Верь мне

Голоса в коридоре потревожили спокойный сон девушки, и она босыми ногами прошла к двери, сонно зевая и попутно поправляя волосы в более-менее божеский вид. — Только попробуй и я перекрою тебе кислород в прямом и переносном смысле… Дженни толкнула рукой дверь, говорящие тут же обернулись на неё. Моника потирала горло, косясь на Чонгука не добрым взглядом. Тот игнорировал её присутствие, полностью обратив свое внимание на Дженни. — Проснулась? Завтракать будешь? Девушка кивнула. Чонгук подошёл ближе, подхватив Дженни на руки. Та охнула, обхватив его руками за шею, и вопросительно выгнув бровь. — Пол холодный, ты босая. Он спустился на кухню под неодобрительный взгляд Моники. Она была явно чем-то недовольна и рассержена. Чонгук сделал вид, что ничего не замечает, Дженни не рискнула интересоваться. — Моника, как продвигаются дела в «Роматек»? — Всё отлично, недавно нашла парочку записей Лисы… — она покосилась на Чонгука, тот метнул на неё гневный взгляд. Моника не удосужилась даже сделать вид, что закроет сейчас эту тему. — Записи? И что же там? — Чонгук сам тебе расскажет. Я… плохо в этом разбираюсь. Никаких новостей по поводу расследования пока нет. Чонгук поставил перед Дженни тарелку с завтраком. Она вдохнула приятный аромат, придвинула тарелку ближе и сделала глоток кофе. Вампиры не стали составлять ей компанию, ограничились стаканом крови. Дженни старалась не смотреть, как те гневно прожигая друг друга взглядом, потягивали кровь через трубочку. Выглядело забавно и устрашающе одновременно. — Чонгук. — Да? — Я бы хотела вернуться на работу. Парень покрутил в руках стакан. Его одолевали сомнения по поводу безопасности жены. Что если в какой-то момент он просто не успеет оказаться рядом и выпутать нежную душу их цепких лап смерти? — Чонгук, для Дженни будет полезно немного развеяться, заняться чем-то более полезным, погрузиться в работу лучше, чем в гнусные мысли о том, что её пытаются убить. Дженни поблагодарила Монику одними глазами. Чонгук медленно начинал проигрывать в схватке двум девушкам. — Хорошо, но постоянно в поле зрения охран, — строго сказал вампир. Дженни радостно замотала головой. Быстро доев свой завтрак, она побежала собираться в центр. За прошедшие дни накопилось слишком много всего, и девушке не терпелось поскорее приступить к работе. Дженни быстро определилась с выбором одежды. Строгий, удобный костюм идеально подходил и для того, чтобы перебирать бумажки, и для практики с новыми пациентами. Искренне хотелось верить, что сегодня привезут какую нибудь роженицу. Помогать юным человечкам появляться на свет было, по крайне мере, ответственным делом, и точно отвлекало от посторонних мыслей. — У тебя сутки, Чонгук. Иначе я всё расскажу сама. Моника развернулась и направилась на выход, не удосужившись удостоить девушку взглядом и оставив после себя не приятный осадок и хмурое выражение лица Чонгука. — О чем она просит рассказать? Чонгук остался стоять к ней спиной, зло процедил: — Не важно, идём. Девушка едва успевала за его, сегодня необычно быстрой походкой. Не зная, какая кошка проскочила между этими двумя, Дженни гневно думала, какого черта все это должно отражаться на ней. Ещё эта вампирская аура, которая витала в воздухе и обволакивая тело и разум, заставляла буквально каждой косточкой ощущать эмоции впереди идущего. — Чонгук, объясни ради бога, что случилось? Воскликнула девушка и запрыгнула в машину, пристегиваясь ремнем. Глаза мужчины начали приобретать кровавый оттенок, отчего она поумерила свой пыл, и притихла на своём месте. Её вопрос так и остался проигнорированным. Авто рвануло вперёд. Центр встретил как всегда суматохой и суетой. Чонгук высадил девушку и уехал куда-то, не сказав на прощание какой-нибудь едкости, как это обычно бывало. От этого Дженни сейчас чувствовала себя неуютно, шагая по коридорам и приветливо улыбаясь сотрудникам. Изменения в их с Моникой поведении были на лицо, и черт знает, что можно ожидать от этих вампиров! — Дженни! Интересно, что такое там произошло, что эту великую тайну таил Чонгук, а Моника так рвалась рассказать? — Дженни?! Ты слышишь меня?! Девушка удивлённо похлопала глазами, выходя из пут своих мыслей, возвращаясь в реальность. Перед ней стоял паренёк в белом халате с блокнотом и ещё какими-то бумаги в руках. — Прости, Кай, не заметила тебя. Здравствуй. — Ну, здравствуй. О чем так сильно задумалась, я тут уже кричу, кричу, а ты все как в прострации. Кай ухмыльнулся, поправляя на носу очки. — Так, разлады в семье. Не бери в голову. — Что, небось муженек ревнует? Задорно произнёс парень, улыбаясь во весь рот. Дженни смущённо толкнула его по дружески в грудь. Не для кого не стало секретом, что Чонгук ревностно относится к своей жене, и уже раз сто пожалел, что взял молодого парня на работу. — Ну что, идём осматривать новых пациенток? Дженни радостно закивала головой, Кай протянул руку, девушка вложила свою, и те в припрыжку и вместе со смехом направились к палатам.

