Фантазийные горы сознания

Бомбы, находившиеся в планах, были обезврежены и уже не представляли опасности. До трагедии 2 дня. –Давайте съездим куда-нибудь все вместе, как настоящая дружная семья! –воскликнула Настя и стала раздумывать, куда– надо куда-нибудь далеко и... Соседний город? –Давайте! До него не так уж далеко, но, так, и если я правильно поняла, то он просто кишит культурными ценностями! –Дадада! Матвей, ты транспорт! Парень устало посмотрел в сторону девушек, а затем, всë же, тепло улыбнулся, как бы показывая, что соглашается. Спустя время они уже были готовы к вылету, который занял бы порядка часа. Мороженое, да и в принципе вся еда, которую им пришлось попробовать на новом месте, была превосходна, как и аттракционы, культурные места, которые они посетили. Посетили они и ресторан, в котором девушки появились в обворожительных платьях, хотя, на Насте оно смотрелось довольно легко, вовсе не так, как, скорее всего, предусматривалось. Заказав изысканные блюда и мороженое на всех, они стали ждать заказы.

***

–Можно попробовать твоë мороженое? –спросила Настя у Матвея, сделав такие глаза, что отказать было невозможно. –Так уж и быть, ешь! – ворон протянул мороженое, но не успел оглянуться, как от него на палочке осталось только немного шоколада. Настало время возвращаться, но тройка решила остаться и проводить закат. Он сперва был тусклым, нежно-голубым, а потом перерос в алый, кроваво-красный. Ночью они отправились до родного города, где все мирно легли спать. Утро Насти началось со встречи рассвета, который был необычайно красив и напоминал картину какого-то неизвестного многим художника, что, может быть, когда-то, рисовал портреты своей, скорее всего мëртвой, возлюбленной. Запах свежести и мокрый ветер били по щекам. Стало понятно, что ночью прошëл небольшой дождь, что орошил поля, располагающиеся совсем недалеко от пригородного домика. Восторгу не было предела, кошка наслаждалась этим рассветом, как последним, хотя дело их заведомо было успешным. Преступать к нему было ещë рано, ведь наступление стояло примерно на полдень, а то и ближе к вечеру, когда планировался взрыв. Внутри преобладало спокойствие. Оно буквально разъедало девушку изнутри. Она присела на землю, начала перебирать колоски травы и тихо мурчать, махать сероватым хвостом. Иногда инстинкты здесь брали верх, ведь животная составляющая здесь была одной из основных. Здоровый сон 22 до 6.30 придавал лëгкость. Осталось меньше дня, поэтому нужно было насладиться мирным временем, как следует. Спустя буквально несколько часов команда должна была отправить кошку в мэрию, дабы обезвредить бомбу. Для успешности миссии одной пантерой был создан фальшивый пропуск, подобран костюм. Что уж не сделаешь ради того, чтобы убедиться в успешности дела.. Гадалка, прославленная на несколько стран, чьë лицо было скрыто от чужих глаз, сидела и перекидывала из одной колоды в другую карты, на рубашках которых позже магическим стали складываться рисунки. –Колесница.. Она значит успех! В ответ на слова гадалки послышался искренний радостный взвизг и слова благодарности, а затем хлопок двери, из которой только что вышла клиентка. –После неë была башня, поэтому вам придётся чем-то пожертвовать.. Ближе ко входу девушка перекрестилась, подготовила пропуск и подошла к охране. Странно для их уровня охраны, но его не проверили, поэтому пробраться внутрь не составило труда. Как сообщила Аделина со своим сверхзвуковым слухом, бомба находилась в кабинете Льва, поэтому надо было тщательно поджидать момент. Когда тот вышел в туалет, кошка ловко пробралась в помещение и стала обыскивать шкафы, ящики. Взрывоопасное устройство удалось найти, но обезвредить не получалось. На нëм не было какого-либо таймера, но была подпись: «Нашему старшему и прекрасному мэру–Льву, для исполнения жизненной цели» Тогда девушку охватил страх, поэтому она немедля сообщила срочную новость напарникам и принялась вновь искать способы обезвреживания цели. Писк бомбы ускорился, тогда Настя и поняла, что избежать взрыва не получится, еë придëтся накрыть для уменьшения ударной волны. На неë летело всë, что могло как-то спасти ситуацию. Казалось, что вот-вот всë произойдёт, поэтому в голову ничего не пришло лучше, чем лечь на кучу вещей, перекрывающих страшное орудие, но в самый последний момент девушка успела отползти, забившись в истерике в углу. Взрыв разошëлся довольно сильно, до девушки, кажется, даже почти не добрался, но что-то сильно колотилось в сердце. Загорелись занавески, а за ними и деревянный пол здания. Все в панике выбежали на улицу, а Настя откашлялась и набрала что-то на телефоне. Вызвав пожарную и скорую помощь, та прижала к уху наушник и тихо, почти шëпотом сообщила: –Мы смогли облегчить ношу города, –лицо расплылось в улыбке, а из глаз покатились слезы. –я правда хотела провести с вами больше времени. Связь оборвалась, а на подходе уже был Матвей, который еле залетел в, оставленное открытым, окно. –Настя? Та почти лежала на полу, прикрыв двумя руками сердце. –Знаешь, не смотри на меня, я же сейчас ужасно некрасивая.. –еë, кажется, распирало от счастья–мы смогли спасти всех!жаль, что я не сумею увидеть снова тот прекрасный рассвет и то, как Аделина беззаботно гуляет, как мы гуляли вчера.. Опустив руки вниз та нелепо улыбнулась, и стало видно пятно крови, растекавшееся по рубашке, пропитывая все ниточки. –Надеюсь, что еë ещë удастся отстирать.. –сейчас она старалась отвлечься, чтобы не волноваться, поэтому замечала всë, кроме того, что совсем скоро умрёт, да и качать еë будет уже нельзя. Не выдержав сильных эмоций, Матвей бросился к Насте в объятия. Пока та поглаживала шелковистые его волосы и что-то напевала под нос, он уткнулся носом в грудь и заревел. Вдыхая солёный металлический запах крови, заплакать хотелось ещë сильнее, зарыться в, почти как маминых, тëплых руках, излить всё, что таилось глубоко в душе. Поперëк горла стоял ком, который не позволял проронить и слова, поэтому диалог пришлось возобновить кошке: –Если вам всë-таки придëтся меня хоронить, то лучше придите в голубом.. –теперь она уже смотрела прямо в глаза страшной даме–смерти, но продолжала рассуждать, смотря в белый монотонный потолок. –Что за глупости ты говоришь.. Ты никогда не умрëшь! –Матвей вëл себя, наверное, как ребёнок, порождëнный из поступков и эмоций Насти. Он не видел того, что видела его подруга. –Я ведь так мало пожила! –она с усмешкой улыбнулась, осознавая абсурдность ситуации.–я вот думаю, что не было у меня детей, а потом смотрю на тебя и Аделину и думаю: «А сколько? А когда?». Она смеялась даже перед угрозой смерти. На фоне белого потолка показался светлый силуэт самого обычного человека, что подзывал к себе. –Подождите, я ещë не всë сказала! –произнесла девушка и махнула наверх рукой. Матвей приподнял заплаканное лицо и посмотрел на Настю. –Если принесëте мне на могилу букет из сирени и гвоздик, то я смогу переродиться, –томно сказала девушка, а затем повела взгляд на парня, –мне силуэт с потолка подсказывает. Ворон посмотрел на потолок, но там никого не было. Это было единственным, что заставило его засмеяться в тот день–предсмертные бредни этой светлой девочки. Настя поставила его голову так чтобы он смотрел на неë. –Пока, живи хорошо, не кури, много не пей, не грусти сильно и не смей делать что-то с собой, –кошка аккуратно поцеловала его в лоб и улыбнулась–понял, мальчик? Он почувствовал, как нити, которыми они были сплетены с самого детства, безжалостно режут косой, косой самой смерти. Он чувствовал, как та малышка, что залезла тогда на высочайшее дерево ради знакомства, до сих пор пылает жизненными силами. Она сражается из-за всех сил, пытается выжить, хоть и попрощалась. Что-то вновь заставляет еë улыбнуться: то, что после того, как она произнесла столь траурную речь, окажется, что всë ещë не закончено, она проживëт ещë очень долго и счастливо, как же это было бы глупо. Однако, глаза, столь долго и ярко сияющие, постепенно затухали, дыхание совсем сбилось, стали слышны невольные всхлипы. Она, скорее всего, уже умерла. Казалось, что все слëзы закончились, и, сколько не выжимай из себя, всë пойдёт напрасно. Ворон в последний раз посмотрел в потухшие глаза, потрогал ещë тепловатые руки и встал на ноги, подойдя к распахнутому окну, мимо которого уже стремительно пролетали пожарные. Найдя позже уже мëртвую героиню, все службы спасения замерли. О девушке ещë долго скорбили в новостях и на телеканалах.

