Отражения. Книга 2. «Вороная. Золотой Мотылек на Серой улице»

      Равенна стояла на самом краешке моста и держалась с двух сторон за заграждения, находясь при этом снаружи, ровно, что на свободе, вне клетки. Над ней висело монотонное небо города, внизу кипела бурая река в двух гранитных стенах с редкими спусками и пристанями дальше по течению. Позади нее неслись бесконечным потоком на огромной скорости машины, с шуршанием и рычанием разбрасывая свою серую пыль мелкой крошкой и россыпями брызг. Где-то в мареве светилось у горизонта сиротливое вечернее солнце, а от высоких очертаний небоскребов и новостроек шли клубами отопительные испарения: ноябрь так и не разошелся снегом или грозами и остался слишком теплым для сугробов, но слишком прохладным для обыкновенной жизни. Под мостом раз в час пробегали белопанельные города прогулочных теплоходов, которые пройдут этот краткий путь реки, ставшей в условиях мегаполиса грязной сточной канавой, а потом уйдут на свободу в бескрайнее чистое море без плавающих у кромки берега рекламных листовок. Все реки идут вперед, все реки, маленькие и большие, стремятся к океанам и морям. Говорят, солнце скоро погаснет навсегда. Говорят, время лечит. Говорят, когда-нибудь все прошлое отпускает боль и отступается… Почему она осталась жива? Почему ей суждено…       … Я не верю! Не верю!..       Софтер обернулась назад и посмотрела на оживленное шоссе у себя за спиной. Столько случайных зрителей, столько фурри… И одна она на другом крае моста без перил. Неужели нет ни одного фурри, которому было бы не все равно? Неужели не найдется ни одного неравнодушного в этой толпе?.. Здесь столько народу и все настолько привыкли, что безразличны к восьмикласснице, которая, может быть, через мгновение добровольно…!       Усмехнувшись, Ра перелезла обратно, подняла с маленькой пешеходной тропки, отгороженной от автотрассы, свою куртку, в какую был завернут телефон и кейс от наушников, и, все еще улыбаясь не совсем, так сказать, «хорошо», пошла прочь от моста. Открыв капсулу для хранения двух маленьких беспроводных наушников, достала один, и в ухе сразу разошлась какая-то незамысловатая современная мелодия с глупым текстом. Откуда пошла внезапная новообретенная привычка ходить везде с наушниками, Равенна не запомнила, да и копаться в воспоминаниях и баламутить едва замершую воду мыслей не было никакого желания. Как только стало можно надолго уходить из дома, Софтер-младшая стала убегать из четырех тоскливых стен еще на рассвете, зная, что днем вновь придет эта Дримлап, прогнать которую будет невозможно. Вместо того, чтобы смиренно ждать неизбежной встречи в постылой тихой квартире, что своей извечной неизменной пустотой грозила каждую лишнюю секунду, проведенную в неподвижности, просто раздавить, Ра приучила себя занимать дальние мысли музыкой и гулять, как гуляла когда-то давно в прошлом. Ходить, ходить по городу, постоянно менять свое местоположение, не давать себе остановиться, чтобы уныние свободного от контроля пути мига не догнало ее. Сначала по городу, потом вокруг реки, потом в центре столицы, потом еще где-нибудь у моря, но только не в парке. Только не там, где таились во всем крупицы того особого вещества, которое исправно хранило память о всем былом. Ни на секунду. Ни на вздох. Только не туда!.. И пока Летиция стояла в подъезде у двери, пытаясь достучаться до пустующего жилища, Равенна в своем одиночестве, в каком чувствовала себя куда лучше, бегала там, где эта фурри-собака при всем желании ее не нашла бы. Первые три дня волчица всеми силами пыталась убедить себя в том, что этот метод отвлечения работает. Она постоянно твердила себе, что «все будет», что это обязательно поможет прийти в себя и обязательно отгонит все «лишние» мысли, обострившиеся от ее беспомощности за время болезни с особой силой и выразительностью. Потом поняла, что терпения не хватает, а мысли не уходят. Надежда стала стремительно ослабевать… И тогда она просто взяла и все бросила. Оставила другим все эти убеждения и договоры, которые уже очевидно не помогали и даже в теории не могли бы спасти. Забрав себе только прогулки и музыку, Равенна, конечно, продолжила каждый день проходить привычный долгий-долгий путь… Но теперь она проходила его совсем иначе.       