Безумие и отвага.

Ночь. За окном светила луна и скопления звёзд смотрели сверху вниз на своих двойников в речной глади. Было необычайно тепло для осенней ночи и даже ветер казалось уснул и не гулял больше между стройными рядами из белых берёз у пригорка. Во всей этой ночной тиши не спал лишь я, с тревогой глядя на тебя, что лежал сейчас рядом, укрывшись одеялом и не переставая ворочаться шептал что-то в ночном бреду. Даже без слов с твоей стороны я знал что тебе снится, знал, и ничем не мог помочь. Тебе опять снился Монолит, Припять, и Зона. Словно призраки прошлого они напоминали тебе о тех днях, о тех зверствах и ужасах, что ты испытал будучи вовлечённым хоть и косвенно в весь этот кошмар. И даже будучи сейчас здесь, со мной, за пределами Зоны отчуждения, на большой земле, тебя не переставая штормило как ты сам часто мне говорил. Говорил и уверял что это остаточный эффект от всего этого ада, и что он вскоре пройдет. Я верил. И сейчас, сидя рядом с тобой я верю, что когда-нибудь ты будешь засыпать без страха увидеть во сне своих павших или обезумевших братьев, не увидишь крови на своих руках, не почувствуешь как мозг закипает и плавиться от очередной мозговыжегательной хрени, коими утыкана как иглами старая Припять. Ты ворочаешься и ищешь помощи, ищешь меня. Я пододвигаюсь ближе к тебе и кладу свою руку на твою талию, задевая небольшие шрамы оставленные псевдособакой. Ты, чувствуя это хватаешься за нее как за спасательный круг и своими руками сжимаешь её на своей груди. Я немного подняв голову, губами устремляюсь к твоему уху. -Я здесь Артём, рядом. Спи мой Бродяга. - Беречь твой сон будет храбрый заяц, что пошёл за тобой вглубь Припяти. Это я шепчу уже тише, как бы про себя. И вот твоё дыхание становится плавным, а сердцебиение ровным, и я не став любоваться на тебя слишком долго решаю всё-таки уснуть, услышав твоё сопение и то как плавно вздымается твоя грудь. В окно из-за туч просачивается луч солнца который меня и будет. Я открываю глаза и не увидев тебя рядом пулей надеваю старый халат и выбегаю из спальни. Мы сталкиваемся у ванной, точнее ты ловишь меня только выйдя из душа. Ты улыбаешься уголками губ и ловишь в капкан своими сильными руками. - Привет любителям спать до обеда. Говоришь ты не пряча улыбки. - Доброе утро Артём, — тут меня одолевает жуткая зевота, мешая, договорить. — Как выспался? Ты смеёшься и ведёшь пятерней по моим волосам. - Впервые за то время как мы находимся здесь, я так хорошо выспался. - Раз уж ты проснулся, топай в душ, а я пока попробую что-нибудь приготовить. - Угу, хорошо, — киваю я. — В холодильнике борщ и котлеты, макароны в пакете в нижнем ящике. И огибаю его, направляюсь в ванну. С тех пор как Бродяга начал жить у меня я нисколько не пожалел. Мы вместе прошли Припять, Путепровод и Кордон, и выйдя за периметр вместе начали жить вдали от Зоны. Я принялся работать над собранными с Зоны Отчуждения образцами. Проводил анализы, выявлял схожие генотипы, вписывал изменения в структурных связях между молекулами. Бродяга помогал, то бишь не мешался под ногами. На его плечах висело множество обязанностей, начиная от рубки дров для камина, до приготовления еды. С последним Артём в конце концов даже превзошел меня. Ведь с момента прибытия на большую землю я начал обучать Бродягу готовить, поскольку до этого мы перебирались лишь консервами и сухпайками. А я в свою очередь мог подолгу и безвылазно сидеть в кабинете, забывая элементарно про завтрак, так и про всё остальное. Нередко, без преувеличения, волшебный запах с кухни доходил сквозь закрытую дверь второго этажа и не давал сосредоточиться, возвещая бунтующий желудок об необходимости подкрепиться. Из ванны я вышел где-то спустя полчаса. Всё это время Артём даже не притронулся к завтраку. - Чего не ел? - Тебя ждал, одному как-то не по себе... Я лишь закатил глаза сдерживая усмешку. Когда приём пищи был окончен, я принялся мыть посуду. Артёма отправил в сельский магазин. Мы жили в конце улицы, у самого спуска к речке. Небольшой, тихий хутор облюбовали мы с Бродягой дом бывшего художника Артемьева. Как нам