***

На могиле красовалось множество бело-красных, сиренево-красных букетов, состоящих из смеси гвоздики с сиренью. Уже не холодно, всë спокойно и ужасно тихо. Всë-таки, посреди похоронной тишины, мглы серых плит, появилось много голубых пятен. Нарушая умиротворение, к людям подошла девушка в белом, держа в руках, закутанную в голубые простыни, девочку. –Я вам очень сочувствую.. Надеюсь, что из моей доченьки вырастет такая же хорошая девушка, как и из вашей подруги. Анастасия Пшенникова умерла 13ого апреля 2031 года, завершив свою недолгую геройскую карьеру, которая длилась лишь полгода. Без Насти дом Матвея и Аделины наполнился бытовыми спорами и запахом горелой еды. Спустя время они смогли поладить, но близкие отношения выстроить не удалось. Лев был пойман на выходе из мэрии, посажен на пожизненное, как и его соучастники. Новым мэром стала пантера. Та самая, что изготовила для Насти пропуск. Она ещë давно балотировалась на это место, а когда выдалась честь встать на пост, Екатерина с радостью согласилась. Удивительно, но та самая малышка, что с мамой «присутствовала» на похоронах героини, звалась Верой (Настя постоянно говорила, что с радостью назвала бы себя этим именем) и являлась кошкой с сияющими от радости глазами. Она появилась спустя пять лет и решила, что дом, в котором на тот момент жили друзья, пустует, поэтому зашла туда. Еë на удивление тепло приняли, разглядев в ней ту же самоотверженность. Девочке было спокойно, когда она приходила в домишко, она часто упоминала, что будто бы уже была здесь. Когда Вере было порядка семи лет, та, сказала, что наперегонки хочет пробежаться до озерца. Того самого, с которого и начался весь этот смертоносный путь. На глазах парня даже слегка выступили слëзы, но после этого он пообещал, как малышке, так и самому себе, что ближайшее время проведëт рядом с ней, обволакивая еë заботой и нежностью, что никогда не позволит умереть.