Обещание

Подъем в семь утра. Быстрое умывание и приведение себя в порядок. Невкусный завтрак в виде каши с «любимой семьёй». Учёба, спорт. Занятия с младшими. Так проходит рабочий день наследного принца Кэйи Альбериха. С самого детства Кэйю учили быть сильным, выносливым, не жалеть слабых и уметь постоять за себя. Тренировки приелись к мальчику с детства. В его семье было тяжелее наверное только Крис — самой старшей из царской семьи Альберих. Плакать было нельзя. Много играть тоже нельзя, свободное время лучше провести за очередной изматывающей тренировкой или чтением книги. Проще говоря, Кэйю растили «воином» К девятнадцати годам такая жизнь уже порядком надоела и встала поперёк горла, но выбора не было. Перечить отцу, а точнее Его Высочеству Уильяму второму — значит себя не жалеть. Мать такая же, просить о чем-то у родителей бесполезно. О побеге воин думал, и поверьте, сотни тысяч раз, но почему-то так и не воплотил ни один из планов. Вероятно, боялся? Умереть — вот самый надёжный способ закончить эту чёртову жизнь. Но что-то не позволяло Кэйе сделать это точно так же, как и покинуть отчий дом. Альберич бы не простил себя, если бы сам покончил со своей жизнью. Вряд ли бы его душа упокоилась. Кэйа привык искать радость и оптимизм во всём. Если что идёт не так, значит так судьба распорядилась, ничего с этим не сделаешь. Если ему чего-то не хватило, он бы в жизни не подумал, что ему чего-то не додали. Очередной выговор от Его Высочества из-за «ничего»? Значит надо стараться и трудиться упорнее. «На все вещи надо смотреть позитивнее.» Всего в царской семье шесть человек — сороколетние отец и мать, Крис, которая старше Кэйи на три года, и маленькие близнецы Аня и Павел. Младшим всего по шесть лет. Из родственников Альберих лучше всего общался с Крис. Именно она всегда защищала его в детстве, именно она относилась к нему с настоящей лаской и заботой, именно она отдавала ему всю свою любовь, на которую только была способна. Все свои секреты (если таковые были) Кэйа рассказывал только Кристине. На часах было около девяти утра, когда воин занимался фехтованием. Отец распорядился нанять личного учителя своему сыну. Сражаясь с противником, Кэйа услышал топот и бег, доносившийся из коридора. Обычно рядом с кабинетом тихо, а судя по звуку, там пробежал человек так пять точно. На секунду отвлекшись, принц получил ранение прямо в бок. -Не отвлекайся, Альберих. Ты поражён. -Извините, учитель. Я учту это. Занятие продлилось около получаса. С огромной радостью Кэйа стянул с себя спец одежду и со спокойной душой направился к Кристине. По расписанию у него есть целых тридцать минут на свободное времяпровождение! Альберих прошёл несколько дверей, и завидя нужную, постучался в неё. В комнате послышалось спокойное «заходи» и Кэйа преступил порог. Крис знала, что кроме него никто не мог придти. По ЕЁ расписанию сейчас время заниматься с близнецами. Или можно выразиться «любимчиками родителей», потому что Анна и Павел — единственные дети, которым достаётся хоть немного любви отца и матери. По сравнению со старшими, конечно. У детей характер не то что бы буйный, скорей детский, шаловливый или игривый. Они не из рода детей, которые постоянно носятся сломя голову из угла в угол, круша всё на своём пути. Близнецы активны, но если нужно спокойно посидеть, то для них это не станет чем-то вроде пытки. Более того, занятия с Крис им вроде бы даже нравились. Пройдя пару шагов, Кэйа мягким голосом спросил: -Ну, как успехи у вас? -Всё отлично, — отчеканила сестрица. — Мы уже складываем маленькие двузначные числа. Как у тебя дела по фехтованию? -Так же хорошо, как и у вас. Я правда отвлёкся, но всего один раз! Вы слашали звук, как будто человек пять — шесть бегут по коридору? Может, знаете, что это? -Не знаем, — одновременно ответили близнецы. Крис обречённо вздохнула. -Я отойду с братиком на секундочку, посидите спокойно, ладно? Аня и Павел на это быстро кинули головами, а Кристина несколько секунд спустя вышла с Кэйей в коридор. Воин удивлённо поднял