Тигр на равнине, дракон на мелководье

Вэй Ин открыл глаза в третий раз. Не совсем понимая, что произошло, он нахмурился, приходя в себя. Перед глазами все поплыло и в ушах оглушающе звенело. Спина болела из-за грубого камня, на котором лежал мальчик раскинувшийся звёздочкой. Смотрел же он на потолок, точнее… на обвалившуюся часть потолка пещеры, что сейчас открывал вид на ночное небо. Обломки камней свалились в кровавый пруд и потолочная дыра нависала прямо над странным водоемом. Это выглядело завораживающе, немного жутко из-за красного свечения, но тем не менее все ещё пленяло своей потусторонней красотой. Усянь приподнялся на локтях. Голова закружилась и он схватился за нее, слегка помассировав виски. Все ещё дезориентированный, мальчик не до конца осознал произошедшее. Однако когда головокружение ушло и боль притупилась, он вперился своим серебряным взглядом в образовавшийся рядом кратер. - …ха – уголки бледных губ нервно дернулись вверх, и послышался хриплый смешок, который так же резко оборвался кашлем. Шок происходящего ударил по нему, как молот. Ужас всего мира совершенствования, Дьявольский магистр и основоположник темного пути, Старейшина Илин, создатель стигийской печати сейчас не находил слов и с пустым лицом пытался понять как, черт возьми, он стал причиной оглушительного взрыва, в следствии которого пол пещеры обвалилось. - … – Усянь будто окаменел и выругался в сердцах, огорченный. Мальчик нервно сглотнул, подбирая под себя ноги, не сводя глаз с пробитого пола пещеры. Он мог только беспомощно открывать и закрывать рот, не в силах что-то сказать, лишь спустя время, когда шок отпустил его, он тихо хрипел, ругаясь. – Вот черт... Какого гуля! Маленький Старейшина Илин дрожащей рукой зачесал грязные волосы назад, открывая бледное лицо с шаткой улыбкой. Усянь судорожно начал думать, что же всё-таки, черт бы его побрал, с ним случилось? Спустя столько лет после смерти, он, благополучно существовавший в пустоте, вернулся в мир человеческий, в своем же маленьком теле! Однако теперь он явно не человек, или может человек с какой-то аномалией? Ведь вряд ли существует хоть какая-то нечисть с горячей кровью и бьющимся сердцем! Или он и тут отличился, сделав невозможное? Снова?.. Однако это тоже не вариант. Это не объясняет целое не разорванное на кусочки! детское тело!.. - Я правда вернулся? Во времени? В детские годы на улицах?.. – Мальчик размышлял вслух, крутя в пальцах прядь спутанных волос. – Но почему я оказался на Луанцзан? И эта сила… Хмурость на детском лицо проявилась сильнее, и раздражение с непониманием поднималось в груди, неудобно давя, требуя ответов на все вопросы сейчас. Голова вновь неприятно пульсировала глухой болью, и Вэй Ин закрыл глаза, делая дыхательные упражнения. Он не может снова потерять контроль и разрушить то, что осталось от пещеры Фу Мо. Успокоившись, Усянь решил пройтись. Слабость все еще была в его теле, как и чувство голода, но темный магистр сумел найти силы подняться, чтобы выйти за пределы пещеры, на Луанцзан. Встретившие Вэй Ина зрелище было не из приятных. Серая земля была покрыта трещинами, по которой ленивой змеёй полз туман, небо было трудно разглядеть за негодованием, однако все ещё можно было понять, что наступила ночь. Было холодно, снег здесь был редок, и то приобрел странный серый цвет, отличный от белого в городе. Было так пусто и одиноко, что сердце заныло. Все стало как прежде, до его заселения здесь с остатками клана Вэнь. Не было ни хлипких домиков построенные стариками, ни грядок с редисом. В глазах снова неприятно защипало, и ребенок отвернулся, посмотрев в сторону темных скал. Курганы все ещё взывали к нему, как и тысячи заточенных там душ, что кричали и плакали о спасении, мести, боли, смерти. Так много страданий в одном месте. Настоящий ад на земле, который уже никогда не выпустит того, кто попал сюда. Он воскрес здесь и обрёл силу, выживал и жил, и снова умер в одиночестве, гонимый всем миром. Сморгнув наваждение, Темный заклинатель прошел вперёд, к обрыву, где начиналось кладбище. Там, внизу, клубками собралась непроглядная мгла. Усянь спокойно смотрел на большие сгустки обиженной энергии, когда понял что что-то не так. Неукротимая ранее и жёсткая в своей природе, так радостно урчала и спешила к нему, ручным зверем ластилась у ног. Его глаза широко открылись в изумлении, и он протянул руку вперёд и щупальце иньской ци послушно закружилась вокруг пальцев, не причиняя мальчику вреда. Черный дым словно кошка, ищущая ласку, прильнула к протянутой ладони своего господина и почти мурчала в довольствии, когда тот не отнял руки и принял ее. И что-то стало так правильно, будто отнятый кусок головоломки вернулся на свое место. - Это ты спрятала меня здесь. – Старейшина не спрашивал, говорил уверенным, тихим на грани шепота голосом, будто обращаясь к разумному существу, доверив секрет. – Оберегла и спрятала, а потом вернула. Но кем я вернулся? Человек ли я теперь или тварь темная? Ответа ему не дали, однако в груди стало легче. Маленькая ручка опустилась на бок, и обиженная энергия ведомая движением последовала за ним, мягко обнимая хрупкое тело, как темный плащ укрыла хозяина курганов. Серебряные глаза полыхнули алым, а вороные волосы побелели на концах. И голоса, до этого разрывающие сознание ребенка, вдруг утихли.