рассказали старожилы его картины пользовались популярностью не только у звёзд эстрады бывшего Советского союза, но и некоторых членов партии. Занавес рухнул, а вскоре здоровье подвело и самого Аркадия Дмитрича. Его оставшиеся работы пылятся в подвале двухэтажного дома рядом с берёзовой рощей. Мои размышления прервал уверенный стук в дверь, у Артема есть ключ, соседи к нам не заходят. Странно. Выключив воду и сняв с плеча кухонное полотенца чтобы как следует вытереть насухо руки я подошёл к двери. - Добрый день. Вы к кому? Задал я вопрос солидному мужчине с чуть заметным проблесками седины, что топтался на крыльце в паре с личным охранником. - Арсений Александрович Русаков я полагаю? ! - Да, а с кем я имею честь говорить? - Моё имя Рудольф. Но вы меня знаете от нашего общего знакомого, Черкеса. Думаю вы его ещё помните. - Допустим. Я насупился, предвкушая трудный разговор. - Вы... Позволите пройти? - Да-да, конечно. Проходите. Прежде чем захлопнуть дверь я несколько раз осмотрелся по сторонам, после чего аккуратно закрыл её. - И так, что Черкесу от меня нужно? - Ему? Ничего! Это мне... Мужчина начал без стеснения осматривать дом, будто пребывая на выставке. - Видите ли, мой сын захотел поучаствовать в своеобразном сафари в Зоне Отчуждения. И я нанял для этого своего друга для экскурсии. - Сразу скажу... Это была плохая идея. Рудольф посмотрел с плохо скрываемым пренебрежением. - Шесть часов назад перестал выходить на связь мой сын, а затем и Черкес. Полагаю что что-то случилось и я хочу чтобы вы доставили моего сына домой. - Вы же понимаете что шансы не так велики? И почему именно я, сторонние наемники думаю справились бы лучше. - Не сомневаюсь в этом. Но в последнем сообщении Черкес упомянул вас как запасной план. И его знакомым я доверяю больше чем кому-либо ещё. Я лишь вздохнул, мысленно уже прощаясь со спокойной жизнью приготовившись в очередной раз нырнуть в этот чудесный мир агрессии и опасности. - Я могу отказаться? ! Даже не стал смотреть ему в глаза. Ибо ответ я и так знал. - Да, но тогда ваш друг придёт лишь к пепелищу ибо это всё что останется от этого дома. - Хорошо вы умеете быть убедительны. Мне нужно пол дня для сборов. - Я привёз всё необходимое. К тому же с вами пойдут мои люди. - Нет, это плохая идея. - Послушайте меня... - Нет это вы меня послушайте! Ваши люди смогут догнать ветер, или словить тень, увидеть искривление света перед тем как их затянет и сплющит в одну точку чтобы потом раскидать ошмётки в радиусе тридцати метров? Будут ли они так же храбры увидев живой труп волочащий за собой сломанную ногу, или выскакивающего из темноты урода в противогазе страстно желающего вгрызться в шею? - То-то и оно. Я пойду один, и буду описывать происходящее каждый час. - Но... - Я не намерен рисковать чужими жизнями ради спасения одной храброй или тупой жопы. Я ясно выражаюсь? - Я один пойду за тобой. Охранник стоящий до этого без движения тихо произнес. - Это всё плохо кончится! - А ваш друг разве не пойдёт с вами... - Нет! Артём ещё не оправился от пси-воздействия. Повторные пси-атаки высокой чистоты за столь долгий промежуток времени могут оказать невообразимые эффект прогнозировать который я даже боюсь. - Значит пойдем вместе. Ответом стал мой испепеляющий взгляд серебристых глаз. - На сборы вам три часа. В час семнадцать по местному времени я отвезу к военному блокпосту. Следующий час я яростно спорил и ругался с Бродягой. Пришлось даже начать бить посуду, всё равно она с первого дня мне не понравилась. И да, я та ещё истеричка. В итоге я, поклявшись вернуться живым напоследок поцеловав его в нахмуренный лоб. Артём так сильно не хотел отпускать меня что зажал в объятиях как в тисках, так мы стояли очень долго. Следующие сорок минут мы с вынужденным туристом раскладывали оружие, экипировку и провизию. Михаил, так звали моего спутника, облачился в бронекостюм Скат-9. Такой же я положил в свой рюкзак, надев на первое время костюм эколога. В набедренной кобуре хранился восьмидюймовый кольт Python. У Михаила на плече висела HK-416. Разобравшись со всем мы сели в тонированный