Sub rosa

Эсми сидела под огромным кустом с кремовыми розами. Солнечный свет, падающий на ее волосы и лицо, делал ее практически прозрачной, подобной стрекозам или мотылькам. Кассиус сел рядом и положил голову ей на плечо. — И все же, чем пахнут твои волосы? Это что-то бесподобное. — Ничем, — Эсми даже не поворачивала голову в его сторону. — Ты уже спрашивал много раз. Просто моими волосами. Но Марку тоже нравится. И если что, я жду здесь его. Так странно, что в сентябре еще жарко. — Это Флоренция, милая. Тут всегда жарко. Когда вы уедете? — Не знаю. Крыло уже пристроили, но внутри еще не все законченно. Надеюсь, к концу следующей недели будем уже дома. — Думаешь, что ты в тюрьме? — Спросил Кассиус. — И мы тебя похитили. Элеонор так думала. — Думаю, что я в отпуске, — засмеялась Эсми. — А Элеонор дура. Я не знаю, из-за чего она решила бросить детей и сбежать, но это все несерьезно. Дети в этом совершенно не виноваты. Очень надеюсь, что вы ее найдете. — Не переживай, через пару лет я найду ее, и у нас будет очень занимательный разговор. Сейчас не до того. Да и она пока в ужасе, а это не интересно. Дождусь, пока она успокоится и почувствует себя в безопасности. Октавиус просил не трогать ее. Марк хороший брат и выполнит наказ. А вот я всегда был козлом и не слушал старших. Поэтому я найду нашу милашку и верну ее домой. А то сбежала, надо же. Зато у тебя теперь столько детей, — Кассиус наконец сел ровно. — Что будешь с ними делать, как построите дополнительные комнаты для всего детского сада? — Буду их воспитывать. И знаешь, что? В отличие от своих родителей, я буду хорошей мамой, — Эсми погладила Кассиуса по голове. — Как ты думаешь, всех мальчиков стоит начать учить зельеварению? Ответь мне, как признанный мастер, шесть лет — это нормальный возраст для начала занятий или стоит подождать пару лет? — Нет, начни учить двух, а одного не учи. Будет две экспериментальных группы и одна контрольная, — Кассиус довольно ухмыльнулся, но посмотрев на недовольную Эсми, пояснил. — И не смотри на меня, как на изверга, твое когтевранское сердечко уже екнуло от такой заманчивой перспективы. Я всегда умел находить подход к когтевранкам, — он нагнулся и прошептал ей на ухо. — Что ты мне подаришь? — Зачем мы вообще празднуем твой день рождения? — Эсми посмотрела в сторону — Ведь траур. Год еще не прошел. Ты считаешь, Октавиус бы одобрил? — Мы не празднуем, мы собираемся семьей, — вздохнув, пояснил Кассиус. — Октавиус умер, чтобы наша семья существовала. Собираясь вместе, мы облекаем его поступок смыслом. Он погиб не зря. Этим мы чтим его память лучше, чем трауром. Что ты мне подаришь? — Маркус придет после тренировки, и мы вместе тебя поздравим, — Эсми отпихнула его. — Мальчики учили поздравительные песенки, а Элиза нарисовала огромную картину. Все для любимого дядюшки. — Что подаришь мне ты? — Кассиус выделил слово «ты». — Знаешь, я снял для тебя заклятия с моей комнаты, так что можешь приходить туда в любое время дня и ночи. И в Равенну тоже. Но только для тебя. Марка с собой не бери. Хотя, можно и втроем хорошо провести время. — Равенну отдали тебе? — удивилась Эсми, никак не отреагировав на данные ей привилегии. — Да, — усмехнулся Кассиус. — Папа презентовал утром. Я приятно удивлен. Я бы все равно ее себе забрал. Но получить ее от папы — это бесценно. Работать я все равно в основном буду тут, поскольку другого мастера зельеварения в семье пока нет. Но жить буду в Равенне. Папа говорил, что нужно брать то, что тебе нравится самому, а не ждать, пока предложат. Мне нравится это, — Кассиус обвел рукой сад, — и это теперь мое. Приятное чувство. И Равенна моя. Там красиво. Приходи ко мне, и я тебе все покажу. — Почему сейчас там не живешь? — Эсми внимательно наблюдала за ним. — Тоже решил сделать перестройку, как и вы. Отстрою хорошую, огромную лабораторию, а то варить в кабинете отца то еще удовольствие, — Кассиус запрокинул голову назад и прикрыл глаза. Аромат от роз был слишком сильный. Он извернулся, оторвал один