Как только волчицу заинтересовывал какой-нибудь травмоопасный объект города, например, мост или крыша высотного здания, фурри сразу же шла туда, чтобы проверить его проходимость и обзор, отмечая себе, сколько случайных прохожих остановятся, поднимут голову и прокричат что-то ей, чтобы выяснить, что происходит. К этой мостовой волчица присматривалась долго. Это ведь здесь все началось. Ее жизнь с матерью, ее спонтанное одиночество, ее череда последовательных взаимосвязанных ошибок, каждая из которых будто бы стоила целую жизнь. Словно бы здесь, на этом мосту, Ра рассталась с кем-то необходимым для цельного существования из своего прошлого. Даже не имея возможности восстановить в памяти то, что было на день-два раньше, Равенна как будто точно знала и могла доподлинно сказать, что здесь ее оставил ее самый дорогой и близкий друг и самая главная и надежная опора по жизни — она сама. Она не вся была в самой себе, когда какой-то случайный прохожий поймал ее и сдал в лапы медиков, когда она пыталась куда-то вернуться… Но куда?       Спустившись на улицу, волчица целеустремленно пошла вниз, туда, где городская река создавала тихую укромную заводь за пристанью. Пройдя мимо группы подростков, к счастью, незамеченной, фурри спустилась на дощатый настил, прошла к самому краю и села, подобрав согнутые в коленях лапы. Темная ледяная ноябрьская вода плескалась совсем близко, гулко встречаясь ветровой рябью с опорами пристани. Странно, но когда Ра смотрела на эту воду, что-то все навязчивее подсказывало ей, что в прошлом она искала в ней выход…       «Выход?..» — задумчиво повторила про себя Равенна, положив лапу на тот карман, в каком прятался дневник, который она поклялась сегодня прочитать. — «Откуда выход? От чего я хотела спрятаться там? От чего хотела так резко уйти?..»       Ее, в общем-то, и сейчас не отпускали подобные мысли, но только теперь являлись несколько реже, и все равно можно было бы применительно к ней сказать, что она изменилась… По сравнению хотя бы с собой прошлой.       «А вот интересно…» — Ра обернулась и посмотрела на скамейки, оставшиеся на возвышении у дороги, на которых в любую погоду можно было бы обнаружить пару-тройку фурри. Не заметив свидетелей, которых отчего-то взяла моду опасаться, фурри свесилась вниз и опустила лапу в воду. — «Как же я тогда отделалась одним только воспалением легких? Почему выжила? Даже когда я болела, во мне было больше практического смысла, чем теперь. Я хотя бы знала, что мне делать… мне было к чему стремиться… Цели я так и не достигла, вот же, стою здесь живая, будто бы кто остановил обратный отсчет, спас уже в который раз… Будто бы кто не хочет, чтобы я умерла… А лучше бы я это сделала. Не было б сейчас ни проблем, ни поисков, ни этих всех глупы душевных страданий, присущих земному существу. Зачем же я здесь?.. Кто хочет провести меня по жизни невредимой?..»       Смеха ради открыла личный дневник, достав из кармана, и прочитала самую первую строчку…       Привет! Меня зовут Равенна Софтер, мне десять лет, и я люблю смотреть за тем, как из неба идет снег!       «Какие наивные, но прекрасные строчки. Жаль, что я не там теперь… Я тогда еще умела быть счастливой…»       Просто посмеялась ради забавы. Милая, маленькая, еще совсем фурренок. Подумала о слове «смерть»… Посмеялась еще. Лишь смех смеха ради…       Просто смеха ради вытащила из кармана разрывающийся от входящих звонков телефон, просто скинула вызов Летиции Дримлап, просто минуту помолчала…       Потом из-за плеча совершила замах и бросила в темную воду с хлопком телефон. Постояла в тишине еще, глядя, как гаджет уходит под поверхность речной толщи, и зная, что другого уже никогда не будет, пока она не решит это сама. Развеселилась собственной находчивости и легко пошла в другую сторону. Музыка в наушниках замолчала почти сразу, — старая модель не выдерживала ни капли воды — и в приглушенности под наушниками выступили звуки города, шум жизни мегаполиса в погоне за ложным видением счастья.       Как только мелодичный незамысловатый фон ушел, в голове сразу же расцвели все до единой мысли, даже те, которые были старательно отброшены подальше. Равенна со странной улыбкой размашисто шла по Серой улице, над названием которой архитектор решил вообще не заморачиваться, в одиночестве, будто бы оторвавшись от всех, кто пытался ее удержать, и оборвав все связи с остальным миром. Отчего-то идти теперь было очень легко, а вместо льда у сердца порхали мотыльки, словно все вокруг было свободой после долгого заточения.       «Ты кто есть-то, Равенна?» —внезапно вновь вклинился в подсознание тот чужой неопознанный голос. — «Ты хоть знаешь, что делаешь? Ты чего такая счастливая? Можешь ли ты такой быть? Ты сама же говорила, что не печалиться вовсе не умеешь? Что потеряла?»       «Да я и не радуюсь вовсе,» — беспечно, как не для себя, отозвалась мысленно Равенна, переходя на бег и словно точно решив, что ей стоит делать теперь. — «Каждый раз, когда я не плачу, я грущу белой грустью… Радость — это ведь тоже есть печаль. Обратная. В чем ты винишь меня? В том, что я чего-то хочу? — Да ничего-то мне не нужно, не ищи.»       «Ты уверена, что знаешь себя теперь?» — голос немного поразмыслил над следующими словами. — «Уверена, что помнишь? Знаешь ли ты, что тебя могут не вспомнить? Кто ты?»       «Я — Равенна Софтер, ученица восьмого класса,» — машинально исправно подсказали закорки.       Вдруг понимая, что в голове начинает набирать громкость знакомый звон, волчица ускорила свой бег и задышала чаще, как при панической атаке. Что-то внутри оборвалось, и вся легкость исчезла, сменяясь обратно все тем же давящим льдом. А ей только стало немного легче…       «Что-то происходит…» — судорожно подумала Софтер, теряя и понятие того, куда направляется, и связь с действительностью, сменившуюся одним только беспочвенным ужасом и упрямой командой, кричащей о необходимости спасаться и убегать как можно дальше. — «Что-то опять происходит! Ох, что-то будет нехорошее!..»       «Вспомни… вспомни все, Равенна…» — шепот, сравнимый по громкости с криком, звучащим ровно внутри головы, готовой разлететься от невыносимой боли, заставил все в глазах потемнеть и пошатнуться. Это шепот такой… знакомый…       «Вспомни все… Не дай им себя обмануть…»       Схватившись за голову, Софтер согнулась и, сама того не осознавая, закричала хрипло, истерично, до боли в горле громко. Выгнать, выгнать опять этот голос. Он может ее убить. Прочь, прочь все! Нельзя поддаваться! Ра завыла и отступила назад, пытаясь заглушить шепот в голове и прекратить все это.       »…Это значит «вороная». Красивое имя…»       «Это Судьба! Здесь каждый сам за себя!»       »…Ты просто светишься… как прожектор…»       «Ветры перемен! Что замышляет твой Инструктор…?..»       «Постойте! А Вы правда Равенна Софтер?! Как вы умерли? Это же невозможно!..»       «Срежь Провод…»       «Стойте! Не оставляйте меня здесь!..»       «Я знаю, что я последняя…»       Равенна закричала. Завопила все так же еще и еще. Уже поравнявшись со скамейками, уже поднявшись дальше, на гранитную площадку обзора, высоко над водой, она металась теперь у самого края туда-сюда, и ничто не было ей преградой от падения…       «Четырех участников, не считая меня самой!..»       В голове вспышками возникали то истошные крики, то чей-то темный силуэт за мутным стеклом, то чей-то скелет, лежащий на дороге, то черный земляной город, освещенный пламенем, горящим внутри металлического блюда, устланный у земли каким-то бесцветным дымом, на каком лежал черный и зеленый свет…       »… Я добуду вам точно такой же…»       »… Улетай! Спаси себя!..»       »… Сильнейшая Аура…»       »… И ваше Число…»       «Ничего не бойся… Ты все сможешь…»       «Простите, что нужно делать?..»       »… А вот если задаться целью Систему пройти…»       «Как ты умер?»       «Встретимся у Хранилища…»       «Победу Киллеру!»       «Тридцатая «Д» группа?.»       «Мой Поселок… Проводники… Такое было…»       «Я не могу так больше! Не могу! Не могу!»       Пронзительный громкий вскрик смешался с воздухом, все полетело в стремительном падении, и в глазах стала приближаться черная вода… Равенна не осознала, что с ней произошло, не поняла, что падает вниз с моста, на котором уже вновь оказалась, как не по своей воле, оступившись по невнимательности… Мимо бежали машины, а по пасмурному небу бежали рваные облака, готовые в любой миг обрушиться дождем с мокрым снегом. Кажется, с утра по радио обещали?.. Хотя, какое радио? Она не слушает никаких передач. Каждое утро, начиная с ночи, она ждет мать с работы. Она ждет и ждет уже полторы недели; она никуда не уходит до последнего и исчезает из дому лишь тогда, когда дело доходит до скорой неизбежной встречи с Летицией, которая все пытается помочь, не желая признать одну простую Истину: пока не свершится что-нибудь грандиозное, Равенне просто ничем не помочь. Ее нечем спасти. Слава действительности, теперь она точно погибнет. Слава реальности, ее судьба все-таки разрешится и не останется незавершенной. Слава настоящему, ни дождь, ни снег так и не успеют пойти слишком рано… Не нужно будет больше ни бежать, ни прятаться, ни решать ничего в соответствии со своими убеждениями, веры в которые нет и не было никогда. К счастью, это конец, и ей уже будет не проснуться… Как вдруг…

