
Метки
Описание
Все, кто хоть один раз перемещался в прошлое, утверждают, что в криокапсуле они не видят снов.
Перемещение во времени — сложный процесс. Тело «отматывается» назад, становясь моложе — казалось бы, целиком. Но память сохраняется, а значит, сохраняются и нейронные связи — тоже целиком.
В условиях подобной вакханалии мозг просто не должен, не может выдавать хоть что-то внятное. Но — выдает.
Примечания
Да, это АУ, которое происходит только в голове Ильи.
P.S. У фика появился коллаж от чудесной Неасыть, который можно глянуть здесь: https://fanficus.com/blog/67212f1359c0f00015ff5d6e
Посвящение
_sea melancholy_. Огромное спасибо тебе за название — оно послужило одним из самых мощных мотиваторов для написания этого фанфика.
Полтора месяца с начала вторжения
06 июня 2023, 10:41
После так и не состоявшегося конца света они и двух дней не задерживаются на одном месте, мотаясь на грузовике туда-сюда — от бункера в заброшенный отель, от отеля в бывший некогда родным дом; их ведет за собой загадка вакцины и смутная надежда если не изменить что-то, то хотя бы обезопасить себя.
Но в квартире Петровича обрывается последняя ниточка. Его напарником оказывается человек, убитый еще в самый первый день вторжения.
Они тогда несколько минут стоят на кухне с разбитым стеклом и молчат, не зная, что сказать и как реагировать. Молчат до тех пор, пока стены не сотрясает знакомый низкий рев Прародителя.
— Собирайте теплые вещи, — командует Егор, будто проснувшись, — провизию, какую найдете… В общем, все необходимое. Мы сюда не вернемся.
— И куда ты предлагаешь рвать когти? Обратно в бункер? — интересуется Данил как будто с воодушевлением, но Илья прекрасно слышит в его голосе усталость.
— Будем пробираться к ближайшему убежищу. Или хотя бы уедем подальше от Прародителя.
У них снова только одна цель — выжить.
***
— Ну почему, когда что-то происходит, вы шестеро всегда в центре событий?! — возмущается по рации знакомый Егора. — Пятеро, — шепчет тот одними губами, зачем-то глядя на неподвижно зависший вертолет. Не помогло присутствие Ильи в бункере, не уберегло Петю от беды — если бы исчезли сразу два человека, это выглядело бы подозрительно, и в запретную комнату Петя сунулся один… — …Мы спасем вас, — обещает Григорий — Илье трудно даже мысленно называть его Гришей. — Если сами выживем. Конец связи. Бомбежки длятся всю ночь и отчетливо слышны даже в подвале. Наутро за ними никто не возвращается. В небе не видно ни одного самолета или вертолета, а Прародитель все так же возвышается на окраине города. Военные проиграли сражение. Для пятерки выживших начинается очередной раунд тянущегося в бесконечность начала конца.***
На памятной заправке, как ни удивительно, все еще есть бензин. Но полный бак их не спасает. Двигатель грузовика накрывается посреди дороги в самой глуши, и все попытки Егора и Данила его отремонтировать оканчиваются ничем. — Пойдем пешком, — озвучивает очевидное Егор.***
На пятый день после поломки машины они видят… нечто. Нечто темное, бесформенное, слишком огромное для самолета, с жутким низким гулом проплывающее над их головами на высоте сотен, если не тысяч метров. И это НЛО того же антрацитово-черного цвета, что и упавшая на школу тарелка. — Ч-что это? — срывающимся голосом спрашивает Лера, заламывая пальцы. И без того бледная, без кровинки в лице, сейчас она слишком похожа на призрака. — Кажись, подкрепление к этим тварям прибыло… — мрачнеет Данил, из чьего голоса с сентября так и не ушла хрипотца.***