цветок и прикрепил его Эсми в волосы. — Знаешь, есть такое латинское выражение «sub rosa», оно означает, что все сказанное под розой будет сохранено в тайне. Поэтому у дяди все скамейки стоят только под розами. Этот дом полон тайн. — Дай мне нож, пожалуйста, — внезапно попросила Эсми. — Я уверена, что он у тебя есть. Не мог мастер зельеварения выйти из дома без ножа. Кассиус вздохнул, но не став спорить, вытащил из кармана маленький стилет. Эсми взяла его в руку, улыбнулась, вытащила из туго заплетенной косы одну прядь и отрезала ее. — Вот, это лично от меня. Можешь использовать по своему желанию, но не компрометируй меня и не говори Марку. Он это не одобрит. А так, твори все, что ты придумал в своих самых грязных фантазиях. И никому не говори, раз уж мы сидим под розами. Кассиус взял ее прядь, погладил и убрал во внутренний карман мантии. — Мне нравится такой подарок, хотя я все равно буду знать, что это не ты. Поэтому считаться не будет, — он, усмехнувшись, посмотрел на девушку. — Но ты все равно можешь приходить ко мне в любое время дня и ночи. Я не буду против. — Мой муж будет против, — Эсми многозначительно посмотрела на Кассиуса. — Да и не комильфо беременной женщине бегать в гости к другим мужчинам. — Назови его в честь меня, — Кассиус положил ладонь ей на слегка округлившийся живот. — Если это мальчик, разумеется. А девочку назови Екатериной, в память о моем пропавшем дяде. А то я за него прям переживаю. Семейное имя, знаешь ли. Он бы одобрил. — Насчет девочки подумаю, а насчет мальчика нет, — Эсми мягко убрала его руку. — Его будут звать в честь его отца, моего мужа и твоего брата. И в честь моего отца. Ты будешь крестным. В честь тебя уже назвали другого племянника, — она указала рукой на лужайку перед домом, где бегали дети. — Ты думаешь, он попадет на Слизерин? — Нет, определённо нет, — Кассиус покачал головой. — Когтевран. Можем заключить пари. Зато двое других точно попадут на Слизерин. Два маленьких змееныша. Зубы еще ядовитые не выросли, но уже все видно. Пойдут по головам да по костям, множа славу и величие нашей семьи. Сын Марка — копия нашего отца, а старший сын Октавиуса по поведению похож на дядю Кассиуса. Он тоже был спокойный, умный, очень вежливый и обладал нереальной выдержкой. Болтать не любил попусту. Ты его не знала. Его задолго до тебя убили мракоборцы. Это отец Урсулы. — Давно ее не видела, — Эсми покачала головой. — Она обычно пару раз в неделю заходила, а тут пропала. Как она? — Я позвал ее в гости, — ухмыльнулся Кассиус. — Оставил ей портал. Думаю, скоро тут появится. — Ты сказал ей, что у тебя день рождения? — нахмурилась Эсми. — Конечно, нет, — засмеялся Кассиус. — Как я тогда смогу над ней издеваться на тему, почему она меня не поздравляет. Да и к тому же я уже выбрал подарок, который я хочу получить от нее. И если она явится с другим, я попаду в неловкую ситуацию. — Какой ты продуманный мальчик, — Эсми умиленно погладила Кассиуса по щеке. Он поймал ее ладонь и прижал к своему лицу. Они оба замерли. Послышался хлопок от портала. Эсми выдернула свою руку, встала со скамейки и, уходя, бросила: — Касси, это бессмысленно и безнадежно. Твой брат уже должен прийти после тренировки. Я пойду его встречу. Но еще раз с днем рождения. Кассиус ухмыльнулся, посидел несколько секунд в одиночестве, а затем пошел искать Урсулу. — Столько цветов! — Урсула стояла на месте, озираясь. — Я никогда не видела столько цветов в одном месте. — Моя семья любит цветы, — Кассиус сорвал красную розу и прикрепил Урсуле на волосы. — Они олицетворяют красоту. День добрый, Урсула. Как у тебя дела? Выглядишь немного несобранной. — Привет! — нахмурилась Урсула, а потом, вздохнув, продолжила. — Ну, как тебе сказать. Я переругалась с мамой, уволилась с работы и рассталась с Ноэлем. И все за сегодняшнее утро. — Какое насыщенное утро, — ухмыльнулся Кассиус и, взяв ее под руку, устремился вперед. — И из-за чего? — Да все из-за одного и того же, — Урсула недовольно покачала головой. — Мама не хочет