Первая и последняя любовь

Одна слезинка покатилась по бархатной коже Кëсем. -Кем... - была перебита. Кеманкеш страстно поцеловал свою султаншу, он боялся что это последний поцелуй, думал что на этом месте всë началось, на этом же и закончится. С каждой секундой поцелуй становился более страстным, оторвавшись от вишнëвых, пухлых губ любимой, Паша заглянул ей в глаза, они были цвета Босфора, в них он тонул каждый раз когда смотрел на свою первую и последнюю любовь, но настолько сильную что он был готов отдать собственную жизнь ради еë улыбки. Кеманкеш прижал султаншу к себе и крепко обнял, вдыхая аромат еë волос он пьянел, не одно вино не доводило его до такого состояния как госпожа его сердца. Кëсем уткнулась носом в сильное мужское плечо, которое так сильно ей было нужно, и вот наконец-то оно есть, наконец и в еë душе наступила весна. Неизвестно сколько они так простояли 10-20-30 минут, они чувствовали дыхание друг друга и благодарили Всевышнего за это. Тишину нарушил Мустафа. -Кëсем- нежно, тихо прошептал на ухо. Кëсем оторвалась от любимого и заглянула в его чëрные как ночь глаза, они завораживали султаншу, заглядывая в них она терялась в пучине любви. -Кëсем, через 4 дня будет свершëн никях- последовала небольшая пауза, Кеманкеш глубоко вздохнул и продолжил- я обещаю что не коснусь еë и пальцем, мне не кто кроме тебя не нужен, она не когда не станет моей настоящей женой, в моëм сердце поселилась много лет назад она султанша. - Кеманкеш грустно улыбнулся. Ох Кеманкеш посмотрим в брачную ночь как я не стану твоей настоящей женой - пронеслось в мыслях Валиде султан. Кëсем не знала что делать, она просто крепко обняла будующего мужа, и в мыслях успокаивала себя тем что через 4 дня они не будут не от кого прятаться. Кëсем встала на носочки и поцеловала его в щеке. Она решила что сейчас ей нужно уходить, а в брачную ночь всë объяснить и извиниться. -Мне пора- спокойным голосом сказала. -Хорошо, ты придëшь сегодня? -Постараюсь, но наврятли я и так вчера приходила, слишком часто нельзя. Паша тяжело вздохнул, подошëл в плотую к Кëсем, осторожно поднял еë голову за подбородок, заглянул в ее глазах отличающие Босфор. -Я люблю только тебя- тихо, спокойно, с огромной любовью в глазах сказал мужчина. Только один человек мог видеть эту любовь. Со всеми он был груб, на лице была маска безразличия. Лишь рядом с ней он робел как маленький мальчишка, только рядом с ней он был мягок и нежен, рядом с ней его голос был тихим, спокойным. -Я знаю. - шëпотом отвелила султанша его сердца. Кëсем кинула на него последний взгляд и скрылась за алеями сада. Кеманкеш постоял ещë несколько минут в их тайном уголке этого волшебного сада, он называл его так потому-что именно в этом саду он впервые увидел любовь всей своей жизни, первый раз почувствовал вкус еë вешнëвых, пухлых губ. После хороших воспоминаний, Мустафа пошëл к себе в покои. Зайдя внутрь он начал думать о скорой свадьбе, думал что будет делать, как будет видится с любимой, со всеми этими мыслями он так и задремал на тахте. В это время Кëсем тоже не находила себе места, с одной стороны она очень хотела прийти, но понимала что Кеманкеш может что то заподозрить, и тогда он обидется ещë сельнее. В покои госпожи постучали. Валиде- старшая дочь Гевхерхан поклонилась. Дочка- пустила грустную улыбку. -Мама? Что с вами? -Поговорила- мать сказала лишь одно слово, но дочь уже всë поняла. Что он сказал? -Он растроен, зол я впервые его таким вижу. -Не пореживайте, через несколько дней он вас на руках будет носить. -Иншалла- вздохнув про мычала Валиде султан -Аминь. -Мама я хотела спросить как вы и... - замямлила. -Говори, что стряслось? -Валиде Мурад попросил нас прийти. -О Аллах что случилось, а вдруг Кеманкеш приходил к нему!? -Валиде давайте сначало сходим,выслушаем, и потом сделаем выводы. Ты вся в меня дорогая. - улыбка одарила султанш. Выйдя из покоев,они направились к юному падишаху. -Сын мой ты хотел меня видеть? Мурад поцеловал руку матери и обнял сестру, та не когда не приклонялась перед ним, они всегда были вместе, да для неë он был повелителем, но в первую очередь братом, самым любимым и дорогим. Кëсем всегда умилялась и радовалась тëплым отношениям у детей. -Да матушка. -Слушаем Султан показал рукой на трон и рядом стоящую тахту. Султан и Гевхерхан сели на тахту, а их Валиде на трон. -Мама, мой брат Баязит очень страдает, он ослаб, его организм требует отдых и покой. Дети увидели испуг в глазах матери, Кëсем вскочила с трона. -Что!? Как!? Где он!? Что с ним!? - у госпожи чуть не случилась истерика, она кричала на все покои. Валиде прошу присядьте -Как я могу сидеть когда мой сын болен!? А Мурад! -Валиде дайте договорить пожалуйста! - начал Мурад усаживая мать на трон, Султан сел рядом и взял руки матери в свои. Валиде, лекари сказали что это от тоски. Что? По кому? - Кëсем уже знала ответ. -Валиде в последнее время у Баязита были кошмары, он в них видел мать, он очень тоскует по родной матери, вы для него очень дороги но все же... Я поняла тебя, но я него не куда не отпущу он не покинут дворец он шехзаде! -Я знаю это валиде поэтому... - беребили. -Нет! Нет! И еще раз нет! Если я увижу эту тварь в своëм дворце, я удушу еë собственными руками! -Мама- тихо, нежно произнесла дочь и взяла еë руку. - Успокойтесь всего на пару недель. -Да - продолжил Мурад- Я не позволю ей испортить что то! Вы с Кеманкешем пожелитесь и всë будет хорошо! Я не кому не позволю помешать и испортить что либо! Женщина обняла сына. -Хорошо, но на пару недель! Я понял. Султанши попрощались и вышли из покоев. -Дочка ты иди, а я позже. Гевхерхан прекрасно понимала куда сейчас направится еë Валиде. -Хорошо Валиде. - улыбнувшись, девушка поклонилась и пошла дальше. Кëсем тихо подошла к покоям любимого, аккуратно открыла двери. И увидела малейшую картину, Паша лежал на тахте и мило посапывал. Кëсем улыбнулась, подошла и села рядом. Она нежно провела своей барзотной руко по щеке воина, облокотившись на сильное плечо, неизвестно сколько она так просидели. Кëсем поздно почти ночью вернулась в свои покои. -Можете идти. -Госпожа. -Я сказала оставьте меня Хаджи! - уже голосом Валиде султан, отрезала Кëсем. Султанша не хотела не каких прикосновений к себе. Сама переоделась в ночное платье, сняла тяжелую корону, дорогие, тяжëлые украшения. Как только голова коснулась подушки она уснула. Не хотела думать не о ком и не о чëм, не о горе не о счастье, но один человек засел в еë мысли так что не покидал их не днём не ночью.