Sub rosa

— Слезь с меня нахер! — разозлился Маркус, когда девушка с длинной каштановой косой и в такой же бело-золотистой форме, как и у Маркуса, повисла у него на спине, зацепившись руками за его шею. — Просил же так не делать! — Марки, ты прям молоток. Тридцать восемь квофлов! Моле от зависти съест свои перчатки. Дай я тебя поцелую! — девушка продолжала висеть, и Маркус, расцепив ее руки, стряхнул ее с себя. Она спрыгнула на землю и пошла рядом с ним по коридору, ведущему от стадиона вглубь. — А ты видел мой вираж с выходом из штопора? На минималках пролетела ведь. — Вираж крутой, — кивнул Маркус, — но висеть на мне необязательно. Бесит меня это. — А как мне не висеть на нашем самом результативном охотнике? Тридцать восемь квоффлов! Это у тебя рекорд или нет? — Не, — поморщился Маркус — я в «Призраках» как-то сорок два забросил. Но там игра дольше длилась. — Мой максимум был тридцать пять, но это мне прям фартануло, — девушка радостно снова обняла недовольного Флинта. — Марки, мы точно возьмем в этом году кубок. Я прям чувствую это! Как я хочу кубок, ты бы знал! — Прекрати меня обнимать, — Флинт пытался отцепить девушку от себя, но она только хохотала и снова начинала его обнимать. — Я, блядь, не твой парень. Меня это бесит. Иди Себастиана обнимай или Эмильена. Они вроде свободны. — Басти я и обниму, и расцелую. Он мой сладкий пирожок. Такие у него кудряшки и щечки, — Моран скорчила умилительную мордочку. — У него сегодня только двадцать один квоффл, поэтому он грустит. Но согласись, мальчик-то растет, я прям вижу в нем прогресс. — Да, Басти вообще норм, — согласно кивнул Маркус, вспоминая сегодняшнюю игру. — Еще бы мозги себе не ебал, цены бы ему не было. — Ну, он же маленький! — Моран даже остановилась и наигранно с обидой посмотрела на Марка. Тот явно не понял, поэтому недовольно фыркнул: — Нихера себе маленький! Ему уже девятнадцать. Я в девятнадцать лет женился и у меня дочка родилась. — С трудом представляю тебя папашкой, — закатила глаза Моран и вприпрыжку побежала за Маркусом. — Шинейд, иди на хер! — огрызнулся Флинт. Девушка звонко рассмеялась и снова обняла Маркуса. Они повернули за угол и почти столкнулись с длинноволосым невысоким парнем. — Мои боги! Сам ловец парижан, знаменитый Эмильен Дювалье! — кривляясь, закричала девушка и начала кланяться. — Честь и слава, честь и слава столкнуться с ним! Маркус закатил глаза, а Эмильен захохотал от такого приема и, решив поддержать девушку, тоже начал кланяться: — А это великая Шинейд Моран! Чемпионка мира девяносто четвертого года и просто моя большая любовь! И конечно, наш лучший охотник всех времен и народов, чертов англичанин Маркус Флинт! — Эмильен поклонился так низко, что чуть не упал вперед. Флинт поймал его за шкирку и, дернув, помог выпрямиться. Эмильен благодарно кивнул Маркусу и уточнил у Моран: — Ты не обиделась, что я его назвал нашим лучшим охотником? — Тридцать восемь квоффлов! Тридцать восемь квоффлов! — запела Шинейд и закружилась в коридоре. Марк покачал головой. После игры удовлетворение от победы и заброшенных квоффлов проходило. Обсуждать их уже не хотелось. Но Шинейд с Эмильен точно были с ним не согласны, потому что Эмильен, поддержав Шинейд, запел: — Тридцать восемь квоффлов забросил наш Марки, и он просто охеренный, потому что это тридцать восемь квоффлоооов! — найдя Моран глазами, он резко остановился и спросил: — А у тебя сколько? — Двадцать шесть, — продолжая танцевать, ответила девушка. — И двадцать шесть квофлов забросила наша Моран, — продолжил Эмильен, — и тридцать восемь Марки, а Басти опять налажал. Но тридцать восемь квофлов… — Эй! — Шинейд остановилась и нахмурилась. — Басти