говорить об отце, запрещает мне о нем даже заикаться. Я ей пытаюсь объяснить, что я не виновата, что он мой отец. У мамы, может, с ним были сложности, но он мой отец. Моя кровь — это его кровь. Он навсегда часть меня. Ей это сложно принять. Она говорит, что я только ее дочка, что отец тут вообще не при чем. Но это не так. Глупо и обидно. С мамой ругаться я не хочу. — Дай ей время, помиритесь. Тетя Аламанда в целом милая, но любит себя накручивать по всякой ерунде. Пошли, — Кассиус подтолкнул Урсулу к тропинке, — по дороге расскажешь. — Ну да, надеюсь, помиримся, — Урсула, казалось, не обращала внимание на попытки Кассиуса вывести ее из сада. — В итоге я пришла на работу злая. Меня опять не повысили, я наорала на своего начальника, что задолбало меня тут работать. Меня не ценят и вообще. И сказала, что ухожу. И знаешь, мне так легко стало, я даже обрадовалась. Поэтому я и Ноэля до кучи послала. Ну, зачем он мне такой нужен? Жениться не хочет, вместе жить не хочет. Нафиг мне такое. — Умничка, — Кассиус поцеловал ее в нос, — если ты сам себя не уважаешь, тебя никто уважать не будет. Мне папа все детство говорил. — Ага, и тут подумала, — Урсула выдохнула и, выдержав паузу, продолжила: — Знаешь, пожалуй, я выйду за тебя замуж. Я с тобой нормально общаюсь, то, что ты предлагаешь, меня тоже устраивает. Так что твоя взяла. Кассиус улыбнулся, взял ее левую руку, снял кольцо с безымянного пальца и сказал: — Я разрываю помолвку, — он поцеловал ее руку. — Ты полностью свободна. — Чего? — девушка от неожиданности остановилась — Ты издеваешься? Ты почти год мне мозг выносил, что я вынуждена выйти за тебя замуж, а когда я согласилась, разорвал помолвку? — Да, все именно так, — Кассиус улыбнулся и потащил ее за собой. — Я обожаю такие моменты. И вообще ты моя сестра. Инцест отчасти присущ моей семье, но я в этом участвовать не хочу. Хотя если Марк и Эсм позовут присоединиться, то я соглашусь. — Ты ж сам говорил! — возмутилась Урсула. — Ты меня за этим позвал? Чтобы издеваться? — Нет, это просто к слову пришлось, — Кассиус закатил глаза. — Позвал я тебя, конечно, не за этим. Поводов у меня несколько. Во-первых, у меня сегодня день рождения и я хотел отпраздновать его со всеми своими близкими. Я этого не делал с глубокого детства, потому что мне не хотелось. Но в этом году я сам хочу. Первый раз в жизни я ощущаю себя частью семьи. И я считаю, что ты тоже должна присутствовать. Ты моя сестра все-таки. — У тебя сегодня день рождения? — Урсула замерла. — Серьезно? Теперь мне неудобно, что я на тебя наругалась, что я без подарка и вообще одета не празднично. — Мама тебя с радостью переоденет, это раз, — засмеялся Кассиус и потащил ее вперед, — подарок ты мне можешь сделать, это два, а то что ты мне хамишь, это, конечно, ужасно. Я стерплю, но буду грустить. — Какой подарок? Они вышли к дому. — Видишь ли, — Кассиус улыбался, — я тут занимаюсь зельеварением. А растения для зелий мне выращивала специально обученная девушка, которая недавно трагически погибла. И ее папа подозревает, что погибла она не сама, а при активном участии моего дяди. Ну и не хочет продолжать с нами дальнейшее сотрудничество. А еще он, возможно, причастен к исчезновению моего дяди. А еще он меня не любит. В общем, мне нужен хороший специалист по травологии, которому я могу доверять. Так вот, раз уж ты все равно сейчас без работы, я предлагаю это тебе. — Оу, это занятно, — замялась Урсула. — А что у тебя за теплица? — У меня тут семнадцать теплиц, — засмеялся Кассиус. — Небольшой семейный бизнес. — Семнадцать? — удивленно выпалила Урсула — Я одна не справлюсь! — Я тебе найду столько помощников, сколько потребуется, — Кассиус тащил ее дальше. — У меня, кстати, много племянников и двоюродных братьев. А их надо где-то использовать. Способности к зельеварению есть не у всех. Оборудование, зелья, удобрения — все, что ты захочешь. И дам тебе полную свободу действий. Сама будешь все решать. Может, что-то новое, южноамериканское вырастишь. Мне нужен тут адекватный