Второй шанс

Погодка разгулялась. Альбус был рад выбраться на свежий воздух, пройтись по территории школы, выбраться немного за пределы, может быть, в одиночку добраться до Хогсмида. Впереди два выходных. С утра он был нужен только отцу. Получив письмо, коротко ответил на него, отправил Буклю доставить ответ, и выбрался на поверхность. Ещё два дня назад Поттер игнорировал письма папы. Он испытывал злость от одного только упоминания родителя. С самого начала, когда в семье только-только встало слово «развод», Ал не понимал, что это такое и почему оно произошло. И если значение слова ему объяснили в общих чертах, то причину Альбус узнал весьма туманно. — Папа провинился и будет наказан. На вопрос «почему», отец-омега пожал плечами и часто заморгал. Теперь-то Альбус понимал, что тот старательно пытался сдержать слёзы по браку, расколотому собственными руками. А когда отец-альфа вернулся, папа отказался его простить! Если бы Ал тогда не побоялся грохота, разразившегося на пороге, он бы не стал прятаться и вмешался. Может, тогда всё было бы иначе. Но нет, папе было проще придумать тупую отговорку про измену, чем вернуть отца! Правда, вчера начали прокрадываться сомнения. Отец-альфа никак не пытался с ним, Альбусом, связаться. Действительно ли он находится в путешествии, где трудно послать весточку? Они любили всей семьёй выбираться куда-нибудь отдохнуть. И организатором всегда выступал а-папа. Он знал всё о том, куда можно отправиться за хорошим отдыхом, как и какие вещи нужно собрать. Неужели он не мог послать хотя бы одну сову за всё это время? Или оставить сообщение на автоответчик, который всегда работает, в отличие от телефона? Что могло ему мешать? Если бы хотел — точно бы нашёл способ, верно? Чем больше Альбус об этом задумывался, тем больше хмурился. А настроение скатывалось. — Хи-хи! Потти! Вылетевший прямо навстречу Пивз напугал. — Поплыл отсюда, уродец! — признав полтергейста, Альбус заорал на него с такой силой, что связки грозились разорваться. Сейчас совершенно не до приставучего куска эктоплазмы. Он бы его ещё и ударил сверху, но, увы. — Истеричка-Потти! Истеричка! Спасайся кто может! — захохотал Пивз. Усилием воли Альбус заставил себя поубавить гнев и вспомнить заклятие, извергающее соль, и направил его в назойливое привидение. — Ай-яй! Яй! Потти-истеричка! Злой истеричка! Полтергейст дёргался, визжал как резанный и кружился вокруг студента, выводя из себя. — Мерлин всемогущий! Заткни его уже! Знакомый, раздраженный крик послышался позади. Альбус резко обернулся. Скорпиус Малфой собственной персоной, морщился от громких звуков, прижимая ладони к ушам. — Нет, ребята, вам его не заткнуть, — ворчливо заметил подошедший гриффиндорец со старших курсов, вынимая палочку. После нескольких пассов рукой рассыпанная соль поднялась и зависла в воздухе, обращаясь в иглы и становясь прозрачной, как полтергейст. — Сам исчезнешь или тебе помочь? — Противный Дигги! Мерзкий Малфи! Истеричка Потти! Осыпав всех грязью, Пивз стартанул в стену. Одна соляная игла всё-таки достигла цели. Болезненный визг пролился музыкой для ушей. — Когда уже проведут обряд по изгнанию этой твари? — Малфой отнял руки от ушей. — Никогда, — буркнул Диггори. — Он — местная, поганая достопримечательность. А, вы же слизеринцы! Ваш декан у себя, не знаете? — По выходным, особенно во второй половине дня, его редко можно застать в школе, — ответил Скорпиус. Только потому что грифф помог заткнуть полтергейста. В противном случае, проигнорировал бы. — Твою ж… Ладно, и на том спасибо. Бурча под нос, гриффиндорец ушёл. А вместе с ним и большая часть злости Ала. Уже не так сильно колотило. Но надолго ли? — Хэй, — обратился к нему Скорпиус, поравнявшись, — куда направляешься? — Просто гулял, — коротко ответил Поттер, засовывая руки в карманы. Он заметил, что ему это помогает реже распускать их со злости. — Какое совпадение, — усмехнулся блондин. — Тогда пошли вместе. Мне как раз компании не хватает. — Разве? Мне казалось, у тебя там много