не трогай! — Да я ему уже в раздевалке спел. Он смешно обижается, — засмеялся Эмильен, но не стал развивать тему про Себастиана и спросил: — Вы где бродили так долго? — Метлы сдавали, — недовольно ответил Маркус. Он не любил кривляния Эмильена и его постоянные песни и придирки, и рассказывать, что они обсуждали возможность разбалансировать метлы с мастерами, Маркус совсем не планировал. Хотя ловец он был прекрасный, поэтому на поле они были отличной командой. — А что я получил сегодня? — решив переключить внимание на себя, Эмильен вытащил белый конверт с золотистыми лилиями и эмблемой федерации квиддича. — Кто по-прежнему основной ловец сборной Франции? Эмильен Дювалье! — Уже сегодня вызовы пришли? — занервничала Моран. — Я думала, в понедельник. О, черт! Надо срочно проверить шкафчик. — Проверь, проверь. Может, ирландцы нашли себе нового правого охотника? — снова захохотал Эмильен, потом пожал руку Маркусу и, уже собираясь уйти, добавил: — Рюскэ тоже конверт получил. Наверное, и капитанский значок, я не уточнял. Лучше бы Пети сделали, а то я от нравоучений кэпа и здесь устал. Моя мечта, конечно, чтобы значок получил Моле, но тогда в сборной будет вертеп. Так что, скорее всего только унылый Рюскэ. Никуда мне от него не деться. Марки, тебя, кстати, Теру к себе хочет. Просил тебе передать, если я тебя встречу. Возможно, он тебе за тридцать восемь квоффлов отсосет или нашу песню допоет. Маркус вздохнул и повернул в другую сторону коридора. Моран тут же помчалась в раздевалку проверять свой шкафчик. Зайдя без стука к тренеру, Маркус молча сел на стул. — О, Марк. Спасибо, что зашел! Молоток ты, конечно. Тридцать восемь квоффлов... — Да, я в курсе, я умею считать, — равнодушно ответил Маркус. Его уже начала бесить эта ситуация. Матч был закончен. Нужно было готовиться к следующему, а не восторгаться результатами этого. — Что я тебя позвал, собственно, — главный тренер клуба Пьер Теру даже не обратил внимание на ответ Маркуса. — У нас в этом году есть хороший шанс выиграть кубок. Осталось пять игр, а мы отстаем от «Львов» на девяносто очков. Сам понимаешь, разрыв небольшой. Это девять квоффлов. По три на каждого. А вы все молодцы. И у нас еще пять игр в запасе. Я реально верю, что мы сможем. Главное разрыв не увеличить. А "Лиможские марциалы" отстают от нас на триста семьдесят. Не думаю, что догонят, хотя они злые как черти сейчас. Им только лига Феникса светит, они не смогут дотянуться до второго места. Но в прошлом матче мы у них выиграли. И в этом выиграем. И руанцы, и "Черные львы из Лилля" глубоко на дне, и на них мы сможем набрать очень много очков. А марсельцы под конец сезона подсдали откровенно. И Нанси не вернется в строй до конца этого сезона. Не знаю, что за проклятие он поймал, но ловец из резерва у них никакой. Так что снитч точно будет наш. А Эмильен умеет ловить его в нужный момент. Да и по очкам понятно, что марсельцы за кубок не борются. Дай бог за выход в Лигу Феникса. Думаю, их мы пройдем. И я надеюсь, ты постараешься, как и сегодня. А потом «Львы». И у них расклады сильно хуже. Во-первых, у них всего четыре игры осталось. Во-вторых, все игры тяжелые. Они и с "Алерионами лотарингскими" у них играют, и с корсиканцами — и тоже у них. Это тяжко, сам помнишь. Корсиканцы вязкие черти. У Львов нет ни одной игры, где они смогут просто набрать очков. Ну, разве только Ним, но и они последнее время прям заиграли. Поэтому я надеюсь, что мы сократим разрыв на руанцах и Черных львах. И попробуем пройти в вираже Лимож и марсельцев. А потом будет настоящий финал. Я в это верю. Или мы, или Лион. Давно такого не было. — Я в целом в курсе всего этого, — удивился