бровь, гляда на сестру. Вновь вздохнув, девушка сказала достаточно тихо: -Отец хочет начать войну. А топот ног, что ты сегодня слышал, это офицеры, которых Его Высочество приглашал для оповещания или чего-то в этом роде. Я услышала это краем уха, никому не говори. -Само собой. Ты не услышала, с кем мы собираемся воевать и зачем? -Вроде с Мондштатом…-ответила Крис, на что Кэйа округил глаза. — Отец хочет расширить территории, так ещё в Монде совсем другой климат, другая природа. Люди там живут лучше и дольше, чем мы. -Вот оно как… — ответил парень спустя минутной паузы. -Да… — кивнула сестра. — Ладно, пойдём, а то скоро и эти заветные полчаса пройдут. На что Кэйа ответил девушке улыбкой, и оба вернулись в комнату. Не успел Альберих и глазом моргнуть, как день уже прошёл. Единственное, что он запомнил сегодня, так это постоянную беготню офицеров, солдат, и тому подобных людей. Стрелка на часах двигалась к десяти вечера, когда к Кэйе в комнату кто-то постучал. -Кто там? — спросил воин, отрываясь от книги. -Я. — раздался низкий и грубый голос за дверью. -А, сейчас открою. Очевидно, голос принадлежал отцу. Кэйа пустил того в комнату, после чего захлопнул дверцу. -Ваше высочество, — поклонился парень. -Оставь это. Ты понимаешь, зачем я пришёл к тебе? -Нет, отец. Уильям удивлённо поднял бровь. -Что ж… Придётся рассказать тебе всё с самого начала. И Его Высочество начал длинный рассказ о том, что он собирается начать войну, почему и для чего. Как оказалось, между Мондштатом и Каэнри’ах уже давно идёт вражда, и как сказал Уильям, именно Монд начал её первым. Кэйа понимал, что вероятно это совсем не так, ведь как он слышал от своих нянек в детстве, Монд - это очень доброжелательная страна, им нет повода начинать войну. Но перечить Его Высочеству Кэйа конечно же не стал. Окончив свой рассказ, мужчина сказал: -Ты идёшь на войну. Как и я. -О… — смог лишь выдавить из себя воин. — Хорошо, я понял. -Отлично. — Уильям с минуту молчал, так же молча встал и ушёл, не проронив и слова на прощание. Кэйа долго тупо смотрел на дверь, будто на ней были написаны все ответы на его вопросы. Но как бы очевидно это не показалось, ничего на деревянной поверхности не оказалось. Альберих закрыл дверь и направился спать. На следующее утро его разбудил отец. На два часа раньше обычного. -Подъем, — сказал Его Высочество. -Отец? Я уже встаю… -Сейчас пять утра, умоешься и придёшь в нижний двор*. Нижний двор — достаточно большое пространство рядом с замком, преднознасенное для тренировок армии. (именно в фанфике) -Да, хорошо. Я понял. Уильям кивнул, и так же как и вчера ушёл молча. Кэйа вновь откинулся на подушку и про себя подумал: «как это всё достало…» Но долг не ждёт. С усилием воли Альберич встал с тёплого лёжа, умылся холодной водой, надел специальные для тренировок одежды, натянул улыбку и вышел из комнаты. В коридоре замка было достаточно холодно, и к тому же безлюдно, но Кэйа старался не обращать на это внимания. За окном уже занималась заря, маленькие птички напевали только им известную песню. Хорошо им наверное? Живёшь в своё удовольствие, кормишь детей, поешь песни. Хотя... даже в их мире придётся защищаться от более опасных существ. Тогда выходит, никому в этом мире нелегко приходится? Размышляя подобным образом, Кэйа не успел заметить, как уже оказался в нижнем дворе. На улице было в несколько раз холоднее, чем в помещении, в воздухе зависло напряжение в предверии чего-то нехорошего. В несколько рядов выстроились солдаты, смотря ровно прямо перед собой. Как раз перед ними находился Его Высочество. Младший Альберих присоединился к линейке солдатов, после чего раздался грубый голос: -Равняйсь! Смирно! Тренировка началась. Для разминки Уильям приказал пробежать двадцать кругов, что уже казалось было невыполнимым. Но спустя примерно полчаса, все потные, уставшие, зато разогревшиеся солдаты ждали дальнейших указаний. Далее по плану шли отжимания и пресс, после чего юноши разбивались по парам и практиковались на мечах, саблях, учились прикрываться