Рандеву с Радио-Демоном.

      Дрова в камине тихо потрескивали из-за яркого пламени, освещающего просторную комнату. На кровати, скрывая половину обнажённого тела под мягким одеялом, спала ланька, мило посапывая. Алане удавалось спать больше четырёх часов в день лишь в далёком детстве, поэтому сейчас она наслаждалась пребыванием в Царстве Морфея.       Ушки слабо дёргались из стороны в сторону, пытаясь уловить хоть какой-то шум, кроме успокающего потрескивания дров. Ресницы редко подрагивали, намекая на скорое пробуждение. Перевернувшись на спину, Алана потянулась, сладко зевая. Удовлетворённый стон казался слишком громким в гробовой тишине, но грешница не обратила на этот факт никакого внимания, переворачиваясь на другой бок. Стройные ножки зажали между собой одеяло, а тонкие руки обхватили его, прижимая к обнажённой груди.       Взгляд, сверкающий алыми огоньками, скользнул по оголённой спине вниз, останавливаясь в области поясницы. Позвонки, как и рёбра, были отчётливо видны, демонстрируя всю свою остроту, а тощие бёдра резким оврагом переходили на талию, куда осторожно опустилась большая ладонь, нежно сжимая длинными пальцами кожу цвета топлёного молока. Грешница рвано выдохнула во сне, складываясь в комочек, прижимая к себе одеяло. Обнажённое тело отдалось лёгкой тряске, из-за чего мужчина, находящийся в одной кровати с Аланой, тихо придвинулся к ней, ласково опуская ладонь ниже, как бы поглаживая.       Люциан сильно травмировал её. Как только когтевидные пальцы коснулись нежной кожи бёдер, Алана, вздрогнув, повернулась к нему половиной тела, сонно потирая глаза. — Гложат воспоминания?       Улыбка Радио Демона была спокойной, скорее дружелюбной, нежели привычной для грешника. Перевернувшись вместе с одеялом, Алана без лишних слов уткнулась носиком в мужскую грудь, скрытую под белой тканью рубашки. Алые ушки прижались к голове, выдавая подавленный настрой грешницы.       Ладонь, покоящаяся до этого на женском бедре, переместилась на обнажённую спину, начиная совершать медленные поглаживающие движения. — У меня плохое предчувствие, — произнесла Алана, приподнимаясь на локте. — Нет... Это скорее не воспоминания, а привычка. Мне непривычно сегодня проснуться не от плотского желания мужа, а от... Прикосновения. — Привыкнешь, — ответил демон, вставая с кровати. — Что же, работа не ждёт. Так как мой дом, теперь ещё и твой, то ты имеешь полное право делать, что угодно будет твоей душе, но помни, что мы всё ещё связаны, Лана.       Лицо Аластора было в нескольких сантиметрах от её, из-за чего женские щёчки покрылись лёгким румянцем, а чувство какого-то смущения заставило алый взгляд опуститься в сторону. Улыбка на сером лице стала шире, но уже через секунду сменилась открытым удивлением. Решив оставить лёгкий поцелуй на сладких губах возлюбленной, он никак не ожидал, что Алана, воспользовавшись удачным случаем, осторожно положит свои ладошки на его щёки, отвечая на поцелуй взаимной лаской. — Я люблю тебя, Ал, — произнесла грешница, отпуская демона.       Аластор, ничего не ответив, почесал ланьку за ушком, покидая комнату. Стоило ему спуститься на первый этаж, как он щёлкнул пальцами, призывая несколько теней. "Следите за ней внимательно" с этими словами он покинул дом, направляясь в отель.       Алана села на край кровати, замечая красивую колыбельку, находившуюся около выхода на открытый балкон. Грешница, надев нижнее бельё, подошла к подвесной конструкции, дотрагиваясь до железной ножки. Алан мирно посапывал в плетённой колыбельке, прячась под нежно-голубым одеялом. Тени за спиной ланьки выросли в огромные тощие силуэты, но девушку они ничуть не напугали. Наоборот, Алана оставила их в комнате и, надев своё платье, которое ей давным-давно подарил Аластор, направилась на кухню.       Спускаясь по лестнице, девушка подпиливала ноготки до привычной остроты пилочкой, которую сама себе наколдовала. Спустя столько лет она может уделить время себе, привести себя в порядок. Воздух не пропитан привычным запахом дешёвого алкоголя и приторным запахом сигарет, тишина не разрушается матерными криками мужа.       Положив пилочку на кухонный гарнитур, грешница принялась искать продукты для приготовления детского завтрака. Не обнаружив нужных продуктов, девушка махнула правой рукой мягкой волной, коротко указывая пальцем на пол рядом с ней. Бело-алый туман постепенно складывался в красную фигуру оленя, ростом с неё. На его спине появился белый зайчик, весело прыгнувший на голову друга. — Присматривайте за тенями и Аланом, — произнесла ланька, направляясь к входной двери.       Животные направились за ней, наблюдая за дальнейшими действиями хозяйки. Грешница обулась в разноцветные каблуки, покидая дом. Олень с зайцем на голове потопал на второй этаж, скрываясь в одной из комнат, где находилась колыбелька.       Алана зашла в супермаркет, который находился ближе всех к лесу. Шагая между прилавками с различными кашами, грешница внимательно всматривалась в название фирм, выискивая знакомую. Почувствовав чьи-то пальцы на своей спине, Алана прогнулась, резко разворачиваясь, отходя в сторону. Перед ней стоял высокий демон пухлого телосложения. Его кожа имела тёмно-синий оттенок, чёрные волосы были красиво уложены на левую сторону. Сам грешник был похож на дракона. Алана сделала несколько шагов назад. Грешник, одетый в полицейскую форму, сделал шаги к ней на встречу. — Приветствую, юная леди, — холодный тон грешника заставил девушку ускориться, покидая отдел. — Не прилично уходить от разговора, Ана.       Не слушая навязчивого грешника, Алана всё больше и больше ускоряла шаг, в конечном итоге выбегая из магазина. Мужчина вышел за ней. На улице девушка сменила бег на быстрый шаг, обнимая себя за плечи. Чувство страха постепенно заполняло грудную клетку ланьки, заставляя учащаться дыхание. Перед глазами возникла пелена, позволяющая ручейкам слёз стекать по щёчкам.       Их догонялки продолжались до тех пор, пока девушку не затянули в один из множества переулков, бросая на асфальт. Алый взгляд поднялся, а ушки прижались к голове.

