни и понятия не имел, насколько неприемлемым будет такое поведение в Королевской Гавани. Джейме пожал плечами. — В худшем случае — болтовня и несколько грубых замечаний. Время от времени в истории ты можешь прочитать о рыцаре, который "никогда не женился" и "предпочитал общество сира такого-то", и все понимают, что это означает. Такие истории всюду вокруг нас, люди просто не осознают этого. Он добавил: — Если об этом узнают. Мы можем быть осторожны. Ты только что отсосал мне в бане. Почему я тебе не верю? Но это не звучало так безрассудно, как выразился Джейме. Нед со вздохом сдался. — Верно. Мы могли бы… Они могли что? Ухаживать друг за другом? Это было неправильно. Он не хотел произносить вслух любовники, хотя, вероятно, это отражало положение дел наиболее точно. — Мы могли бы попробовать… это. Джейме попытался и не смог не выглядеть удивленным. — Верно. Я этого и ожидал. — Мы скоро дежурим, — сказал Нед, вставая. Они и так были на грани опоздания. Он помылся бы более тщательно позже, когда перестал бы чувствовать себя столь нелепо рассеянным. Он действительно восхищался тем, как пристально глаза Джейме следили за ним с интересом столь же сбивающим с толку, сколь и явным. И он выглядел таким довольным, как будто Нед сделал ему подарок. Как долго он скрывал это? Вникать в это не было времени. Потянувшись за полотенцем, он сказал Джейме: — Мы оба дежурим. Ты не можешь просто сидеть и смотреть. — Разве я не могу? — весело ответил Джейме, — Хотел я бы увидеть лицо Роберта, если бы сказал ему, что мы опоздали, потому что я оценивал твое обнаженное тело. Он бы мне позавидовал. — Он бы тебя задушил, — резко поправил Нед. — Он мог бы попытаться. Джейме выбрался из ванны, и Нед отвел взгляд, прежде чем сообразил, что ему это не нужно. Джейме повернулся, с него капала вода, когда он подошел, чтобы взять второе полотенце. Догадываясь о пронинцательности пристального взгляда, Нед сосредоточился на том, чтобы вытераться, не отвлекаясь, зная, что иначе Джейме будет гудеть о его лицемерии. Когда он снова поднял глаза, Джейме стал нехарактерно серьезным. Он поймал взгляд Неда, нахмурив брови. — Я только что вспомнил… Мы говорили об Эйрисе до того, как ты набросился на меня. — Говорили, — осторожно подтвердил Нед. — Возможно, мы когда-нибудь поднимем этот вопрос снова. Ты сказал, что это неважно, и я надеялся все забыть, но… — он остановился, — но мы обсудим это позже. Я бы предпочел, чтобы мертвый ублюдок не мешал нам прямо сейчас. — Как пожелаешь, — сказал Нед с явным замешательством в голосе. Странное настроение Джейме прошло, и он испугал Неда глубоким поцелуем, прежде чем отойти, чтобы забрать свою одежду. — Тогда давай, Старк. Перестань пялиться, или мы опоздаем. Эпилог 295 Они выскользнули из Красной крепости незадолго до рассвета. Джейме коротко остриг волосы, оба были в грубой одежде. Накануне Нед организовал для них переправу на корабле, и хотя он не верил, что его узнали, для него стало неожиданным облегчением, когда торговая галера беспрепятственно вышла из гавани и направилась на восток, к Пентосу. Джейме нашел его на палубе и встал рядом с ним, сложив руки вместе. Они смотрели на удаляющееся Королевскую Гавань и Красную Крепость, уродливо вырисовывающуюся на Высоком Холме Эйгона. Ни одному из них это никогда не нравилось, и Нед не удивился, когда Джейме нахмурился и сказал: — Скатертью дорога. Именно преданность Неда Роберту и Джону Аррену удерживала их в городе до сих пор. Джейме предложил им уйти после того, как Нед уговорил Роберта отдать Кассану в Винтерфелл на воспитание двумя годами ранее, после того, как его сын от Серсеи стал достаточно взрослым, и можно было с уверенностью предположить, что мальчик выживет и станет наследником. С уходом принцессы, обещанной старшему сыну Брэндона, растущая скука и нетерпимость Джейме к королю начали его утомлять. Но Нед и представить не мог, что сам отвернется от Роберта. Затем Серсея забеременела снова. После родов Джейме признался Неду, что она родила от одного из их двоюродных братьев, а не от короля. — Я надеялся, что ребенок будет похож на Роберта, как