Маркус, выслушивая, казалось бы, очевидные вещи. Они эти расклады в раздевалке уже много раз обсудили и перетерли. — Зачем вы меня позвали? — Короче, ты мой лучший охотник, — тренер перевел глаза на дверь, боясь, как бы его не услышала Моран. С ней потом долго придется ругаться. — И мне нужно, чтобы на игре со «Львами» ты был готов на 110%. — Да без проблем, тренер, — Маркус напрягся. Из-за такой ерунды звать к себе в кабинет — это было странно. — Я пойду? — Нет. Я не закончил, — тренер махнул рукой, показывая вставшему Маркусу, чтобы он присел на место. — Мне нужно, чтобы ты был готов. Но я узнавал расписание игр сборной, и англичане ставят товарищеский матч с норвежцами на двадцать девятое декабря, а со «Львами» мы играем тридцать первого. В последний день года. Они только свой чемпионат при планировании игр учитывают. На наш им плевать. Я переживаю, что ты не восстановишься за день. — Да, меня еще даже в сборную не вызвали, — Маркус презрительно посмотрел на тренера. — Че вы кипешуете раньше времени? Тренер вытащил белоснежный конверт, перекрещенный красными полосами с эмблемой федерации по центру и молча протянул Маркусу. Флинт не поблагодарив взял конверт, распечатал его, пробежал глазами текст. «Бла-бла-бла... мы рады Вам сообщить… мистер Флинт… охотник…. Основной состав». Все-таки в сборной. Отлично. Маркус усмехнулся, а потом посмотрел на встревоженного тренера и непринужденно ответил: — За день я нормально отдохну и буду в форме. — Марк, — чуть тише сказал тренер, — может, стоит пропустить матч с норвежцами? Сошлешься на подготовку к нашему финалу. Тебя поймут. — Ага, поймут, — фыркнул Флинт, представив, как он это будет объяснять. — И отправят в резерв. И прощай тогда чемпионат. Нахер такое счастье. Я отдохну, тренер, не парьтесь. Да и норвежцы не самая сильная сборная. Не обязательно выкладываться на все сто. — Маркус, у меня нет «плана Б». Мне нужен ты. Ты наш Эдвард. Я поставлю кого-то на замену, если что, но мне нужен ты. — У вас буду я! — раздраженно ответил Маркус. — Не парьтесь. Тренер, дайте нам играть как в «Лионе» и я забью еще больше квоффлов. — Марк, мы не «Лион» — сразу пресек такие разговоры Теру, — мы играем с учетом ловца. У нас другая схема игры. — Схема тупая. Мы могли бы и лучше. Поэтому мы вечно вторые, — скривился Маркус. — Это все? — Это все. Времени, конечно, еще впереди много. Почти месяц и четыре игры. Но будь добр, перестрой свои тренировки. И не травмируйся. Маркус устало кивнул и наконец пошел в раздевалку. Вызов в сборную радовал. Не то чтобы он переживал, что не получит его. Но теперь, держа конверт в руках, он по-настоящему радовался. Когда он зашел в раздевалку, на него снова набросилась Моран. — Флинт, лезь в шкафчик! Хочу узнать, сойдемся ли мы друг против друга на полях Уругвая. Маркус молча повертел перед ней конвертом и она, воздев руки вверх, радостно закричала: — Это будет величайшая битва! — А вы раньше не играли друг против друга? — вдруг спросил кудрявый молодой парень, сидящий на одной из скамеек. — Нет, — отозвался бритый почти под ноль суровый мужчина со значком капитана, приколотого к свитеру, — они были в разных группах на прошлом чемпионате. Англичане из группы не вышли, потому что ловец у них… — мужчина тяжело вздохнул. — Да и сборная была явно не сыграна. Хотя причины всем были понятны, Марки, не заводись. Я вообще удивился, что они смогли собрать команду и поехать. А ирландцы до четвертьфинала доиграли. А там напоролись на Уганду — и конец красивой сказке про изумрудные поля Каннемары. А сейчас они в одной группе. Ну, я даже посмотрю на это. — А мы с вами не пересечемся? — Моран отвлеклась от