***

Вороны летали над Луанцзан, страшно крича. Группа культиваторов в белых и фиолетовых одеждах, изрядно потрепанные местными мертвецами, сейчас поднимались на проклятую гору. Они выглядели измучено, с мечами в руках, покрытые черной кровью. Несколько совершенствующихся в белом вели группу, играя на гуцинь песни покоя, пытались успокоить энергию обиды, что плотным туманом нападала на них. - Это не может так продолжаться! Зайдём ещё чуть дальше и погибнем страшной смертью! Здесь ничего нет, кроме трупов и негодования! – воскликнул человек в фиолетовом. У мужчины уже сдавали нервы, и плотная иньская энергия больно давила на его золотое ядро. – Нужно уходить. Демоны здесь или гуль какой сильный, не так важно. Обереги не пропустят его дальше этой проклятой земли. Мы сделали достаточно, зайдя так далеко и кроме трупов ничего не видели! - Тише. – Культиватор в белом шикнул на рядом стоящего человека, мягко наигрывая мелодию на струнах. – Это место веками было отравлено темной ци, а потому если оно породило демона, обладающий столь ужасающей силой, нам нужно знать о нем и доложить. Даже мертвецы иногда спускаются с горы и тревожат мирный народ, а что если и эта тварь выползет из курганов, прорвется сквозь барьеры? То будет катастрофа. Мужчина покачал головой, и хмурость более четко отразилась на красивом лице. Струны гуциня были напряжены и норовились лопнуть в любой момент под гнетом ауры смерти. Мелодия, что в начале звучала подобно горному ручью, такая же звонкая и чистая, с каждым шагом становилась тише, не способная прорваться сквозь плотность обиды, глохла. Светлый инструмент нещадно атаковали сотни отрицательных чувств, превращенные в негодование мертвых. То не выдерживало, жалобно вибрируя. Наконец, бело-фиолетовый отряд остановился, Покой совсем стих, а перед изумленными взглядами культиваторов возник могущественный барьер, от которого алые всполохи энергии искрами трещали, сдерживая полчища лютых мертвецов, что ревели и плакали, но не могли прорваться через невидимые стены. Свежие кровавые символы начертанные на серой земле страшно светились, так и не замеченные встревоженными людьми. Как и тень, что пронеслась позади армии смерти, скрывшись в пещере.