Вечерами, собравшись вокруг нехитрого костерка, они слушают эфир, не очень-то жалея батарейки раций. Иногда — с каждым разом реже, — удается поймать волну и услышать сообщение-другое от военных — но в них не звучит ничего хорошего; вооруженных сил остается все меньше, а монстров в городах становится только больше. На девятый день после поломки машины на всех частотах слышен лишь белый шум. …Ни в этот день, ни всю следующую неделю они так и не встречают ни одного монстра. Похоже, несмотря на прилет корабля, по-прежнему идет в первую очередь зачистка городов — теперь уже никто не спорит с Данилом насчет того, что это именно зачистка. Илья ловит себя на мысли, что отчасти понимает логику происходящего. Распылять силы за пределы очагов цивилизации нерационально. Пока что. Выживать в рушащемся мире непросто, но в лесу это делать на порядок сложнее. Провизия почти заканчивается, и они прибегают к охоте — надо сказать, не слишком успешной. Перспектива полуголодного существования страшит, но соваться в город с одним пистолетом, из которого даже монстра не убьешь, еще страшнее. Илья, чтобы отвлечься, гадает, как долго они смогут робинзонить, но быстро отказывается от этого занятия — будущее рисуется хоть и неясным, но исключительно в черных тонах. Еще через пару дней природа словно вспоминает о том, что сейчас уже октябрь — начинает стремительно холодать. А у пятерых беглецов нет даже убежища — они не осмеливаются надолго оставаться на одном месте. — Землянку надо бы вырыть, — хмуро предлагает Илья, когда они очередным вечером сидят у крохотного костерка, зябко кутаясь в куртки. — Как мы в таком шалашике, — он кивает на поспешно и оттого кое-как сооруженное укрытие, — зимой будем выживать? — Тут до зимы бы дожить, — с несвойственным ему пессимизмом сипло возражает Данил. — Мы теперь даже не знаем, что происходит в мире, — Лера обхватывает себя за плечи, сдувает с лица полувыцветшую розовую прядь и произносит с жалобной надеждой: — Может, и не было никакого подкрепления, а это они улетали… — Ерунду не неси, — Егор смотрит измученно. — Как будто ты не слышала радиопереговоры.***
Илья не может точно сказать, что именно будит его наутро — пробравшаяся под куртку промозглая сырость, голодная резь в животе или надрывный кашель Данила над ухом. Открыв глаза, он с самым настоящим ужасом рассматривает иней, за ночь легший на палые листья и пожухлую траву. Зря они не вернулись в бункер. Злорадно хихикая, жизнь вышвыривает их на следующий круг ада.***
В тот день они так и не покидают место ночлега — Данил не в том состоянии, чтобы идти, и лекарства не помогают сбить температуру. — Что ты делаешь? — удивляется Егор, глядя, как Ира деловито обрезает перочинным ножом собственные волосы. — Каждый утепляется как может, — невесело хмыкает Илья, не отрываясь от залатывания крыши их кустарно сделанного убежища. — Я слышал, что из собачьей шерсти одежду делают, но про человеческие волосы как-то не задумывался. — Я силки на животных поставлю, — мягко, как непроходимым тупицам, разъясняет им Ира. — Проволоки у нас нет, поэтому будем справляться своими ресурсами. Едва ли мы задержимся тут только до завтра… — ее голос чуть проседает.***
Данил умирает через несколько дней, сгорая в жару и только что не выплевывая легкие в кашле. Когда Егор с Ильей, выбиваясь из сил, раскапывают уже начавшую промерзать землю, последний против воли вспоминает Тамару Васильевну. На развалинах мира нет места слабым.***
Ночи становятся все холоднее, и вот уже трое выживших спят, сбившись в одну кучу и перепутавшись конечностями, пока четвертый дежурит — следит за костром и окрестностями. Теперь не до церемоний и личных границ — дотянуть бы до утра.***
Новый день приносит им первый снег. Глядя на укрытый белым саваном лагерь, Илья не ощущает ни-ка-ких эмоций. Только звенящую пустоту. Долго им в таких условиях не прожить — думается кристально ясно и столь же безжалостно. Он просит у Егора нож и отправляется проверять силки, стараясь идти как можно быстрее — холод по-хозяйски обосновывается под одеждой и в растоптанных кроссовках. Слишком знакомое рычание монстра неподалеку заставляет его замереть на полушаге с поднятой ногой. Оценка происходящего отдает спокойствием смертника. Убежать не хватит сил, — голод изрядно ослабил их всех, — а поблизости нет ни одного достаточно толстого и высокого дерева, на которое можно было бы залезть. Ему конец. А следом, скорее всего, и всем остальным… Но затем одно-единственное событие полностью меняет ситуацию. Из-за дерева выходит самый настоящий, мать его, человек, замотанный в тряпки