На крючке

      Этой ночью ему повезло. Все было просто прекрасно. Много его недругов… врагов… большинство тех, кого он ненавидел – умерли. Сдохли! Ахаха, он всех их убил! Реки крови текли сегодня, смывая все его прошлые неудачи и обиды, оставляя лишь сладость мести. И сейчас осталась лишь одна овечка, ждущая свой конец. Хотя, она и не попадает в его чёрный список, но она их подруга. Из-за этого она должна сдохнуть! Да, эта девчонка… Сара, она здесь недавно, и вообще не имеет никакого участия к действиям своих «друзей» (а он уверен, что они не дружили с ней по-настоящему). Однако, он однозначно в этом убеждён, раз они дружат с ней, значит она точно такая же! И смерти она заслуживает.       Со всей осторожностью, присущей хищнику пред атакой, ступая по старому полу, он направлялся в следующую комнату, ведя ножом по стене, оставляя длинную царапину и вызывая приглушенный скрип. Он знал, что именно в ней скрывается девчонка. А иначе не могло и быть. Он знал, что Сара только может выглядеть угрожающе. А так она слаба. Как слизняк. Пресмыкается и повинуется: она ничего из себя не представляет! Возможно, она была тёмной лошадкой, но смотря на неё сегодня, он в какой раз убеждался в своем разочаровании к ней. На неё ничего нельзя было найти, но сейчас кажется, что это просто потому, что она никто. Пустое место. Такую убьёшь – и не заметишь, что она вообще была. Поэтому он не переживал, что случайно убьёт не того. Не того здесь напросто не было.       Остановился в проёме, вглядываясь в тьму. Пока никого не было видно, но он просто чувствует здесь её. Мрак скрывает все следы присутствия, но звук не заглушает. А слух у него отличный. Просто прекрасный. Поэтому девчонка совсем скоро найдется и присоединиться к своим… «друзьям». Да, будет жарится в Аду вместе с теми мразями. -Не прячься, Сара. Я знаю, что ты тут. Будь послушной девочкой, иначе тебе же будет хуже, - он игрался с ней, выводил на эмоции. Желал, чтобы она показалась, случайно оступилась, попадя на его крючок.       Незаметные шорохи послышались с конца комнаты, и он мысленно усмехнулся. Попалась, овечка. Попрощайся с жизнью, тебе конец. Теперь ей не сбежать. Он уже узнал, где она и ей не спастись. Он сама смерть. Высшее существо, что оставляет бесподобные произведения искусства. Его встречают криком. Его провожают криком. И имя его – Крик. Прямо как тот фильм. Он ведь и маску взял оттуда. Подражание вышло неплохим. Возможно, даже лучше оригинала. Ибо он так старается, его должны были заметить. Или же зря он так работает?       Заходил он неторопливо. А куда ему спешить? Эта никчемная девчонка даже не шелохнется: она слишком его боится. И правильно, бойся его. Бойся Крика. Он наслаждается твоим страхом, питаясь и становясь сильнее. Крик насвистывал что-то приевшееся, ещё из его «прошлой» жизни, играючи подкидывал нож и внимательно осматривал комнату, впиваясь взглядом бездонных глазниц маски в ночное покрывало, делая вид, словно он и правда что-то ищет. Но нет, он нашёл. Давно нашёл её. И сегодня она умрёт от его рук. Трогая кончиками пальцев стены и мебель, он проводил невидимую нить, точно паук плетёт сеть для своей добычи. Ей не сбежать, как бы она не старалась.       Белое покрывало, что висело на крючке, заманчиво шевелилось от сквозняка, что беспорядочным духом блуждал по дому, заставляя тот ожить. Было ощущение живости силуэта перед ним и Крик решил разыграть сценку. Напрягся, словно он вот-вот нападёт, и дернул кончик невинной простыни. -Ну приветик, Сара! – ожидаемо, там ничего и никого не было. Кроме стойки. Кто вообще оставляет постельное белье на вешалке для одежды? - нет? Как странно, но я слышал что-то… Наверно, показалось, - уронив простынь, Крик ещё несколько мгновений простоял на месте, вслушиваясь в тишину. И вновь еле заметное шуршание послышалось из того угла. Ему стоило сил не взглянуть на жертвенную овечку, однако он сдержался, стремительно повернув к двери, направившись на выход. Он специально шёл достаточно громко, чтобы шаги можно было слышать. Он специально давал ей надежду, заставляя её расслабиться незадолго