Перестроенный маршрут

Роулинг Джоан «Гарри Поттер» Гарри Поттер
Слэш
Перевод
В процессе
PG-13
Перестроенный маршрут
Бестужева
переводчик
Автор оригинала
Оригинал
Описание
У Тома Риддла проблема. У него столько планов, столько всего нужно изучить и претворить в жизнь, пока он в Хогвартсе, но один профессор — очаровательный, талантливый и сводящий с ума красавец — намерен ему помешать. Как профессору Поттеру удаётся предугадывать каждый ход Тома? Как он всегда остаётся на несколько шагов впереди, зная о Томе то, чего знать не должен? Такое просто недопустимо, и Том обязан что-то с этим делать, пока всё не рухнуло.
Поделиться
Содержание

Интерференция (1)

      В Большом зале стоял оглушительный шум: ученики бурно обсуждали за ужином минувшие зимние каникулы. Том ковырял вилкой в еде, не заботясь о мнении слизеринцев по поводу его рассеянности и решительно не обращая внимания на профессорский стол.       Генри? Поттер не походил на Генри. Гораций? Нет, Поттер явно не разделял одно имя со Слагхорном. Гектор. Пожалуй, его могли бы наречь Гектором. Именем троянского принца, убившего Ахиллеса, греческого героя. Ему вроде бы подходило. В имени Гектор Поттер было что-то такое, некий плутовской тон, который шёл этому человеку.       Том кинул взгляд на профессорский стол и тут же опустил глаза, увидев Поттера, выбравшего из всех людей Дамблдора в собеседники. Отвратительно. Наверняка это был фарс. Ни один приличный тёмный маг не стал бы связываться с кем-то подобным, если только обстоятельства не требовали обратного.       Отрывисто бросив что-то о необходимости позаниматься, Том покинул Большой зал и уединился в Тайной комнате. Некоторое время он рассматривал гримуар, взвешивая его в руках. Тот был глубоко и основательно проклят, а между страницами, судя по характерным зазорам в обрезе книжного блока, были заложены листки бумаги — заметки Поттера, скорее всего.       Проклятия нужно было распутывать по отдельности, и пусть он добился кое-какого прогресса за оставшиеся зимние каникулы, но о конце говорить было преждевременно. Он скрупулёзно окутал гримуар чарами и запустил процесс разрушения проклятия. Не имея возможности поработать с текстом, он решил выплеснуть накопившуюся агрессию.       Раз за разом обрушивая заклятия на различные цели, он изредка поглядывал на дремлющего василиска, скрутившегося в дальнем конце зала. Он всё ещё собирался однажды это сделать: разбудить василиска, выпустить его на свободу и натравить на кишащих в коридорах замка грязнокровок.       Хотя… Существовала ли вероятность, что в будущем род Поттеров запятнал себя магловским наследием? Подвергло бы это Гектора… Поттера… Подвергло бы это Поттера опасности? Возможно, именно поэтому он и попросил оставить василиска в покое. Что ж, карт-бланш василиску разрешил бы главную проблему Тома. Возможно, ему действительно следовало бы поступить таким образом. Он уже не в первый раз приходил к мысли убить этого человека.       Как вариант, Поттер стал бы идеальной жертвой для крестража. Двух зайцев одним выстрелом. Или, наверное, Том оставил бы его в живых. Он мог бы сохранять ему жизнь в течение долгих лет, держа под пристальным наблюдением. Он мог бы полностью проигнорировать совет насчёт одного крестража и разорвать собственную душу в клочья, лишь бы увидеть ужас Поттера.       Не то чтобы он не был благодарен ему за оказанную помощь. Просто… Он ненавидел чувствовать себя настолько ему обязанным, особенно учитывая то, как мало он о нём знал.       Том метнул проклятие, разрушающее кости, в трансфигурированный манекен и рассмеялся, когда тот рухнул оземь. По крайней мере здесь, глубоко под замком, он обладал властью. Контроль был у него. Он всё смеялся и смеялся, вызывая волну Адского пламени, позволяя ярости подпитывать головокружительно мощное заклинание и господствуя над разросшейся огненной геенной. С волшебной палочкой в руках он разнёс дальний конец Комнаты, а когда его ярость была утолена, он вернул всё в исходное состояние.       Поттер не поджидал его в коридоре. Не было его и в Астрономической башне. Том, однако, нашёл его в кабинете защиты следующим вечером.