*

      Аластор поставил стакан с пойлом на барную стойку и, прокрутив микрофон в правой руке, встал, направляясь на выход из отеля. — Как долго ты собираешься сбегать из отеля? — спросил недовольно Хаск, протирая очередной водник. — Когда разрешу все проблемы, — ответил с дьявольской улыбкой грешник, покидая отель.

*

      Перед девушкой возвышался Люциан, лицо которого озаряла садистская улыбка. Из-за угла вышел преследовавший её грешник — Фрэнсис. — Алана, вернись ко мне, — произнёс Люциан, присаживаясь рядом с перепуганной ланькой на корточки. — Что здесь делает Фрэнсис? — спросила Алана, не обращая внимания на сказанные грешником слова. — Не переживай, юная леди, — сказал Фрэнсис, оказавшись за спиной и положив ладони на её плечи. — У Люциана заказ на твоё убийство, но я бы предпочёл просто вернуть тебя. — Твоя задача, Фрэнсис, убить её, если она откажет мне, — сказал Люциан, хватая девчонку за руку. — Подумай, малыш, с кем тебе выгодней: со мной, бывшим мужем или же с тем говнюком? — Мне...       Не успела Алана договорить, как Люциан потянул её на себя, вытягивая из рук Фрэнсиса. — Если б заново мы прошли б этот путь,       Схватив женские щёки своими ладонями, Люциан приблизил своё лицо к её, оставляя лёгкий поцелуй на носике. — Я бы сделал всё, чтоб ту любовь вернуть.       Алана оттолкнула мужчину, быстро направляясь к выходу из переулка, но Люциан перехватил её руку, останавливая. — Но ты же так горда...       Бес притянул её к себе, обвивая свободной рукой хрупкую талию. Алана вновь предприняла неудачную попытку бегства. — Закрылась от меня! Ну же, дай же нам шанс начать всё с нуля...       Люциан поднял женскую голову указательным пальцем за подбородок, сокращая расстояние между губами. — Я люблю тебя!

— Но счастье прошло...

      Алана прошептала эти слова в губы мужу, останавливая его. Вздрогнув, она оттолкнула его, прижимая правую ладонь к левой груди. Алый взгляд всё ещё был полон страха перед двумя грешниками, с которыми они когда-то связала свою жизнь.

— И если это так, мне всё равно!

      Взгляд ланьки стал более холодным. Люциан хотел было что-то сказать, но Беле его перебила:

— Молчи!

Я знаю что ты скажешь,

Не начинай ты даже,

Рвёшь сердце на куски!

