Sub rosa

Они сидели в просторном кабинете начальника юридического департамента Игнатуиса. Октавиус с Игнатиусом уже обсудили погоду и последние новости из Визенгамота. Пора было переходить к делу. — Я заберу мисс Кук на месяц, — даже не спрашивая обозначил Октавиус. — Сроки слегка сдвинулись, поэтому начиная с пятого февраля. Уведомляю тебя, поскольку ты мой друг. — Нет, ты Люси не заберешь, — Игнатиус не согласился и даже отодвинул чашку кофе. — Я ее начальник, и то, что она сейчас работает с тобой, ничего не меняет. Мне она нужна тут. Отдать тебе Люси на целый месяц. Конечно, нет. — А мне она нужна там, — не понял Октавиус и отпил свой кофе. — Мы едем в Науру. Она специалист по праву Науру. Зачем она тебе тут? — Я ее тебе выделил, чтобы подготовить соглашение, — начал объяснять Игнатиус. — Проект соглашения готов. Она все выполнила. Да, можно его еще причесать, но это детали. И вы едете сейчас не ради соглашения. Так что в Науру я ее не отпущу. Вы будете там обсуждать свои дипломатические вопросы, не соглашение. У вас поездка не по поводу документов. — Конечно, мы будем его обсуждать. Может неофициально, в кулуарах, но обсуждать будем, — не согласился Октавиус. — И мне нужен хороший юрист рядом. — Нет, Октавиус, месяц — это слишком много, — Игнатиус недовольно покачал головой. — Тем более, как она вам там поможет? Она не специализируется на тех вопросах, которые вы будете обсуждать. С кем поговорить, на кого надавить и так далее. На какие уступки вы согласны пойти, какие пути развития вы наметите и обозначите. У вас сейчас скорее дипломатическая поездка. У тебя Морис прекрасно в этом разбирается. — Она посмотрит, какие замечания у Науру по соглашению и насколько они критичны для нас, — не отставал Октавиус. — Они эти замечания будут выносить после того, как Визенгамот примет соглашение, — Игнатиус многозначительно посмотрел на собеседника. — Визенгамот пока его не принял. Так что о чем ты говоришь? — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, — Октавиус закатил глаза. — Визенгамот соглашение примет, они вынесут замечания. И в тот момент, когда это произойдет, мы должны быть готовы. Поэтому мисс Кук мне нужна с собой. Чтобы она смогла подсказать, что мы принимаем, а что категорически нет. — Пришли свои вопросы через портал, — развел руками Игнатиус. — Она тут посмотрит все твои документы. — Шутка смешная, — ухмыльнулся Октавиус. — Не вариант. Игнатиус, я могу выбить ее и через другие каналы. А я пришел к тебе, попробовать договориться. Именно потому, что мы друзья. Игнатиус нахмурился, и забарабанил пальцами по столу. Да, Октавиус легко мог пойти другим путем. Он это уже делал пару раз. Напишет какое-нибудь обоснование, включит дополнительные пункты в план поездки и заберет Люси. И на весь месяц. А месяц — это много. Вздохнув Игнатиус сказал: — Отдам ее на неделю. Не больше. — Мне нужно больше, чем неделя, — не согласился Октавиус. — Нет! — твердо ответил Игнатиус. — Больше чем на неделю не отдам. Может, еще на пару дней, но не подряд. — Мне не нравится такой вариант, — Октавиус скрестил руки на груди. — Давай так, — предложил Игнатиус. — Люси отдам на неделю, а Катрину на месяц. — А мисс Остин у нас, прости, специалист по праву Науру? — Саркастично ухмыльнулся Октавиус. — Может, я чего-то не знаю? — Катрина великолепно готовит документы, — начал уговаривать его Игнатиус. — И я знаю, что тебе нравится, как она это делает. Она у нас дотошная. Ты дотошный и чокнутый перфекционист. Возьми ее основным секретарем и сними с Мориса эти обязанности. А Мориса оформи как помощника атташе. У Катрины хватит опыта, чтобы заняться работой секретаря. Она очень неглупая. Октавиус не мигая, словно змей, смотрел на собеседника. Игнатиус заерзал, а потом предложил: — И после этой поездки забирай ее в свой отдел. Отрываю от сердца своего лучшего делопроизводителя. Но Люси на месяц я тебе не отдам. Октавиус встал, а затем протянул руку для рукопожатия. — Неделя. И если она мне понадобится на день, на какую-нибудь встречу, то ты ее пришлёшь через портал. Уведомлю заранее. И мисс Остин я заберу. И в поездку, и в отдел. Начинай переоформлять бумаги. Игнатиус пожал руку и Октавиус ушел. * * * — Это так здорово, это так чудесно, — почти прыгал Морис. — Я не буду вести записи и оформлять