внедорожник, который ехал в сторону моего ночного кошмара. Разбудили меня уже на КПП. Мы вдвоем вышли из машины и я помахал рукой подходящему военному. - Доброго дня любезнейший, моё имя Русаков А. А, профессор микробиологии. Приехал сменить своего коллегу на станции Янтарь-1. - Кто это? Рядовой направил дуло автомата на Михаила. - Ну что же вы удивляетесь. Это мой провожатый и охранник, приставлен для моей безопасности. Вот, прошу. Наши документы. Я протянул две корочки и стал ждать. - Уважаемый, может предложите пройти в здание. А то погода видно портится, скоро будет дождь. - Это не дождь. Это Зона. Она всегда такая профессор. - Правда? Как интересно. - Это ваш первый визит сюда? - Да конечно, любезнейший. Поэтому для меня это так волнительно. Военный отдал наши паспорта другому и обернулся ко мне. - Мой вам совет, не сворачивайте с дороги до следующего КПП. Места здесь дикие, знаем мы вашего брата, уже несколько раз такие вот... Он ткнул пальцем в чёрной перчатке на меня. - Исчезали по дороге, вам бы только камешки да цветочки собирать. Чуть что увидели таинственное инстинкт самосохранения в жопу и быстрее облапать. Сколько таких, как вы, но менее удачливых разбросано по Зоне. Одни трупы и остались. - Что вы, дорогой мой. Я буду очень внимательным. К тому же со мной настоящая охрана. На слове "охрана" военный пренебрежительно цокнул, из-за чего Михаил сжал кулаки. Из окна высунулся ещё один военный и прокричал. - Харэ языками молоть. По документам всё нормально, пропускай их. - Всего вам. - До свидания. Когда мы уже прошли периметр и вышли на Кордон я издал усталый, но победный вздох. - Слава богу эти бараны нас пропустили без досмотра. Ещё чуть-чуть и меня бы прорвала. Я встал на середину обшарпанной, с проросшей травой во многих местах, дороге и набрав воздуха в лёгкие, на сколько позволяла замкнутая система дыхания, произнёс. - Ну здравствуй Зона, я вернулся. И обернувшись к охраннику добавил. - Чё встал, пошли. Дойдем до деревни и остановимся на привал. Промолчав на это Михаил вытащил из-за спины винтовку и зашагал следом. Поскольку приехали мы далеко за полдень, сейчас сумерки наступали скорее и нужно было успеть до наступления ночи дойти на лагеря новичков. - Это Зона? Удивлённым таким вопросом я ответил. - Нет, это Кордон. Возможно самая спокойная её часть. Здесь в основном гуляют собаки, кабаны и тарки. - Кто? Я вздохнул. - Так сталкеры называют подвергшихся радиации диких и домашних лошадей. Мутации не столь серьёзные, поэтому мутанты обитающие здесь так похожи на обычных собратьев. - Плоти. Уже куда более изменившиеся чем остальные, домашние свиньи. Теперь стали похожи на непропорционально слепленные пельмени на тонких ножках. После моих слов Михаил стал прислушиваться к каждому шороху. Ветер дул откуда-то из тёмной долины, холодный и тяжёлый. Редкие, пожелтевшие кое-где деревья кланялись в такт ему, увешенные растительными аномалиями. Среди них, чуть дальше от дороги вероятно паслись упомянутые мной плоти и кабаны, на остатках инстинктов обходя редкие гравитационные ловушки Зоны. Под канонадой звуков и шорохов мы дошли до деревеньки в центре которой уже виднелся поднимающийся дым от костра. Под звуки шуток, историй и просто разговоров мы зашли в погреб одного из разрушенных домов. В нём стояли несколько свечей, два матраса на перевёрнутых книжных шкафах и небольшой деревянный ящик. - Вот здесь мы и перекантуемся. Я стал снимать ненавистный мне зеленоватый костюм под оторопелые взгляды Михаила. - Что? - А как мы пройдём через второе КПП. - Как, как? Ногами! А если ты о том что ведёт на свалку, так мы пойдем по упавшему в двух километрах дереву. Ибо я этих дармоедов кормить не желаю. - А нас не... - Нет! Пойдем перед рассветом. А сейчас отбой. - А ты? - Я побеседую с местными. Может чего узнаю. С этими словами, переодевшись я вышел. Походив с час времени я уже знал всех новичков, погудел с ними возле костра. Расспросил про Черкеса и группу. Несмотря на дорогую броню и странную нашивку одиночки охотно рассказывали про здешние изменения. В свою очередь я рассказал о жизни