Безумие и отвага.

Как только солнце осветило крышу завода на Янтаре мы выдвинулись по направлению к заброшенному аэропорту. Шли молча, держа автоматы на изготовке. По дороге я считал количество встречных зомбированных. После двенадцатого, прикусил язык. - Что-то происходит. Обычно их здесь не так много. Я зло цокнул. - Ты хочешь сказать что их здесь быть не должно? Михаил ткнул дулом в одного из них. - Верно, они в огромном количестве встречаются на Радаре возле антенн. Ещё небольшие группы ходят по армейским складам. Пару-тройку встречал на Юпитере. -Ч-ш-ш-ш-ш. Я скомандовал Михаилу замолчать и спрятаться за ствол дерева. В толпе из шести зомбированных стоящих к нам в пол оборота я увидел знакомый камуфляжный комбинезон urban. - А теперь медленно, смотря себе под ноги, назад. Я как можно тише скомандовал, став при этом спиной продвигается в лесной массив. Когда же через сорок минут показались ржавые крыши железных амбаров, только тогда я смог легко вздохнуть. - Похоже наше сафари становится всё опаснее и опаснее. Монолит что-то серьезное мутит и мне это не нравится. - Но у тебя же есть план? - Только он тебе не понравится. Пройти до Лиманска и при этом не сдохнуть. Я резко вскинул автомат. Из-за угла соседнего амбара слега подрагивал берец. Михаил начал мотать головой показывая свое несогласие с возможностью взглянуть, что это там такое лежит. Поэтому сжав яйца в кулак он спрятался за импровизированным укрытием коим стал пожарный ящик с песком. - Колыма какого хрена ты делаешь? Я чуть обойму в тебя не выпустил! Удивлённый моим криком Михаил подойдя и взглянув один раз на зомбированного вблизи распрощался со съеденным в бункере завтраком. Чёрный комбинезон "Сева" с алыми вставками был пробит в нескольких местах, система замкнутого дыхания так же была прострелена вместе со шлемом из глубины которого на нас смотрели поражённые, мёртвые глаза. Почти беззубая улыбка выглядела жутко и противоестественно. - К-к-к-колы-ым-а-а ждал Бра-а-ажника. Бра-а-ажник хо-о-р-о-оший. К-к-к-колы-ма охранял вещь Бра-а-ажника. - Я уже понял. Это ты его так? - Он шны-ыря-ять по анга-а-арам, что-то искать. - Понял-понял можешь не рассказывать. Держи, это тебе за всё. Я вытащил из рюкзака несколько банок тушёнки и пару батонов. - Спа-а-асиба, К-к-к-колы-ма гало-о-одный, давно го-олодный. Оставив зомби в покое мы отошли к одному из кукурузников. - Он живой? - А ты думал мёртвый? И увидев его взгляд я добавил. - У него как и у всех ему подобных поражён головной мозг вместе с участками ЦНС, и угнетены несколько важных функций. Преимущественно речевая, мыслительная, образовательная, оценочная и т.д. У Колымы к тому же не так ярко выражена агрессия, именно по этому мы с ним и подружились. - Он что-то защищал. - Да, это мой схрон. Я похлопал по крылу самолёта. Вытащив приличного вида сумку из кабины мы направились в ближайший ангар. - К чему всё это? Михаил оглядел меня. Теперь я казался ему каким-то полевым безумным доктором. Сероватый однобортный жилет-халат под которым лежали несколькими слоями подвижные пластины кевлара. Защитные рукава на застёжках. И серо-чёрные камуфляжные штаны. Ботинки с толстой подошвой, их вместе с ногами до колена защищали сплошные, гладкие пластины наколенников. Лица не было видно под плотной балаклавой поверх которой я одел противогаз М50. Тактические перчатки заменил на сплошные. - А к тому, что до этого момента мы могли полагаться на свою силу, но сейчас, с этого плацдарма мы должны стать тенями и полагаться на скрытность и хитрость. А это... Я провел ладонями по костюму. - Мой проект активного камуфляжа. Извини, только один. Михаил на это лишь закатил глаза. Тут же я схватил его за грудки. - А теперь слушай сюда, моли всех богов чтобы эти обсоски