свитки. Мерлин, я даже не мечтал. Катрина, прости, но я так рад. — Я, наверное, тоже, — испуганная Катрина кивнула головой. — Это ведь повышение? — Конечно, это повышение. Ты будешь главным секретарем в нашей миссии. Работы будет… — Морис зажмурился. — Но для карьеры это такой шаг наверх. Это большая удача. Хотя я понимаю, почему мистер Флинт так решил. Документы ты оформляешь бесподобно. Даже я такого уровня не достиг. — А как мы туда попадем? — занервничала девушка. — Через портал. Ты же раньше в этом не принимала участие? — Морис хотел успокоить девушку. — Не переживай, я все объясню. Министерство нам выдаст портал, и мы туда отправимся. Быстро и безболезненно. Я часто отправляюсь в такие поездки. — А почему нельзя отправляться на день? — все еще нервничала Катрина. — А вечером возвращаться? — Очень неудобно, — Морис поморщился. — Мы будем там работать с утра до позднего вечера. Слишком много мороки. Да, и про разницу часовых поясов не забывай. — Хорошо, — неуверенно кивнула Катрина. — А что мне взять с собой? — В основном деловой стиль, — начал перечислять Морис. — То, в чем ходишь на работу. Возьми несколько комплектов. Там есть эльфы, они всегда приведут одежду в порядок. Захвати парочку вечерних платьев. Будет как минимум два приема. Мы с тобой там, конечно, у стеночки будем стоять, но все равно выглядеть надо соответствующе. Тебе нужны длинные вечерние платья. — А как себя там вообще вести? — Катрина нервно сжимала свитки в руках. — Я просто на таких приемах никогда не была. — Не волнуйся, — Морис по-отечески похлопал по плечу. — Я тебе подскажу. Да и ты в основном будешь в офисе сидеть. Никто тебя не будет изучать, рассматривать и оценивать. Одевайся, как подобает, молчи и кивай. Мы с тобой просто функции, которые помогают мистеру Флинту в его делах. Он будет все говорить и решать. — А мне брать что-то летнее? — неуверенно спросила Катрина. — Там вроде жарко. Там жарко? — Ох, — засмеялся Морис. — Хотел бы я сказать бери, но на самом деле нет. Там жарко. Я был в Науру уже семь раз. Даже прожил там два года. Я на пляже толком и не бывал. Работа. Возьми, конечно, парочку, но на многое не рассчитывай. Мы туда не отдыхать едем. — А вот, свитки, чернила… — начала девушка. — Насчет этого даже не дергайся, — успокоил ее Морис. — От тебя нужна только ты. Все остальное там будет. Жить, правда, придется в одном доме с мистером Флинтом. Но не переживай. Дом большой. Между той частью, где живет он, и где будешь жить ты — большая буферная зона из кабинетов, переговорного зала и других помещений. Ты его вне рабочего времени даже не увидишь. У вас даже входы будут отдельные. Мы пытались раньше отселять секретаря отдельно. Меня, то есть. Но в итоге я сидел там до полуночи и писал, писал, писал. Решили поступить гуманно и позволить секретарям жить там же, где они работают. — А вы будете жить в другом месте? — удивилась девушка. — Да, я буду в отдельно доме, — Морис почти светился от счастья. — И наконец-то я смогу провести вечер в Науру свободно, спокойно. Может, даже схожу на пляж. Мне кажется, я это заслужил. Там, где будешь жить ты, тоже есть личный пляж. Но я там ни разу так и не побывал. Хотя из окна его видно — и это самое печальное. Но повторюсь, это прекрасная карьерная возможность. И если ты переживаешь за свою репутацию, то даже не нервничай. Мистер Флинт джентльмен, он никогда не позволит себе ничего лишнего. И к тому же он женатый человек. Никаких сплетен и слухов не будет. — Я не… — Катрина замотала головой и покраснела. — Прости, что смутил, — Морису стало стыдно. — Но просто на всякий случай. Даже не вздумай переживать на эту тему. Через три дня мы с тобой будем в Науру. * * * — Тут я буду работать? — Катрина оглядывала свой новый кабинет в Науру. Он был довольно большой, со старинным письменным столом, стеллажами, забитыми свитками, новыми белоснежными перьями. Он походил на их кабинет в Министерстве. — Да, — Октавиус, сидя на диване, внимательно наблюдал за девушкой. — Тут ты будешь работать. Там по коридору твоя спальня, а в левой части, если пройти все эти огромные залы, моя. И она гораздо больше и удобнее, чем та, что предлагают секретарям. — И мы тут одни? — неуверенно спросила Катрина. — Мы тут одни. Во всем этом огромном доме, — Октавиус оглядел пространство. — С восьми