партнер, который не будет бояться меня. И который сможет мне сказать все, что думает. Лучше тебя у меня никого нет. Пойдем, покажу, что есть. Они завернули к ближайшей теплице и зашли внутрь. Урсула, приглядевшись, замерла от ужаса, а потом хриплым голосом спросила: — Это что? Плотоядные анемоны? — Да, — Кассиус подразнил анемонов из крайнего ящика, — они-то и съели последнего нашего специалиста по травологии. Ты представляешь, за час почти полностью уничтожили тело. Говорят, в гробу десятая часть только лежала. Опасные твари. — Ты в курсе, что их разведение незаконно! — Урсула в недоумении посмотрела на Кассиуса. — Тсссс, мы никому не скажем — Кассиус засмеялся. — Расслабься, дочка Пожирателя смерти. Тут такого добра, запрещенного, навалом. И ты можешь быть здесь королевой. Соглашайся, сделай мне подарок на день рождения. Скажи «я согласна». — Ну… — Урсула в нерешительности оглядывала теплицы — Как-то это… — Говори! — Требовал Кассиус — Согласна, но… — Отлично, — Кассиус поцеловал ее в щеку и продолжил: — все, что после «Но», меня не волнует. Пошли, познакомлю с семьей. — Знакомы вроде, — удивилась Урсула. — Ох, если бы… — захохотал Кассиус. — Знаешь, что это за дом? Нет? Это Флоренция, а мы на вилле моего дедушки Чезаре де Медичи. И вот из этого всего богатства мы варим первоклассные яды и продаем их по миру. — Чего? — Урсула замерла на месте — Чезаре де Медичи злодей. — Нет, — Кассиус покачал головой и снова потянул ее за руку, вынуждая пойти, — он милый старик с атрофированным чувством юмора. И мой дедушка. Мне обидно, когда его зовут злодеем. Пошли. Он завел ее в дом. — Вот в кабинете мистер Нотт, наш семейный юрист. Кстати, Пожиратель смерти и близкий друг твоего покойного папеньки. Мистер Нотт, мое почтение. — Привет, Кассиус, — мистер Нотт оторвался от бумаг и коротко кивнул, — с днем рождения! — Спасибо. У него сын Теодор, — зашептал Кассиус на ухо. — Тоже хороший юрист, довольно приятный, но женат и жена, наконец-то, в положении. Какое облегчение для всех. А вот Корри. Корнелиус, наш семейный банкир. Управляет всеми счетами семьи. Такое он золото. Корри, — позвал Кассиус, — это Урсула наша с Марком кузина. — Привет, — улыбнулся Корри. — Урсула, очень приятно. Рад познакомиться лично. — Кстати, не женат, — прошептал Урсуле Кассиус и потащил ее к выходу, — но он тайно от всех и от самого себя сохнет по Марку, хотя всех убеждает в своей гетеросексуальности. Однажды я им с Марком подолью зелья похоти и оставлю их наедине. Корри нам все-таки очень помог. Это будет моя благодарность ему. А Марку полезно будет расширить горизонты. Для тебя, кстати, он может быть неплохим вариантом. Подумай. Парень перспективный, хоть и помладше тебя. Они прошли через холл. — Вот Адриан. Привет, мой друг. Спасибо, что пришел. Скоро уже всех соберем в столовой. Мама наводит последнюю красоту, да и Марк должен уже появиться, — Кассиус обнялся с подошедшим Адрианом, а затем начал его представлять Урсуле. — Так, ну это Адриан де Моле, известный ученый и мой хороший друг. А это его жена. Манон, прекрасно выглядишь. Это моя кузина Урсула. Ученая, между прочим. Занимается растениями. — Очень приятно, — Адриан пожал Урсуле руку. — Я тоже немного ученый. — Уж «немного»! — засмеялась Урсула. — Вы самый известный ученый Франции. Адриан засмущался и обнял довольную Манон. Кассиус обратил внимание, что она периодически закрывает рукой живот. Эсм так же делает. Неосознанный жест. Он потащил удивленную Урсулу дальше, вверх по лестнице. Поднявшись на один пролет, он встретил мужчину, спешащего вниз. — Zio Luca, questa è mia cugina Ursula. (1) — Piacere di conoscerti. Papà scenderà presto. Aspetterò in sala da pranzo. (2) — мужчина средних лет в идеальном костюме поцеловал Урсулу в обе щеки и ушел вниз. — Это мой дядя Лука, — Кассиус ехидно улыбнулся смущенной девушке. — Он говорит только по-итальянски, но он очень прикольный. Говорит, дедушка скоро спустится. Так, нам сюда. Он вытащил Урсулу на широкую лоджию, и они пошли