нашлись живыми у лесника. Ибо если Зона не скрыла Лиманск как в первый раз, а наши туристы зашли в город... Я вздохнул. - То единственное по чём их трупы можно будет опознать это коронки зубов ибо всё остальное съедят и растащат местные жители. Я ослабил хватку и отошёл. Мы друг друга поняли. До заповедника шли всё так же молча и без приключений. Рыжий лес воскресил в моей памяти страх мёртвой тишины и чего-то потустороннего. Стоило нам свернуть с дороги как Михаил заметил потухший костёр. - Мы рядом, они где-то здесь. Пепел ещё тёплый. Смотри Мужчина указал мне на несколько капель крови. - Это определённо то что нам нужно. Вскинув перед собой автоматы мы пошли по следу. - Твою ж иметь. Я указал ему на труп снорка. - Вся обойма, значит рядом другие. Дойдя до разрушенного моста мы увидели как два мутанта дерутся за труп сталкера. - Давай на счёт три. - Раз. Снорки сосредоточились лишь на друг друге, не замечая нас за деревьями. - Два... Три! Короткая очередь и мутанты оказались мертвы быстрее чем смогли что-то понять. - Отличный выстрел для новичка! Я похлопал Михаила по плечу. Мужчина неловко двинул плечом, скинув мою ладонь. Когда же мы подошли, я сразу же начал ощупывать труп на предмет ПДА. - Покойся с миром Черкес. Мне теперь разгребать всё что ты заварил. Просмотрев несколько заметок в ПДА я бросил Михаилу. - Лиманск последняя точка, там они укрылись от снорков. - Как они перебрались? Я спустился к берегу реки и крикнул. - Помнишь что я тебе говорил про гравитационные аномалии? - Они исключительно опасны. - Не все, ближе к центру зоны существует одна аномалия. Лестница или лифт, называй как нравится. Она вроде невидимого подъемника и сейчас я тебе её продемонстрирую. Я поднял ногу и наступил на невидимую опору. Сделал шаг, затем ещё один. После очередного шага гравитации словно ослабла и я оказался в невесомости. Пришлось грести руками и ногами на манер пловца чтобы продвинутся дальше. Когда я оказался на другом береге то первым делом выбрался из аномалии. - Теперь попробуй ты... С этими словами я помахал Михаилу. Мужчина насколько минут видно собирался с духом, но вскоре шагнул и зажмурился. - Лучше будет если ты откроешь глаза. Аномалия имеет свой радиус и не всегда понятна когда ты его перейдешь. После этих слов Михаил с трудом открыл глаза и стараясь не смотреть вниз начал продвигаться ко мне. - Вот и всё. Я схватил и вытащил за руку проплывающего у меня над головой в прострации мужчину. - Теперь остались мины. - Здесь есть ещё и мины? - Были... Когда Лиманск контролировали бойцы Монолита. - Хорошо что ты спросил. Кроме заминированных участков здесь есть несколько снайперских позиций. Всех их расположение я не знаю. - Отлично... - Не вешать нос, гардемарины! - У Черкеса был маршрут в кпк? - Только приблизительно. Я умолчал о том что с легкостью взломал скрытые данные и нашёл кое-что занятное, что лишь подтвердило мою теорию. Глупо было считать Рудольфа человеком чести. Еще будучи в бункере на Янтаре я получил сообщение от Бродяги. Он вырвался из окружения и направился за мной. Это было ожидаемо, где-то в глубине себя я этого и боялся. Но не в этом суть. Вне зависимости от того, привезем мы его сына живым или нет, от нас всё равно избавится. А моё предчувствие мне подсказывает что как только я скажу что запеленговал Шайбу с мальчишкой... Мой труп пополнит коллекцию экспонатов Лиманска. А еще Черкес откуда-то добыл сомнительную своей подробностью карту. На которой красным были обведены: Радар, Янтарь, Лиманск, Генераторы, Припять и ЧАЭС. А рядом пометка о при-воздействии. И если не быть тупым, и сложить два и два... Монолит не окончательно уничтожили и это значит что группировка планирует огородить центр Зоны сплошным пси-полем постоянного