❃❃❃

      — Мне нужно с тобой поговорить, — выпалил Том, едва увидел за столом Поттера.       Том ощутил, как магия пришла в движение и запечатала их внутри чар конфиденциальности. Он прищурился, глядя на Поттера, не преминувшего возможностью использовать столь мощную невербальную и беспалочковую магию.       — Привет, Том. Я так понимаю, ты получил мой подарок? — непринуждённый тон вопроса действовал на нервы; складывалось впечатление, что Поттер не до конца понимал, что натворил. Он, кстати, переоделся: простую чёрную мантию, которую он носил на занятиях, сменили брюки и соблазнительная рубашка на пуговицах с засученными до локтей рукавами. Его привлекательность вызывала тревогу, как и то, что он выглядел даже слишком невинным.       — Получил, — ответил Том. Он прошествовал через комнату, обогнул стол и остановился рядом с Поттером, взирая на него сверху вниз. — И я хотел бы знать, во что конкретно, по-твоему, ты играешь. Где ты взял тот гримуар?       — У меня свои методы, — с улыбкой произнёс он и откинулся в кресле, точно довольный кот, который поймал канарейку. — А что? Тебе не нравится?       Руки Тома действовали отдельно от разума. Резким движением они вцепились в ткань и поставили Поттера на ноги, телом же он прижал его к стене. Звякнули ожерелья, чужое дыхание обдало лицо жаром. Том мог попробовать магию Поттера на вкус, и это была чистая, неоспоримая тьма, сокрытая под слоями защитных чар. Прикасаться к нему было так правильно, так сладко… Нечто распахнулось в его сердце, певучее и радостное. Наслаждаясь тем, как меньший по комплекции мужчина извивался под ним, явно тоже что-то чувствуя, он выдохнул:       — Я в восторге.       И Поттер оттолкнул его: на удивление, он оказался достаточно сильным, чтобы заставить его попятиться. Нахмурившись, Поттер поднял на него глаза; блеснули стёкла очков, отражая свет настольной лампы в полумраке комнаты.       — Оу, мистер Риддл. Надеюсь, мои действия не произвели на вас впечатления, что я заинтересован в ребёнке.       Это ранило сильнее, чем Том мог себе представить. Он отступил ещё на шаг.       — Я не ребёнок. Ты не хуже меня знаешь, что мне исполнилось семнадцать. С точки зрения закона я такой же взрослый, как и ты.       — Но ты мой ученик, — объяснил Поттер, будто Том сам этого не знал.       — А ты мой соулмейт, — стоило вырваться этим словам, как его охватило мучительное унижение.       — Верно. — Поттер отошёл от стены и, разгладив помятую рубашку, вернулся за стол. — И я по-прежнему буду твоим соулмейтом, когда ты выпустишься из школы. Я более чем уверен, что у тебя хватит терпения дождаться того момента и тогда уже закончить данный разговор. А пока я бы тебе порекомендовал сосредоточиться на гримуаре. В конце концов, я дал его тебе в надежде занять твой блестящий ум. Это, по крайней мере, стоит потраченного времени, в отличие от того, чем ты занимаешься со своими маленькими друзьями.       Он проигнорировал комплимент.       — Что за игру ты затеял, преследуя меня на протяжении всего моего детства? Ошиваясь поблизости, когда тебе лучше кого-либо была известна природа нашей связи? Это совершенно неприемлемо. И попросту отвратительно.       На лице Поттера промелькнуло раздражение.       — Мне нужно было присматривать за тобой. Я знаю все твои ошибки, Том, и знаю, как тебя от них уберечь. Тебе следовало бы сказать мне спасибо за то, что я так пекусь о твоём будущем.       Том осознал, что его трясло. Он сложил руки на груди, пытаясь поймать взгляд Поттера.       — Но почему?       — «Почему?» — рассмеялся Поттер. — Уверяю тебя, я так поступаю из чисто эгоистических соображений. Хочу живого и здорового соулмейта, с которым я реально смогу быть рядом. А теперь, пожалуйста. Продолжим разговор в другой раз? Как ты относишься ко дню после выпускного?       — Прекрасно, — огрызнулся он. Каким бы нетерпеливым он ни был, это казалось правильным решением.       — Замечательно. Сейчас, если не возражаешь, мне ещё нужно проверить эссе, а им ни конца ни края. Маленький совет — никогда не становись профессором. Скука смертная.       Том вылетел из кабинета, не проронив ни слова.