неизвестного происхождения, такой же беглец от вторжения, как и они… Или нет. Он успевает рассмотреть его оружие, напоминающее пистолет с присобаченной насадкой для душа — и понимает, что ничего не понимает. Трещат кусты, и на поляну выскакивает четвероногий монстр. Илья за последние месяцы перевидал столько всего, что вообще не должен бы удивляться, но когда человек приседает из-за отдачи оружия, а монстр вдруг начинает бежать задом наперед по собственным следам, у него проходит мороз по коже. …Странный человек при ближайшем рассмотрении оказывается еще более странным. — …Какого хрена?! — непроизвольно вскрикивает Илья. После вспышки под опущенными веками плавает белое пятно, но, когда он открывает глаза, это пятно сливается со снегом, и становится легче. — Это… это невозможно, — бормочет человек, отступая назад, и в его зеленых глазах появляется что-то еще, помимо вселенской усталости и мерзлого льда. Удивление. Илья, у которого в крови все еще бурлит адреналин, с наездом расспрашивает человека — возможно, это не самое умное решение, но перочинный нож в кармане придает ему смелости. Странный человек представляется Невером, утверждает, что не имеет отношения к военным, и с кривой ухмылкой, полной горечи, говорит, что ищет способ избежать вторжения пришельцев. Илья верит и не верит одновременно. Этот мир окончательно сошел с ума. — Свою миссию ты по-любому просрал, признай это, — он встряхивает немеющими руками. — И давай уже пойдем, мы тут околеем скоро. — Куда ты намерен меня отвести? — немедленно настораживается новый знакомый, переступая с ноги на ногу, чтобы согреться. — Тут недалеко мои… друзья, — слово звучит малопонятным отголоском старого мира. — И костер. Только пообещай не направлять на нас эту свою штуковину.***
— Ты где так долго пропадал? — начинает Егор, оглядывается на Илью через плечо и осекается. Очень-очень пристально смотрит на Невера, потом снова на Илью. — Какого черта здесь происходит? — Кто это? — Лера с Ирой глядят с откровенной опаской. Илья чувствует-замечает, как Невер рядом с ним напрягается, сдерживая бьющую его дрожь и готовясь защищаться. — Это Невер, и он спас меня от монстра, — поспешно сообщает он. — Прогнал его каким-то странным оружием. — Не прогнал. Реверсировал, — педантично уточняет Невер. — Отмотал назад во времени. Это прерывает их связь с коллективным разумом, и они буквально забывают, куда шли. Илья ненадолго ступорится, не зная, что делать с этой информацией. — Не юли, — Егор поднимается с трухлявого поваленного дерева, на котором сидел. В этот миг он весь — отчетливая угроза и готовность драться. — Кто ты, мать твою, такой? И Невер рассказывает. Рассказывает много, но, судя по пробелам в деталях и событиях, еще о большем умалчивает. И, как ни странно, большая часть беглецов, прошедших огонь, воду и медные трубы, верит. Но все равно дипломатично оставляет между Невером и собой огонь. Слишком долго они ждали опасности и повсюду искали подвох, чтобы довериться первому встречному, пусть даже это человек.***
— Ты ведь недавно был в каком-нибудь населенном пункте? Как там обстановка? — задает на удивление приземленный вопрос Егор. — Да, был в этом… как его… Незерхилле. Людей там почти не осталось, кто выжил и не сбежал, мародерствует с немыслимыми предосторожностями. Монстров по несколько десятков на квадратный километр, причем преобладают шестиногие, самые умные из них. Пару раз прилетали военные, пытались что-то сделать… будто не понимали, что это полностью бесполезно, — взгляд Невера снова становится тяжелым и мерзлым, и он бесцветно добавляет, протягивая ладони к костру: — Вам, наверное, лучше не высовываться из леса. — А тебе-то зачем в город? — спрашивает Илья — тоже в попытке уцепиться за хоть что-то привычное и понятное, вернуть почву под ногами. — Всем, кто действует в этом времени, отдали приказ возвращаться в прошлое. А в городе находится одна из стационарных установок для реверсирования времени. — Постой, ты же говорил, что агентов отправляют к началу события. То есть ты уже в прошлом, нет? — Илья опирается подбородком на сцепленные в замок руки и чуть морщится — от тепла чувствительность возвращается с болью. — В некоторых случаях агентов могут перебрасывать во времени несколько раз, если при этом не происходит «наложения», — непонятно ответствует Невер. — Я перемещался уже три раза, работая в разных местах, некоторые из агентов — и того больше… Казалось бы, теперь мы знаем о пришельцах много, но в то же время почти ничего, — он смотрит с усталым бессилием. — Нам известны их слабые места, но одолеть их силой мы не способны. Однако и установить контакт не можем.***