давления. В Лиманске как раз есть такой "Дрозд". С осознанием того что после нахождения группы Черкеса я буду обязан пройтись еще больше вглубь Зоны, меня вывело из себя. К этому времени Михаил не дожидаясь меня продвинулся к углу здания и махнул мне. Стоило только сделать несколько шагов в его сторону как он высунулся из-за угла здания и тут же тишину спального района нарушил одиночный выстрел. Еще только мгновение назад живой человек, упал как мешок картошки. Я в секунду нажал несколько кнопок дисплея на запястье, активировал камуфляж. Шаг за шагом начал отходить назад вжавшись в обшарпанную, кирпичную кладку стены дома. С монолитом я не горел желанием встречаться еще раз. Поэтому обойдя строение я выглянул из-за угла, решив найти снайперскую точку. Шестое окно с лева на втором этаже, уже не плохо. Пригнувшись и короткими перебежками я добрался до злосчастного дома. На первом этаже, судя по голосам было четыре противника. - Скоро будем сниматься со стоянки. Крэг говорит что чем быстрее доберемся к трансформаторам, и уничтожим установку, тем быстрее получим бабло. И останется только зачистить антенны на радаре. - Ага быстрее… А то что сюда всякая шушера прется это как понимать? - А чё тут понимать? Одноглазый вон еще одного зажмурил. Да и мы с тобой не новички. Вот уже два года здесь безвылазно торчим, я скоро на свои деньги дворец отгрохаю. Тогда может и уйду из Зоны, как этот… Ну как его? А-а-а… - Махаон? Встрял в диалог третий голос. - Да какой к черту махаон! Блять… Забыл. Тот очкарик, что у Грома работал. Пожалуй сейчас где-нибудь на Сейшелах кайфует. Ему можно, Гром его берег., Мол, башковитый пацан, хоть и засранец. В этот момент все стихли. В комнату вошел четвертый и кинув что-то увесистое на тюфяк, сел к огню. - Ну, кто там был? Одиночка или бандит? - Может монолитовец? - Чего молчишь? - Да хрен его знает! Чего прицепились? Сидящий пнул осколок плитки и зло прошипел. - Я таких еще не встречал. Одежда фирменная и дорогая, но не наемник. Вообще нет никакой нашивки. - Может всё же вольный? - Может. Только вот оружие у него было не с зоны. - А КПК? - Не смог взломать. - Может Крэгу доложить? - С хера ли? - Где один там и два. И так до десятка… - Сожми свои яйца и засунь панику себе в очко, понял? Не о чем пока рапортовать! А сейчас подняли жопы и пошли прочесывать периметр. Я остаюсь стеречь Одноглазого. Наверное на том и порешили. Когда спустя время на этаже остался один сталкер, я аккуратно пролез в окно, проникнув в небольшую комнату, что была когда-то спальней. Из неё я беззвучно вышел и подкравшись к сталкеру со спины ударил прикладом по голове, после чего подхватил тело и тихо опустил на пол. Затем снял перчатку и проверил пульс, после чего подхватил рюкзак Михаила и вынырнул на улицу через то же окно. Оббежав заминированный участок северного комплекса я сверился с КПК Черкеса. - Да, вот он, тот дом. Я оглядел угрюмую пятиэтажку, после чего вошел через разбитое окно первого этажа. Устройство на моей руке завибрировало, оповещая что в данном здании на четвертом этаже есть знакомый мне сталкер. - Отправив краткое сообщение Шайбе я начал подъем по лестнице. Там в южной части этажа в квартире с потрёпанным номером |163| за, державшейся на единственной петле, дерматиновой дверью обустроились выжившие туристы во главе со знакомым Черкеса. Моё появление заставило мрачного бандита немного расслабиться. Шайба даже подошел и протянул руку, ее я конечно же пожал. Он объяснил все, что мне было до этого не известно. Кроме моей цели, то бишь сына Рудольфа, в квартире было еще три парня, его ровесника. Описав им безопасную обратную дороги и отдав Шайбе заветный компас, пожелал им доброй дороги. Сам же остался в пятиэтажке. Перебрал рюкзак Михаила. Переложил