народу в списке, — Алу это показалось странным, но отказываться от совместной прогулки не стал. — А толку-то? — фыркнул Малфой, прикрывая глаза. — Они все такие скучные. — Серьёзно? От вас только хи-хи и ха-ха слышно. Кстати, о хи-хи. Не знаешь, в Сладком королевстве ещё продают «смешиновые леденцы»? — Иногда весело, хорошо, но в основном скучно. А в Сладком королевстве огромный ассортимент, найдёшь, что хочешь. Вообще, смешиновые — это слабенько. Возьми конфеты, от которых идёт постоянная отрыжка, — злобно хихикнул Скорпиус. — Только если подложить их Дэвису с Когтеврана. Как папашу повысили, он совсем зазнался, козлина, — идея хорошая, так что Ал её принял, но доработал под себя. — Чуть ли не сыном министра себя воображает. А леденцы я для себя. — А-а, понятно, — понимающе протянул Малфой. Вдвоём они вышли к вестибюлю. Народу собралось прилично. Выходные дни всегда проходили энергично. — Тогда я точно с тобой иду, в одиночку только психи смеются. А насчёт Дэвиса — рыгающих конфет мало. Купим подушку-пердушку. А ещё лизуна-липучку. Если возьмёшь в руки, его невозможно отлепить от кожи. Подкинем в сумку. — Подушка слишком заметная, надо с фактурой стула морочиться, чтобы подложить. А липучка — классная тема. Я бы ещё петарду подложил, но тогда декан опять растявкается, и снова отца в школу позовёт. — Чего? — с удивлением улыбнулся Малфой. — Твоего отца в школу вызывали? Когда? — Две недели назад. Разговор был такой задушевный, что я теперь кого-нибудь задушить хочу, — от сжатия рук на чьём-то иллюзорном горле стало чуть легче. — Так пошли задушим Дэвиса? — Скорпиус прильнул поближе к Альбусу. Улыбался невинно, а в глазах черти плясали. — Не искушай. Я на грани, чтоб его… А то точно потом — или декан растявкается, или сокурсники придушат наконец, — зло сказал Ал. И вдруг припомнил одну вещь, касаемо Скорпиуса. — Ты, кстати, вообще первый, кто не пытается пилить меня за баллы. — Пф-ф, — по-новой фыркнул слизеринец, но куда громче и протяжнее первого раза. Да ещё глаза закатил. — Ты ж заучка. Почти каждый день на занятиях приносишь баллы нашему факультету. Так что — баланс. И лучше не делаешь, и хуже не делаешь. А те, кто этого не понимают и бесятся — дебилы. — Скорп… Я уже начинаю тебя любить! — уважительно усмехнулся Ал. Такая трезвая точка зрения заслуживала похвалы. — Оу, — Малфой, что шёл рядом, почти прижимаясь плечом к плечу Поттера, немного смущённо улыбнулся, — это признание? Я не по альфам, знаешь, но могу сделать исключение. — Смотрю, ты по грани любишь ходить. Я сейчас злобный, почти как Пивз. — Шучу, — примирительно выставил руки и сделал шаг в сторону. — Что ты, в самом деле? Умей принимать шутки. И леденцы не нужны будут, чтобы посмеяться. — Да я бы и рад чужие шутки послушать, но сейчас не до них, — вздохнул Поттер. — Слушай. У тебя родители, как? Ну… нормально они? Да, странный вопрос, но просто ответь! — Нормально? — вышло больше вопросительно. Потому что и правда прозвучало странно. — Что ты имеешь в виду? — Мои давно… вместе не живут, — сказал Ал, в последний момент не став рассказывать про развод. Это слишком личное. — А-а, — понятливо протянул Скорпи, — ясно. Ну, взрослые иногда друг друга просто терпят. Слышал когда-нибудь о браке по расчёту? — Вскользь только. Поясни. — Это когда твои родные, в основном родители, но бывают и дедушка с бабушкой, ищут для тебя выгодную партию. Ты можешь не знать этого человека, но обязан на нём жениться. — И какой в этом смысл? — Допустим, у твоего отца есть какой-то бизнес и есть бизнес-партнер. Чтобы расширить дело и точно знать, что ничего не прогорит, они решают, что неплохо бы обручить своих детей. — Серьёзно? — Ал едва верил своим ушам. Даже не сразу сообразил, что они уже прилично отошли от замка. — Хочешь сказать, оно нормально работает? Вот прямо нормально?! — Когда как, — пожал плечами Скорпиус. — У моих дедушки и бабушки, по линии отца, был брак по расчёту. До сих пор живут вместе. Они друг друга ценят и уважают. Но бывает беспросветный