щитом и тому подобное. В таком темпе пролетел целый месяц. Двадцать третье апреля — начало боевых действий. Ровно в пять утра отряд, в два десятка тысяч во главе с Его Высочеством выдвинулся в сторону Мондштата. Сейчас целью армии было захватывать маленькие города и деревни на краю страны. Когда весть о наступлении врагов разнесётся дальше, когда Мондштат соберёт армию и нанесёт ответный урон, только тогда наступление можно считать настоящей войной. Что бы добраться до крайнего города вражеской страны — Луисвилла, солдатам потребовалась неделя. Разве что раз в день всего лишь на полчаса люди останавливались чтобы перекусить. За всё это время солдаты не обмолвились и словом между собой. Наверняка, сейчас их всех тревожат страшные мысли о том, что они не вернутся домой, прольют свою или же чужую кровь. Хотя, с другой стороны, Монд совершенно не должен был ожидать визит «гостей», соответственно жители города будут не готовы к внезапному нападению. В общем, даже когда луисвильцы завидят врагов, доложат об этом страже города, только спустя время попытаются набрать армию или сбежать, у жителей северной страны преимущество всё равно будет на их стороне. Но несмотря на это, Кэйа всю дорогу ощущал страх. Страх, наверное даже не за себя, а за казалось бы — за врагов. Он совершенно не видел смысла в этой войне, не хотел вредить обычным мирным жителям, но исправить положение просто не в его силах. Сейчас он проворачивал в голове свои последние дни. Он вспомнил, как после особенно изнурительной тренировки отец дал ему отпуск, представьте на целых пол дня! Вспомнил, как весь потный и грязный пришёл в покои сестры, а она взглянула на него такими круглыми глазами, что казалось они вот-вот вылетят из орбит. Как она потом его, чумазого, дрожащего крепко обняла. Пинком отправила в ванну, и только после этого оставшийся день проболтала с братом. В последнее время Кэйе было совсем некогда заглядывать к сестре, так как сам он был на тренировках, а Крис сидела с заболевшими близнецами. И именно в этот день матушка решила сама последить за младшими, дав Кристине такой же «отпуск». Старшие дети из семьи Альберих говорили обо всём, и не о чём, обсуждали смешное и наивное поведение Ани и Паши, а именно то, как девочка нечаянно оставила чёрточку в тетради брата, а он, приняв это за вызов исчеркал сестре весь лист! Потом Павла конечно отругала Крис, а Анна в слезах переписывала рукописи, которые так старательно выводила. Кэйа рассказывал истории из армии. В первый же день, на первой же тренировке, когда все бежали в ряду, какой-то парень споткнулся, из-за чего на него упало ещё человек так четыре. Остальным, более смышлёным людям удалось обойти эту кучу людей. А вот тех пятерых было жалко, мало того, что все налипли друг на друга, а потом принялись толкаться, в итоге чего все были в грязи с ног до головы, так ещё и Уильям отругал несносных парней. Как оказалось потом, того упавшего парня зовут Линкс. Вот так, говоря обо всём и ни о чём, пролетел день. Прозвенел звонок, оповещяюший об ужине, Кэйа быстренько умыкнул к себе в комнату, что бы переодеться специально к приёму и побежал к столу. Удивительно, но последние три дня родители были менее заносчивыми и требовательными, нежели ранее, а особенно матушка — Изабелла. Насколько воин себя помнил, это был самый приятный ужин из всех, которые когда-либо у него были. После кушания Крис вдруг подошла к Кэйе и попросила о том, что бы он зашёл к ней к полуночи, когда все будут спать, на что парень удивлённо поднял одну бровь, но тем не менее кивнул. После ужина все вернулись в свои комнаты отдыхать, но даже если бы сестра не просила ни о чём, Кэйа бы вряд ли заснул. Последние дни его мучала бессонница. Поэтому оставалось лишь в тишине ждать, когда стрелка сдвинется к двенадцати. Эти три часа казались самыми долгими, складывалось ощущение, что прошло не три часа, а тридцать три. Тем не менее, они все же прошли, и Кэйа собрался в комнату Крис. Совсем тихо, что бы не потревожить даже пыль, которой правда не