все необходимое к себе: Аптечки, патроны, еду и небольшую суммы денег. Остальное судя по переписке с Рудольфом он получит на банковский счет, когда убьет меня. Отправив Рудольфу сообщение от лица Михаила я стал собираться. Ибо из КПК всё того же Черкеса я узнал что сталкер, предвидел свою смерть и сделал схрон в заброшенном госпитале. Им он и хотел поделиться со мной, в качестве оплаты за вынужденную работу. Все равно мне нужно в Припять, забрать единственную фотографию своей семьи. На ней вечно молодой и еще здоровый папа, живая и любимая мама. И пятилетний я на велосипеде. Теплый майский день, выходной. И где-то за верхушками деревьев виднеется работающая ЧАЭС. Отдохнув где-то час времени я спустился на улицу и направился на север. Весь оставшиеся путь до входа в госпиталь я прошел в нервной тишине. На улицах не было даже собак, не говоря о снорках или бойцах монолита. Спустившись в госпиталь я первым делом взглянул на устройство на запястье. Оно сообщало что я на этой территории один. Через длинный, полуразрушенный первый зал я вошел во второй, с рухнувшей крышей где обойдя по периметру второго этажа, аккуратно спустился на заминированный первый, добравшись до тайника Черкеса. Пройдя не задерживаясь третий зал я вышел на свежий воздух. Вот на горизонте появилась сначала синеватые всполохи вертикальных столбов, что уходили куда-то в облака, а глаза заприметили сами генераторы. Включив невидимость я начал обходить генераторы. Подходить слишком близко к ним было смертельно опасно. Энергия, что била из них прямо в небо давило на психику сильнее чем дрозд на Радаре, и в считанную секунду могло лишить жизни. От каждого генератора начинаются и радиально расходятся по отношению к центру всего сооружения гигантские аномалии, похожие на архианомалию выверт. Только здесь они длиннее и каждый замкнутый кверху. Этакая гигантская земляная труба, только изрядно продырявленная. И кое-где гравитация столько мала, что отдельные, небольшие участки отколовшейся земли просто парят в воздухе. На здешней земле нет ни травинки, сплошная потрескавшиеся бурая земля, а кое-где топкое болото. За мной увязались парочка снорков, но они были быстро сброшены с хвоста с помощью обманки. Стрелять или шуметь здесь я считал затеей для самоубийц. Ибо со всех сторон генераторы окружены патрулями снайперов, а чуть южнее того места откуда пришел должен быть вход в лабораторию, что охраняется часовыми. Окольными путями миновав Генераторы перед моими глазами предстал заветный город из моего счастливого детства. Сейчас он стоял передо мной словно из ночного кошмара. Где-то в глубине себя начали пробуждаться детские страхи. Первым из них был старый подвал многоэтажки в которой мы жили. Соседские мальчишки шептали что там, в темном и сыром помещении, вжавшись в заплесневелый угол хрустит костями непослушных детей волосатый и зубастый монстр. Со вторым страхом я встретился лицом к лицу когда родители позже обычного пришли домой. Уже наступил вечер, но фонари в нашем дворе так и не зажглись. Сидя один в пустой квартире к тому же в полной темноте я словно заворожённый смотрел на тени проезжающих машин, что искривлёно ползли по стенам и потолку. Не решившись стать на шерстистый ковер и пройтись вдоль стены к выключателю я сидел поджав ноги под себя и что есть сил смотрел на гигантский по сравнению со мной платяной шкаф. В нём меня пугали створки, что жалобно поскрипывали от любого движения. Боялся что стоит мне коснуться ногой пола как дверцы откроются и из него вылезет обезображенный манекен с застывшей улыбкой от уха до уха. Такой я увидел впервые когда родители взяли меня в мой первый поход по магазинам. Стыдно сейчас признаться, но тогда, я был ужасным трусом. С каруселью взросления страхи