до неминуемой гибели. Ведь так реакция этой девчонки будет куда красочнее. А Крик любит шоу, просто обожает. Весь этот спектакль – его шоу с единственным главным героем. Им. Его любимое кино…       Когда он дошёл до первого этажа, то стих, начиная пробираться обратно. Она не сдвинется с места: не успеет. А если и посмеет, то её будет ожидать сюрприз. Самый худший её кошмар, что можно только представить, оживёт. Хотя он уже… ожил. Крик, крадясь, бесшумным шагом быстро настигал Сару. Вот пролетела лестница, вот коридор… Раз. Два. А вот и та дверь. Заходит в комнату и видит её в том же углу. Девчонка сидит, прикрыв глаза, и лыбится. Какая же дура. Он стоит ещё некоторое время прямо перед ней, прежде чем она соизволит открыть глаза.       Пока. -Попалась! – без труда Крик выбросил за волосы девчонку на лунный свет. Её кожа светилась, точно как вампир светился под солнцем в том самом слезливом подростковом кинце. Это завораживало, можно даже сказать, привораживало, на что он шёл, как зачарованный. Ему нравилось наблюдать за тем, как она беспомощно барахталась, пытаясь отползти, забивая себе еще больше заноз и раздирая открытые участки до крови. Он неминуемо надвигался на неё. -Ай-яй-яй, Сара. Ты была плохой девочкой, - покачал головой, вставая над ней, - ты же знаешь, что делают с плохими девочками? – он склонился над жалкой, до тошноты, дуры, приставив свой острый, но уже купаный в чужой крови, нож, - наказывают!       Крик вглядывался в свою жертву, плавно садясь на неё. Сара выглядела так слабо, так беззащитно… Хотелось раздавить собственными руками её тупую башку, чтобы все мозги вытекли, окрасив этот пол в бордовые и красные тона. Её зажмуренные глаза подрагивали, а голова была отвернута. Вот и настал твой конец. Растянув улыбку на устах, он хотел воткнуть своё оружие в девчачью руку, чтоб прикрепить её к доскам, растянув страдания и пытки, но был беспощадно остановлен молниеносной реакцией. -Ты всё еще сопротивляешься, Са-ра? – Она хотела поиграть? Он поиграет с ней! Прищурившись, хоть и под маской ничего не было видно, он высокомерно взглянул на эту овцу. Она прямо смотрела в его глаза, ловя его взгляд, словно зная, где именно под маской он находится. Прямо на ней. На её глазах цвета селадона. На её чертовых глазах, которые словно лучились изнутри, приманивая его, как мотылька свет. Поддавшись вперёд, он уперся двумя руками по бокам её головы, всё также держа нож. Но Крик уже не обращал на это внимание. Единственное, что было удостоено его интересом – этот взгляд яростных глаз, излучающий самую настоящую и неприкрытую ненависть к нему. Это было так завораживающе… Так… прекрасно. Он хочет любоваться этим вечность.       Её неожиданный вздох разрушил всю магию момента, из-за чего пришлось встать с рук и опять вонзать нож ей в горло. Сара неловко уклонилась, и лезвие сделало лишь царапину и отрезало часть волос, на что она хихикнула. Конечно, смейся-смейся… скоро ты не сможешь больше этого сделать, тварь. -Ты такая беспомощная. Все уже умерли, Са-ра. Что ты мне сделаешь, ха-ха? – выдернув нож из дощечки, Крик насмешливо приподнял её подбородок, надавливая. Девчонка смотрела так внимательно, однако не на него. Сквозь него. Она вспоминала что-то, что-то определенно важное, но этого понять он не в силах. Надавил ещё сильнее, но крови не видать.       Резкое напряжение с её стороны, вздох и выпад, который он не смог предугадать, сбили его с толку. Кровь тонкой и новой струйкой потекла по её шее, а он затормозил, обрабатывая информацию. Это было так быстро, и в обычной ситуации жертва бы ничего не успела, но эта сука воткнула его же нож ему в плечо! Схватившись за ранение, он не сумел среагировать, как Сара оттолкнула его, стремительно вскочив и взявшись за стул неподалёку. Встав следом за ней и скорее выдернув острие из раны, Крик был на взводе. -Кажется, мы решили поиг – его не стали слушать, как тут же оглушили стулом, обрушив на пол! Голова затрещала, а в ушах зазвенело. Кажется, все разлетелось по комнате, хотя это было не так уж и значительно. Вновь попытались ударить, но он перехватил ничтожную попытку ему навредить и выбросил нахер эти остатки былой мебели. С угрозой вставая на ноги, он тяжело дышал, что выдавало его настроение, - сука.       