и все остальные, — признался Джейме, — хоть она и поклялась, что после рождения наследника больше не родит от Роберта. Когда девочка стала похожа на Ланнистера… Я уже пытался ее предупредить. Я поклялся, что расскажу Роберту, если она не сбежит, но она мне не поверила, — его голос срывался, когда он говорил, но признание приносило облегчение. Это значило я понимаю. Делай, что должен. Ярость Роберта была такой же бурной, какой ее раньше видел Нед, и он, казалось, почти обрадовался предлогу отделиться от Серсеи. Задал несколько вопросов и начал говорить о казни, как только Нед закончил. Нед думал, что она заслужила такое наказание, учитывая все те шансы, которые ей давались, но он пообещал Джейме, что постарается, чтобы ее пощадили, и он сделал все возможное, чтобы добиться ее отстранения и присяги Безмолвным Сестрам. Поняв, к своему ужасу, что это будет необходимо, он также вступился за жизнь ребенка. В конце концов в дело вмешался Джон Аррен, уговорив Роберта на предложения Неда. Но это успокаивающее влияние появилось слишком поздно, и Роберт ясно дал понять, что мысль о чем-то меньшем, чем насильственный ответ, задевает его гордость. Что он считает несогласие Неда личным предательством и винит в этом предательстве Джейме. Отношения Неда и Джейме не были настолько скрытны, чтобы король не знал об этом — Нед правильно предсказал, что Джейме не сможет держать все в полной секретности, — но это был первый раз, когда король использовал это знание в качестве оружия. Гнев Роберта, его пренебрежительное отношение даже к жизни младенца заставили Неда уйти. Но эти и другие замечания значительно уменьшили его вину за это. — Возможно, будут беспорядки, — с надеждой заметил Джейме, — и его свергнут с трона. Ему будет хуже, если мы вдвоем сбежим и нарушим наши клятвы, чем останемся у него на службе. Это не было невозможно. У Неда всегда была хорошая репутация, но после того, как он уговорил Джейме поговорить с Джоном Арреном о диком огне, правда о его убийстве безумного короля распространилась, и он стал любимцем как простых людей, так и знати. — Я молюсь, что нет, — должен был сказать Нед. — Если боги добры, это заставит Роберта все переосмыслить. — Или он прикажет выследить и убить нас за то, что мы нарушили наши клятвы, — сухо предположил Джейме. — Это всегда возможно. Нед не думал, что Роберт падет так низко, но он не был в настроении защищать короля и не стал отвечать. Джейме прислонился к руке Неда, но лишь слегка, и вряд ли кто-то, взглянув, мог сделать об этом какой-то вывод. — Мы так и не решили, что будет дальше. Если ты спросишь меня, я думаю, что надо отправить письмо в Сероводный Дозор, и, возможно, послание моему отцу с просьбой дать достаточно золота, чтобы нанять роту наемников, и мы могли бы… — Нет, — твердо сказал Нед. Это было тем, к чему он не собирался прикладывать руку. Еще нет, пока Джон так молод. Не тогда, когда Джон Аррен все еще был Десницей, а худшим преступленем Роберта, как короля, оставалось безразличие. — Хорошо, — согласился Джейме. — Мы сами могли бы стать наемниками. Почетными. Могли бы создать нашу собственную компанию и придерживаться высоких стандартов. Это будет особенно удобно, если ты когда-нибудь передумаешь насчет другого плана. Нед вздохнул, хотя и не смог сдержать усталой улыбки. — Нам не нужно решать немедленно. Мы должны отправиться в Браавос, что бы мы ни решили в дальнейшем. Он написал Брэндону, и если тот получит письмо Неда, то встретит их там с припасами. Вероятно будут и шутки, и непристойные замечания, но бывают вещи и похуже. Позади них Королевская Гавань почти исчезла из виду. Нед едва мог разглядеть выступ Башни Белого Меча на краю Красного замка. Он поймал себя на мысли о том, что напишет сир Барристан в Белой Книге, когда поймет, что произошло. Что подумает будущая Королевская гвардия, прочтя то, что наверняка станет нелестным завершением их страниц. Он решил, что это не имеет значения. Он и Джейме всегда делали выбор, с которым могли жить. И если это означало бесчестье в глазах некоторых, это была та жертва, которую они оба были готовы принести.