      Голос Аланы эхом отражался от стен многоэтажек, между которыми образовывался мрачный переулок. Наконец, в игру вступил и Фрэнсис, отталкивая Люциана в сторону: — И шрамы от любви, тебе не дадут забыть О том, что ты могла, могла со мною быть!       Фрэнсис приблизился к ланьке, осторожно хватая её за запястье. Алана дёрнулась. — И шрамы от любви мне не дают дышать, хочу тебе сказать: У нас могло быть всё!       Фрэнсис, обняв бывшую жену за плечи, провёл свободной рукой по воздуху, как бы указывая на возможность иметь весь мир. Алана скривилась в отвращении, плавно выскальзывая из нежной хватки. — Но всё пошло на дно! Ты сердце моё взяла и растер...

— Так не похоже на тебя,

Не в твоём стиле.

      Голос, похожий на звуки радио, нагло перебил Фрэнсиса, заставляя того обернуться на источник звука с недовольным лицом. На плечах Аланы спокойно лежали большие ладони с когтеобразными длинными пальцами. Беле подняла голову вверх, замирая.

— Но этот алкоголь в крови,

      Аластор ногтями указательных пальцев двух рук провёл по женской груди, как бы показывая сердечко.

— Придал мне силы.

Так странно влечение попробовать её.

      Радио-Демон, нагнувшись на уровень женского личика, повернул её голову в свою сторону, заставляя встретиться с ним взглядом. Увидев любимую улыбку, обнажающую острые зубы, Беле заметно расслабилась, из-за чего Аластор, отпустив её, встал перед грешниками.

— Возбуждает воображение?

Она привлекла внимание моё!

Я только что целовал её!

Вишнёвый вкус помады...

      Прошептав последние слова Люциану на ухо, Аластор отошёл, замечая как демон кипит. Грешник, приблизившись к ланьке, подцепил указательным и большим пальцами правой руки её подбородок, поднимая её головушку. Вокруг заплясали различные символы вуду, создавая своим танцем непривычно яркий свет салатового оттенка. Рога Аластора резко стали больше, а его улыбка расширилась настолько, что казалось, будто уголки серых губ скоро дотянутся до ушей. Взгляд Аланы был заворожённым, апатичным. Она словно погрузилась глубоко в себя, ведь от былого страха не осталось и следа. — Желанием полон мир,       Никто не обратил внимание на слова Фрэнсиса. — Кто я такой, чтобы спорить с ним? Поверь мне, я много где побывал.       Дракон выхватил Алану из рук оверлорда, возвращая её в реальность. Алый взгляд вновь стал испуганным, неуверенным. Аластор, заведя руки за спину, расслабил натянутую улыбку, наблюдая за парой, которая смотрелась крайне необычно. Серая кожа дракона создавала яркий контраст с кожей цвета топлёного молока. Бирюзовые глаза мужчины, казалось, идеально сочетались с рубиновым взглядом юной грешницы. Он закружил её в своеобразный вальс, пробуждая в Радио Демоне непонятное колющее чувство, медленной волной пронизывающее всё тело, дотрагиваясь до недр испорченной души. — Каждый на пути что-то искал. Кто-то желает власти.       Фрэнсис, отпустив грешницу около Аластора, схватил того за плечи, не замечая брезгливого взгляда от оленя. — Кто-то желает подчиняться.       Фрэнсис вытянул руку вперёд, позволяя грешнице, за которую сейчас борются трое демонов, рассмотреть фрагменты из её жизни в разное время: вот Люциан избивает и насилует её, вот Фрэнсис подкинул её какому-то мужику, закрывая свой последний долг, вот Аластор, с которым она заключила сделку... — Кто-то желает страсти.       Дракон плавным туманом переместился к Люциану, закручивая того вокруг его оси. — А кто-то хочет в ногах валяться...       Фрэнсис нагнулся к женскому личику, практически выплёвывая последние слова.

— Знаешь нет худа без добра,

      Аластор, тенью появившийся за спиной поникшей Аланы, взял её за плечи, разворачивая лицом к себе. Она вновь прижала уши к голове, стыдливо отводя свой прекрасный взгляд в сторону. Сделка...

— И я не хочу судить,

Но ты упорно дичь втираешь,

      Радио Демон, отпустив Алану, бросил расслабленный взгляд на Фрэнсиса, уверенно приближаясь к нему. Прокрутив в руке микрофон, мужчина резко опустил его, больно ударяя по одной из мужских ног.

— Чтобы ей внушить!

      Аластор повторил трюк Фрэнсиса с лёгким плевком, заставляя того крепко сцепить зубы от раздражения. Тенью грешник вновь оказался около Аланы, несильно прижимая её ушки к голове.

— Закрой ты свои ушки, как дитя.

Когда говорят, ты сделай "ла-ла-ла".

И спой мелодию, что вечна!

— Мои кошмары...