вариант. Когда и не любишь и не уважаешь. По факту, человек чужой, но ты вынужден с ним жить. Да и у родителей был брак наполовину по расчёту. Ну, дедушка посоветовал папе присмотреться к маме. И всё получилось. — Звучит паршиво. Хотя, мне не понять, наверное. Я и насчёт своих-то родителей до конца не понимаю, — вздохнул Ал. — Почему всё так сложно?! — Да, взрослая жизнь очень сложная, — кивнул Скорпиус. Он посмотрел на однокурсника и осторожно пихнул локтём в бок. — Не кисни. Я уверен, родители всё равно тебя любят. А сейчас пошли закупаться. Будем тебя смешить. Вкусности всегда поднимают настроение. Особенно смешиновые леденцы. Складывалось впечатление, что когда изготавливают для них шипучую начинку, в процессе начитывают анекдоты, которые потом всплывают в голове, даже если ты их не знал. Примерно подсчитав, Поттер прикинул, что ему хватит денег на полфунта конфет. Именно столько он и попросил у продавца. За счёт Малфоя пошли шоколадные лягушки и тянущиеся кислые ленты, после которых язык красился в цвета радуги. Магазин приколов находился через два соседних здания. Там парни, поделив счёт пополам, купили лизуна и маленькие петарды. Пусть будет, что будет, — решил Альбус. Не спалится — хорошо. А если спалится и вызовут отца в школу — так и быть. Лишний повод высказать всё, что он думает! — Если оборачивать лягушку в ленту — вкуснота получается. — Давай попробуем, — воодушевился Скорпиус. Ещё прогуливаясь по Хогсмиду, они искали глазами место, где могли бы посидеть и поесть сладости. Но таковых было совсем немного. Для них нашлось только одно, вдали от всех. Но оно и к лучшему — подальше от гама и шума, которые надоедали, будучи отражёнными от каменных стен замка. — Тут и сядем. Жаль, пока не умеем сами творить мебель. Было бы здорово. — За себя говори. Я уже могу сотворить пуфик, — гордо вздёрнул нос аристократ. — Отец научил на летних каникулах. — Здорово, — искренне улыбнулся, совсем не испытывая желания влепить подзатыльник за зазнайство. Ал лишь немного завидовал тому, что Малфой может колдовать дома. У кого-то есть защита от Надзора, а у кого-то нет. Попробовав кисло-сладкую тянущуюся ленту, Скорпиус так сильно скривил лицо, что Альбус засмеялся без леденцов. — Ну и видок! Как у меня впервые на зельях! — Когда впервые разрезал флобер-червя? — Мерзкое зрелище было. — А вспомни засушенных пауков, — Скорпи передёрнул плечами. — Как мы отрывали у них лапки и складывали в баночки. — А те ещё шерстистые, как у тарантулов. Фу! — Ал максимально скривился. — Но, наверное, улитки и прочее — самое отвратительное. Не понимаю, как французы это всё ещё и едят. — Улитки ещё ничего. Ты осьминога попробуй. — Как сказал бы мой отец: сушёного, да с пивом — неси. — На, — протянул новую радужную ленту, — под конец она такая сладкая. И смотри, — Скорпиус вытянул язык, показывая, как тот приобрёл семь разных цветов. — Нарядный какой. Хоть вместо шарфа надевай, — сперва сказал, а уже потом подумал Альбус. — Блин… — Жуй давай! Настал черёд Скорпиуса смотреть на кривящееся лицо. И всё равно лента оказалась вкусной! Часто её употреблять нельзя, иначе начнёт щипать язык, но изредка можно себя побаловать. Особенно за чужой счёт. — М-м, вкусно. — Соединяй с шоколадной лягушкой, сам же предложил. — Сперва порознь попробую. Когда же лягушка была обмотана, Альбус с удовольствием откусил ей голову. Яркий и сладкий вкус шоколада приятно сгладил кислоту. — Вкуснятина! Малфоя очень легко было склонить к своей идее. Он слишком сильно загорелся, когда услышал о идеальной гармонии сладкого шоколада и кислинки. Забавный он, конечно. И… правда ведь. Не нужны никакие леденцы. Со Скорпиусом оказалось весело проводить время. А ведь раньше они только парой слов перебрасывались. В библиотеке или в гостиной часто встречались, делая вместе уроки. В молчании. А тут — скука и совместный поход с поеданием сладостей сплотили! Обязательно нужно запомнить, закрепить и не пускать на самотёк. — Слушай, а когда у тебя день рождения? — Тридцать