❃❃❃

      Многие планы канули в Лету, пока Том был поглощён тем, чтобы не тосковать по Гектору… Поттеру. Становилось всё труднее не думать о нём под этим вероятным именем. Все усилия, которые он приложил, дабы завоевать уважение однокурсников, теперь казались пустой тратой времени на фоне партнёрства, предлагаемого Поттером. Тóму было не до легкомысленных, избалованных подростков, когда Тёмный лорд ждал его выпуска.       И когда под рукой был гримуар. «Le Dragon Noire» содержал уйму полезной информации. Ценной до такой степени, что необходимость в политических манипуляциях отпадала. Будить василиска он также больше не собирался: очень уж высоки были шансы облажаться впоследствии, что повлекло бы за собой его разоблачение. Был бы он интересен Поттеру после грандиозного провала, исключения из Хогвартса или даже лишения свободы? Вытащил бы он Тома из Азкабана? Он предельно ясно говорил не трогать василиска и, бесспорно, знал развитие иной версии событий. Василиск ждал и мог ждать дальше. А Том ставил перед собой куда более высокие цели.       Он размышлял над подходящей жертвой для крестража. И определённо не рассматривал на эту роль Поттера. Только не его. Как бы ни было удручающе признавать, что нашёлся человек, способный так сильно влиять на Тома, факт оставался фактом: живой Поттер был гораздо полезнее. То, что он вообще задумывался о его убийстве, было так… по-детски. Он тогда просто поддался эмоциям. А вот Дамблдор представлял собой отличный вариант. Если Том собирался сделать всего один крестраж, тот не должен был пропасть даром.       Несмотря на то, что Поттер забраковал ранее некоторые из планов Тома, он не мешал ему в осуществлении других. Летом после шестого курса Том наконец-то разыскал своих родственников. И если Морфина Гонта, его дядю, он оставил доживать свой век, поскольку пьяный урод ещё мог посеять семя Слизеринов, позволяя тем самым появиться на свет потенциальному наследнику, то… Смерть или жизнь Риддлов не меняли ровным счётом ничего.       «Прелестное маленькое проклятие, идеальное для мести», — гласила одна из записок, вложенных в «Le Dragon Noire». Том опробовал его на собственном дедушке.       «Извлечь пользу из бесполезного», — сообщалось в другой. Его бабушка рухнула, и он ощутил прилив сил, стоило ей испустить последний вздох.       «В качестве крайней меры или на случай крайней злобы», — в конце улыбалась нарисованная рожица, а ниже описывалось проклятие, повергшее даже Тома в состояние глубокого трепета. Он наложил заклинание на отца и аппарировал прочь, приземлившись на холме неподалёку от поместья Риддлов и оттуда наблюдая за коллапсом души, поглотившим всё здание.       Отныне и до конца времён эта земля была проклята. Душа Тома Риддла-старшего сжалась до крохотной чёрной точки, поглощающей всё, что оказывалось в непосредственной близости. Миниатюрная чёрная дыра, бесконечная тюрьма, идеально подходящая для человека, из-за попустительства которого он томился в сиротском приюте одиннадцать лет. Символ неугасающей благодарности Гектору.       Том взмахнул палочкой, и магия смыла следы его пребывания в Литтл-Хэнглтоне. Министерство могло искать сколько угодно: благодаря хранимым «Le Dragon Noire» секретам найти доказательства того, что он в принципе посещал этот городок, было невозможно. Он был любимым учеником. Будущим старостой школы. К тому же его дядя казался гораздо более вероятным подозреваемым, чтобы Министерство предпочло обвинить именно его.       Никто не пришёл за Томом. Да, из Министерства поступали запросы по поводу его местонахождения в ту ночь, но никто не стал разбираться, ограничившись соболезнованиями. Он избежал наказания за убийство. Решив устроить себе небольшой праздник, Том напился в одиночестве в своём летнем гостиничном номере и написал Поттеру благодарственное письмо. К сожалению, он был слишком пьян, чтобы помнить формулировки, однако на следующий день его захлестнул стыд от односложного: «Гектор?»       Он чуть не умер от смущения. Но каким-то образом он нашёл в себе силы явиться на последний год обучения в Хогвартсе. На считанные месяцы. Нужно было подождать всего несколько месяцев, чтобы наконец получить ответы на вопросы.