— Упс, с твоим сердцем вновь, Уйдя с головой, играю в любовь!       Голос Люциана наконец-таки прорезался, напоминая о существовании владельца. Он хотел было приблизиться к Алане, которая находилась в руках Аластора, однако он не смог и шага ступить вперёд, чему открыто удивился.

— Мои кошмары..

— Нуждаюсь в тебе, ты меня впусти!       Фрэнсис тоже предпринял попытку подойти к бывшей жене, но дальше шага сделать не смог. Алана прижала руки к груди, слегка сгибая колени... — Смотрю на тебя, меня не гони!

— Мои кошмары.

— Птица высоко. Ты знаешь — каково?

      Аластор, гордо возвышающийся над беззащитной ланькой, согнул над ней свои длинные руки, заставляя грешников-соперников обратить внимание на изменения в его внешнем виде. Он не просто становился больше, он становился страшнее. — Давай-давай, меня впусти! На теле я оставлю синяки!       Люциана это не остановило. Он вновь запел свою шарманку, наблюдая за тем, как рога оверлорда становятся всё больше и больше.

— В небе солнышко. Ты знаешь — каково?

— Мои кошмары!

      Алана, громко выкрикнув строчки из собственной песни, которую недавно весь ад слышал по радио, упала на колени, обнимая себя за плечи и сгибаясь. Фрэнсис и Люциан с ужасом наблюдали за развернувшейся картиной: хрупкая ланька, словно сломанная хрупкая птичка напевала песенку, словно находясь взаперти в золотой клетке, которую охранял опасный, ужасный, таинственный зверь, обладающий неслыханной ранее жестокостью. Знаки вуду охватили всё пространство переулка, не на шутку пугая простых грешников. Души, похожие на теней, вырастали из земли, пытаясь ухватить потенциальных и, пока ещё, живых жертв. Одна ладонь Радио Демона, обвивая тощее тело длинными пальцами, удерживала ланьку, пока вторая сжимала салатовую цепь, сковывающую женскую шею. Добровольная сделка...

— Новый рассвет? Новый день? Новая жизнь?

      Голос Аланы дрожал, слегка похрипывая. Сейчас она тратила большую часть сил не только на свои способности, которые не позволяли Люциану и Фрэнсису двигаться, но и на призыв Радио Демона. Хотя такого в их сделке не было.

— Для тебя!

Так сияй всю ночь!

— О, моё страданье,

      Фрэнсис и Люциан резко начали оборачиваться по сторонам. Голос Аланы эхом отлетал от стен соседних многоэтажек, создавая звук, похожий на радио. Весь ад сейчас слышал её.

— Прекрасная ты, как алмаз в небесах!

— Нет ни конца тебе, ни краю...

Я, как ничтожное создание...

      Ад снова замер на несколько минут. Да, Алана звучала из радио только один раз, но...Того раза хватило, чтобы у каждого на слуху было имя Алана Беле.

*

      Валентино, проходивший мимо Вельветт, остановился, закуривая трубку. Женщина без интереса посмотрела на напарника, замечая изменения в его поведение. — Ха, теперь понятно почему она тогда прозвучала.

*

— Прекрасна ты, как алмаз в небесах!

— Алана, остановись! — крикнул Фрэнсис, всё-таки делая шаг вперёд. — Если сейчас выполнишь сделку, то умрёшь!

— Без цели и словно в бреду,

Как привидение брожу?

— Глаза в глаза,

      Радио Демон с дьявольской улыбкой натянул слегка цепь, поднимая женскую голову. Взгляд Аланы был пустым, кукольным. Сейчас она была похожа на драгоценную шкатулку, исполняющую исключительно приятную мелодию. Алая ленточка загорелась салатовым пламенем.       Глаза Люциана в ужасе раскрылись, когда он увидел, как души, хватая отважного Фрэнсиса, медленно затягивая его тело куда-то под землю. Душераздирающие крики попадали в радио эфир, пугая грешников, слушающих это.

— День и ночь переверну!

— Навсегда.

— Танцуя с ветром, дождь пролью!

      Люциан вскрикнул, когда кто-то схватил его за ноги. Это были разносортные души, некогда убитых Радио Демоном бесов. Люциан кинул разгневанный взгляд на Алану, что так покорно отдалась в руки самому ужасному и жестокому из оверлордов.

— Надежда и на любовь шанс

Затянут в пляс, пляс, пляс, пляс, пля-АС!

      Последнее, что увидел Люциан —тело ланьки, бессознательно падающее на землю и, как Аластор, не Радио Демон, легко подхватил её, сопровождая Мистера Брауна улыбкой садиста в мир коллекции таких же душ...