— В силках никого не было или ты их так и не проверил? — словно мимоходом интересуется Егор. — Забыл… — выдавливает из себя Илья, чувствуя, как начинают гореть замерзшие уши. — Тогда идем сейчас. Давай нож. — Вдвоем? А как же Ира с Лерой? — Я оставил им пистолет. Идем.***
— Не нравится мне этот Невер, — признается Егор, когда они отходят подальше в лес. — Агент, бла-бла-бла… Вроде все складно, а вроде он чего-то недоговаривает. Не доверяю я ему, в общем. — Ты поэтому не сказал ему про вакцину? — осторожно уточняет Илья. — Слишком это все странно. А Петрович свихнулся много лет назад. Вот ты можешь быть уверен, что все, что он нес на смертном одре — правда? — Петя говорил с монстрами, и они не тронули нас. Это же ты отрицать не будешь? — Илья даже останавливается, изумленный и возмущенный. — Опять же — кто поручится, что это действовала именно вакцина Петровича? Постой-ка… — и, временно ставя точку в разговоре, Егор раскрывает нож и проскальзывает вперед. В силках бьется какая-то птица — Илья не знает, какая, да и не особо хочет знать. Главное, что она позволит им продержаться еще один день. О том, что одной птицы не хватит на четверых, — уже пятерых, поправляет безжалостный внутренний циник, — он старается не думать. А что ответить Егору, как перебороть его отчаянное неверие и недоверие — попросту не знает. И, что хуже всего, сам начинает сомневаться в правдивости их предположений.***
Вернувшись в лагерь, они обнаруживают женскую половину их маленького отряда и Невера все на тех же местах у костра — строго друг напротив друга. Егор с головой уходит в ощипывание добычи, Ира и Лера между собой прикидывают, насколько прочные ловушки получатся из крашеных волос. Илья уже собирается улизнуть в лес за топливом, — ветки с упавшего дерева возле костра они обломали еще в первые дни, — но Невер вдруг оказывается рядом, кладет руку ему на плечо и говорит, понизив голос: — После того, что сейчас произойдет, не рассказывай обо мне никому. — Что ты намерен сделать?! — Илья незамедлительно встает на дыбы, однако вопрос задает тоже шепотом. — Частично стереть им память. — Зачем? — Я уже пошел против правил, выйдя с вами на контакт. Свидетелей быть не должно. А на тебя инвертор не действует, но этот вопрос будет решаться позже. То есть раньше… тьфу. В общем, я сотру им троим память и уйду. Странно появился и странно исчезнет. Секретный агент как он есть. Илья хватается за неожиданную мысль и торопливо, чтобы не дать себе передумать, шепчет: — Ты говорил, что у тебя бензин кончился. А у нас сломался грузовик, но полбака там еще точно было, и его вряд ли кто слил. Он на трассе километрах в трехстах от города должен быть, не знаю, насколько тебе это поможет… Возможно, — нет, не возможно, а наверняка, — сейчас он собственными руками хоронит их единственную возможность спастись, действуя по точно такой же схеме. — Спасибо, — кивает Невер. Наверное, Илье только кажется, что, прежде чем шагнуть обратно к костру, доставая что-то из кармана, Невер улыбается ему самым уголком обветренных губ. — Есть важные новости, — громко объявляет он. Ира, Егор и Лера оборачиваются — совершенно машинально. И замирают от яркой вспышки, отпечатавшейся на сетчатке даже у стоящего в стороне Ильи. — Они очнутся через минуту и не будут помнить о моем присутствии, — коротко поясняет развернувшийся Невер. И, не сказав больше ни слова, почти бегом скрывается в лесу. Илья растерянно смотрит ему вслед.