ликования. — Только если в полуфинале. Это если мы до него дойдем, — Рюскэ покачал головой. — Из группы мы выйдем. Все-таки Богемия и Филиппины совсем не квиддичные державы. С Уругваем сложнее, к тому же они хозяева. Но все равно хоть со второго места, но выйдем. А вот дальше хрен знает. Есть шанс нарваться на болгар. Четыре последних чемпионата мы вылетали в одной восьмой. Вы тоже не забывайте, что с вами Алжир в группе. Их клубы последние лет пять выигрывают Чемпионат Пустыни. А из группы выходят только две команды. Мы-то до одной восьмой точно дойдем. Дальше не гарантирую. Так что, Басти, сильно не обольщайся. — Марки, — Шинейд радостно обернулась к Флинту, — кстати, Басти тоже пришел вызов в сборную, в основу. Прикинь! — Молоток, Басти, — Маркус кивнул кудрявому парню. Тот от гордости выпятил грудь и задрал нос, — хоть разбавишь Моле и Пети. А то они вечно друг с другом срутся. Может объединяться против тебя и это спасет Францию. — Моле и Пети, конечно, будут делать вид, что они круче всех, а ты там по ошибке, но не слушай их. Все лионцы говнюки, — Моран начала объяснять Себастиану. — И если что, у тебя всегда есть Боэмунд, он спасет тебя и перевоспитает Эмильена. А еще, может, он снова будет кэпом. Значок пришел? Капитан парижан, загонщик Боэмунд Рюскэ коротко кивнул, а Моран с еще большим энтузиазмом продолжила: — Ты главное Эмильена не слушай. Он ловец хороший, но как человек — мажорное говно, хотя мы его и любим, и ценим. И он наш лучший ловец. Просто мы признаем его недостатки и умеем с ним взаимодействовать, а ты пока нет. Так что, парни, пять из семи? Я в Ирландию, Флинта англичане хотят. Рюскэ, Дювалье и Ван Дорен за Францию. Фонтэн и Рэ, конечно в пролете. Фонтэна, наверное, в резерв возьмут, но на поле не выпустят. Потому что вратарем у вас всегда стоит чертов корсиканец Агостини. Хотя да, я признаю, что он хорош. Но я люблю Фонтэна. А Рэ вечно травмирован, поэтому даже с резервом он пролетит. Хотя да, для загонщика это норма. Но все же — три охотника, ловец и загонщик… Маркус устал слушать Моран и пошел к шкафчику, прижал к нему ладонь, и через секунду дверцы распахнулись. Посмотрев на Маркуса, пошел переодеваться и Рюскэ. Себастиан наоборот не мог оторвать взгляд от Моран. А она все продолжала, не останавливаясь: — …а от «Львов» в сборную только Моле и Пети вызвали? Ну, к французам? Бельгийцы своих загонщиков точно сдернут. У них еще вроде португалец был? Кошту, он же португалец? Вратарь их, темненький такой. Его точно вызовут. Вот нам бы такого вратаря. Не в обиду Фонтену, но Кошту мне нравится гораздо больше. Даже больше, чем Агостини. А еще у португальцев есть классная охотница — Мария-Сара Нунья. Она в «Летунах» играет. Басти, помнишь? Нет? Такая офигенная. Хочу с ней сыграть. Надо посмотреть, сможем ли мы попасть на португальцев. Но то, что у нас пять игроков из основы получили вызовы в сборные, это круто! Это офигеть. Потому что мы — самый лучший клуб Франции. А кстати, в этот раз от нас к французам попало больше, чем от лионцев. Спасибо Басти за это. От нас трое, от них двое. Рюскэ, покажи им всем. Ты капитан все-таки! А вторым загонщиком кого возьмут? Хорошие загонщики у алерионов и у марсельцев… Маркус проверил палочку в шкафчике. Потом положил рядом письмо, снял мантию, кинул ее на пол, туда же последовала остальная одежда. Замотав полотенце, он не обращая внимания на разглагольствования Моран пошел в душевую. Кинув полотенце на скамейку, он встал в центральную кабинку и закрыл глаза. Вода полилась сверху сильным потоком. Чуть горячее, чем он привык, но Марк не обращал внимания. Через пару минут привыкнет, да и после игры так даже лучше. Мышцы