вечера до восьми утра мы тут одни. И главное, все в курсе, что мы тут одни, и нам не надо скрываться и прятаться. И так целый месяц. — Это ты все придумал? — девушка не могла понять, как все так сложилось. — Или почему так? Или так просто повезло? — Конечно, это я все придумал и срежиссировал, — Октавиус засмеялся. — Все думают, что это их идеи. И Игнатиус, и Морис. Пусть думают, так лучше. — Но…это вообще честно? — Катрина не поняла. — Ну, я тут для чего? — Ты тут потому, что ты лучший секретарь, которого я знаю, а еще потому, что я хочу провести с тобой целый месяц наедине. Хотя бы по ночам, — Октавиус улыбнулся. — Не знаю, что из этого было определяющим, когда я принимал решение. Ты не занимаешь ничье место, если ты дергаешься на эту тему. — Ну, хорошо. — Девушка попыталась сосредоточиться. — А что мне делать сегодня? Какие-то документы или еще что? — Сегодня ты пойдешь смотреть со мной пляж, а потом ужинать, — Октавиус продолжал улыбаться. — Нет, сегодня работы нет. Мы только приехали. Мы с Морисом уже сходили на пресс-конференцию, на сегодня хватит. В Науру все понимают, что надо дать время для отдыха и адаптации. Так что можешь выдохнуть и привести себя в порядок. И я зайду за тобой через полчаса. Надень что-нибудь неофициальное. Ты ведь взяла? — Да, хотя Морис сказал, что нет смысла. — Ну, Мориса я на ужин и не водил, — снова засмеялся Октавиус и встал. — Так что с его точки зрения подобная одежда бессмысленна. — А где мы будем ужинать? — обернулась Катрина. — В моей столовой, — Октавиус поклонился и вышел. * * * — Так странно, — Катрина села в кровати, прикрывшись простыней. — Девять вечера, а ты еще со мной. — Ну, формально это ты со мной, — Октавиус вытащил из тумбочки пачку магловских сигарет и, прикурив от палочки, затянулся. — Это все-таки моя спальня. — Ты куришь! — ахнула Катрина, и ее простыня сползла немного вниз. — А у тебя очень красивая грудь и зря ты ее прячешь, — Октавиус выдохнул дым. — Убери эти тряпки, мне так не нравится. — Спасибо, — Катрина смущенно улыбнулась, но простыню убрала. — Но ты правда куришь? Еще и магловские сигареты? Я их пару раз в нашей гостиной видела еще в Хогвартсе. — Я думал, это игра, где мы называем очевидные факты друг о друге, — он засмеялся, наблюдая ее недоумение. — Да, я курю. Давно. Не очень часто. И я не хочу, чтобы про это кто-то узнал. Но я думаю, что ты меня не заложишь. — Не заложу, — девушка помотала головой. — Просто это так странно и необычно. Никогда бы о тебе такого не подумала. — А что бы ты обо мне подумала? — он внимательно смотрел на нее. — Не знаю… — Катрина пожала плечами. — Ты серьезный, умный, все знаешь, умеешь себя вести, умеешь командовать. Тебя многие боятся. У тебя все под контролем. Я думаю, у тебя есть сотни шпионов по всему Министерству, которые рассказывают тебе, как обстоят дела, потому что ты всегда в курсе всего. Ты любишь, когда все идеально и требуешь ото всех именно идеального результата. — Да, такие люди не курят тайно в своих спальнях, — куда-то в пространство проговорил Октавиус. — Хотя на самом деле все совсем не такие, как кажутся. Такая вот глупая ирония. Но в целом ты права. Катрина пожала плечами, так и не поняв, что он имеет ввиду. Затем посмотрела на тумбочку и вспомнила: — А что это за перстень? Я весь вечер не могу от него глаз отвести. Что с ним не так? — О, ты что! — Октавиус взял перстень с темным камнем и, взвесив в руке, начал рассказывать. — Это семейная реликвия. Передается из поколения в поколение. Наверное, самая ценная вещь в нашей семье. Когда Вильгельм пришел в Англию, мои предки были в числе тех, кто смог снять заклятие с земли, и битва при Гастингсе была выиграна. Они потребовали плату. Вильгельм хотел откупиться землей и золотом. Они взяли и золото, и земли, но потребовали отдать им что-то более ценное. Они были очень сильные темные маги, и спорить с ними было глупо. Вильгельм глупым не был. Тогда он поднял покрытый кровью камень, прям с поля при Гастингсе, и сказал, что он передает им власть и делит ее между всеми. Тогда камень треснул на количество волшебников, которые помогли Вильгельму и он раздал каждому по куску. Этот камень по сути — контракт с Вильгельмом. Он дает нам право заседать в Визенгамоте и гарантирует кресло в Визенгамоте. Наши семьи исторически там