было в замке из-за тщательной уборки, парень пробрался в покои сестры, где его уже ждали. -Братец! — тихо, с улыбкой вскрикнула Кристина. -Давно не виделись, — такой же улыбкой одарил сестру воин. — Я безусловно рад тебя видеть, но всё же, зачем ты позвала меня к себе в столь позднее время? Девушка немного промолчала, и спустя четверть минуты ответила: -Пойдём гулять? Кэйа казалось, остолбенел. -Гулять? А если кто увидит? -А мы тихо-тихо, нас никто не увидит. Ну же, соглашайся! С минуту помолчав, Альберих ответил: -Сестрица, а тебе сколько лет? Десять? -Что-то ты много мне лет прибавил! Ты что, мне всего лишь пять! — усмехнулась девушка. -В таком случае, мне всего-то три! Тебе не кажется, что детям не надо гулять в такое позднее время? -Нет! Я очень проказный ребёнок, который совсем не слушается родителей. А ты у нас такой правильный, фу ты, я с такими не вожусь! Зря я тебе это предложила! — театрально скрести руки на груди и поджав губы обиделась Крис. -Что ты, что ты, как ты могла такое подумать? Я — правильный такой? Вот так меня ещё никто не оскорблял. Ха-ха, пойдём уже. -Ураа, мой братец больше не противная злюка! -Я - то злюка?? -Ну всё, всё, не кипятись. -А я и не чайник. Отшутившись ещё парочкой фраз, родственники наконец стали думать, как бы им по-аккуратнее выйти из дворца. Сам замок огорожен каменным забором, вот только минус в том, что во-первых, там стоит стража, а во-вторых, опускать врата было было бы очень шумно. Что же тогда делать? Ответ на этот вопрос дал Кэйа : -Давай просто перелезим через забор на заднем дворе? Я перелезу с помощью двух ножей, а что бы тебе было проще залезть, спущу тебе верёвку из простыней. Нам нужно сделать их две, одну мы привяжем где-нибудь здесь, а другую возьмём с собой. Дальше последовал голос сестры : -План надёжный, как швейцарские часы. Безусловно, можно было выйти и через входную дверь, но опять же это было бы громко и стоит стража, а даже если так, нужен ключ, который находится в спальне родителей. Крис и Кэйа, в 4 руки стали рвать старые, завалявшиеся простыни и скреплять тряпки между собой, в итоге чего получилась две достаточно длинные и прочные верёвки. Предметом, к корому привязали кончик верёвки послужила ножка большой и тяжёлой кровати. Несколько раз дёрнув другой конец кнута, Кэйа всё же опустил его вниз и спросил : -Кто пойдёт первым? -Ты не подумай, что я испугалась, но давай всё-таки ты пойдёшь первым. -Как скажешь. Альберих аккуратно стал вылазить из окна, двумя руками придерживая конец верёвки. Ещё раз удостоверившись в том, что она не порвётся, принц стал спускаться вниз. Спустя несколько секунд он уже стоял на влажной траве и ждал сестру. Она тоже быстрыми и аккуртаными движениями спустилась с кнута и направилась к высокому забору. Когда они приблизились к стене, Кэйа достал ножи из кармана и стал вонзать их в стену, тем самым залезая на неё. Спустя пару минут он уже был наверху и спускал верёвку Крис. Та покрепче ухватилась за верёвку и стала забираться по ней вверх, а Кэйа крепко схватился за другой конец, что бы его сестра не упала. Пару мгновений родственники смотрели вдаль, на крыши домов, после чего Крис подала голос: -Давай просто походим по стене или посмотрим на звёзды, - на последнем слове Кристина устремила взгляд на брата, и тот ей тепло улыбнулся. Это было согласием. Некоторое время они действительно ходили по стене, а потом просто легли рядом и смотрели на звёзды. Кэйа ещё никогда не чувствовал себя так хорошо, как в тот день. На обратном пути сначала слезла Крис, а Кэйа держал конец верёвки, после чего сам спустился так же, как и залазил - на ножах. -Надо будет оставить эти кнуты, - сказала Крис. - На всякий случай. -Я тоже так думаю. Остальные два дня проходили как обычно, снова ранний подъем, хотя Кэйа так и не смыкал глаз, завтрак, тренировка, тренировка и ещё раз тренировка. В общем, ничего необычного, поэтому Кэйа пролистнул этот отрывок в памяти. А дальше... Дальше было прощание с мамой, сёстрами и братом. Как же тогда сильно плакали