быстрее расслабятся. Игра удалась. Он вспоминал свои пролеты. Разворот, вираж вниз, облет кольца, бросок — и квоффл попадает в левое кольцо. Он видел маленькую фигурку Моран, быстро закручивающуюся в золотистую спираль так, что охотники соперников не успевали ее поймать. Он видел сурового Рюскэ и невозмутимого второго загонщика Симона Рэ, не пропускающих ни одного бладжера в сторону парижан. Эмильен подлетел и крикнул: «Марки, еще поиграешь или уже хватит?». Маркус показал ему большой палец, и Эмильен, захохотав, унесся куда-то вверх, пугать ловца соперника, не позволяя ему поймать снитч. Марк увидел Себастиана, перехватившего квоффл, и, повернув метлу, резко пошел вниз наперерез трем охотникам соперника, позволяя Себастиану сделать пролет к кольцам. Развернулся, ушел в малую восходящую спираль, вынырнул на третьем уровне, встал на метлу, перепрыгнул загонщика соперника, поймал квоффл от Себастиана и, уходя в крен, забросил его в центральное кольцо. Квоффл скользнул по пальцам вратаря и пролетел кольцо навылет. Послышался свисток. Тридцать, улыбнулся Маркус. Общий счет он не знал. Считал только свои квоффлы. — Марки! Это важный разговор. Хочу обсудить с тобой Басти. Маркус обреченно открыл глаза. Прямо напротив него на большой мраморной скамейке на его полотенце сидела Моран. Все еще в квиддичной форме. Только мантию сняла. — Шинейд, блядь, кто пустил тебя в мужскую душевую? — А что, сюда типа нельзя? — удивилась Моран. — Ну, типа нет, — разозлился Маркус. — Зачем нам душевые разделили? Чтобы ты там не падала в обморок от голых нас. Тебе вроде и раздевалку отдельную выделили, но ты все равно у нас тусишь. Давай я там буду переодеваться в одиночестве и тишине. На кой хер ты приперлась? — Я ж говорю, Басти обсудить, — Моран на подобные возмущения Маркуса внимания никогда не обращала. Хотя она не обращала внимания ни на чьи возмущения, потому что не зря же она Шинейд Моран. Что нужно делать по жизни она знала сама лет с тринадцати и гораздо лучше всех. Вот и сейчас, пропустив мимо ушей все, что говорит Флинт, она продолжила мысль про Себастиана. — Я когда к нему в душевую пришла поболтать, он так засмущался, ты бы видел. Покраснел весь. Я даже себя неловко почувствовала. Привыкла, что из вас никто не дергается. Эмильен наоборот радуется. — А чего дергаться? — удивился Маркус. — Ты голых мужиков раньше не видела? Не думаю, что я чем-то отличаюсь. Татухами разве что только. — Шинейд пожала плечами. Татуировки в команде были только у Маркуса и Эмильена. И да, ей нравилось их разглядывать. Маркус задумался, а потом добавил: — Сдается мне, Басти при девках раньше не раздевался. — Вот и я так думаю, — Моран покачала головой. — Слишком он милый и домашний мальчик. А переживаю, потому что боюсь, что его Эмильен склонит ко всякому. Вейлы, тусовки, огневиски. А Басти очень хороший охотник. И потенциал ведь огромный. В сборную Франции уже попал, а ему еще и двадцати нет. А там кроме Эмильена еще и Моле будет. Испортят мне малыша. Короче, мне нужно, чтобы ты на него повлиял. — Я? — опешил Маркус, пнув неровную часть стены. Сверху помимо воды полилась мыльная пена. — Рюскэ проси. Он у нас главный воспитатель и хранитель моральных ценностей. Я-то при чем? — Я его уже попросила, — Моран покачала головой. Она очень переживала за Себастиана и поэтому решила срочно его спасти. А если уж Шинейд Моран что-то решила, то она этого добьется. — Но думаю, Басти воспринимает Рюскэ как своего папку. Ему ж сколько? Тридцать девять вроде через неделю будет. А ты примерно его ровесник. А еще он с тебя фанатеет, и вы играете в одном амплуа. И ты в целом хороший пример для подражания. Материшься, конечно, ужасно