за периметром. Атмосфера оказалась чарующая, пусть было ветрено и немного прохладно, но горящий костер и сталкерское общество дало мне необходимую разгрузку. Позже когда почти весь контингент разошёлся на боковую я тоже решил уйти поспать. В погребе меня ждал Михаил. - Чего не спишь? - Не спится. - Такое бывает, нужно себя пересилить. Или дождаться выброса, вот тогда срубит так и срубит. Отоспишься на три дня вперёд. - А что это за выброс? Я задумался, подбирая более простые слова для описания данного феномена. - Выброс-как я думаю ясно из названия, резкий механический или природный всплеск радиоактивной, аномальной и псионической активности. Что-то вроде атмосферного фронта. Он проходит раз в несколько недель или даже чаще, Выброс не постоянный и почти всегда его можно отследить на несколько минут до его начала и успеть укрыться. Иначе труп. Накроет так что мозг расплавится и вытечет из ушей. За пять-десять минут небо начинает багроветь, а облака испаряются. Слышны чудовищные раскаты грома и содрогание земной коры по всей зоне. Затем со стороны ЧАЭС появляется вспышка после которой по всей Зоне проходит волна ударного действия. Птицы в небе падают мёртвыми, не успевшие укрыться под землёй или в бетонных строениях сталкеры так же обречены. Даже мутанты забиваются в свои норы, чтобы переждать Выброс. После него аномалии меняют своё расположение, словно переходя с места на место. Вот в этом и есть главная опасность. Идёшь ты по карте, сверяешься через каждый метр, но всё равно попадаешь в ловушку. Ибо выброс прошёл и отмечаемые тобой аномалии уже на новом месте. Так много кого забрала Зона. По этому мы берём с собой детекторы и мешочек с болтами. Аномалии на посторонние предметы реагируют так же как и на живых. - А как ты первый раз пришёл в Зону. Я тяжело вздохнул. - А это брат, история для следующего привала. - Узнал что-то? - Ничего дельного. Предположу только что они скорее всего прошли через болото и встали на свалке. - С чего взял? - Местность у болота меньше всего охраняется да и за периметром есть несколько старожилов что отказались эвакуироваться. Через них легко можно пройти к болотам. А на свалку они пошли поскольку к НИИ они не сунуться, побоятся. А здесь их не видела ни одна собака. Поэтому, выходит что они перешли болота и вышли к свалке. - Тогда чего мы ждём?! - Погоди. Мы всё равно их догоним, сейчас ночь. Пик мутантов, и не только тех о которых я тебе рассказывал. Со свалки или болот могут зайти нежелательные гости. - Гости? - Ох, не хочу тебя пугать перед сном, но и не хочу чтобы ты пребывал в неведении. Самый опасный мутант в Зоне по моему мнению это кровосос. Над ним раньше видимо проводили эксперименты, последствием чего стала её практическая невидимость в неподвижном или медленном состоянии. Когда тварь бежит или прыгает картинка перед глазами словно становится размытой и неточной. Камуфляж даёт сбой и перед тобой появляется двухметровая скотина с щупальцами вместо нижней челюсти и присосками на них. А и конечно массивные когти. Если не убьёт одним сильным ударом, то отбежит и применит маскировку и окажется у тебя за спиной после чего вгрызется в шею и высосет всю жидкость из организма. Их колонии в основном в центре Зоны, Затон, Армейские склады, Радар и Тёмная долина. - Сколько же ты здесь отбыл? ! Задал из удивления Михаил вопрос. - Год с половиной если без перерыва, вроде бы. Та-а-а-ак, мне на момент взрыва ЧАЭС было шесть, да точно, я ещё готовился пойти в первый класс тогда. Через год от лучевой болезни умер папа. Он кстати был ликвидатором. В мои тридцать умерла мама. Я остался один с дипломом о высшем биологическом. И в 2012 я пошёл в Зону как младший научный сотрудник. Вот как-то так. Я развёл руками давая понять что разговор окончен. - Понятно, ладно тогда. Я спать. - Окей, я пока сообщу о наших успехах Рудольфу. Отправив письменный доклад на большую землю я поудобнее утроился и закрыл глаза с мыслью, что всего лишь за год жизни за периметром успел привыкнуть к удобной двухспальной кровати и теперь попеременно ворочался в попытке найти удобное положение.