младшие, даже Кристина, скупая на слёзы девушка, тоже рыдала вместе с остальными. "Пообещай, что ты вернёшься." - были её последние слова. И он пообещал. Пообещал, что вернётся. Это было последнее воспоминание, которое Кэйа увидел, перед тем как они предстали перед Луисвиллом, городом всего в тридцать тысяч людей. Солдаты северной страны смотрели на город с высоты в силу того, что находились на горе. Они просто стояли. В тишине. И ждали приказа их предводителя. Как вдруг рука Его Величества поднялась вверх и он с криком начался спускаться на своей лошади вниз с горы. За ним сразу последовали остальные солдаты. С громкими криками они спускались всё ближе к городу, и были давно замечены. Люди бежали кто куда, кто в бункеры и подвалы, кто старался убежать в соседнюю деревню и предупредить об опасности, кто просто не в силах сдвинуться с места просил Господа о помощи. Враги ворвались на территорию города, начали атаковать мирных жителей, взрывать дома. Некоторые смелые крестьяне брали мечи и старались сбавить пыл врага. Некоторые солдаты из Каэнри'и пали, но намного больше - из Луисвилла. Враги уничтожили несметное количество домов, столько же убили простых крестьян. Сейчас, когда-то красивый и процветающий город наполнился кровью, гнилью и жаждой мести. Всех окутвывал страх. Кэйа сражался в полную силу, на его руках уже было не мало крови, но самое ужасное это то, что он не хотел. Совсем не хотел пронзать мечом простых, ни в чём неповинных крестьян, видеть, как из их тела выливается кровь, как они обессилено опадают на землю с открытими глазами, в которых было видно лишь одно - страх. Луисвилл был повержен. Спустя пять часов кровавой бойни, первый город был осаждён. Перед тем как двинуться вперёд, армия начала искать припасы, драгоценности, в общем то, что теперь уже никому не принадлежит. На сегодня Его Высочество издал приказ оставаться в городе, а на завтра дальнейшая их цель - крохотная деревня Коцки. Все выглядели немного уставшими, кто-то был ранен, кто-то уже мёртв. Раненым оказывали помощь, мёртвых - хоронили прямо в сожжёном чужом городе. Кэйа, очевидно не относился ни к первой, ни к тем более ко второй группе. На его броне было уйма крови, которая уже плотно впечаталсь в железо и противным запахом осела в носу. Принц стянул с себя все доспехи и попытался смыть кровь и почистить их, что с трудом, но всё же получалось. Ещё немного, и голова пойдёт кругом. Всюду вонь крови и мёртвых тел, шум от соратников, которые радовались началу войны и найденным вещам, а Кэйа... А что Кэйа? Он лишь обходил умерших мондштадцев и твердил про себя : "простите". Сегодня, как и весь прошлый месяц, уснуть ему не удалось. Наступило завтра, солнце едва вставал в зенит, будя отряд северян. Солдаты начинали по-тихоньку просыпаться и завтракать. За едой все, кто сидели достаточно близко и могли слышать, слушали Его Высочество. -Дальше за городом расположена деревня. Стереть её с лица земли не составит никакого труда, так что постарайтесь не сдохнуть там. После завтрака отряд северной страны двинулся вперёд. Кэйа вновь задумался о чем-то своём, стараясь не замечать ничего вокруг, как вдруг почувствовал чьё-то присутствие рядом и поднял взгляд. Рядом он увидел Его Высочество, до этого не обращавший на сына никакого внимания. -Отец? - обеспокоенно спросил принц. -Ты хорошо сражешься. Старайся и дальше, не подведи меня, - и ушёл. Кэйа кивнул ему вслед и заметил, что это едва первый раз, когда отец его похвалил. Он улыбнулся и вновь потерялся в своих мыслях. Спустя час блужданий по зелёной равнине, взору армии предстоит маленькая деревня, в которой от силы живёт тысяча человек. Северяны разобрались с этими людьми и пальцем не пошевелив. И вновь, после каждого убитого человека Кэйа твердил про себя только одно слово. Простите. Дни шли, а каэнрийцам попадались только небольшие деревни. Отряд потерял около шести тысяч солдат из двадцати. В деревнях они останавливались, чтобы пополнять запасы или поразвлечся с девушками, которые прятались в