и можешь сыграть грязно. И вообще ведешь себя как козел и втащить можешь. Это я все признаю и принимаю. Ты мой любимый козел, как и Эмильен. Но зато ты женат, дети у тебя есть, ты весь правильный: режим, тренировки, никаких загулов. Ты воплощаешь надежность. Плюс ты еще и англичанин, живешь в чужой стране, но в команде тебя все ценят и любят, фанаты тебя приняли. Язык ты выучил. Хотя признаюсь, трындеть с тобой на родном английском мне очень нравится. Но не только поэтому я к тебе поболтать прихожу. Ты крутой, Марки. Басти нужен рядом такой крутой старший брат, как ты, а не как Эмильен. — Сама стань ему старшим братом или сестрой, кем ты там хочешь, — Маркус подошел к скамейке, выдернул половину полотенца из-под Моран и, не обращая на нее внимания, начал вытираться. — Не хочу я воспитанием Басти заниматься. У меня двое детей, как ты верно заметила. Я их воспитываю. Нафига мне третий? — Я скорее его сумасшедшая тетушка. Я его старше на… — задумалась Шинейд. — Четырнадцать лет. Он до сих пор заикается, когда со мной говорит, типа чемпионка мира, все дела. Не люблю это. Вот ты говорил, что тебе на мое чемпионство насрать — и меня это радует. Так проще общаться. Тем более, последний чемпионат мы проиграли. Короче, твоя задача задружиться с Басти. Поэтому мы сейчас все идем в кафе пить кофе. — Нет! — крикнул Маркус и, кинув полотенце в Шинейд, пошел в раздевалку. — Сейчас я забираю жену и иду домой. — Да! — Моран швырнула полотенце в Маркуса и попала ему в спину. — Я уже перехватила Эсм у раздевалки и сказала, что ты задержишься на часик, потому что ты должен подружиться с Басти. И она со мной согласна. — Прекрати, блядь, общаться с моей женой! — развернувшись, заорал Маркус. На паре плиток в душевой поползли трещины. — Прекрати вламываться ко мне в душ и решать, что я буду делать! — Марки, ну еб твою мать! — Шинейд выразительно посмотрела на готового взорваться Флинта. Он, конечно, может напугать кого угодно, но только не Шинейд Моран. — Одна чашка кофе. Не развалишься! И если ты думаешь, что я от тебя отстану, то нет. А то не быть мне Шинейд Моран! Маркус ничего не ответив и громко хлопнув дверью, ушел в раздевалку. Моран скорчила рожу, пытаясь изобразить злого Маркуса, потом рассмеялась, достала палочку и, крикнув «Репаро», вернула всю плитку в душевой в первоначальный вид. Уж как дружить с Марки она знала. * * * — Ну что, вот мы и в сборной. Предлагаю выпить за это! — Моран встала и, торжественно подняв свою чашку, отсалютовала угрюмым Флинту с Рюскэ и явно смущенному Себастиану. — Мы кофе пьем, а не огневиски, — заметил Маркус. — Так что предлагать выпить за что-то не обязательно. — Флинт, какой ты занудный, — Моран плюхнулась на стул. — Чопорный англичанин. Я помню, в Хогвартсе некоторые англичане были такие же, как Флинт. Наверное, еще и чай по расписанию пьешь. — Я все по расписанию делаю, — Маркус выразительно посмотрел на Моран, а Рюскэ усмехнулся. Но Шинейд Моран было так просто не смутить. Она немедленно улыбнулась и сказала: — Тогда запиши в свое супер-важное расписание, что послезавтра у нас званый вечер в честь того, что мы все в сборной. И тебе нужно надеть свой самый шикарный костюм и постараться не быть таким козлом, как обычно. — Правда? — Себастиан закашлялся от волнения. — Если ты про Марки, то нет, — равнодушно заметил Рюскэ. — Костюм у него будет шикарен, но вести он себя будет, как обычно. А насчет вечера не дергайся. Это скука смертная. Нужно надеть костюм, взять жену и слушать, как владельцы клуба будут по очереди петь нам хвалебные оды. За пару часов управятся. Потом ужин и по домам, баиньки. А с утра на тренировку. А эти