заседают, и кресло переходит от отца к сыну. Наши кресла не выборные. Они принадлежат нам навечно. Мои предки и создали Визенгамот, потом он оброс дополнительными совершенно ненужными волшебниками. Но это все напускное. Самое главное, что дает этот камень, помимо кресла, это право вето. На любой закон. Пару столетий назад это право пытались отменить, но не вышло. Контракт был подписан Вильгельмом, который основал Визенгамот. И отменить его может только он. У других волшебников право вето отсутствует, поэтому они мечтали отнять его и у нас. Двести лет назад была страшная грызня на эту тему. И несколько благородных семей были полностью уничтожены. Но и с другой стороны многие были убиты. В итоге все пришли к компромиссу: мы не используем право вето, а нас за это не трогают. Но все в курсе, что у нас оно есть, и это многих нервирует. Этот перстень означает власть. У кого он, у того власть. — И вас не трогают? — Катрина взяла переданный ей Октавиусом перстень. — Сейчас у вас все в порядке? — Конечно, нас трогают, — Октавиус улыбнулся, — а мы сразу вспоминаем про камень и право вето. Это обычная политическая жизнь. Все друг друга ненавидят и мечтают вцепиться в глотки. Но пока страшно. — Тут буква F выгравирована, — Катрина осматривала перстень. — Да, — кивнул Октавиус. — Мои предки заморочились. Мы используем его, как печать, чтобы конверты запечатывать. Если конверт попытается вскрыть другое лицо, не то, которому оно адресовано, оно не сможет это сделать. — Как это? — Катрина посмотрела на него изумленными глазами. — А никто не знает, — Октавиус пожал плечами и, взмахнув палочкой, уничтожил окурок сигареты. — У этого перстня столько секретов. Ему почти тысяча лет. Мы наверное и трети не знаем. Что он еще может. — А почему он у тебя, а не у твоего отца? — Катрина снова стала рассматривать перстень. — Ну, мы с ним так решили, потому что я сижу в Визенгамоте, а он в Международной Федерации квиддича, — Октавиус скривился. Развивать эту тему не хотелось. — Но я все равно старший сын, так что перстень в итоге достался бы мне. — А потом твоим сыновьям? — уточнила Катрина. — Да, когда они станут совершеннолетними. А до этого моим братьям, — Октавиус напряженно вздохнул. — Этого я, конечно, боюсь и, надеюсь, этого не произойдет. — Почему? — девушка наклонила голову на бок и посмотрела на Октавиуса. — Потому что мой любимый брат Кассиус немедленно воспользуется правом вето, — обреченно проговорил Октавиус. — Немедленно. Иногда я думаю, что цель моей жизни — не дать Кассиусу завладеть перстнем. Если дела пойдут плохо, я отдам перстень Марку. Он, может, и туповат, но он хотя бы адекватен. — Ты прям, любишь братьев, — засмеялась Катрина. — Я их люблю, но я просто реалист, — тоже засмеялся Октавиус. — Я их знаю с детства и поэтому не обманываюсь ни на секунду. То, что один научные статьи пишет и весь такой уважаемый ученый, а второй кубок Франции взял, ничего не значит. Это все пыль и тлен. Я знаю их. И я их боюсь, немного. Больше Кассиуса. Но и Марк меня пугает. И я рад, что они не лезут в мои дела. Слава Мерлину. Отец нас как-то развел. А то не видать бы мне подобных переговоров. Уж эти два красавца с дипломатией даже близко не знакомы. — Ты думаешь, все хорошо пройдет? — Катрина передала ему перстень, и Октавиус вернул его на тумбочку. Девушка явно нервничала. — Ты думаешь, наше соглашение, они его одобрят? — Его одобрят, — Октавиус усмехнулся. Такой растерянной и напуганной она нравилась ему невероятно. — Не переживай. Иди ко мне. — Но… — Катрина наклонилась в его сторону, и Октавиус потянула ее к себе за руку. Она, наконец, выпуталась из-под простыни, и он мог смотреть на ее обнаженное тело. — Но если нет? Ты ведь не можешь знать… — А я знаю, — прошептал Октавиус, сжал руками ее грудь и начал целовать ее шею. — Я знаю. Они сами мне сказали. — Но они еще не получили соглашение, — не поняла Катрина. — Откуда они могут знать? Откуда ты можешь знать? Октавиус увлек ее вниз, прикусил за ухо и зашептал: — Я же говорю. Они мне все сами сказали. Все уже обговорено. Всем заплачено, кому надо. Его подпишут. И в Науру его тоже подпишут. Мы с ними сейчас все решим. — А разве это законно? — Катрина с недоверием посмотрела на него. — Нет, — засмеялся Октавиус и навис над ней, — но мы никому не скажем. Хорошо?