домах. Их брали в рабство, днём они готовили, стирали, а ночью прислуживали солдатам иным способом. Кэйа слышал крики, даже несмотря на то, что находился достаточно далеко от основной массы солдат. Как-то раз даже один особо смелый соратник предложил Кэйе свою прислужницу, рассказывая как она хороша в постели, но синеволосый, еле сдерживая отвращение просто развернулся и ушёл в противоположную сторону. На разгромление деревень ушла неделя. Почти все солдаты ждали, когда же они уже наконец придут к большому городу, или же отряд мондштадцев придёт к ним сам, когда наконец на восьмой день их взору предстала армия, превышающая их количество в полтора раза. Пускай они и стояли вдалеке, на краю пшеничного поля, но даже издалека было видно их устрашающий вид. Его Высочество дал сигнал, и армия северян двинулась вперед. Мондштадт не заставил себя ждать и с такой же уверенностью и скоростью ринулся в бой. Страх и жажда крови впечаталась в вены каждому на поле боя. Вероятно, кроме Кэйи. Плотные и ровные ряды воинов столкнулись в одну кучу, ошмётки плоти и вновь отвратительный запах крови. Повсюду летели стрелы и копья, мечники сталкивались друг с другом, пронзая шею и плечи, теперь уже была настоящая битва. Около двадцати тысяч солдат с Монда и четырнадцать тысяч с Каэнрии столкнулись лицом к лицу. Жалость Кэйи к врагам сошла на нет, теперь, убивая противников он чувствовал куда меньший укол совести, нежели ранее. Всё-таки это были солдаты, готовившиеся к сражению, а не простые крестьяне. Принц сражал противников, вливая в меч все силы, как вдруг кто-то одним ударом отразил атаку и меч Кэйи оказался на земле. В тот же миг сабля врага колко проехалась по глазу. Из глазницы потоком хлынула кровь, а мондштадец, что до этого сражался с Кэйей, был повален на землю. Смотря одним глазом, Кэйа увидел копьё в теле врага, которое спустя секунду уже было в руке северянина. То был тот самый парень, который упал в первый день тренировок, Линкс. Принц одарил копейщика лёгкой улыбкой и кивком, и быстрым движением поднял меч. Уже через секунду Кэйа оттолкнул Линкса, завидев врага за спиной парня. Альберих оглядел противника, попутно скрещиваясь с ним мечами : он был одет в броню, только голова была не покрыта шлемом, из-за чего Кэйа мог очень хорошо осмотреть лицо врага. Если не брать тот факт, что юноша приходится принцу врагом, то Кэйа бы назвал его весьма и весьма симротичным. Яркие красные глаза, такие же огненные волосы, собранные в высокий хвост, овальное лицо с чуть заострённым подбородком. Кэйа бы никогда не признался даже самому себе, но он залюбовался красотой незнакомого парня. Красноволосый юноша оказался сильнее, и через десяток выпадов, Кэйа был прижат к земле, горло было зажато чужой рукой, а меч, что только недавно был подобран с кровавой земли, вновь лежал там. Ну все. Это конец. Сейчас этот весьма очаровательный мондштадец покончит с жалкой жизнью Кэйи Альбериха. Прости, Крис, что твой брат не сдержет обещания, и не вернётся домой... Принц уже мысленно попрощался с жизнью, извинился перед всеми знакомыми, но враг так и не сделал удар мечом, так и не пронзил мягкую шею Кэйи. Почему? Испугался крови? Передумал? Кэйа не знал ответа на вопрос, он боялся сейчас не то что двигаться, а вовсе дышать. Он лишь смотрел в ярике глаза врага, когда у самого из глазницы лилась кровь. Со стороны северян послышался крик об отступлении, и Кэйа уже собирался встать, но вспомнил, что находится под тяжестью чужого тела. Он попытался подняться, но как бы очевидно это не было, у него не вышло. Красноволосый парень не знал языка Каэнрии, но по тому, как все солдаты убегали с поля боя, он понял в чём дело. К огромному удивлению Кэйи, враг отпустил его шею и поднялся. Принц поднялся следом и, протерев зажатую ранее шею, услышал мондштадский слог : -She bo kishen. -Je sano. Южанин, казалось был удивлён тому, что враг знает его язык. Он последний раз бросил взгляд на Кэйю, развернулся и ушёл. А Альберих смотрел ему вслед, понимая, что они ещё точно kishein.