сволочи мало того, что протусят до утра, так и спать потом будут до обеда. — А у меня нет жены, — Себастиан напряженно посмотрел на Рюскэ. — И что делать? Да и костюма у меня нет. А чего вы мне заранее не сказали, чтобы я подготовился? — А ты бы тогда успел найти жену? — засмеялась Моран. — Прости, Басти. Не парься, у меня тоже нет жены. Как и у Эмильена. Это Флинт с Рюскэ будут с женами, серьезные люди, блин. А я всегда беру с собой брата, а Эмильен очередную девушку. — Вроде у него наконец-то постоянная, — заметил Боэмунд. — Уже несколько месяцев с ней. Говорит, что наполовину вейла. Врет, конечно. Амальта или Амалита, что-то такое. — Ну, глянем на эту полувейлу, — в предвкушении сказала Моран. — Так что возьми просто кого-нибудь. Ну, близкого или кто квиддич любит. Только не фанатов. А то на одной такой тусовке кто-то привел моего фаната. Он весь вечер ко мне лип и задал, наверное, миллион вопросов. А я в целом люблю поболтать, но даже я устала. — Да, это отстойно, — согласился Маркус. — Я вообще не переношу автографы или колдофотки. Но вынужденно терплю, потому что куда без этого, блин. Сам был мелкий, так же себя вел. Но хотелось бы хотя бы на этой тусне такого избежать. — Костюм тебе Марки поможет подобрать, а Боэмунд научит, как себя вести. Так ведь? — приняла решение Моран. Маркус подавился кофе, а Рюскэ ухмыльнулся и покачал головой. Моран было сложно переспорить. — А что, Марки, ты всегда охренительно одет. Помоги Басти. Нехорошо, если наш третий охотник не будет столь же ослепителен, как мы с тобой. Согласись? Мы сейчас в одной лодке. — А сама не можешь? — Маркус уже понял, что посылать Моран на хер или игнорировать не вариант. — Нет, — покачала головой Шинейд, — я только в женских шмотках разбираюсь. А ты в этом явно шаришь. Смотрю на тебя и любуюсь. Хочется, конечно, пощупать, — она попыталась схватить его за плечо, но Флинт отпихнул ее руку, — но ты не разрешаешь. — Ладно, — Маркус неожиданно не стал отпираться. — Решим данный вопрос. Завтра свободен после тренировки? — Себастиан быстро закивал. — Вот и хорошо. Все, мы допили кофе? Все отметили? Можно, я свалю уже? — Марки так бесится не потому что у него там жена ревнивая или еще что, — начала объяснять Себастиану, невзирая на раздраженного Флинта, Моран. — Жена у него вообще классная. Ну, и сам увидишь. Просто Марки не может вынести, если у него все идет не по плану. Он уже час дома должен быть, а не сидеть тут с нами и обсуждать, как мы уделаем марсельцев и как мы сходим на этот вечер. Он псих, конечно, но он наш псих и мы его любим. Да, Рюскэ? Боэмунд хотел как-то прокомментировать последнюю фразу Моран, как к их столику шушукаясь подошли две девушки. Одна, с черными волосами и в синем пальто, видимо более смелая, чуть дрогнувшим от страха голосом сказала: — Добрый день! Извините, что мы вас отвлекаем. А вы же Маркус Флинт, да? Охотник парижан? Было видно, что обе девушки в курсе, что это Маркус, но хотели услышать его подтверждение. Маркус вздохнул и с натянутой улыбкой кивнул. Шинейд хлопнула его по плечу, а потом повернулась к девушкам и затараторила: — Да, это наш Марки. Наш любимый охотник и вообще. А я Шинейд Моран, тоже кстати охотник. А вот еще один охотник Себастиан ван Дорен и наш бессменный капитан Боэмунд Рюскэ. — Так приятно. Вы молодцы, так круто сегодня играли. Мы всегда за вас болеем, — девушки переглянулись, а потом протянули Маркусу два блокнота и перо с чернильницей. — А можно автограф. Для Сесиль и Анны. Вздохнув Маркус обмакнув перо написал какие-то пожелания в одном блокноте «Это для Сесиль», уточнила вторая девушка. Маркус дописал, выдал оба блокнота, еще раз улыбнулся девушкам