Крутыми и грубыми движениями Крик шагал на мразь, но та схватила табурет и перехватила его посильнее, что, однако, не помешало наносить жесткие удары ножом. Девчонка резво уклонялась, занеся табуретку над головой. Секунда. Она опущена, но он прикрылся рукой. Это не помогло. Громкий хруст заглушил все звуки в его голове, а рука слегка задрожала. Глухие и нарастающие вздохи стали доносится из-под маски. Блять, она сильнее, чем он думал! Сука, она гораздо сильнее! Чертова овца! Ебучая шваль! Внезапные смешки со стороны Сары заставили насторожится, и был нанесён удар, но он уклонился.       И ещё удар. Ещё. И… ещё.       Он всё это время уклонялся, не заметив сам, как оказался в углу. Иронично, что в том же самом, в котором поначалу сидела Сара. Она, похоже, это тоже заметила.       АХА-ХА-ХА-ХА!       Спонтанно, смех прекратился, а Крик замер. Девчонка шагнула вперед, на что он неосознанно отшатнулся, уперевшись в стену. Вот и всё... И правда конец. Только его. Замах уже изрядно поломанным табуретом – он на этих старых досках, а остатки некогда целой мебели в её руках. Смотря на неё снизу вверх, точно она и есть та самая мессия, а он зло воплоти, Крик отползал к далеко отброшенному оружию. Не успел. Его беспощадно пнули под дых, заставляя задыхаться и хватать ртом воздух. И опять пинок. Крик кашлял, ему не хватало кислорода, всё вокруг стало таким несущественным, что померкло на фоне его хрипов. Какой-то гулкий звук послышался в какой-то из сторон, но он не мог нормально соображать. Тень над ним ненадолго пропала, чтобы появится вновь непредвиденно близко. -Кха-кха. И что теперь? Убьешь меня, Са-ра? – остатками сознания он пытался что-то предпринять, но все бесполезно, когда на тебя обрушивается туша в 153 фунта, выбивая все те немного собранные частицы воздуха из лёгких вновь. Попытка перехватить его нож в её руках была безрезультатна: его руки лишь схватили и прижали к полу, задев раны. Тихо, но болезненно застонав, Крик посмотрел на девчонку. С занесенным ножом она выглядела… превосходно… безумно. потрясающе… ужасающе. божественно… кошмарно. Застыв, он очаровано следил за её возвышающимся станом. Он не мог оторвать взгляда: понимал, что вот, конец, но не мог. Даже полностью расслабился в её руках, отдавая всего себя ей. Ей – не жалко. Совсем не жалко. Если бы он мог, то повторил бы вновь.       Рука с оружием, нависающая над ним, точно дрогнула, как будто ей давалось это с большим трудом. В его груди наливался тугой ком, всё сжимая. И это, несомненно, не было страхом. Чем угодно, но не страхом. Сара зажмурила глаза, словно сдерживала слезы, и помотала головой. Она всё ещё выглядела как снизошедший ангел, карающий его – демона, даже с такой неуверенностью и болью в движениях и, определённо, в сердце.       Секунда.       Две.       С замиранием, он смотрел на то, как лезвие опускается прямо на него, но сам не шевелился, вплоть до того, что не дрогнул, когда оружие пролетело рядом с глазами.       Тишина...       Его пригвоздили к полу. Не убили. Пригвоздили. Продолжая наблюдать за действиями Сары, он не шевелился. И не поменял позы, когда она встала с него, пошатываясь. И когда вышла из комнаты. Даже когда она медленно шла по коридору, он не менял положения, лишь ясно смотрел в потолок, расплываясь в глуповатой улыбке и хитром прищуре. Только после звуков шагов на лестнице, Крик вырвал нож из своего капюшона и досок, встав на ноги. Бегло осмотрев комнату, он стремительно направился на выход через окно, что было очень вовремя: слышны полицейские сирены.       Быстро сбегая с места преступления, дав знак, он вспоминал её. Сару. Она точно что-то скрывала. И часть этого он увидел сегодня. Не-е-е-ет, никакой она не слизняк. Она притворяется. Может быть, она такая же, как и он. Да… возможно. Крик точно опять начнет поиски под неё. Нет человека, что скрывался бы от его взгляда и внимания. Он должен разгадать её тайны. Обязан.