вдоль комнат — Мам, я привел Урсулу! — заорал Кассиус. — Может, подберешь ей платье? Я не сказал, что зову ее на праздник, и она не нарядилась. Мне очень неловко. Исправь мою ошибку. Беатриче в длинном шелковом халате вышла на лоджию, расцеловала Кассиуса и Урсулу, потом, оглядев ее с ног до головы, сказала: — У меня есть отличное изумрудное платье. Оттенок глубокий, тебе подойдет. Найду. Где вы будете? — В библиотеке. И мам, дядя Лука уже вымыт и собран. Будет снова на тебя ругаться, — Кассиус повел Урсулу дальше. — Марко еще только пришел, — Беатриче махнула рукой в сад. — Пока он соберется, пока в душ сходит, у меня полчаса еще в запасе. Лука вечно торопится. — Пап, как успехи? — Норм, — ответил Септимус и прохромал к Беатриче. — Задолбался с мышцами на ногах. Привет, Урсула, чо как? — Ну, ты уже ходишь без трости, — Кассиус внимательно посмотрел на отца. — Большой прогресс. Может, и до Визенгамота дохромаешь. Я этой мышиной возней заниматься не буду, я не Октавиус. Так что все сам. Я уже устал на заседания ходить. Тренируйся. На ногах мышцы просто размером больше. Эктор заходил? — Угу, — усмехнулся Септимус, — рыдал тут от счастья. Думал, помрет без меня. Я ему говорю: «Дибилушка ты, блин. Ты справился. Дай я тебе звездочку на лоб приклею. Хороший чемпионат». Возьму его к себе в команду. Будет вести переговоры с Коне насчет Чемпионата в Тоголенде. А там и Науру на очереди. Дел миллион. — Так, а вспомни, как Агнет с Джонни тут на пару от счастья рыдали. Я их умиротворяющих бальзамом отпаивал, — засмеялся Кассиус. — Ладно, не буду вас отвлекать. Так, — он обратился к онемевшей от удивления Урсуле, — милая, челюсть с пола подними. — Твой папа же умер… — прошептала поражённая девушка. — Мы же его похоронили. Я точно помню. Я была на похоронах. — Само собой, — согласился Кассиус, — и я это прекрасно помню. Но знаешь, всякое бывает. Кто-то воскресает через три дня, а кто-то через четыре месяца. — Но?.. — Никаких «но». — А Октавиус.? — Нет, он воскреснуть не смог, — тяжело вздохнул Кассиус, — но мы наслаждаемся им в виде портрета, — они зашли в библиотеку. — Привет, братишка! — Вообще-то, под такую рубашку надевают галстук, — Октавиус с портрета снисходительно посмотрел на Кассиуса. — Ты посмотри, как живой, — захохотал Кассиус. — Поздоровайся с Урсулой. — Добрый день, — кивнул Октавиус и сделал вид, что разговор ему совершенно неинтересен. — Так, а вот это то, зачем я тебя сюда привел. Мы портреты из хранилища пока сюда перетащили. Ну, пока папа очухается и решит, как дом в Англию возвратить. Я больше этим заниматься не хочу. Я считаю, что портреты стоит вернуть на стены. Нечего их прятать. Это наш с тобой дедушка. Привет, дедуля. Он меня не любит и со мной он не болтает, — Кассиус указал на портрет мужчины средних лет в белой рубашке, черных брюках и подтяжках. — Дедушка, это, кстати, Урсула, она твоя внучка тоже. Хотя тебе, как обычно, все равно. Ладно, и фиг с ним. А это, — повернулся Кассиус и развернул Урсулу, — твой папа. Дядя Кассиус, мое почтение. Кассиус нагнулся слишком низко, а Урсула восторженно замерла перед портретом отца. — Папа! — Урсула, добрый день! Когда входишь в комнату полагается здороваться. Ты одета совершенно неподобающе. Кассиус, почему сестра в таком виде? — Это долгая история, дядюшка. Но мы ее переоденем, обещаю. И научим манерам. Дома сейчас такой бедлам. Все вверх дном. — Я заметил, — сухо ответил отец Урсулы. — Ну, если мы отдали дом Септимусу, то чего еще можно было ожидать! — внезапно вмешался дедушка. — Ладно, поболтайте пока, — засмеялся Кассиус и вышел обратно на лоджию. В воздухе, несмотря на осень, еще был аромат цветов. Маркус в квиддичной форме стоял с Элизой на руках, а его сын и племянники бегали вокруг и что-то кричали. Кассиус не мог разобрать слов. Эсми стояла под деревом миндаля, затем она подняла руки вверх и сделала плавный пируэт. На нее падали белоснежные лепестки. Элиза захлопала от восторга. Сегодня все было хорошо и правильно. Повсюду была красота.