***

      Я посмотрела вниз, ожидая увидеть там реку, но вместо того обнаружила себя… стоящей на гранитной набережной? Я оглянулась, посмотрела в обе стороны, пытаясь понять, как здесь оказалась. Какого черта? В памяти надежно осталось одно осознание того, что я должна была куда-то упасть, что уже падала куда-то… Куда? И почему? Что заставило меня? Злоумышленник, толкнувший в спину? Мои навязчивые идеи, которые я вовремя не заметила рядом?.. Я не могла понять, что происходит, и едва ли понимала, где нахожусь. Голова отказывалась перерабатывать такой огромный объем информации и не подсказывала мне ничего дельного, когда я пыталась восстановить в памяти «последовательность» моего «сбоя», расспрашивая о нем саму себя. В то время как разум еще пытался объяснить произошедшее, осмысляя возможные варианты развития событий, мое фактическое существо всеми силами упиралось и противилось, словно бы пытаясь помещать мне из-за какого-то запрета, путая мысли еще сильнее. Будто кто-то всезнающий, из тех, кто выступает творцом чьей-то бесполезной истории никчемной маленькой жизни, категорически не хотел позволить мне вспомнить, а потому вмешался и стер из моего подсознания начало и конец воспоминаний, а потом »запрограммировал» реальность так, чтобы мне не найти той самой ошибки. Такое часто бывает, что не помнишь, зачем делаешь что-то, или забываешь через некоторое время поиска, какую вещь ищешь. Это нормально; все проходили, это не страшно — не стоит того, чтобы строить вокруг факта пугающие теории, ведь причина всегда одна: ты просто отвлекаешься на что-то еще, перестаешь думать о своей первой цели, потом пугаясь и испытывая ощущение полной растерянности.       Здесь нет ничего сверхъестественного, все, наверное, хоть раз с подобным сталкивались. Я бы ни на миг не стала бы волноваться, если бы только не вела личный дневник как раз именно в этот момент, записывая все, что со мной только ни произошло. В том числе и то, что происходит в каждый «данный» миг. Вот и теперь, решив спросить подсказки у «всепонимающего стороннего слушателя», который не мог бы пропустить ни одной детали, я перелистнула разворот на одну страницу назад, дабы перечитать написанное, и… Ее нет? Моей только что написанной и еще влажной от непросохших чернил страницы просто не было?.. От нее остались одни только клочки бумаги у переплета, будто бы кто-то только что вырвал ее из общего повествования!       Я могла бы верить во все, что угодно: в то, что я сейчас сплю, и кто-то смотрит на меня; в то, что я все-таки упала с того моста утонула, разбилась и все такое… Да во все, что угодно, но только кроме этого! Я бы никогда… подчеркну еще раз и не побоюсь!.. никогда! Никогда бы я не поступила так с моей записной книжкой, которую вела с четвертого класса! Я могла совершить что угодно, но я ни за что не стала бы вырывать из последовательности собственные мысли. Это ровно, что преступление — издевательство над книгой! Что я не понимаю еще в этой реальности кроме нее самой? То, что я очень сильно усомнилась теперь еще и в том, что никакого вмешательства в мою жизнь сейчас не произошло?.. То, почему в кармане моей куртки вновь зазвонил телефон, который я самолично выбросила своими лапами десять-одиннадцать минут назад в реку? То, что я услышала зов по имени откуда-то со стороны? Или то, что…       На миг отведя взгляд, Равенна увидела бегущую к ней Летицию в сопровождении какой-то немолодой полосатой кошки. А когда вернула взгляд на колени, где должен был лежать личный дневник вместе с ручкой, то поняла, что ни книги, ни письменной принадлежности нигде нет. К горлу подступил холодный страх вперемешку с каким-то отчаянием. Фурри семьи Дримлап окружили со всех сторон и засыпали взволнованными репликами с вопросами и восклицаниями, к которым волчица осталась глуха и безразлична.       … Что же она наделала?.. Она потеряла дневник… Потеряла свой смысл жить, свой единственный шанс выяснить, что творилось в ее жизни до лечебницы…       Потеряла саму себя…