изменились, а те что не изменились, исчезли. Видели бы меня сейчас мои мама и папа. Что бы они мне сказали? Отругали или похвалили? А может быть они гордились своим сыном? Я улыбнулся собственной мысли. Перебегая от дома к дому не останавливаясь я пробежал всю южную часть города, что граничила с Радаром. Западная Припять встретила нежданного гостя глухой тишиной, свинцовыми облаками да промозглым ветром. Удивительно, но сталкеров здесь почти не было если прибор на запястье не барахлил. Скорее всего монолитовцы засели по обыкновению на стадионе. Рядом же в поисках чем поживиться ходили бестолковыми болванками еле-еле перебирая ногами зомбированные. Сам же я аккуратно переступал по проросшему асфальту, не забывая смотреть себе под ноги и по сторонам. Приборная панель начала вибрировать давая понять что в мою сторону примерно из-за ближайшего дома направляются две алые точки. Кем бы они не были, устраивать радушный прием мне не хотелось. Наверное в третий или четвёртый раз нажав знакомую кнопку и став невидимым я по-тихому забежал в квартиру на первом этаже. Оттуда я прошёл по коридору к запасному выходу, обойдя несколько луж с "Киселём". Когда же я всё же добрался до двух знакомых многоэтажек стало быстро темнеть. Зона готовилась к ночной охоте, кем бы на этот раз не была дичь. Сейчас мне предстояло самое сложное. Без труда поднявшись на заветный этаж, конечно не без помощи кошки я по интуиции двинулся по коридору. Мне нужна была левая дверь посередине. Именно из окна этой квартиры можно было взобраться на стебель Лозы. Как по команде, стоило мне включить налобный фонарь и встать на толстый стебель как из чёрных туч начал лить дождь. Заприметив удобный момент когда ослепляющая своей зеленоватой яркостью "Комета" спокойно кружилась по нижним стеблям я начал продвигаться по-верхнему, ставшему в миг скользким. Шаг за шагом я медленно продвигался оставив позади угрюмую высотку. Ближе к середине случилось то, чего я предполагать не мог. Химическая комета в раз оставила нижний стебель и в несколько секунд преодолела три этажа взлетев по тонким лозам на уровень со мной. Стоило мне замереть, как остановился и кислотный шар. До меня ему оставалось не больше полуметра, поэтому не видя другого выхода я в последнее мгновение сиганул вниз, сжав в ладонях металлический трос что доходил до страховочного пояса. "Комета" тем временем стремительно пронеслась по стеблю и дойдя до конца снова замерла. Свисая в этот момент как перезрелая груша и закинув руки и ноги на стебель, начал продвигаться вниз головой вперёд. Благо в этот раз "кислотный колобок" меня не застал. Спустившись на обшарпанный пол я не оглядываясь я покинул с начала комнату, затем квартиру, после чего спустился вниз на два этажа. Вот та самая дверь, облезлая и полугнилая. Открыв её я по памяти нашёл комнату родителей. Там в трюмо под стеклом, что каким то чудом осталось целым, стояла пыльная оловянная рамка. Смахнув пыль и направив луч фонарика на фотографию я не смог сдержать слёз. Вот оно, самоё ценное, что у меня осталось. Вот они, мои родители. Не знаю сколько я простоял так, заливаясь слезами смотря на единственную вещь, что всё это время берегла так нужную мне память о счастливом детстве и родителях. Решив заночевать в квартире я направился в свою комнату. Несуразный шкаф с остатками краски на нём. Железная кровать с пружинами, что давно проржавели вместе с каркасом. Маленький детский столик на котором лежат до сих пор цветные карандаши и мелки. А в ящике рядом хранятся мои любимые игрушки. Плюшевый мишка, стальной солдатик и мой первый корабль. В эту ночь я спал необычайно спокойно. На этаж можно было попасть лишь сверху, как добирался я. Внизу же находились четыре разрушенные бетонных пролёта лестниц.