первого августа, — с готовностью ответил Скорпиус. Он, идиота кусок, попробовал закинуть в рот сразу две ленты. Она и одна была ужасно кислой, только шоколадные лягушки спасали! — А у теб… бр-р, — Малфоя передёрнуло. Лицо перекосило. Глаз задёргался. — …бя? — Ты сейчас кривишься, как профессор Снейп, когда нужно дать очки Гриффиндору! — Три-и, — спародировал низкий голос, протягивая гласную, и нарочно кривил лицо снова, — балла. Г-гри… гриффи… Триста баллов Слизерину! Сядь, мистер Томсон, ответ не засчитан, ты в справочнике подглядел, лопух. От передразниваний Альбус был готов кататься по земле от смеха. Живот начинал ныть, вместе с челюстью. Он очень давно не смеялся так много и с такой отдачей. — Если вы обладаете столь широким познанием, в чём я лично сомневаюсь, прошу, скажите, что я получу, если смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? Вы не знаете. Что ж попробуем ещё. Где вы будете искать безоаровый камень? Вопросы элементарные. И снова мимо. Надменный тон, точная интонация, правильная расстановка слов, правильно взятые паузы. Точное попадание. Один в один! — Я разочарован. — Полагаю, на актёрском факультете вы будете звездой, мистер Малфой. Сверху послышался катастрофически знакомый голос, пробравший обоих мальчиков до мурашек. Оказалось, что директор, которого только что пародировали, стоял рядом и очень внимательно слушал. — П-п-профессор… — уверенный до этого, Скорпиус начал заикаться от шока, приправленного ужасом. Какие будут последствия его пародии? Он не хотел, чтобы его отца позвали в школу! — Здрасти! — быстро собрался, приветствуя уже без заикания. Но руки дрожали. И ноги тоже. — А вы тоже по выходным в Хогсмид ходите? Погодка чудная, не правда ли? Хотите кисло-сладкую ленту? — протянул свёрток. — Здравствуйте, профессор, — сдавленно проговорил Альбус. — Уже тренируете актёрскую благотворительность? Занимательно. Но, пожалуй, откажусь. К слову, я удивлён, что подобные таланты дремлют именно в вас, мистер Малфой, — Снейп слегка наклонился, давя не хуже бетонной плиты. — Ранее я подозревал, что они больше преобладают в крови мистера Поттера. Но, возможно, родителям стоит уделять больше внимания вашим… талантам? Либо же декану будет интересно попробовать себя режиссёром, чтобы ставить сценки. Как считаете? Не дожидаясь ответов от юнцов, Снейп вернулся в полностью вертикальное положение и подался вперёд. Чёрная мантия была заметна довольно далеко. И потому было видно, как она исчезает в Кабаньей голове. — Блять… — тихо и с чувством ругнулся Малфой, падая на землю и хватаясь за грудь. Пока директор говорил, придавливая их обоих, он и не дышал вовсе. А как ушёл, всё разом нахлынуло. До головокружения. — Чудо, что он нас сразу не оштрафовал! — выдохнул Альбус, испытавший не менее сильное облегчение. Не будь директор в прошлом деканом Слизерина, они бы сейчас залпом лишились кучи баллов. А то и родителей Скорпиуса бы позвали. — Видимо, ты его очень уж похоже спародировал. Может, ему даже понравилось? — Мне плохо, — заскулил Скорпиус, закрывая глаза, — я ещё никогда так не боялся профессора Снейпа… Такое давление! Он точно никогда не был Тёмным лордом? Жуть просто! — Не то слово, — покивал Альбус. Под каждым словом подписывался. — Он, кстати, в Кабанью голову подался. Может, у него там свидание, поэтому не штрафанул? — Свидание?! — в шоке воскликнул Малфой, делая страшные глаза. — У него?! С кем?! Кто в здравом уме будет встречаться с таким жутким человеком?! Да и… не поздновато ли? — последнее добавил куда тише. И немного смущённо. Вот только личную жизнь директора они ещё не обсуждали. — Ой, ему же не рожать. Чего про возраст париться? — отмахнулся Альбус. — А то, что жуткий — так может, это он только с нами такой? А со второй половинкой будет лапушкой. — Фу. Даже представлять не хочу. Знаешь что? — Малфой поднялся, оттряхивая одежду. — Пошли обратно. — Согласен. Вдруг у него свидание оборвётся, и он снова наткнётся на нас, — поддержал Альбус, вскакивая на ноги.