***

Небо потемнело, словно его заволокли чёрным картоном, и плотно приклеили не давая даже шанса, маленькому лучику пробиться в этот мир. На душе паршиво и гадко, словно гнилая рана ноет, истекая кровью и оставляя после себя мерзкий отвратительный запах, такой, что хочется содрать с себя всю кожу до голого скелета. Девушка медленно идёт вперёд, открывает перед собой дверь, заходит в свой кабинет и опускается на пол, прислоняясь спиной к стене, прижимает к себе колени и кладёт на них голову. Снимает с волос резинку, они спадают вниз. — Можно? Кай несмело заходит внутрь, Дженни не поднимает головы, сильнее сжимается, старается исчезнуть от всего мира. Слышит, как он подходит ближе опускаясь рядом с ней, поднимает руку, чтобы успокоить, но она так и застывает в воздухе не решаясь коснуться. — Дженни, ты ни в чем не виновата. Ты сделала все, что было в твоих силах, к тому же там были опытные специалисты, ей просто суждено было умереть. Девушка поднимает на него свои заплаканные глаза, в которых через край плескает отчаяние, а сердце разрывает от боли. — Я сделала все что могла? Я просто стояла и смотрела как вы пытаетесь её спасти, как пикали эти чёртовы аппараты, а я ничего не могла сделать! Голос едва не срывается на крик, но потухает от нехватки воздуха, медленно переходит в беспомощный шёпот. — Когда нибудь и ты станешь опытным врачом, но даже тогда ты будешь сталкиваться с таким. Этого не изменить, как бы сильно не хотелось. От его слов легче не становилось. Наоборот только новые раны появляются на душе, сдирая за собой остатки сдержанности. Между ними наступает молчание. Девушка смотрит сквозь него в стену, а он пытается подобрать слова, но ничего не выходит. Наверное, сейчас не самый лучший момент для разговоров, и не какие слова утешения не станут спасительными. Поддаётся эмоциям, её и своей слабости, проводит рукой по спутанным, растрепанным волосам. Девушек не ощущает прикосновения, опять в своих думах. Пальцы переходят на щеку, нежно глядят, становится хорошо, её тело расслабляется от его руки он это чувствует. И лишь когда их лица в миллиметре друг от друга, губы приоткрыты и пощипывают от нетерпения слиться в столь желанном поцелуе, в сознание врезается разум. Холодные руки девушки толкают парня в грудь, от чего тот падает на пол, а она быстро соскакивает, подходит к окну, поправляя волосы и трогая губы, которые едва не совершили страстный маневр. — Так нельзя, я замужем, тебе лучше уйти. — Ты ведь не любишь его! — Я не стану ему изменять! Вот тут голос действительно срывается на крик, Дженни хочется, чтобы он поскорее ушёл, чтобы не путал её жизнь ещё больше, доставляя лишние проблемы. — Ты не расслышал, что она сказала? В проходе появляется Чонгук, его тяжелая аура тут же осязает на плечи, невидимым кирпичом. Кай тушуется, и несмело уходит из кабинета, стараясь не встречаться взглядом с разгневанным боссом. Дженни так и стоит, не поворачиваясь к нему лицом. Слишком страшно, слишком не хочется всех этих разговоров. Его холодные руки, гладят её плечи, она вздрагивает, а он успокаивает, прижимает к себе. — Спасибо. Пересохшие губы и охрипшее горло шепчут: — За что? — За то, что не предала. За то, что не разбила во мне этой веры и остатков моей надежды. Он оставляет нежный поцелуй на её щеке, и разворачивает к себе лицом, она прижимается к его груди. Страшно, а только он один может защитить, спрятать от всех проблем, укрыть от холода, которым сам является. — Спасибо… Они так и стоят, в нерешительности и страхе отойти друг от друга.