и неожиданно сказал, кивнув в сторону белоснежно-золотистого шарфа, замотанного вокруг шеи Сесиль: — "Роза" прикольная. Девушки явно не поняли реплику Маркуса и в нерешительности посмотрели на него, потом на друг друга, потом внезапно приобняли Маркуса, а Сесиль даже чмокнула его в щеку. Затем, еле сдерживаясь от восторга, они убежали. — Прикольная роза? — в недоумении спросил Басти, — это к чему? — Мы так в Англии шарфы фанатские называем, — Моран отпила кофе, — это национальная фишка. — Мы? — Маркус издевательски посмотрел на Моран. — Мы в Англии. И давно ли мы? — Ой, не глумись. Мы в Ирландии тоже так делаем. Давай лучше девчонок обсудим, — ехидно проговорила Моран. — Мерлин, ты посмотри, как на тебя девки-то вешаются. Вот бы в Хогвартсе так, да? Ты на каком языке им, кстати, пожелания написал? — На английском, потому что я англичанин. И в Хогвартсе с девками у меня все было нормально, — резко ответила Маркус. — Шинейд, заклятие незаметности что-то херово действует. — Она же двоечница, — Рюскэ достал палочку и, проговорив заклинание, создал новый купол вокруг их столика. — Я не двоечница! — возмутилась Моран. — Я просто школу в пятнадцать лет бросила и вложила все силы в квиддич. — А как с тобой умудрились в пятнадцать лет контракт подписать. Запрещено же, — удивился Маркус. — Я ж ирландка, — Моран шутливо поклонилась. — У нас до сих пор можно контракт в любом возрасте подписывать. Это у вас тупой закон восемьдесят третьего года. А наши профсоюзы за нас горой стоят и под эту фигню не прогибаются. Хотя я как раз подписала свой контракт в восемьдесят третьем и с английским клубом. Они меня в юниорку взяли. Но я там в последний вагон запрыгнула. Они со мной в июле подписали, а с сентября закон стал действовать. Но я все равно потом через годик в Ирландию вернулась. Потому что англичане начали переживать, как так у них дети в школу не ходят. Какие дети? Мне тогда шестнадцать уже было. Короче, мрак. А потом еще удивляются, почему ирландцы играют лучше англичан. Да потому что мы с пеленок кроме квиддича ничем не занимаемся. Хотя в Хогвартсе есть чемпионат. Еще б уроков не было, вообще было бы круто. — А ты играла? — спросил Маркус. — А то! Сборная Пуффендуя с восьмидесятого по восемьдесят третий год, — ударила себя в грудь Моран. — Чемпионами мы не стали, но у нас два раза было второе место. А ты? — Сборная Слизерина с восемьдесят седьмого по девяносто третий год, — фыркнул Маркус. — И мы были чемпионами пять раз. — Ох, моя мама бы так расстроилась, узнав, что я дружу с ядовитым змеем, — засмеялась Моран, не став пояснять свое веселье Боэмунду с Себастианом. — Еще и кэпом был, наверное. Рюскэ, а ты? — С семьдесят четвертого по семьдесят восьмой в школьной команде, три чемпионства, — равнодушно ответил Рюскэ. — Потом в пятнадцать лет контракт, и на этом моя свободная жизнь кончилась. Басти? — Ну, я в команде был с девяносто четвертого по девяносто девятый, — принял эстафету Себастиан, — а потом со мной тоже контракт подписали, правда, в семнадцать. Сейчас же нельзя до совершеннолетия подписывать. А, ну и мы два раза выигрывали кубок школы. Мама была капец недовольна, когда я контракт подписал. — Да, мои предки тоже парились, — поддержала Себастиана Моран. — «Ох, Шинейд, ну ты же девочка, зачем тебе это? Не бросай школу и бла-бла-бла». Сейчас делают вид, что такого не говорили. Короче, у всех одна история успеха. Мне прям вас с Флинтом жалко, что из-за тупого закона вы несколько лишних лет в школе зазря страдали, — Моран покачала головой, а потом хитро подмигнула и пнула Себастиана. — Басти, к тебе тоже через пару лет так девчонки будут клеиться. Так что готовься.